В историческом календаре Полесского края есть события, связанные с трагическим июлем 1943 года, когда здесь разгорелось межнациональное противостояние украинцев и поляков. Как утверждают исследователи, это была акция отрядов УПА в ответ на преступления польских захватчиков и их вооруженных групп, совершенные в марте-июне того же года в некоторых волынских селах и хуторах. Итак, вспыхнули польские колонии, полилась кровь винных и невинных жертв. Начались с обеих сторон самовольные бесчинные действия. Напрасной оказалась и попытка их прекратить. Потому что это никоим образом не устраивало третью сторону — немецких оккупантов и красных партизанов.
...С течением лет не стоит бередить раны в памяти старшего поколения, а тем более — будоражить неприязнь среди молодежи, которой строить совместное европейское будущее. Однако историческая наука должна написать правду об этих горьких событиях. Исследователи должны выбить у предвзятых политиков почву для манипуляций числом жертв и прийти к компромиссу относительно потерь с обеих сторон на основе архивных документов, объективных данных, установленных фактов и свидетельств жителей населенных пунктов, которых зацепила трагедия. В этом направлении при независимой Украине большую работу в селах Прибужья осуществили краевед Ярослав Царук из Владимира-Волынского и уроженец Любомльского района, исследователь истории УПА, украинско-польских отношений на Волыни в 1939—1945 гг., журналист Ивана Ольховский. По масштабу исследований своих коллег превзошел лучанин, кандидат исторических наук Иван Пущук. За 23 года он обошел 2342 села нашей области, соседней Ровенской области и трех районов Тернопольщины, опросил и записал на диктофон воспоминания свыше семи тысяч жителей. (До осени 1939-го эти территории принадлежали Волынскому воеводству Второй Речи Посполитой и именно здесь в 1943—1944 гг. произошли трагические события).
Многолетний труд Ивана Антоновича при финансовой поддержке Ровенского областного совета в прошлом году был воплощен в фундаментальную книгу свидетельств «Волиняни про «Волинь-43». О ней «День» писал в №46-47 за 15.03.2018 года. В ней 1060 страниц. К сожалению, книга вышла скромным тиражом и, конечно, попала преимущественно в городские и районные библиотеки своей области, библиотеки вузов и в руки специалистов г. Ровно. Иван Пущук проявил настойчивость и добился, чтобы его труд дошел и до заинтересованных в этой теме волынян. В выделении средств на печать посодействовал первый заместитель председателя облсовета Александр Пирожик.
Директор издательства «Волиньполіграф» Жанна Гадяк сообщила, что существенно дополненное второе издание книги Ивана Антоновича «Волиняни про «Волинь-43» увидит мир уже в конце июля. С ее разрешения я ознакомился с первыми экземплярами. Учитывая достаточно большой объем, они сформированы в боксы из двух книжек. Для читателей «Дня» хочу акцентировать внимание на том, что историк исследовал не только истоки и ход межэтнического противостояния, но и доказательно опроверг преувеличенное в разы количество жертв, приведенных в книге польских авторов Евы и Владислава Семашко «Людобуйство».
Порадовало, что волынский историк привел немало примеров благородных поступков, когда украинцы спасали поляков, а поляки — украинцев. Эти свидетельства, думаю, войдут в Книгу Братства, которую ваша газета на предложение бывшего посла Польши в Украине Яна Пекло начала писать на своих страницах еще в 2017 г. в №№78-79, 93-94, 227-228. Сегодня я приведу еще три свидетельства об этом.
Воспоминание Галины Пивнюк из Турийского района.
«Я родилась в селе Ловище и до сих пор здесь живу. Мой папа, Миндаль Семен Васильевич, и наша семья очень хорошо жили с соседями-поляками, которых было более трети в селе. Всегда они звали папу на Вигилию в гости. У соседки портнихи Брони была дочь Ледзя и сын Фредек. Мой брат Павел и сестра Лена были с ними одного возраста. Вместе играли. В тот августовский день к нам прибежала взволнованная пани Броня вместе с детьми. С ней еще была полячка Янка с дочерью. Они стали просить маму, чтобы где-то спрятала детей. Потому что неизвестная группа вооруженных людей напала на село. Мама собрала нас, своих детей — нас были шестеро. Поставила корзину, ведра под грушей. А Фредека и Ледзю послала наверх трясти грушки. Приказала им ничего не говорить, чтобы не выдать себя. Так они трясли, а мы собирали. И тут видим, что к дому подъехали трое вооруженных всадников. А затем — к нам. Один из них поднял винтовку и говорит: «Вот где малые поляки прячутся. Сейчас полетят, как те грушки». А второй ударил по винтовке: «Не трогай. Это украинская семья. Многодетная. Я ее хорошо знаю». Так тогда нам повезло. А 12-летняя дочка Янки спряталась за нашим сараем в кукурузе. Ночевали эти польские дети у нас еще одну тревожную ночь. Такое не забывается...»
Приведу еще запись воспоминаний жительницы села Кременец Рожищенского района Марии Федоровны Сыч.
«Мы много лет жили с польскими соседями мирно. Никогда не было споров. Пока немцы не наделали потасовок. Когда украинские полицаи в марте 1943 года пошли с оружием в леса — в УПА — на их место набрали поляков. Позволили им притеснять украинцев, издеваться. В 1943 году в Кременце образовалась польская пляцувка (осада). Сюда прибыли польские семьи из окружающих сел и колоний. В нашем сарае находилось аж 11 семей. Вооружившись, мужчины отправлялись за едой в украинские села. Там забирали у жителей одежду, обувь, свиней, скот. Жгли дома, убивали беззащитных. В одну из таких поездок повстанцы устроили на них засаду и в перестрелке убили их главного начальника. На второй день после похорон приезжие поляки решили отомстить — выбить всех украинцев в Кременце. Но наши местные поляки стали в защиту, не дали совершить эту расправу...»
Третью историю Иван Пущук записал в селе Городок Маневицкого района. Рассказал ему эту историю житель Николай Никитович Мишковец, 1929 года рождения.
«В этом селе я жил и в войну. В основном население у нас составляли украинцы. Проживали также 15 семей евреев, в 1942 году гитлеровцы вывезли их в Маневичи в гетто, где в августе расстреляли. Поляков в Городке было пять семей. Из них две — украинско-польские. Это семьи учителя Эдварда Петляжа и пани Шевчук (у нее муж был украинцем). Они оставались в селе и при советской власти, продолжали учить детей. В 1943 году, когда начались противостояния, они перебрались в поселок Маневичи. В в нашем Городке осталась одна польская семья Игнация Вовчика. На нее кто-то совершил донос, и повстанцы пришли, чтобы расправиться. Это увидел священник — украинец Белоцерковский, который жил по соседству. Он убедил их оставить семью в покое, потому что они никому никакого зла не сделали. Игнация отпустили. Вовчики остались в селе. Не выехали в Польшу и после войны. Их потомки живут здесь. Уже третье поколение...»
* * *
Историк Пущук планирует все диктофонные и магнитофонные записи свидетельств-воспоминаний передать на постоянное хранение в фонды Волынского областного государственного архива и краеведческого музея. Директор Украинского института национальной памяти Владимир Вятрович во время общения с исследователем тоже проявил заинтересованность в этих материалах государственной важности, которые необходимы не только потомкам, но и всей нашей общественности.
— Благодарен Всевышнему, который позволил мне при здравии завершить главное дело моей жизни, — поделился радостью Иван Антонович.
Когда этот материал уже был завершен, я узнал из свежей публикации в польско-украинском двухнедельнике «Волынской монитор», что Президент Польши Анджей Дуда 19 июня н.г. на торжественном мероприятии в Большом театре Варшавы по представлению Института Пилецкого вручил 14 гражданам из разных стран, в том числе 73-летней жительнице Волыни из села Сокол Любомльского района Александре Васейко медаль «Virtus et Fraternitas» («Добродетель и братство»), как «выражение благодарности Польского государства лицам, которые во время войны и тоталитарных режимов помогали их соотечественникам, часто даже спасая жизнь».
В тяжелые годы именно отец пани Александры Каленик Лукашко на некоторое время спрятал у себя семью Яна и Марианны Погожелец из села Воля Островецкая. Их дочка в 2007 году помогла археологической поисковой группе из Польши установить место захоронений жителей этого населенного пункта.
