Чем сегодня болен наш художественный мир? Прежде всего последовательным и не всегда обдуманным взращиванием стереотипов и культивированием штампов: штампов национальной традиции без проросшего зерна, штампов выхолощенного патриотизма, штампов «сладкой безвкусицы» романтизма или травмированного эгоизма. К сожалению, все реже встречаем искусство, как говорили наши предки, «з роси й води», искусство интеллектуальное и искреннее в своей природе, благородного происхождения.
Когда сегодня говорим о скульптуре в Украине, то первой коннотацией предстает набор следующих признаков: зашкальная монументальность, миллитарная тематика или «патриотические кулаки без патриотизма» с основным назначением цветовозложения.
Все реже встречаем мастеров, которые говорят правду в произведениях, которые отчаянно ищут баланс между творческим призванием и общественными вызовами, следя за опасностью не сбиться на маргинес.
Однако такие мастера на самом деле есть, они выстраивают свою модель понимания красоты, догмы и здравого смысла, закручивая эти фундаментальные постулаты в собственную символическую «вавилонскую башню», с которой разноголосо говорят многочисленные художественные образы.
Одним из «ассамблеи» верных и преданных своему назначению мастеров, наряду с А. Архипенко, Г. Круком, Э. Миськом и Г. Петруком, является Владимир Одреховский — заслуженный и народный художник не только по титулу, но и по четкой осознанной позиции и всем творческим начинаниям, который последовательно выстраивает продуманную художественную схему индивидуального морального релятивизма.
Творческий путь скульптора на протяжении сорока лет исполнен смелых экспериментов и поисков художественного консонанса. Первый стимул к искусству Владимир Одреховский получил от своего отца — известного в Украине скульптора Василия Одреховского и матери — народной артистки Украины Марии Байко. Удивления достойная и в то же время неслучайная творческая уверенность маэстро также от хороших учителей — заслуженных художников Эммануила Мисько и Дмитрия Крвавича.
Опираясь на три мощных художественных школы — Львова (1977), Петербурга (1985) и Парижа (1992), — творческий темперамент скульптора гранился под высокими температурами их актуальных богемных сред. Мастер постоянно получал возможность формировать свой авторитет, замыкаясь в кругу уважаемых личностей и окружения, которые «оттачивали» его творческие навыки со студенческой скамьи и до должности ректора Львовской национальной академии искусств.
«СЕМЬЯ». 2003 г., БРОНЗА
Под единым мощным знаменателем скульптора развиваются и другие таланты — педагога, искусствоведа, а главное — порядочного во всех отношениях (мировоззренческих и творческих) человека.
В своих произведениях Владимир Одреховский, как и Александр Архипенко, предстает архитектором художественного пространства, которому придается особая психологической значимость и роль. Для В. Одреховского равноценным является объем формы и объем полостей, с помощью которых автор выстраивает скульптурную композицию, совмещая в ней прозрачность, свет, пространство и рефлексию. В его скульптурах отсутствие чего-то является причиной и импульсом нового мотива творения. Ведь стремится быть творцом, а не копиистом в искусстве, остерегаясь опасности упасть в наративное и консеквентное воссоздание действительности, преданно следуя идее, которая является творческим «возбудителем» к возникновению новых форм и сюжетов.
Каждое произведение В. Одреховского набирает и осваивает свою систему скоростей и ритмов, трансфорованных в линию и форму, где самое важное найти и наполнить идею и смысл бытия. Для автора основной является линия, которая, словно сакральная «навигация», указывает путь происхождения и жизни каждого произведения. Линия диктует вербальное содержание и скрытые смысловые манускрипты. Линия замкнутая и разорванная, каждый конец которой живет своей жизнью; линия напряженная и свободная, она обтекаемо сползает по контуру скульптурного торса.
Творческий багаж Владимира Одреховского богат монументальными и станковыми произведениями, в которых автор запечатлел достойных личностей, метафорические образы и вечные темы.
Мысля категориями философско-иррациональными, он поднимает в своих скульптурах фундаментальные проблемы бытия, духовной созвучности или борьбы, искушений и вызовов, истории и литературы, выстраивая на их основе узнаваемый авторский стиль.
Мастер предан скромному, однако верному арсеналу образов, которые наполняют его скульптурное наследие. Более важным предстает не образ/личность с натуралистически проработанными анатомическими чертами, а более глубокие сентенции — заключенные смыслы и чувства, которые он высвобождает из бронзы или камня, не рассеивая свое внимание на персонифицированные условности, которые мешают увидеть глубокую правду человечности или сакральности. В пластике автор скорее портретирует чувства, маневрируя контрастами, подчеркивает фибры человеческой души в стилизованном теле.
Читая скульптуры В. Одреховского, мы встречаем между философско-метафорическими смыслами образы, посвященные происхождению, идентичности, традиции, в которых фактически происходит герменевтическое «слияние горизонтов» человека и мира. Здесь скульптор пытается подчеркнуть, что традиция является универсальным горизонтом для того, кто вовлечен в нее и кто в то же время становится соучастником ее творения. Например, в скульптуре «Мысль» из цикла «Корни» автор в объемную, даже монолитную форму фокусирует вечный замысел мудрости, инспирированный из первобытных женских образов. Он педантично заключает угловатые объемы в предварительно избранный статический овальный формат, наполняя его стилизованной женской душой.
Контрастным становится произведение «Встреча солнца», в котором автор демонстрирует культ линии и важность формы в бронзовом утонченном женском силуэте, мягко протянутом по теплой деревянной основе. Здесь удивления достойна прежде всего чувствительность к созвучности названия произведения и образной формы. Из хрупкого визуала «просвечивается» сильная личность, человек иррациональной воли и догмы — беззащитная победительница, которая руководит волей как наибольшей силой души, у которой «ум является только ее прислужником». Подобная шопенгауэровская героиня, растрепанные чувства которой скульптор заключает в скромную и совершенную форму, часто встречается в его произведениях.
Не только богини предстают в бронзе Владимира Одреховского, он нередко обращается и к литературным сюжетам, трансформируя их в объемные композиции. Близким к художественным концепциям автора стало творчество Богдана-Игоря Антонича: это либо общие лемковские вибрации, или философский подход к осознанию действительности, или тонкое понимание постулатов красоты. Среди всех творческих реминисценций поэта скульптор выбирает произведение «Приветствие Жизни». Из строк поэзии в деликатной монументальной ипостаси художник выводит в общественное пространство образ хрупкого юноши под сенью сплетенных и увенчанных крыльями ветвей. Это произведение не просто «Памятник Антоничу» — это актуальный в нашем обществе символ его пророческих строк «Тепер ще квітка дійсності надією цвіте. Не кидає еще тіні дерево зневіри»...
ться і до літературних сюжетів, трансформуючи їх у об’ємні композиції. Близькою до мистецьких концепцій автора стала творчість Богдана-Ігоря Антонича: чи це спільні лемківські вібрації, чи філософський підхід до усвідомлення дійсності, чи тонке розуміння постулатів краси. З-поміж усіх творчих ремінісценцій поета скульптор обирає твір «Привітання Життя». З рядків поезії в делікатній монументальній іпостасі митець виводить у громадський простір образ тендітного юнака під покровом сплетеного й заквітчаного крильми віття. Цей твір не просто «Пам’ятник Антоничу» — це актуальний у нашому суспільстві символ його пророчих рядків «Тепер ще квітка дійсності надією цвіте. Не кидає ще тіні дерево зневіри»...
