«Пой, Лола, пой!»

ВЗГЛЯД ПЕРВЫЙ

На самом деле трудно избежать сравнений новой постановки с первоначальной версией, которая до недавнего времени была в репертуаре другого театра. Шесть лет назад спектакль Киевского государственного академического театра драмы и комедии на Левом берегу Днепра «Пой, Лола, пой!» по пьесе Александра Чепалова в определенной степени стала катализатором околотеатральных эмоций: в зрительном зале аншлаги и овации, а критики разбирали по косточкам и режиссуру Дмитрия Богомазова, и текстовый произвол автора, который «посягнул на святое» - роман Генриха Манна «Учитель Гнус, или Конец одного тирана».

***

Стоит отметить, что любая инсценировка предполагает, а то и требует препарирования авторского текста с учетом потребностей и возможностей сцены: ведь фабула финальной, «амурной» части масштабного романа-памфлета уже использовалась и для создания художественного фильма «Голубой ангел» (1939) с участием Марлен Дитрих, которая только начинала свой путь в кинематографе, и Эмиля Яннингса - звезды Голливуда эпохи «немого кино»; хореограф Ролан Пети также соблазнился историей певицы из припортового кабаре для создания балета «Голубой ангел» (1985, специально для себя и Натальи Макаровой).

ТАКИЕ РАЗНЫЕ ЛОЛЫ - ДАРИНА ЛЕГЕЙДА И ОКСАНА ЖДАНОВА

Как писатели во все времена брались за создание романа о романе, так и театр на протяжении своего существования не оставляет поисков сюжетов, связанных с жизнью богемы разного уровня. Сцена спектакля «Пой, Лола, пой!» изображает заштатный припортовый кабачок, который является прибежищем лузеров театральных подмостков. Красноречивый «интерьер» в виде корпуса корабля, который как будто шел на свет маяка, но сел на мель. Кабачок, впрочем, и сам становится тем призрачным маяком, который притягивает искателей сомнительных радостей. Художник Петр Богомазов в целом остался верен своей первой, действительно удачной сценографической концепции. Несколько сгущены краски, изменена цветовая гамма. Такое впечатление, что кабачок стал немного более респектабельным. А вот герои изменились благодаря более обобщенному гриму, второстепенные персонажи внешне ничем не отличаются от миманса. И это не случайно. Таким образом художник концентрирует внимание на главных и действенных персонажах, на безусловных доминантах спектакля.

***

Первое действие до определенного момента повествует финал романа Манна об учителе Гнусе, но вторая - убедительно и органично дофантазирована Александром Чепаловым: это трагическая история главной героини. Недаром же в названии пьесы значится именно Лола, а не Гнус. Акцент смещен: на первый план выводится настоящая драма истерзанной судьбой молодой женщины, а не трагикомедия влюбленного пожилого моралиста. Лола образца 2021 года более лирична и еще более драматична. Режиссер, словно влюбленный в свою героиню, так сказать, смывает с нее наслоения кабацкой пошлости, подчеркивая ее чувственность и незащищенность, а актрисы Оксана Жданова и Дария Легейда уже наполняют образ собственными ощущениями, пониманием и даже менталитетом.

АКТРИСА ДАРЬЯ ЛЕГЕЙДА (ЛОЛА) СТАЛА НАСТОЯЩИМ ОТКРЫТИЕМ В ЭТОМ СПЕКТАКЛЕ

Делая главной героиней Лолу, сгущая драматические краски ее роли, автор пьесы А.Чепалов укрупняет и роль эпизодического в романе персонажа Энди по кличке Керосин, который становится в предыстории Лолы причиной ее бед, а в режиме реального времени пьесы - катализатором трагической развязки. Это единственный в спектакле момент прямого противопоставления «позитив-негатив», потому что на весы брошен еще один персонаж - плод бывшей любви - дитя (персонаж гуманно НЕ материализуется режиссером, оставаясь «за кадром»). Лола не по какой-то странной прихоти стремится выйти замуж за респектабельного старика, а ради ребенка. Привлекательный, но неглубокий по сути образ инфантильной кафешантанной певицы приобретает вес классических героинь. А обычный перекатиполе Керосин оказывается среди одиозных негодяев. Интересно, что в работе над новой постановкой франковцам помогал Андрей Саминин, который играл на левом берегу довольно привлекательного Керосина. Этот образ существенно трансформировался: от харизматичного Энди не осталось практически ничего. Это несколько обедняет такой яркий персонаж, но, наверное, соответствует замыслу режиссера убрать полутона и развести героев по разные стороны оси человеческих координат, центром которой на короткий момент становится Гнус в еще не критической точке на скользком пути его сознательного падения.

***

Метаморфоза, которая происходит с профессором Нусом (Гнусом, как его именуют гимназисты за «особые» заслуги), неожиданная, но не беспрецедентная: смертельно поражен запоздалой ржавой стрелой Амура, он с минимальными колебаниями меняет профессорскую мантию на клоунский наряд. С тем же пафосом, с которым втолковывал своим ученикам этические максимы, провозглашает он новообретенную «истину»: «Наша так называемая нравственность является оборотной стороной нашей умственной ограниченности», – хватаясь за нее, как за соломинку. Катализатором окончательного перехода в статус шута для Гнуса является появление умеренно-порядочного директора гимназии (Александр Заднепровский), который в своих декларативных комментариях, в отличие от профессора, срывающегося с якоря нравственности, успешно балансирует между пристойностью и грешком.

* **

В новой постановке Дмитрий Богомазов ограничивает роли второстепенных персонажей, лишает их определенной харизмы. Драматургически образ Густы в предыдущей постановке был более действенный, глубже интегрирован в судьбу главной героини, что по ходу действа давало напрасные ожидания и надежды на то, что она могла бы как-то отвести беду, неуклонно надвигающуюся на Лолу. Наверное, режиссер сознательно пошел на размытие образа подруги-заступницы, сведя его до комментирующего персонажа, чьи реплики служат пассивными катализаторами дальнейших событий.

На втором плане нет противопоставления негативных персонажей положительным: они крепко держатся вместе, как пострадавшие в кораблекрушении, рефлексируют согласно ситуациям, робко резонируют с событиями на авансцене драмы главных героев, старательно пряча свои чувства под масками. Брутальный Конферансье, который бесшабашным весельем как будто заклинает беду, создавая позитивный настрой для обеих публик - мнимой и реальной. Статисты, которые свою наготу телесную и пустоту душевную прячут под плащи и в темноту.

***

Радует, что режиссер сохранил все лучшее из предыдущей постановки, особенно хореографическую жемчужину спектакля - целую виртуозную пластическую миниатюру с плащами, которая аллегорически перекликается с аллегорическим «Танцем семи покрывал»: сбросить седьмое покрывало - значит снять с себя все свои внутренние препятствия, которые отделяют человека от настоящей жизни и любви. Здесь же калейдоскопические манипуляции с плащами создают ощущение ловушки, из которой нет выхода заблудшей душе. Лолины же истерические порывы быть настоящей усердно прячут под кучей лохмотьев. Но напрасно: Лола желает освободиться, несмотря на то, что шансов так мало! Этот блестящий номер и всю пластику спектакля поставил Алексей Скляренко, талантливый внук выдающегося режиссера, ученика Леся Курбаса Владимира Скляренко, который в свое время, в далеком 1929 году, принимал участие в постановке в театре «Березиль» ревю «Алло, на волне 477», которое шокировало тогдашнюю публику откровенной эпатажностью и с которым, возможно, перекликается пластика «Лолы» в плане прекрасно исполненных кордебалетом танцевальных номеров.

***

Проявления искренних чувств встречаются среди отдельных персонажей, но в душном воздухе балагана им все равно не расцвести. Ломан, влюбленный экзальтированный гимназист, пользуется чужими, заученными на уроках ненавистного учителя словами - бессмертными стихами Петрарки. Проявления же его любви - чрезмерны ввиду явного преимущества его физиологической составляющей. Юному мерзавцу фон Эрцуму, другому влюбленному в Лолу гимназисту, вообще нечего предложить - ни своего, ни чужого: он просто питается всякой похабщиной и сеет ее вокруг себя. Именно он своей подлостью злорадно доведет ненавистного учителя до окончательного падения, до отчаяния, которое может завершиться только смертью. Но не своей: Гнус не погибает, Гнус убивает. Финал спектакля - жуткий трагифарс: когда над остывающим телом появляется шутовская фигура гнусного страдальца, которая в буквальном смысле ставит крест на трагедии - руки, окровавленные убийством, жалко-пафосно скрещивают пистолет и розу. Режиссерски - это жирный крест на персонаже. Никакого шанса на сочувствие он нам не оставляет. Блестяще-жутко сыгранную роль Гнуса можно отнести к несомненным актерским удачам Александра Яремы.

***

Главным сверхсюжетным героем спектакля, безусловно, является музыка, созданная  актерами-франковцами Александром Бегмой и Михаилом Кукуюком. Музыкальный фон, а иногда и основа спектакля, которая, собственно, и делает пьесу мюзиклом, имеет несколько функций: иллюстративную - когда персонажи выполняют свои непосредственные роли, с песнями и игрой на сцене кабаре для условного зрителя; эмоциональную - грусть или веселье исполняемых Лолой шлягеров комментируют душевное состояние главной героини; драматургическую - напряженный симфонизм и рваные ритмы оркестра формируют узловые пункты действия спектакля вплоть до трагической развязки.

Блестящие, способные на все актеры, высокий художественный уровень, стилистический вкус, напряженный нерв действия, мощные технические возможности театра - вот составляющие успеха новой постановки. А при наличии двух замечательных исполнительниц заглавной роли - Оксаны Ждановой и Дарьи Легейды – спектакль «Пой, Лола, пой!», несомненно, окажется среди самых популярных постановок театра им. Франко.

Лариса Тарасенко

ВЗГЛЯД ВТОРОЙ

НЕ ВНОВЬ, А ЗАНОВО

Франковцы, кроме всего прочего, уникальны тем, что в их репертуаре, особенно в последнее время, есть целый ряд спектаклей из разряда «театр о театре». Одни из них еще идут, другие уже нет. Это и древний «Талан» в постановке Ирины Молостовой, и легендарный хостикоевский «Кин IV», и моисеевский спектакль «Звезда, или Интоксикация театром», и снова хостикоевская «Несравненная». А еще же не забудем «Одинокую леди» Петра Ильченко и афанасьевскую «Эдит Пиаф. Жизнь в кредит»... Подобные спектакли в лучших своих проявлениях подтверждают театральность театра, это всегда сложно, потому что это иногда высший пилотаж, зато публика это любит.

Поэтому появление в этом ряду богомазовской «Пой, Лола...» кажется вполне закономерным, так сказать - в русле традиции.

Почти каждый отзыв на премьеру начинается со сравнения этого спектакля с ее «левобережным» вариантом, поставленным Дмитрием Богомазовым в Театре драмы и комедии на левом берегу Днепра несколько лет назад. Иногда так прямо и говорят: мол, режиссер перенес этот спектакль на франковскую сцену. Слово «перенес» кажется в этом случае неточным. Все в новом спектакле - якобы по тому же сюжету, и даже часто те же мизансцены, и некоторые из актеров перешли из того спектакля в этот (Оксана Жданова в главной роли, Михаил Кукуюк - в роли Конферансье). А все-таки - это разные спектакли. «Не лучше-хуже» - просто разные. Тот, первый, был, так сказать, студийный, почти камерный. Этот - как выход в открытое море. Тот - как речной парусник, этот - как океанский корабль. Здесь другое пространство, иное звучание ветра над мачтами, другая глубина под килем. Другими словами, если вы соскучились по «левобережной Лоле», то уже не сможете увидеть вновь, потому что здесь она - не столько «вновь», как «заново», фигурально говоря, девочку легко узнать, но эта девочка стала взрослой.

После предпремьерного показа среди молодой публики довелось услышать неожиданно интересную оценку: мол, у франковцев спектакль получился слишком академическим. Ну, дай нам, Боже, всем такого академизма - свободного, легкого, веселого и трагического одновременно.

Автору этих строк посчастливилось видеть в заглавной роли Оксану Жданову, а кому-то удалось открыть для себя в этой роли Дарью Легейду. Вообще здесь немало актерских работ, которые не забудутся. Александр Ярема - в роли Гнуса. Мощнейший Акмал Гурезов - в роли Керосина. Лесь Заднепровский - в роли директора гимназии. Собственно, ловишь себя на том, что всех, кого ты видел на сцене в этом спектакле, хочется просто вспоминать поименно и радоваться самим звучанием актерских имен, потому что все они здесь - заново необычные.

Следующие показы спектакля состоятся 8 и 19 октября.

Такие разные Лолы - Оксана Жданова повзрослела, и ее героиня изменилась в новой версии мюзикла

Актриса Дарья Легейда (Лола) стала настоящим открытием в этом спектакле