Символика — кровь истории; именно она, символика, придает абстрактным идеям, общетеоретическим «векторам развития», туманным концепциям необходимую страсть, наглядную жизненную силу, непреодолимую волю к победе (другое дело, что с вечными, тысячелетними символами шутить крайне опасно — последствия могут быть совершенно неожиданными! Об этом тоже стоит помнить).
А особенно значимыми являются такие исторические символы, которые появились когда-то (часто и тысячи лет назад) на пересечении всемирно значимых цивилизаций, государств и культур — здесь уместно такое сравнение: будто на стыке, разломе мощных древних геологических платформ. Специалисты знают, что такое расположение является чрезвычайно рискованным — может вызвать разрушительные землетрясения. Сейчас мы поговорим о землетрясениях (гео)политических, которые можно правильно понять только в надлежащем историческом контексте.
Прославленный храм Святой Софии в Константинополе-Стамбуле (в мусульманской терминологии — Айя-София) не просто жемчужина мировой культуры, в 1985 году внесена ЮНЕСКО в перечень мирового наследия человечества. Важно представлять себе, что этот Великий Храм волей истории локализован именно на «разломе» цивилизаций и культур — византийской восточнохристианской (или греко-православной) и мусульманской (тюрко-османской). Заметим попутно, что обе упомянутые цивилизации имели ярко выраженный имперский характер — что лишь делало (и делает сейчас) острее соответствующие конфликты между ними, неизбежно повышало (и повышает) «градус противостояния». Поэтому решение Президента Турции Реджеба Тайипа Эрдогана отменить статус Святой Софии как музея (храм имел этот статус в течение 85 лет) вызвало действительно всемирный резонанс.
Сделаем небольшой экскурс в историю. С возникновением в IV веке н.э. — и последующим укреплением — Восточной Римской Империи (Византии) — как первого в истории христианского государства мирового значения возникла (и была осознана византийской элитой) острая духовная потребность: построить в столице Империи грандиозный христианский храм, не виданный доселе, который бы увековечил в веках величие Второго Рима, как и величие Сына Божьего Иисуса Христа и Премудрость (Софийность) Божьего Мира. Построить, иначе говоря, такой храм, который стал бы поистине «Восьмым чудом света» (после знаменитых древнегреческих «чудес света» — напомним, что их было семь).
Понятно, что осуществить этот замысел удалось далеко не сразу. Первые две церкви, построенные почти там, где стоит сегодня святыня, простояли только несколько десятков лет: обе были уничтожены огромными пожарами, вызванными, в первую очередь, масштабными восстаниями в столице (как, например, восстанием «Ники» в 532 году). Трудно сказать, имело ли бы человечество такой славный памятник, как Собор Святой Софии (по крайней мере, в том виде, в котором он сегодня), если бы не железная воля, энергия и инициатива великого императора Юстиниана (527—565 гг.).
Немедленно, сразу после разрушительного пожара 532 г. (и подавления восстания «Ники») этот властитель приказал начинать работы по сооружению нового, небывалого за целую историю человечества Храма Святой Софии (по преданию, уникальный архитектурный план-план Храма представили императору непосредственно ангелы Божии). Сдержанный, спокойный и скептический византийский хронограф Иоанн Малала нашел емкую формулу для определения Собора Святой Софии: «Мать всех церквей».
И действительно, тысячу лет, вплоть до начала построения в Риме в первой половине ХVI века Собора Святого Петра, Святая София оставалась безусловно самой большой, самой грандиозной достопримечательностью мирового христианства (не только восточного).
Невероятной красоты величественный Собор был возведен всего за пять лет (532—537). Сейчас поверить в это почти невозможно... Как происходило строительство? Юстиниан каждый день, лично, одетый в довольно простые белые одежды, тщательно проверял ход работ. Рабочие получали плату ежедневно (по приказу кесаря — под страхом суровой кары за невыплату). В строительстве (тоже ежедневно) было задействовано 10 000 человек — возможно, отсюда такие темпы работ. Архитектурный проект разработали гениальные художники Исидор Милетский и Анфимий Тралльский. Высота сооружения — 55,6 метра; диаметр купола — 31 метр. Для Юстиниана, похоже, этот шедевр был не только символом бессмертия христианства, но и, прежде всего, утверждением величия его империи.
Известный историк VI века Прокопий Кесарийский, жесткий и беспощадный критик Юстиниана, очень далек от наивных похвал, однако, так писал о Софии (трактат «О строениях»): «Этот храм представлял собой удивительное зрелище для каждого, кто хоть раз видел его (а слышали о нем все). Вверх он поднимался, якобы к небу; и, как корабль на высоких волнах моря, он выделяется среди других сооружений, словно склоняясь перед остальными большого города Константинополя». После завершения строительства кесарь сказал: «Соломон, я превзошел тебя!» (Речь шла о храме в Иерусалиме).
Примечательно, что величие и роскошь великого Храма, как рассказывает легенда, произвела такое мощное впечатление на послов Владимира Святого (князь как раз решал, какую веру выбрать Руси), что это повлияло на выбор восточного, «греческого» варианта православия. И еще показательный момент: среди граффити, которые чудом сохранились в Святой Софии Константинопольской, довольно много восточнославянских надписей; то были древнеукраинские паломники, жители Киевской Руси. Этот аспект, а также исключительно важная духовная преемственность между Софией Цареградской, нашей Софией Киевской, Софией Новгородской и Софией Полоцкой делает знаменитую достопримечательность в настоящем Стамбуле близкой и понятной украинцам.
История Святой Софии — тяжелая и драматическая («разломы» цивилизаций). В 1204-м Храм (как и Константинополь вообще) захватили агрессивные крестоносцы-католики, совершенно разорили и разграбили его (христианские «братья по вере»; об этом тоже не стоит забывать...). Но перелом, трагический и жестокий, однако, по сути, неизбежный в истории Собора, наступил 29 мая 1453.
Тогда столицу Византии покорило огромное войско турок-османов во главе с султаном Мехмедом Завоевателем («Фатихом»). Множество христиан, которые скрывались в храме и молились там, погибли. На следующий день султан Мехмед Фатих посетил Храм и, пораженный его удивительной красотой (он въехал в легендарное строение на лошади), приказал сделать из него главную мечеть своей новообразованной империи. К святыне были пристроены минареты, крест заменили на полумесяц (на столетие навязчивой идеей российских имперских идеологов стало: «вернуть крест на купол Святой Софии» — это показательно; эти лозунги выдвигали Екатерина II, Александр II, перед Первой мировой войной — последний царь), святыня получила новое название — мечеть «Айя-София». Османские архитекторы взяли за образец великий памятник, когда возводили в Стамбуле такие храмы, как Сулеймание и Голубая мечеть. Айя-София на протяжении почти 500 лет (точнее — 482) была для мусульман Священной Мечетью. Христианские фрески (не все, но во многом) были закрашены и заштукатурены.
Новый «геополитический сдвиг» ХХ века — Турция провозглашена республикой, президентом становится Мустафа Кемаль Ататюрк (1923—1938 гг..). В рамках политического курса на секуляризацию и усиление светских основ Республики президент Ататюрк в конце 1934 — в начале 1935 принимает решение создать в стенах Айя-Софии музей «как памятник всех цивилизаций», как «подарок всему человечеству». В этом немалая заслуга американского археолога Томаса Уиттемора, влюбленного в памятники Византии, который сумел убедить президента Турции пойти на этот шаг. Ататюрк даже лично написал на дверях Святой Софии: «Будущий Музей; сейчас закрыт на реставрацию».
Отход президента Эрдогана от курса Ататюрка (при этом ссылаются на «волю турецких мусульман», чтобы в Святой Софии была именно мечеть, на суверенитет турецкого народа, а также на то, что подпись Ататюрка под указом 1935-го была поддельная) можно воспринимать или нет. По мнению некоторых экспертов, Эрдоган действительно хочет восстановить величие Османской империи — хотя бы частично. Но важно другое. Речь идет о совершенно уникальной в мировом масштабе святыне, где переплелась история двух великих религий — ислама и христианства. Это — ценность, которую надо беречь, иначе упомянутый «разлом» скажется.
«ЭТОТ СИМВОЛИЧЕСКИЙ ШАГ ГРОМКО ЗАКРЫВАЕТ ЦЕЛУЮ ЭРУ В ОТНОШЕНИЯХ ТУРЦИИ И УСЛОВНОГО ЗАПАДА»
Надежда КОВАЛЬ, эксперт программы Европейских студий Совета внешней политики «Украинская призма»:
— Возвращение Ая-Софии статуса мечети является мощным политическим символом для Реджепа Эрдогана лично. Он хочет таким образом символично утвердить свою роль в истории в канун сотой годовщины Турецкой республики в 2023 году. Это альтернатива виденью Ататюрка, ведь превращение Ая-Софии в музей в середине 1930-х годов было шагом навстречу примирению с Грецией и вехой на пути вестернизации новой секулярной Турции, которая отбрасывала наследие Османской империи. Для Эрдогана же в 2020 году история Османской империи интерпретируется как ключ к культурной идентичности Турции, наследие ислама ценится выше, чем секуляризация публичной жизни, а становление Турции как регионального могущества важнее, чем вестернизация и европейская интеграция. Реакция мира предсказуемо негативная, но она является, скорее, высказыванием позиции, чем попыткой повлиять на решение турецкого президента. Реальных рычагов у международного сообщества сейчас нет, в последние годы Турция все более шла собственным путем и все меньше считалась с пожеланием западных партнеров. Этот символический шаг, по сути, громко закрывает целую эру в отношениях Турции и условного Запада. А отсутствие официальной реакции Украины, вероятно, связана с подчеркнутым дистанционированием действующей власти от ПЦУ.
Подготовил Мыкола СИРУК, «День»
