Бронзовую статую Колумба в Мехико (Мексика), имеющую очевидную художественную ценность (она выполнена в классическом стиле европейских изваяний XIX века), убирают с центральной площади и переносят в безлюдное место, заменяя ее увеличенной копией высеченной из камня «женщины из Амаджака». А это совсем другая эстетика, другое время и другой исторический контекст. – Мы обязаны мужеству храброго первооткрывателя, – говорят этнические итальянцы Северной Америки, ценя в Колумбе родную кровь. – Он виновен в геноциде и бедствиях нашего народа, – утверждают латиноамериканцы. Таков разброс мнений. Одни называют уродством новую скульптуру, другие плевком в душу народа – прежнее изваяние. Тем не менее после веков колонизации, названной в Европе «открытием Америки», мексиканцы намерены возрождать свои древние корни, не оглядываясь на всевозможные возражения. Хотя значительная часть людей говорит на испанском, страна не признает этот язык государственным и поддерживает 63 языка племен своего народа. Мексиканская культура, ранее занимавшая нишу экзотики в «белой», становится важной частью мировой. Не правда ли, знакомым духом веет от этой истории далекого от нас континента!
Пример важен для современной цивилизации и для тех регионов мира, где определение собственной идентичности народов сталкивается с закоренелыми пережитками колониализма. До сих пор немало глав государств и политиков не признают объективных изменений в социуме всей планеты, то есть законов эволюции человеческого сообщества, и публично выступают, как белые плантаторы либо русские дворяне – горячие сторонники символики рабовладения. Однако их время ушло безвозвратно.
Два века назад на политической карте мира существовало около 30 стран и сотни народов. Несмотря на войны империй в XIX веке, целью которых было их расширение, появилось вдвое больше государств, но вымерли многие народы. Тот же процесс продолжался в XX веке. Количество независимых государств на планете утроилось после Второй мировой войны. Страны множатся, этносы сокращаются. Каждый народ усвоил простую истину: свое государство гарантирует существование своего этноса. Вот ключ к пониманию того, что движет историей наций. Сегодня в ООН представлено 193 государства из 195. Наверняка их будет больше 200, если жара и потопы не уничтожат наш мир. На свете есть немало народов, желающих государственного оформления своей исторической родины. Материальные и культурные достижения метрополий редко заставляют их отказаться от этой цели. Самосохранение, наиболее сильный инстинкт человека, здесь выражен в форме обобщенной реакции, и будет господствовать над всеми другими рефлексами. А значит все предметы и события, связанные с собственной идентификацией, для людей будут важнее инородного отождествления. Отполированные в эстетическом и историческом смысле фигуры чужих героев уступят место другим, возможно, не столь приятным, как Колумб для американских итальянцев, зато близким идеалам этноса.
Эту закономерность желательно не только знать, но и чувствовать сердцем, которому, как известно, не прикажешь любить или ненавидеть. Поэтому удалим высокопарный слог. Есть научное объяснение явления. Если, погружаясь в историю родины, мы обогащаем себя окситоцином, гормоном любви, значит никакие колумбы, явившиеся к нам ради завоеваний, не приживутся на земле предков. Эмоциональная связь этноса со своим прошлым выдерживает испытание временем в пять, шесть веков, гораздо больше, чем требуется нам сегодня.
XXI век принес новые столкновения этносов. Они сотрясают США, Францию, Великобританию, Китай, Турцию… На политической карте мира трудно отыскать участок, избавленный от этноцентричного воспаления. Однако, присмотревшись к явлению, мы увидим, что не столько культурные и религиозные разногласия, сколько социальное неравенство и страх заставляют людей враждовать. Французы опасаются превратиться в мусульманский мир, украинцы – в русский, белые американцы боятся чернокожих, чернокожие и латиноамериканцы напуганы до сих пор не остановленным двигателем белого превосходства… Везде господствует тревога. И не напрасно. Существуют всем известные центры насилия, распространяющие волны ненависти, потоки дезинформации и оружия, которые лучше всего впитываются гигроскопичной средой межэтнической борьбы. Испанцы не снарядили военный флот для сохранения статуса испанского языка и Колумба в Мексике. А Россия развязала войну ради русского языка и русских героев в Украине. Франция не направляет на Ближний Восток католических миссионеров, перевязанных взрывчаткой. А Иран затягивает поясами шахидов мусульманские идеалы. Вот в чем разница подходов к одной и той же проблеме возрождения и сохранения всех существующих этносов на планете.
