В современной жизни очень трудно отличить правду от лжи. Мы привыкли доверять людям. Многие делают благотворительные пожертвования, бросая гривну-две просящим посреди улицы. Конечно, благотворительность - хорошая вещь, но не всем и не всегда можно доверять. Вот история, которая недавно произошла со мной.
Я заворачиваю за угол и вижу ее - женщину, которая стоит и просит деньги возле АТБ. Полтора года назад я встречала ее в другом городе. Тогда она рассказывала, что ее дочь онкобольная, лежит в ровенской больнице и требует немедленного лечения. Я не поверила ей, точнее не поверила бумажкам, которые показывала эта женщина, - ксерокопия, где нельзя было четко прочитать всю информацию о больной. Тогда я обходила все ровенские больницы - и не нашла ее дочь, фамилией и именем которой со мной поделилась женщина. Об этом я уже рассказывала в своем блоге больше года назад.
Неужели сейчас то же самое? Замечаю, что работница АТБ поздоровалась с женщиной. Захожу в АТБ и спрашиваю эту работницу:
- Простите, это ваша знакомая собирает деньги?
- Нет. Мы лично не знакомы. Но я ее знаю. Она здесь постоянно стоит и деньги собирает.
- А для кого?
- У нее внучка маленькая больна - опухоль.
Ложь. Снова придумала еще одну легенду. Я рассказала работнице АТБ, что видела эту женщину полтора года назад в другом городе, и тогда она якобы собирала деньги для своей онкобольной дочери. Сначала моя собеседница удивилась, но потом добавила:
- Знаете, мы же ночью тоже работаем. Мне знакомая рассказывала, что она ночью приходит и скупает продукты, дорогие продукты. Я тогда не поверила...
А я не верила этой женщине, которая просит, теперь. Я не знала, что делать в такой ситуации. Вызвать полицию? И что я им скажу? Говорить с женщиной я не видела смысла - снова услышу ложь. Я уже думала оставить это дело, садиться на свой автобус и ехать дальше, но тут увидела, как кто-то бросил деньги в пакетик женщины. Решила перезвонить знакомой журналистке. «Богдана, ты должна что-нибудь сделать», - сказала она.
Раньше я боялась начинать спор, чтобы установить истину. Боялась, что возникнет конфликт и меня обидят. Но на этот раз решилась и подошла. Да, это была та самая женщина: те же черты лица и та же самая манера общения и отвода глаз. Я спросила, для чего ей эти деньги, и услышала эту же историю об онкобольной внучке. Я также вспомнила, что мы уже виделась в Остроге, когда она собирала деньги для своей дочери.
- Нет, никогда не была в Остроге. Может, кто-то похожий, - ответила она.
Я посмотрела на облезлый пакетик (такой же, как и во время нашей прошлой встречи) и документы в файлике, которые держала женщина. Опять ксерокопии с затертыми словами, которые трудно разобрать. Одна бумажка прикрыта другой. Прошу рассмотреть документы в своих руках. Она отказывается - говорит, что не доверяет, что здесь все ясно написано. В конце концов она говорит, что я ей надоела, и входит в АТБ. Между тем на обратной стороне своего билета я рисую плакат «Не ленитесь проверять документы» и в уголке еще пишу «Не верьте аферистам». Женщина возвращается, жуя банан. Присматривается к моему импровизированному плакатику и становится дальше собирать деньги под АТБ. Так продолжалось минут пять: она стояла с табличкой, где просила о псевдопомощи, а я - со своим плакатиком, который убеждал, что она аферистка. Никто не бросал ей деньги. Затем женщина, видимо, поняла, что дела не будет, и снова зашла в АТБ. А я и дальше стояла со своим плакатиком. Люди проходили мимо. Большинство читали, но не расспрашивали. Были и такие, которые сначала подумали, что я собираю деньги для кого-то. Тогда я объясняла, что это социальная акция и стоит проверять документы тех, кто просит деньги.
Женщина снова вышла из АТБ. Но на этот раз она уже не собиралась здесь стоять.
- Вы уже уходите?
- Какое твое собачье дело?
А дальше она посыпала мат и жалобы, еще было пожелание, чтобы я так же стояла с табличкой. Я догнала ее уже на автобусной остановке. Мне надо было ехать, и я решила попрощаться. Она извинилась за то, что наговорила, и начала дальше ломать комедию. Я сказала, что не верю.
Видимо, она снова пойдет к АТБ, снова будет просить деньги для своей онкобольной внучки, как когда-то просила для онкобольной дочери. Но по крайней мере она будет знать, что нашелся человек, который ей не поверил. По крайней мере я буду знать, что я что-то сделала.
