К лучшему или к худшему, сейчас Европа восстала против бюджетно-налогового договора, обрекающего страны-члены Европейского Союза на экономию без роста. Должно ли дело дойти до военного переворота, чтобы признать, что ситуация неприемлема? Или же выбор Франсуа Олланда в качестве президента Франции изменит бескомпромиссную позицию Германии?
Перспектива сокращения дефицита государственных бюджетов до менее 3% ВВП нереальна как в Нидерландах, так и в Испании. Если ЕС не готов применить карательные меры сейчас, то ему придется дать этим странам дополнительную свободу — помня о том, что европейская общественность, как правило, негативно реагирует каждый раз, когда с ней консультируются. В Греции последние выборы не привели к созданию правительства, и теперь необходимо проведение еще одного всенародного голосования в июне.
Ирландия, к счастью, вызывает меньше тревоги, но вероятность того, что бюджетный пакт будет принят в результате всенародного референдума, уменьшается. Конечно, удаление пункта о единогласном одобрении дает возможность избежать этого препятствия и обеспечивает выполнение пакта. Но это ничего не решает, поскольку ни Франция, ни Италия не ратифицировали договор. Даже социал-демократы в Германии, поддержка которых нужна канцлеру Германии Ангеле Меркель для обеспечения ратификации в бундестаге, судя по всему, предоставляют ее лишь условно.
Германию обвиняют в монетаристском догматизме, а также в ответственности за усиление экономической асимметрии со своими соседями по еврозоне. Относительно хорошее экономическое здоровье позволяет ей финансировать свой долг по ставке ниже темпов инфляции, в то время как другие европейские государства финансируют свои долги по ставкам, превышающим инфляцию на три пункта.
С победой Олланда над Саркози у Меркель практически не осталось поддержки в еврозоне, кроме Финляндии. Тандем с Саркози был очень полезным для немцев в продвижении их взглядов, в то время как Саркози принял свою роль в «Меркози», чтобы сохранить ключевую роль Франции в урегулировании кризиса в Европе. Олланд намерен изменить курс. Он глубоко убежден в центральной роли для Европы франко-германских отношений. Тем не менее, он достаточно реалистичен, чтобы увидеть, что эти отношения довольно несбалансированы вследствие экономического спада во Франции и что утверждение Саркози о том, тобы отдать предпочтене Германии, не стоило того, чтобы быть в самом сердце этого решения.
Победа Олланда уже резко изменила европейскую политику. Почти все европейские правительства рассчитывают на него, чтобы изменить баланс сил. Редко выборы во Франции имели такой резонанс в Европе. Удастся ли ему это?
Четыре предложения, которые сделал Олланд, настолько согласованы, что Германии будет трудно выступить против них: это использование неизрасходованных средств из структурных фондов ЕС, рекапитализация Европейского инвестиционного банка, создание проектных облигаций, а также налогообложение финансовых сделок. Примечательно, что два предложения, которые, предположительно, должны были вызвать сопротивление Германии — еврооблигации, чтобы объединить риск, и преобразование европейского механизма стабильности в банк, который смог бы брать в долг у Европейского центрального банка, — были удалены из его проекта меморандума европейским лидерам.
Несмотря на серьезность ситуации, у Олланда есть три преимущества: чрезмерная строгость нереалистична, учитывая растущую социальную оппозицию; дефициты государственных бюджетов составляют лишь малую часть проблем Европы (и не обязательно являются источником кризиса); а за пределами Германии также возник сильный консенсус изменить тактику. Кроме того, в ходе предстоящего саммита G 8 Олланд воспользуется поддержкой Соединенных Штатов, которые опасаются, что дефляция в Европе замедлит восстановление их экономики.
Исторически Германия никогда не выигрывала от изоляции. Вероятно, именно на основе этого историко-политического аргумента Олланд сможет привести Германию к смене позиции.
Конечно, можно утверждать, что новый европейский консенсус весьма неоднозначен. Некоторые поддерживают стимулирование роста посредством инвестиционных проектов, в то время как другие подчеркивают важность структурных реформ. Кроме того, нет никакой гарантии, что предложения Олланда смогут быстро оживить умирающие экономики. Совершенно очевидно, что в такой стране, как Франция, сокращение государственных расходов — особенно часто непродуктивных операционных расходов государства — является необходимым условием для восстановления.
Тем не менее, проблемы Европы по определению не могут быть решены одновременно. И, что вовсе не является неоднозначным, — это противодействие общества мерам жесткой экономии или, если на то пошло, растущее беспокойство финансовых рынков относительно того, что может пострадать долгосрочный экономический рост. Это редкий и мощный союз, который европейские политические лидеры игнорируют на свой страх и риск.
Заки ЛАИДИ — профессор Института политических исследований (Париж)
