По состоянию на утро понедельника, 13 апреля, в Зоне отчуждения и безусловного (обязательного) отселения подразделениями ГСЧС совместно с работниками лесной охраны ГАЗО продолжалось тушение пожаров на территории Корогодского и Денисовецкого лесничеств, сообщается на официальном сайте Государственной службы по чрезвычайным ситуациям Украины www.dsns.gov.ua. «Всего на территории Зоны отчуждения привлечено более 390 человек и 90 ед. техники, из них от ГСЧС более 300 человек и 60 единиц техники, в том числе авиация. На всех оперативных участках работает тяжелая инженерная техника ГСЧС для обустройства противопожарных разрывов и обеспечения доступа пожарной техники к местам тушения», — говорится в сообщении. Там же отмечается, что радиационный фон по Киеву и области, и в Зоне — на допустимом уровне.
Напомним, пожары продолжаются в Зоне еще с 29 марта. В частности, в пресс-релизе Регионального Восточноевропейского центра мониторинга пожаров, который является подразделением Национального университета природопользования и биоресурсов Украины, говорится: «По уточненным данным, первый крупный пожар в районе западной части зоны отчуждения начался 29 марта в пойме реки Уж... В течение периода 3-10 апреля 2020 г. произошел второй большой пожар, развивался на северо-восток по территории Древлянского природного заповедника и впоследствии — зоны отчуждения. Этот пожар соединился с выгоревшей территорией пожара 29 марта 2020 г., в результате чего общая площадь пожаров 29 марта-10 апреля 2020 г. в районе пгт Народичи и западной части зоны отчуждения достигла площади 19936 га. В процессе развития пожара 5-10 апреля 2020 г. по территории Денисовецкого лесничества ГСП «Северная Пуща» она достигла территории пожара 1-10 августа 2015 года. Последний был полностью пройден огнем второй раз... По состоянию на 12 апреля горение в направлении Беларуси возобновилось...»
О масштабах катастрофы, ее причинах, возможностях преодоления и уроках, которые необходимо из него извлечь, «День» поговорил с профессором кафедры лесоводства, руководителем Регионального Восточноевропейского центра мониторинга пожаров НУБиП Сергеем ЗИБЦЕВЫМ.
«ПРИРОДА НАМ ДАВАЛА ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ, НО ВЫВОДЫ НЕ СДЕЛАНЫ»
Первый акцент Сергея Викторовича: «Этот пожар говорит, что изменения климата уже наступили. И тех пожаров, что были раньше и с которыми лесопожарные службы и МЧС, которые отвечают за эти вещи, могли справиться эти службы, — уже не будет или они будут нового масштаба — такие, как сейчас. Сейчас это типичный пожар средиземноморского района. То есть сильный ветер, засуха, которая продолжается уже три-четыре месяца».
«Соответственно, наши службы никогда таких пожаров не видели, для них это просто печальное открытие. Скажем, американские пожарные готовы к такому, и для них это бы не составило проблемы. У нас были, конечно, небольшие пожары — гектар, 5 гектаров, 10, максимум 100. Но тысячи — это очень редко. Соответственно, все наши службы просто не имеют опыта борьбы с крупными пожарами. И они по ходу сейчас получают этот опыт. Он, конечно, очень дорогой. Но учатся, как управлять крупными пожарами», — говорит Сергей Зибцев. И рассказывает о предварительно проделанной работе своего центра, которой вовремя не воспользовались: «Мы два года посвятили Зоне отчуждения — в 2016-17 гг.. вместе с американцами провели там 16 тренингов — это было как раз направлено на предупреждение большого катастрофического пожара. Но вы видите, что смена руководства обусловливает постоянную смену людей, соответственно — нет одного человека, который бы взял на себя управление подготовкой и заодно тушением».
ФОТО ПРЕДОСТАВЛЕНО АССОЦИАЦИЕЙ ЧЕРНОБЫЛЬСКИМ ТУРОПЕРАТОРОМ
Поэтому второй акцент, который вытекает из первого, такой: «Сейчас нужно пересматривать ответственность и ГСЧС, и лесных хозяйств и сельсоветов, и громад, и всех землевладельцев, лесопользователей. Они должны совместно заниматься этим делом весной, во время пожароопасного периода совместно с Гидрометцентром», — убежден эксперт. Он объясняет: «Сейчас у нас Гидрометцентр — это одна структура, лесоводы — другая, МЧС — третья. Но они должны работать — как одна машина. У нас получается, что все эти «колеса» отдельно. Это не автомобиль. Сейчас они срабатываются и пытаются работать вместе. Но понятно, что к этому надо готовиться и не один день. Нужны новые нормативные документы».
«То есть это новый вызов, с которым Украина никогда не сталкивалась. Самый большой наш пожар — это были 10 тысяч гектаров в апреле 2015 года. Десять тысяч гектаров выгорело — и ни одного постановления Кабинета Министров, совещания на уровне Президента или премьера! — возмущается специалист. — Здесь председатель ГСЧС не подойдет, потому что это должно быть правительство, которое пригласит лесоводов, все ведомства и скажет: уважаемые друзья, давайте работать вместе».
«Поэтому, — ставит третий, самый главный акцент Сергей Зибцев, — пока эта проблема не поднимется на уровень премьер-министра — но не в виде пиара (как, скажем, в 2007 году был из Партии регионов министр по чрезвычайным ситуациям: красивые фото на фоне вертолетов, пожарных автомобилей — и никаких последствий. Президент Ющенко погасил лопатой пожар 2007 года в Херсоне — и никаких последствий. Премьер-министр Яценюк прилетал на вертолете на пожаре 30 мая 2015 года — на вертолете, посмотрел) — изменений к лучшему не будет. Одно ведомство не справится. Все — можно забыть о том, что было раньше. Оно началось в 2014-15 гг. Природа нам давала эти предупреждения, но выводы не сделаны. Сейчас площадь пожара как минимум в два раза будет больше. Если в 2015 году это было 15 тысяч гектаров за два пожара, то сейчас у нас за один пожар будет, думаю, до 30 тысяч. И в Зоне отчуждения».
«НАДО ПОБЛАГОДАРИТЬ ПОЖАРНЫХ И ПОЗАБОТИТЬСЯ ОБ ИХ СОСТОЯНИИ ЗДОРОВЬЯ»
— Как вы прогнозируете, сколько еще времени нужно службам, чтобы потушить этот пожар?
— На нашем сайте (https://nubip.edu.ua/node/9083 вы можете найти обращение президента 2007 года (! — Ред.), в котором мы говорили: самое страшное будет, если вы запустите большой пожар в Зоне отчуждения. Сейчас это произошло. Проблема в том, что там три дороги. Практически сомкнутый лес над этими дорогами. Соответственно, когда идет такой пожар, метров за сто пятьдесят уже температура такая, что ни автомобиль, ни люди не могут находиться там. Остановить это бедствие может только смена погоды или такие барьеры, как реки. Останавливать самолетами можно долго, это чрезвычайно дорого. Кстати, мы разработали и специальный справочник лесного пожарного Зоны отчуждения. Что, собственно, делают американцы: они отступают на полкилометра от фронта пожара и делают широкую полосу — выжигают 300-400 метров, и там тогда пожар остановится. К этому надо готовить людей, это опасно. Поэтому сейчас мы надеемся, что пожар все же остановится на каком-то природном барьере или трассе, плюс авиация даст о себе знать. Все же Чернобыль спасли.
Но подчеркну: прежде всего, все то, что я говорю, — не касается пожарных. Оно относится к руководителям агентств, к правительству, к премьер-министру, возможно. А пожарные — это жертвы безответственного отношения. Потому что понятно было уже в январе, что у нас зима без снега, что будут большие пожары. Это всем было понятно. В том числе и ГСЧС. Но они отвечают только за чрезвычайные ситуации. То есть, как я сказал — должны быть не «запчасти», а единый механизм.
Соответственно, надо поблагодарить тех людей, которые с первого пожара 29 марта там работают, позаботиться об их состоянии здоровья. Потому что у них легкие полны аэрозолей. У нас сейчас коронавирусная болезнь — и здоровье человека и выживание как раз зависит от того, насколько здоровы легкие. Так что этим пожарным, которые приехали со всей Украины, нужно уделить особое внимание — в том числе и премию дать. Потому их, конечно, благодарят, и это неплохо. Так что надо уже помолиться за них. И надо, чтобы повезло, чтобы были какие-то осадки, тогда это все остановится.
И не забывать: крупнейшие пожары в Украине случались не раньше 25 апреля, а сейчас они начались в марте. Значит, у нас еще все впереди. Если сейчас все разойдутся и снова будет, как всегда, будет второй пожар еще 20 или 25-го или в июле. Понятно, что у правительства тоже сейчас не самые простые времена, но, к сожалению, пожары будут повторяться. Самое страшное, когда будет, как в Португалии или Греции, когда погибло 98 человек...
Относительно вреда от дыма — каждый этот аэрозоль содержит радионуклиды. Если это десть из 10-километровой зоны — это одни радионуклиды, если где-то из Народичей — цезий. Есть научные статьи, они показывают: если шлейф дыма крупного лесного пожара движется в направлении населенного пункта, то из этого шлейфа выпадают эти аэрозоли — на огороды, крыши, на воду. Соответственно власть должна как минимум рекомендовать закрыть окна, не выходить на улицу, надевать те же самые ватно-марлевые повязки, чтобы защитить органы дыхания от аэрозолей. Если мы слышим запах дыма, значит, это аэрозоль. Зачем они нам в легких? Понятно, что пожарные их нахватались гораздо больше, но все же люди бывают и с астмой, другими болезнями... Поэтому было бы нормальным сказать: над Иванковым, скажем, сейчас шлейф, он еще будет шесть часов, пожалуйста, в течение этого времени не покидайте ваши дома, сейчас и так карантин, и закройте окна. Потом ветер поменялся — переходим в нормальный режим. Думаю, это было бы цивилизованно.
«ОДНО — ЭТО ЛЕСНИКИ, ОСТАЛЬНОЕ — ВЛАДЕЛЬЦЫ УГОДИЙ. ПОЛУЧАЕТСЯ, ОНИ ЖИВУТ НЕ В ОДНОЙ СТРАНЕ?»
— Ваше мнение относительно общего сознания всех нас, украинцев. Часто пожары возникают именно из-за человеческого фактора. Как вы считаете, достаточно ли проходит профилактической работы и каким образом можно повлиять, как достучаться до людей?
— Знаете, в чем проблема? В наших активистах-экологах, неправительственных организациях. В Украине сто лет, а то и двести-триста сжигали ботву на огородах — весной, осенью. И все было более-менее нормально. Затем благодаря усилиям активистов, мощным организациям в парламенте приняли закон о запрете, а это соответственно штрафы, админнаказания, уголовные наказания. Забрали у фермеров эту возможность очищать огороды, но что дали взамен? Например, правительство могло бы предложить: «Вместо того, чтобы вы сжигали, вот вам тысяча гривен на солярку, то есть правительство вам компенсирует запрет сжигания оплатой пахоты». Или — «Вот вам рекомендации, как сделать силосную яму. Вот вам один трактор на село, который сгребет эту всю ботву и закомпостирует ее». Что-то вроде этого. Раньше это было разрешено, люди поджигали, следили за своими участками, и все было более-менее контролируемо. Сейчас же поджигают и убегают, чтобы не нарваться на штраф.
Поэтому людям надо объяснять и давать какие-то инструменты — что делать с этой ботвой, в конце концов. Мы видим, что люди не отказываются от сжигания, значит, у них нет или денег, или знаний, или технологий. Можно решить это через громаду — громада может собраться и решить: арендуем трактор, который по графику сгребет это все и захоронит. Давайте купим калифорнийских червей для компоста... Каждая громада должна думать над этим.
А у нас опять все «колеса» отдельно: одно — это лесники, другое — владельцы угодий. Получается, они живут не в одной стране? И не на одной территории? Владельцы угодий палят, лесники тушат. Это ненормально.
Поэтому должны собраться все — заповедники, лесники, МЧС, полиция, представители экологических организаций... Если люди не сжигать не могут, то пригласите специалистов нашего центра, мы научим, как это делать безопасно. Как это делают в мире. Полдня тренинга — и все. Этому можно научить.
Нельзя сжигать — давайте что-то другое искать. Это должно быть согласие на уровне громад с ведомствами. Тогда это будет нормально.
***
Как видим, подтверждается старое мнение «Дня»: из важнейших вопросов в Украине должен происходить общенациональный, не частичный, узкоотраслевой или региональный, диалог. Только это даст нам шанс достичь не кажущегося, а реального единства, той ожидаемой «внутриукраинской интеграции».
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ
13 апреля Верховная Рада увеличила в 18 раз размер штрафа за уничтожение или повреждение объектов растительного мира и загрязнение атмосферы, сообщается на сайте парламента. За соответствующий законопроект проголосовали всего 328 народных депутатов. ВР проголосовала, чтобы спикер парламента Дмитрий Разумков немедленно подписал законопроект и отправил его на подпись президенту.
