Вначале меня заинтересовал вопрос: если сегодня ФСБ пытается взять весь русский Интернет под свою державную руку, то можно ли представить, что возникновение и становление Интернета в России происходило без чекистского участия?
Резонны возражения: во второй половине 90-х чекисты были как никогда слабы — и финансово, и организационно. Так что предположение: прошляпили, не оценили опасность, пустили на самотек, а когда спохватились, то было уже поздно, не лишено, казалось бы, оснований. Фильтровать все затруднительно, особенно если ты бедный, и тебя никто не любит, как ФСБ в 90-х.
Но давайте вспомним, кто заправлял общественными и политическими процессами во второй половине ельцинского правления, когда Интернет на одной седьмой стал быстро развиваться, а демократическая Россия начала готовиться к вставанию с колен и к новому президенту-вождю-мессии?
Да, многим в эти годы заправляли появлявшиеся, как грибы, общественные организации: подчас — однодневки, подчас — темные конторы, ни финансирование, ни организационная структура которых неизвестна. Кто давал им средства на широкомасштабные вложения, в том числе, в растущую зону отечественного Интернета, неизвестно широкой публике до сих пор.
Поэтому поговорим об одной, и, возможно, самой известной — «Фонде эффективной политики» Глеба Павловского. Ведь именно этот фонд, непонятно на чьи деньги, в течение короткого времени сформировал важные интернет-проекты и их статус в обществе.
Проектов ФЭП была так много, что упомянем самые известные: ежедневный, сетевой «Русский журнал» (www.russ.ru), на базе которого через пару лет было создано сетевое обозрение «Религия в России». В 1998 — одна из первых ежедневных интернет-газет (www.gazeta.ru), затем www.lenta.ru, в этом же году «Вести» (www.vesty.ru), проект «СМИ.RU: Информация и дезинформация» (www.smi.ru). Одновременно интернет-сайты «Московская альтернатива» и «Неофициальная Москва», сетевой проект «Интернет-парламент» (www.elections.ru), к созданию которого имел непосредственное отношение Сергей Кириенко.
Пару слов и о том, что напрямую, казалось бы, не имело отношения к интернет-проектам, но именно ФЭП в рамках кампаний по выборам депутатов Госдумы в декабре 1999 и первых выборах Путина в марте 2000 осуществил проект по публикации в Интернете результатов exit polls. Хотя эти результаты не всегда соответствовали действительности, именно в цифрах ФЭП «Единство» впервые завоевала победу, о которой структуры Павловского и заявили обществу, опережая на интернет-ступеньку сам офлайн.
При этом создание полезных для власти (предполагалось — для общества) интернет-ресурсов продолжалось. В 2000 — экспертный сайт VVP.ru, где было инициировано обсуждение «экспертным сообществом» проблем и задач для Путина. Весной 2001 ФЭП создал сайт журнала «Фас» для Михаила Леонтьева, в ноябре 2001 — интернет-сайт «Гражданского форума».
Картина далеко неполная, мы берем только вершки, но даже без корешков — впечатляющая активность для непонятно, как и откуда финансируемой общественной организации, способной привлечь к работе наиболее востребованный персонал и обеспечить функционирование столь сложных проектов на разных этапах, в основном, казавшихся успешными.
Не будем задаваться риторическими вопросами: откуда у ФЭП столько денег, полномочий и разнообразных ресурсов, властных и организационных?
Напомним, однако, ФЭП со своей интернет-империей пришел на вполне подготовленную почву. Фонд ненавидимого в патриотической России Сороса (или институт «Открытое общество», ранее «Культурная альтернатива») заложил основу существования университетского Интернета на сотни миллионов долларов. Потратив деньги как раз на то, что в это время стоило дороже: компьютеры, наземные каналы связи, финансовую поддержку университетских сетевых центров. И вот только тогда, когда материальный фундамент был если не создан, то заложен, появляется ФЭП и начинает заполнять новое информационное пространство содержанием по своему выбору.
Чем же был знаменит к этому времени ФЭП, что оказался у скрипучего интернет-руля, и на кого он работал? Вопрос не праздный.
Глава ФЭП обратил на себя внимание, когда в 1994 стал автором-организатором первой конспирологической «Версии №1» по выявлению заговора против Ельцина. Первая репетиция предупреждения-доноса, впоследствии канонизированная Белковским, на самом деле, близким Глебу Павловскому человеком.
Павловский в своей версии предупреждает президента (формально — общество), заинтересованные лица и организации, что ряд высокопоставленных чиновников готовят заговор против слабого здоровьем (на ниве алкоголизма) царя Бориса.
Может, действительно, заботится? Есть сомнения. Павловский был среди критиков «расстрела Белого дома Ельциным» в 1993. А версия о заговоре появляется сразу после объявления амнистии заговорщикам в 1994. Версия Павловского отчасти пиарила потенциальных заговорщиков, но еще больше дискредитировала самого президента слухами о его плохом здоровье и любви к зелью.
Чтобы точнее представить себе взгляды главы ФЭП, можно вспомнить, что он был имиджмейкером в кампании генерала Лебедя, что в следующей громкой акции — «делу по убийству журналиста Федина» — им были разоблачены связи главных злодеев эпохи — Гусинского и Березовского. По версии Павловского, потенциальные заказчики убийства Федина.
Несмотря на скандалы, авторитет Павловского среди власти только вырос, и его Фонд эффективной политики стал специализироваться на политическом консультировании, избирательных технологиях и работе со СМИ. Хотя самым первым проектом ФЭП стало участие в избирательной кампании «Конгресса русских общин» на парламентских выборах 1995-го. Главными приемами стало проведение скрытой агитации за блок и его лидеров. А также раскрутка Рогозина, Лебедя и (теперь во многом забытого) Юрия Скокова, на которого ставил Павловский, полагая и, возможно, желая, чтобы слабого демократического Ельцина сменил сильный, но управляемый русский националист.
Многолетней фишкой Павловского было демонстративное, шокирующее либералов державничество, близкое ему еще в диссидентской юности, в которой он покупал свою свободу, сдавая друзей по самиздату — сына Сергея Ковалева, Ивана, его жена Татьяну Осипову, еще раньше — Вяч. Игрунова.
А когда все-таки получил весьма символическое (по сравнению с другими) наказание, типа ссылки в Коми, был, как многократно утверждают, завербован, получил агентурный псевдоним «Седой» и в патриотическом порыве чуть ли не еженедельно писал письма в Политбюро ЦК КПСС
«Я жил в состоянии какого-то державнического неистовства, писал в Политбюро и в КГБ трактаты с поучениями, как спасти СССР, упорно именуя его «Россией». Местный алкоголик-оперуполномоченный читал их и подшивал к моему делу. Так мы переписывались с историей».
Самым невнятным периодом жизни нашего героя является время после возвращения из ссылки в перестроечную Москву и почти стремительное продвижение, будто кто-то за ниточки дергал, по политической лестнице до обретения статуса «серого кардинала Кремля».
Конечно, жена Лужкова тоже была талантливой, но вот ссыльный, с подмоченной репутацией, подвергнутый остракизму большинством диссидентской среды, имеющий ограничения на проживание в столице, Павловский появляется в Москве и тут же начинает бурную деятельность, которой можно только позавидовать.
Уже в 1985 — один из учредителей первой в России легальной политической оппозиционной организации — «Клуб социальных инициатив». Затем участие в создании Московского народного фронта. Он среди идеологов и учредителей информационного кооператива «Факт», учредитель информационного агентства «Постфактум», потом с места в карьер — сотрудник и скоро главный редактор влиятельного в интеллигентской среде журнала «Век XX и мир». Член клуба «Перестройка», заместитель председателя правления Издательского дома «Коммерсантъ».
Хотя это трудно, но представить себе, что слабосильные тайные службы Кремля оставили эти и другие инициативы нашего героя без внимания, можно, но и необязательно.
Павловский — один из первых среди всего, что движется и представляется опасным и подозрительным традиционному сознанию позднего совка. Только появляется вакансия, как ею уже владеет Павловский.
И при этом — напомним — в октябре 1993 года выступил против указа № 1400. То есть практически против ельцинского режима, что не мешает ему быстро стать для этой власти и этого режима своим и уже в 1995 года непонятно с чьей помощью (и по чьей инициативе) организовать ФЭП.
Павловский, понятно, не в одиночку организовывал новый фонд по организации Интернета в России, но характерно, что практически для всех отцов-основателей ФЭП — это ступенька перед высоким чиновничьим постом или большой должностью в Администрации президента.
Но мы не о том, кто писал политические программы президенту Путину, кто способствовал становлению его режима в том именно русле, в котором этот режим стал развиваться. Мы, собственно, о становлении русского Интернета в качестве структуры, открыто работающей на власть и рекрутирующей для этой работы лучшие интеллектуальные и организационные силы (перечислить всех, работавших на Павловского -не столько физически, сколько психологически трудно, слезы душат).
У нас нет никаких доказательств, что становление Рунета было частью операции спецслужб, это вероятно, но пока бездоказательно. Но то, что за становлением Рунета через ФЭП стояли чиновники из Администрации президента и других ведомств первой величины, нет никаких сомнений.
Понятно, что определенная степень свободы у всех организованных ФЭП интернет-ресурсов при первых их шагах имелась. Было бы грубо сравнить эти ресурсы со спящими агентами, но то, что управление ими позволяло в любой момент менять и менеджмент, и собственников — это мы видим своими глазами. То есть цель ФЭП и состояла в том, чтобы создать управляемые структуры, объекты для манипуляций. И то, что Павловский, в конце концов, не сошелся с Путиным в цене, в соревновании амбиций, полагая себя незаменимым папой Карло нового патриотизма с неограниченными полномочиями и неиссякаемой благодарностью, не имеет значения. Управляемость была и осталась главным качеством интернет-изданий, созданных Павловским.
В заключение об одном важном аспекте. Контролю над информацией о собственной деятельности. Здесь так все подчищено, что только после конца режима возможно будет найти доводы для различения спецопераций чекистов и инициатив Администрации президента, как официальных, так и нет.
Конечно, именно Павловский — отец Рунета, остальные — за исключением отцов-основателей — на зарплате или посылках. Приемный такой отец, главная функция которого раздавать наиболее перспективных детей-гомункулов в правильные руки.
Последним примером, который я приведу, будет еще одно характерное ноу-хау Павловского — создание спойлера для Союза журналистов, так называемый Медиасоюз. Это как бы отдаленная копия того, что происходило с Рунетом. Медиасоюз создавался в противовес Союзу журналистов при неуправляемом Игоре Яковенко. ФЭП решил и Яковенко сместить, и новый союз-спойлер на всякий пожарный создать. Все ради знакомой управляемости. В принципе, Медиасоюз был таким дублером, услуги которого пока не очень понадобились. И без него все в порядке. Но попробуйте найти информацию о Медиасоюзе, через который проходили миллионы и самые доверенные люди, а информация зачищена, как и в ситуации с интернет-проектами. Вот как надо работать на власть: все концы в воду. Приемный отец, отдал-принял.
