Возвращение Владимира Путина на пост президента по результатам выборов изображается в официальных заявлениях как жизненно необходимое для национальной безопасности страны по двум аспектам. Во-первых, это как будто убережет государство от внутренних потрясений, порожденных сложными экономическими условиями и разрушительными гражданскими протестами. Во-вторых, Путин намерен возобновить «постсоветское пространство» под предводительством России и избавиться от нежелательных влияний Запада, подрывающих безопасность и целостность Российской Федерации.
На самом деле Россия повисла между демократическими трансформациями, общественным восстанием и национальным взрывом. Созданная Путиным в течение последних 12 лет политическая и государственная структура дает трещины, как подтвердили массовые протесты против сфальсифицированных выборов в парламент. Впервые со времен развала Советского Союза большой сектор граждан выражает откровенное отвращение к правящей элите. Люди обозлены политическими манипуляциями, обеспокоены экономикой, возмущены коррупцией в официальных структурах и пессимистически настроены на будущее. Уличные протесты после выборов в Москве, Санкт-Петербурге и других крупных городах — предвестники будущих событий.
В ситуации, когда впереди потенциально неудобные президентские выборы, которые должны состояться 4 марта, на которых Путин может не выиграть в первом туре, у него два не очень привлекательных варианта развития событий: подавление протестов или реформы. Ограниченные действия полиции уже не пугают общественность, в то время как последствия повальных репрессий могут быть непредсказуемы. В Кремле также обеспокоенные тем, что массовые подавления или вопиющие фальсификации могут вызвать еще более широкое общественное восстание. Официальные же стратеги действовали тайно с тем, чтобы попытаться сдержать предвыборные баталии.
В то время как коммунистам и националистам всегда разрешено проходить на всеобщие выборы, либерала Григория Явлинского не допустили к участию в президентской гонке. По правде говоря, у демократической оппозиции нет настоящего кандидата на президентские выборы. Большинство аналитиков убеждены, что миллиардеру Михаилу Прохорову позволили проводить свою президентскую кампанию с тем, чтобы развести протестные голоса так, чтобы они не представляли реальной угрозы для Путина.
Путин сам отстранил оппозицию как хаотичную и намеревающуюся проталкивать реформы, которые поставят под угрозу национальную стабильность. В действительности, настоящая политическая реформа будет означать демонтаж «вертикали власти», лежащей в основе путинизма. Демократия нуждается в разрыве тесных связей между сетью безопасности КГБ, правящей элитой, корыстной бюрократией и бизнес-олигархами, лояльными к Кремлю. Как политика, так и капитализм должны стать конкурентоспособными и свободными от руководства клик — это та задача, которую не смог выполнить президент Медведев, срок полномочий которого истекает.
Вместо того, чтобы проводить программу реформ и модернизации, которая ослабила бы его хватку над страной, Путин может также продуцировать кризисы с тем, чтобы продемонстрировать, что он лучше всех защищает нацию от всех угроз. В своих речах, произнесенных в рамках предвыборной программы, он предостерегает, что любая крупная избирательная реформа будет подпитывать межэтническую напряженность и региональный сепаратизм, которые могут разорвать страну на куски. Действительно, дебаты относительно российской государственности и территориальной целостности набирают обороты исходя из утверждений некоторых этнонационалистов о том, что было бы желательно позволить Северному Кавказу покинуть Федерацию. Рост российского национализма будет лишь способствовать такой территориальной раздробленности.
Если уличные протесты опять обострятся после мартовских выборов, Путин будет изображать из себя спасителя Российского государства, тогда как демонстрантов будут изображать национальными изменниками, которые действуют по указкам иностранных учреждений. Террористические акты, совершенные российскими службами безопасности в качестве одой из мер повышения фактора страха и возрождения общественной поддержки сильной центральной власти, нельзя сбрасывать со счетов.
Для возвращения президентского кресла и возобновления собственной легитимности, Путин потянулся за ту карту, которая всегда служила российским правителям, — миф о внешних и внутренних угрозах. Он неоднократно обвинял западные столицы во вмешательстве в российскую политику. Совсем недавно на вновь назначенного посла США в Москве Майкла Макфола, архитектора американской корпоративной политики «перезагрузки» отношений с Россией, набросились правительственные чиновники с обвинениями в том, что он, мол, является вдохновителем «цветных революций», готовит заговор с целью дестабилизировать Россию.
Во время и после мартовского голосования могут быть разработаны конфликты и с Западом, и с конкретными соседними странами, где сохраняется враждебность в отношениях, такими как Грузия и Эстония. Кроме того, политика ослабления напряжения Обамы относительно официальной Москвы будет подвергнута серьезным испытаниям по мере того, как Путин будет настойчиво давить с тем, чтобы получить как можно больше преимуществ для Кремля. В частности, Москва требует большей свободы для реконструкции сферы доминирования в бывшем Советском Союзе, который Путин в настоящий момент преподносит как Евразийский союз. Невзирая на то, что многие страны — соседи России, включая Украину, будут против таких планов, это позволит Путину мобилизировать империалистические настроения и оправдать свои авторитарные методы.
Януш БУГАЙСКИ — руководитель проекта Новых европейских демократий, Центр стратегических и международных исследований в Вашингтоне
