Есть люди, которые живут в своих научных текстах. При упоминании о теме своего исследования у них загораются глаза и появляется удивительное красноречие. У меня есть хороший друг, который подходит под это описание. Он еще студент, учится на историка. Если бы он попал в XVII век, то нашел бы и чем себя развлечь, и почитать, и с кем поговорить — о многих персоналиях того периода он знает, пожалуй, больше, чем знали их родные. Кроме времени, которое он тратит на подготовку университетских заданий, он несколько раз в неделю, а то и чаще, ездит в архивы. В архивах обычно невыносимо холодно, а в верхней одежде находиться там нельзя — неизвестно, кому из посетителей (важным седым профессорам или старательным студентам-отличникам) захочется унести с собой какое-то редкое старопечатное издание. Вот так его усилиями и усилиями тысяч других ученых — и молодых, и опытных — собираются материалы, проводятся исследования, пишутся статьи — одним словом, творится история.
Ведь история — это не столько события прошлого, сколько то, что о них сказано. Для истории мало знать статистику, даты и фамилии. Важно то, что стоит за ними. Историки — это летописцы прошлого, которые постоянно стремятся к объективности, но никогда ее не достигают. 28 марта отмечается Всемирный день историка. Но если вы захотите узнать об этой дате больше, то почему-то найдете мало информации. Более того, те, чей праздник отмечают, часто и сами не знают о его существовании. Видимо, они больше озабочены откапыванием из небытия людей и событий, о которых, кроме них, больше никому вспомнить, чем символическим чествованием себя самих.
Но о них не забывает власть. Вспомним, как к 150-летию со дня рождения Михаила Грушевского Петр Порошенко встретился со студентами-историками. За этот жест его очень хвалили, мол, это достойный поступок, свидетельствующий о правильно расставленных приоритетах, и ни один президент до него этого не делал. И это так. Сделать ставку на качественное образование, особенно в вопросах исторического прошлого, — решение, безусловно, правильное. Речь Петра Порошенко была о роли историков в нациосозидательном процессе, о сверхтяжелой задаче, сваленной на их плечи (очищение истории от ржавого налета советской пропаганды, противодействие пропаганде российской), о том, что историки должны служить украинскому государству.
Все же вроде бы правильно сказано. Вот только что сами историки получают от украинского государства, которое олицетворяет власть? Студентам сокращают стипендии. Вместо того чтобы активно заниматься наукой, многие идут работать, а учится только «для вида». Кстати, история — одно из тех направлений, где студентам сложнее всего подрабатывать по специальности. О том, какая низкая заработная плата у ученых, и что младший научный сотрудник получает вдвое меньше среднестатистического рабочего промышленности, и говорить стыдно. Если такая перспектива ждет тех, кто сейчас сидят за университетскими столами и обдумывают не только объект и предмет исследования, но и где и за что через год-два им жить, то неудивительно, что самые активные и способные ищут пути выхода за границу. Как показывает опыт, за пределами страны так же успешно можно проводить исследования и создавать проекты, направленные на благо Украины. Что поделаешь, если в своей стране приходится выбирать: либо наука, либо возможность позволить себе покупать еще что-то, кроме книг.
Вы можете упрекнуть меня в недостатке патриотизма. Но это не так. Непатриотично заставлять людей жить в состоянии постоянного самопожертвования, особенно когда те, кто подталкивают к этому, каждый раз сводят на нет его результат. Вопрос «Украина для историков или историки для Украины» решит только взаимодействие обеих сторон — взаимодействие честное, равное, которое строится путем диалога, а не попыткой тех, кто иерархически стоит выше, диктовать свои условия игры.
Хочется верить, что в будущем мой друг вместе со всеми другими учеными сможет зачитываться редкими документами в архивах (в которых, вероятно, никогда не будет тепло), оживлять людей, которых давно среди нас нет, искать правду, о которой нам когда-то наврали, а главное — делать это здесь, не имея необходимости выезжать куда-либо.
