Соединенные Штаты оставались стратегическим партнером Украины независимо от того, какой президент — демократ или республиканец — находился в Белом доме. 20 января должность главы мощнейшего в мире государства займет республиканец Дональд Трамп, который своей неожиданной победой над истеблишментом внес неуверенность во внешнюю политику США при его президентстве. Разумеется, нас больше всего волнует, будет ли новая администрация и в дальнейшем оказывать военную поддержку Украине и смогут ли США подключиться к Минскому процессу, который застопорился из-за нежелания России выполнять свою часть договоренностей.
Кроме того, 6 декабря исполняется 22 года после подписания Будапештского меморандума, согласно которому Украина отдала третий по величине ядерный арсенал в обмен на обещание США, Великобритании, России, Франции и Китая гарантировать территориальную целостность и суверенитет нашей страны. Поэтому и эта тема, в частности выполнение США гарантий безопасности также была поднята «Днем» в эксклюзивном интервью посла США в Украине Мари ЙОВАНОВИЧ. Разговор начали с просьбы объяснить украинцам содержание лозунга Трампа «Вернуть Америке величие» и какую силу собирается продемонстрировать новая администрация США?
«МЫ ДОЛЖНЫ ИМЕТЬ КРЕПКИЕ ОТНОШЕНИЯ С УКРАИНОЙ»
— Переходный период в США только начинается. Мы еще увидим, какими будут внешнеполитические и внутренние приоритеты в течение переходного периода и в первые дни новой администрации.
Что же касается американо-украинских отношений, они были весьма позитивными и очень сильными в последние 25 лет, и особенно в течение последних трех лет. Я ожидаю, что это будет продолжаться, ведь у нас до сих пор существовал двухпартийный консенсус при республиканских президентах, равно как и демократических президентах, что мы должны иметь крепкие отношения с Украиной и хотим поддерживать усилия по реформированию Украины.
— Мы согласны с утверждением Трампа, что Европа должна тратить больше денег на оборону и взять на себя больше груза расходов на оборону в рамках НАТО. Украина сейчас тратит более 5% ВВП. Как могут развиваться отношения между Украиной и США в сфере безопасности и можем ли мы получить большую военную поддержку и получить вооружение летального действия, как было обещано здесь, в Киеве, экс-спикером Палаты представителей Ньютом Гингричем?
— Это была давняя политика США — опять же, при многих республиканских и демократических президентах, что каждая из стран-членов НАТО должна делать соизмеримый с ее ресурсами вклад и нести ответственность за коллективную безопасность Европы и Северной Америки. Следовательно, здесь вообще ничего не изменилось.
С точки зрения отношений в сфере безопасности США—Украина — я думаю, что эти отношения сейчас просто расцвели. Мы предоставили Украине более 600 млн долларов помощи в сфере безопасности за последние несколько лет. Работает ли это в Яворове — я не знаю, имели ли вы возможность поехать туда, чтобы увидеть наш вклад в учения сухопутных войск, где мы работаем с украинскими силами — я думаю, честно говоря, учения являются важнейшей частью нашей помощи, потому что они помогают готовить украинских солдат к проблемам, с которыми они сталкиваются на Востоке и в других местах, где они защищают Украину.
— Я присутствовал на третьем раунде дебатов 2012 года между Обамой и Ромни. Последний сказал, что Россия является геополитическим противником. И это предупреждение было проигнорировано. Но теперь мы видим реваншистскую Россию, которая незаконно аннексировала Крым и продолжает агрессию в Восточной Украине как непосредственно, так и руками своих марионеток-сепаратистов. Не кажется ли вам, что это произошло в связи с тем, что НАТО постоянно говорил России, что он является сугубо оборонным блоком, и более того — государства-союзники по НАТО начали снижать расходы на оборону? Иными словами, почему никто не видел, что Россия становилась реальной опасностью не только для своих соседей, но и для самого НАТО?
— Вы вспомнили о НАТО в этом контексте. Я думаю, НАТО, вероятно, является самым успешным пактом о взаимной безопасности в истории мира. Одна из причин этого — тот факт, что НАТО способен проявить гибкость и решать проблемы каждой эпохи — мы, безусловно, видели это во время холодной войны, мы увидели это в 1990-е годы, когда НАТО пошел на сотрудничество с бывшими странами Варшавского договора и странами Балтии, и в начале 2000-х годов, во время расширения НАТО. Это произошло потому, что НАТО является безопасностным коллективом, но это также коллектив, основанный на общих ценностях и общих принципах. И это, я думаю, ключ к успеху НАТО. В течение всего этого периода и вплоть до сегодняшнего дня НАТО шел на сотрудничество с другими странами, включая Украину, и потому мы имеем Комиссию НАТО-Украина, и я думаю, что очередная встреча этой Комиссии состоится во время будущей министерской конференции НАТО в декабре. Все эти виды форумов и организаций помогают нам справляться с вызовами, которые ставит перед нами время.
«МЕЖДУНАРОДНОЕ СООБЩЕСТВО ЗАНИМАЕТ ТВЕРДУЮ И КОНСОЛИДИРОВАННУЮ ПОЗИЦИЮ, ЧТО КРЫМ ЯВЛЯЕТСЯ ЧАСТЬЮ УКРАИНА»
— Но Россия захватила часть территории Грузии, аннексировала Крым у Украины и продолжает агрессию на Донбассе. И НАТО ничего не может сделать...
— Вы видите, что Соединенные Штаты очень поддерживают Украину в этих усилиях. Мы уже говорили о более чем 600 млн долларов помощи в сфере безопасности, что включает учения и оснащение, и я могу дать вам своего рода короткое изложение, какими видами оснащения мы обеспечиваем Украину, в том числе достаточно сложными, как, например, контрминометные, контрартиллерийские радары, которые спасли неисчислимое количество жизней. Так что я думаю, мы очень поддерживаем вас путем оказания помощи в Донбассе. У нас также есть целая система режима санкций, который согласован с европейцами, Австралией, Канадой и Японией. Вот почему он так успешен — вы можете видеть это из попыток России ослабить санкции.
Что касается Крыма, международное сообщество занимает очень жесткую и консолидированную позицию, что Крым является частью Украины и что эти санкции не будут сняты до тех пор, пока Крым не будет возвращен Украине.
— Хорошо известно, что во время введения санкций Обама выразил надежду, что они могут изменить путинские расчеты и заставить его развернуть свою политику относительно Украины. Но этого не произошло...
— Вы видели, что вместо постоянного продвижения на запад Россия остановилась. Ясно, что линия столкновения не высечена в камне, мы уже видели, что контролируемые Россией сепаратисты пытались немного продвинуться вперед в определенных местах. Тем не менее фронт стоит более-менее там, где и стоял. Я думаю, вероятно, ученые еще будут обсуждать в течение многих лет, какие именно меры сыграли самую важную роль в этом: то ли это были отважные действия украинских добровольцев и военных, то ли военная поддержка, которая была предоставлена, или режим санкций, но я думаю, что именно сочетание всего этого и консолидированное осуждение международного сообщества заставили Россию пересмотреть свои расчеты.
«УКРАИНА ОТКРОВЕННО ЗАСЛУЖИВАЕТ ПОХВАЛЫ ЗА БОЕСПОСОБНОСТЬ, КОТОРУЮ ОНА ДЕМОНСТРИРУЕТ НА ВОСТОКЕ»
— Вы вспомнили в вашем первом интервью, что присоединение Украины к НАТО несвоевременно. Но мы показали во время Евромайдана, что мы разделяем ценности НАТО и хотим присоединиться к Североатлантическому альянсу, чтобы иметь гарантии безопасности, которые, как мы считаем, мы можем иметь только в этой уникальной системе коллективной безопасности. Следует напомнить, что наша страна отказалась от третьего в мире ядерного арсенала в обмен на гарантии безопасности в соответствии с Будапештским меморандумом, который был подписан США. Можете ли вы сказать, как мы можем защититься от России, не будучи членом НАТО?
— Я скажу несколько вещей. Прежде всего я думаю, украинские военные делают очень хорошую работу по защите территориальной целостности Украины просто сейчас. Очевидно, что в 2014 году это было, возможно, не совсем так, но в течение последних нескольких лет мы видели, что украинские военные стали намного более боеспособными. И именно поэтому мы уделяем так много внимания нашему проекту совместных учений в Яворове, потому что это важно для формирования этой боеспособности. Поэтому я считаю, во-первых, что Украина откровенно заслуживает похвалы за боеспособность, которую она демонстрирует на Востоке.
Что касается членства в НАТО, как вы видите в течение последних 25 лет, членство в НАТО или разные виды ассоциаций с НАТО — все это требует долговременного процесса. Это непременно основывается на общих ценностях, принципах демократии. Опять же, именно поэтому НАТО является такой успешной организацией. Но боеспособность военных также имеет влияние на это. Накануне июльского саммита НАТО в Варшаве украинское правительство выпустило Стратегический оборонный бюллетень, который в основном излагает план, стратегию того, как Украина получит НАТО-совместные Вооруженные силы до 2020 года. Это действительно грандиозная цель, я думаю, мы все согласны с этим, и мы верим в полезность амбициозности. Только большие усилия позволяют дойти туда, куда кто-то хочет дойти. Существует ряд вещей, которые Украина должна сделать для того, чтобы создать такие интероперабельные Вооруженные силы. И прежде всего, следует создать правовые, законодательные рамки для фактического выполнения задач бюллетеня. Следовательно, вам нужно принять законы, которые бы позволили реально двигаться вперед с разными реформами. И есть ряд задач, которые необходимо выполнить, потому что реформирование такой большой военной организации, как украинская — это работа не на один день. Наш генерал Абизаид работает с украинскими военными. Он, безусловно, пользуется большим почетом и уважением в Соединенных Штатах и на международном уровне. Это высокопоставленный офицер, который работает для вас и позволяет вам увидеть проблемы и первоочередные вопросы, — я думаю, что вам полезно иметь консультанта такого уровня.
— Вы вспомнили о боеспособности украинских военных. Но не кажется ли вам, что обретение Украиной статуса основного союзника США вне НАТО улучшило бы эту способность к самообороне?
— Мы оказываем много помощи в сфере безопасности.
— Но этот статус подразумевает большую военную помощь для основного союзника США вне НАТО...
— Почему бы нам не сосредоточиться на том, что мы делаем сейчас (смеется). Соединенные Штаты были очень щедры к Украине, нашему очень сильному и весьма состоятельному партнеру. Мы видим как в боевых действиях, так и в оценках наших военных коллег, что Украина может очень хорошо использовать эту поддержку.
— Как мы знаем, попытки разрешить кризис на Донбассе, а на самом деле остановить российскую агрессию начались с «женевского формата» при участии Украины, России, ЕС и США, но потом по неизвестным причинам был создан «нормандский формат», который породил Минск-2. Но мы все равно не видим никакого прогресса относительно реализации этого соглашения. Как вы можете прокомментировать это?
— Просто сейчас идут два дипломатических процесса: процесс ОБСЕ в Минске и процесс нормандской четверки. США старается способствовать и проявлять активность насколько это возможно, чтобы подталкивать их, оказывать поддержку, в первую очередь, Украине, а также нашим дипломатическим партнерам — Германии и Франции — в продвижении к дипломатическому разрешению этого кризиса. Мы не видим военного разрешения, и это значит, что нам действительно нужно удвоить дипломатические усилия, и мы пытаемся сделать это.
«МЫ ПРИВЕТСТВУЕМ ПЕРЕХОД К СОГЛАШЕНИЮ О «ДОРОЖНОЙ КАРТЕ»
— Но последняя встреча министров иностранных дел в нормандском формате в Минске не достигла каких-то успехов. Предложенная Украиной «дорожная карта» последовательности выполнения соглашений Минска-2 не была подписана. Возможно, наступило время для США присоединиться к этому формату, чтобы добиться реального прогресса? Потому что даже президент Лукашенко недавно заявил, что без США нельзя надеяться на разрешение конфликта на Донбассе.
— Как я уже сказала, дипломатический процесс происходит, как описано мной, и мы очень активны в плане поддержки. Мы проводим постоянные консультации и активно участвуем в попытках обеспечения поддержки сторонам этих переговоров. Мы считаем, что это очень важно, потому что иногда люди забывают, что здесь, в Украине, в Донбассе, есть люди, которые воюют и умирают, может быть, не ежедневно, но, наверно, еженедельно, и есть сотни тысяч внутренне перемещенных лиц, люди, которые остались на неподконтрольной правительству территории, которые живут в ужасных условиях. Таким образом, успех этих переговоров очень важен. Мы хотим сделать все возможное, чтобы помочь в этом процессе. Разумеется, что на дипломатическом фронте переговоров мы хотим помочь сторонам, но мы также активны, как и многие другие международные организации и организации на гуманитарном фронте. Потому что особенно сейчас, с началом настоящей зимы, это действительно критично.
— Поскольку Россия не выполняет свою часть Минска-2, не пора ли усилить санкции? Или каким образом Москва может быть вынуждена выполнять свои обязательства, по вашему мнению?
— Как я уже говорила раньше, мы очень поддерживаем стороны переговоров. Это включает в себя Россию, с которой мы дискутируем о том, как Россия может выполнить свои обязательства по Минскому соглашению, и, конечно, мы приветствуем переход к соглашению о «дорожной карте». Мы считаем, что это действительно очень важно — разработать последовательность шагов вперед.
Кроме того, относительно прекращения огня, реального, а не только бумажного. Существует ключевой вопрос о разведении сторон в четырех местностях. В Станице-Луганской мы видим постоянное нарушение режима прекращения огня, и, конечно, это препятствует фактическому разведению сторон. Я знаю, что разведение рассматривается некоторыми людьми в Украине как очень противоречивый вопрос, но мы рассматриваем это как позитивный шаг, поскольку он позволяет противоборствующим силам отступить, потому вероятность нарушения режима прекращения огня уменьшается. И мы хотели бы увидеть это разведение сил в четырех точках реализованным в действительности.
Мы также считаем, что, например, в Золотом, где сепаратисты не допускают открытия этого моста для доступа автотранспорта, иметь такой доступ действительно очень важно, потому что мы говорим о реальных людях, которые имеют реальную потребность передвигаться через линию столкновения. Украинцы сделали все, что имели, это контролируемые Россией сепаратисты должны сделать то, что нужно сделать.
— Почему бы не увеличить давление на Россию, чтобы она заставила сепаратистов сделать это?
— В ходе наших дискуссий это и является сутью разного рода разговоров, которые мы имеем.
Я хотела бы также добавить или напомнить, так как мы уже говорили об этом раньше: ясно, что санкции тоже играют роль. Мы периодически принимаем пакеты по поддержке санкций, чтобы добиться укрепления и расширения санкций. Самые новые из них были приняты в течение последнего месяца. И они имеют влияние.
«УКРАИНА — ЭТО ОГРОМНАЯ СТРАНА, С ОЧЕНЬ ОБРАЗОВАННЫМ НАСЕЛЕНИЕМ»
— Пани посол, в интервью газете «День» в 2002 году вы выразили надежду на то, что в ближайшие десять лет Украина будет продвигаться на пути укрепления экономики, принимая необходимое законодательство, чтобы американский инвестор был уверен, что если возникли какие-то проблемы, они будут справедливо урегулированы украинской судебной системой. Как вы думаете, почему ваш прогноз не осуществился в Украине? Почему мы не видим Apple, крупнейшей компании мира, в нашей стране?
— Прежде всего, я считаю, что был достигнут существенный прогресс, в частности, в течение последних трех лет. Деловой климат имеет ключевое значение для привлечения иностранных инвестиций, но я бы сказала, что это необходимо для всех инвестиций, прежде всего украинских, чтобы когда здесь возникает успешный бизнес, он расширялся и продолжал реинвестировать в украинскую экономику, а не выводил богатства в оффшоры. Я думаю, что мы уже видели определенный прогресс, достигнутый за последние несколько лет. Но ясно, когда мы смотрим на то, что необходимо для настоящего экономического бума, следует очень серьезно разобраться с проблемой коррупции. Создание бизнес-среды, включительно с налаживанием налоговых структур, так, чтобы компании получали возмещение НДС своевременно — речь идет о миллионах и миллионах гривен ежемесячно; компании рассчитывают на это, чтобы увеличить количество работников и так далее; если они не могут рассчитывать на это, они не могут реально расширять свой бизнес. Проблемы с таможней хорошо известны, и их необходимо решать. Я думаю, что премьер-министр готов сделать это.
В-третьих, в этом пакете вопросов есть права интеллектуальной собственности. Таким образом, компания сродни Apple или Microsoft, все активы которой в действительности в головах ее работников — такая компания хочет быть уверена, что если они поставят новые идеи и новые продукты куда-то — новые компьютеры, новое программное обеспечение, оно не будет там скопировано и, так сказать, незаконно распространено. Таким образом, Украина должна укрепить свои законы в области прав и режима интеллектуальной собственности. Это, безусловно, важно.
Другой большой пакет вопросов — инфраструктура. Украина — это огромная страна, с очень образованным населением; украинец может быть умным, сообразительным сотрудником на украинском или американском предприятии. Но это также и большой рынок. Таким образом, вам нужны дороги из точки А в точку Б, которые позволили бы грузовым и легковым автомобилям и вообще всякому транспорту передвигаться быстро. Вам нужны мосты, пригодные к работе железные дороги и железнодорожные вагоны. Например, в сельском хозяйстве, и особенно зерновой отрасли, существует дефицит железнодорожных вагонов. У нас есть американские компании, которые заинтересованы в участии в этом. Таким образом, это требует от украинских партнеров преумножить свои усилия и договориться.
— Так можете ли вы посоветовать американским компаниям прийти сюда или они должны подождать еще немного?
— Я очень оптимистична относительно будущего Украины. Мы говорим американским компаниям, как я уже говорила прямо сейчас, что это огромная страна с большим рынком, с большой образованной рабочей силой и многими возможностями — собственно украинская отрасль разработки программного обеспечения находится на подъеме — и вообще Украина во многом привлекательна. Но мы также отмечаем, что они должны сделать собственную оценку рисков, они должны говорить с украинскими партнерами, они должны говорить с теми американскими компаниями, которые уже здесь, они должны посмотреть на налоговые проблемы, таможню, другие проблемы, которые здесь есть и которые препятствуют инвестициям в Украину. Но мы считаем, что здесь есть большие возможности. Мы хотим видеть больше американских компаний и больше американских инвестиций здесь.
«ХАРАКТЕР ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУ УКРАИНСКИМ НАРОДОМ И ПРАВИТЕЛЬСТВОМ УКРАИНЫ СУЩЕСТВЕННО ИЗМЕНИЛСЯ»
— Пани посол, во время вашего отсутствия здесь вы пропустили две революции. (Улыбается.) Некоторые эксперты считают, тут Украина является чемпионом. Как вы думаете, почему за такой короткий период здесь произошло две революции?
— Когда я была здесь — я ушла в 2004 году, как вы знаете, до [Помаранчевой] революции, в июле — украинский народ, я думаю, хотел правительство, которое было бы прозрачным, правительство, которое несло бы ответственность, предоставляло бы услуги людям — как мы говорим в Соединенных Штатах, и это есть в нашей Декларации независимости, «правительство волей народа и для народа», но, возможно, многие из них не думали, что это было возможно. Понадобился спусковой крючок выборов, чтобы украинский народ потребовал это. Перемотав ленту времени вперед к 2016 году, я вижу сейчас, что характер отношений между украинским народом и правительством Украины существенно изменился. Если раньше не так много людей ожидали этого, теперь они действительно ожидают прозрачности, подотчетности и результатов. И они готовы работать для этого. Это чрезвычайно важно. Потому что именно так двигаются реформы, двигаются изменения, двигается вперед целая нация.
— Ваш предшественник, посол Пайетт, сказал, что реформа полиции была самой успешной в Украине. Видели ли вы другие примеры успешных реформ в Украине?
— Да. Мы видим самые разнообразные реформы в действии. Например, относительно борьбы с коррупцией создано три новых антикоррупционных структуры: НАБУ, САП и НАПК. Я думаю, что все они должны быть усилены, это новые организации, но тем не менее, мы видим результаты. Мы видели, что НАБУ может сделать некоторые довольно интересные расследования. САП удалось передать ряд дел в суд и получить некоторые результаты. НАПК было в состоянии проконтролировать создание электронных деклараций, и ясно, что это было очень важно. Но все они нуждаются в дополнительных ресурсах, чтобы действительно быть способными работать на полную мощность, и они должны быть независимы от каких-либо политических решений. Что касается НАБУ, очень важно, что у них есть право собственными силами прослушивать телефонные разговоры. Для всех трех очень важно, чтобы был специальный антикоррупционный суд. Ведь если у вас есть проверенная группа лиц, которая проводит расследование и свободна от политического влияния, если у вас есть прокурор, который является независимым и отважным, но вы, как и прежде, имеете ту же судебную систему, вы можете получить те же результаты. Следовательно, вот почему так важно иметь специальный суд или судебную коллегию, которая занимается только вопросами борьбы с коррупцией. И относительно НАПК: сейчас мы переходим к еще более важной фазе, которая является вторым этапом и предполагает рассмотрение деклараций, и в случае необходимости передачи дел для расследования, уголовного преследования. И важно, что люди будут привлечены к ответственности, если они получили доходы незаконным путем, если их активы украдены у государства или украинского народа. Независимо от того, было это сделано в личном качестве как делового человека, или в качестве государственного служащего. Важно, чтобы люди несли ответственность, и я думаю, что украинский народ ждет этого.
— Что произвело на вас самое большое впечатление в этой истории с электронными декларациями?
— Я считаю, что самая главная вещь — тот факт, что более 100 тысяч государственных служащих действительно заполнили очень подробную форму электронной декларации и подали ее в электронном виде так, чтобы украинский народ, журналисты, другие могли увидеть, каковы их активы. Чтобы журналисты, такие, как вы или НПО, которые наблюдают за этим, могли увидеть, есть ли конфликт интересов. Но это также, в первую очередь, доступно для правоохранительных органов и, конечно, они сейчас рассматривают это. Это действительно важный шаг вперед для Украины.
— Не считаете ли вы, что электронные декларации должны быть заполнены также основателями олигархично-клановых систем, которые накопили свои богатства в предыдущий период?
— Я думаю, что система электронных деклараций касается членов правительства, государственных служащих, а также вопросов конфликта интересов и прозрачности в государственной сфере. То, о чем вы говорите, я думаю, во многих странах осуществляется через систему налогообложения. Так, в Соединенных Штатах, например, каждый должен заполнить налоговую декларацию. Это добровольная система, никто не приходит к вам и не говорит, что вы должны сделать это. Но это обязательство по закону, и люди воспринимают его всерьез, и есть штрафы, если вы не сделаете это, и если вы не платите налоги. Таким образом люди заполняют ежегодно, 15 апреля — о, это страшный день для нас — вы заполняете свою налоговую декларацию, и вы платите налоги. Именно так люди несут ответственность в негосударственной сфере.
«ВАЖНО ПРИВЛЕЧЬ К ОТВЕТСТВЕННОСТИ ТЕХ, КТО СОВЕРШИЛ ЭТО ПРЕСТУПЛЕНИЕ — УБИЙСТВО ГОНГАДЗЕ»
— Пани посол, вы вспомнили об ответственности. Что вы в таком случае можете сказать о деле Гонгадзе, что даже сегодня мы видим, что те, кто заказал убийство журналиста в 2000 году, до сих пор не привлечены к ответственности? Не считаете ли вы, что общественность должна быть должным образом проинформирована, кто стоит за этим убийством, и они должны быть привлечены к ответственности?
— Конечно, это важно. Я имею в виду, что каждый раз, когда кого-то убивают — и, очевидно, это был особо трагический случай — должна быть полная ответственность, должно быть расследование, и те, кто виноват в совершении преступления, должны быть привлечены к ответственности, подвержены уголовному преследованию и попасть в тюрьму.
Очевидно, что это было страшное событие для семьи погибшего, но и в более широком плане тоже, поскольку это такое резонансное дело отважного журналиста-расследователя, который делал важную работу. И потому здесь есть политический аспект. Если это все-таки еще возможно, для украинского правительства важно привлечь к ответственности тех, кто совершил это преступление — убийство Гонгадзе. Есть и другие инциденты и преступления, как убийство Павла Шеремета этим летом. Я знаю, что расследование продолжается. Я знаю, что НБР очень интенсивно работает над ним. Я думаю, что очень важно довести и это дело до конца. Есть и другие вопросы, как, например, поджог редакции телеканала «Интер», случаи запугивания журналистов. Условия для СМИ здесь сильно отличаются от того, что было в 2004 году, когда я уехала отсюда, и они намного, намного лучше. Но еще есть пространство для совершенствования. И это то, что в демократическом обществе должно восприниматься очень серьезно.
— Можете ли вы прокомментировать слова нардепа Онищенко, который сделал заявление, что он передал американской системе правосудия некоторые документы, которые указывают на участие Порошенко в коррупционных деяниях?
— Мы также видели эти сообщения, но я должен перенаправить вас в Департамент юстиции. Как правило, мы в Соединенных Штатах не комментируем какие-либо правоохранительные вопросы. По закону, мы не можем обсуждать выдачу виз. Мы не можем обсуждать отказ в визах. И мы не можем обсуждать отмену виз. Я бы хотела также просто добавить, что вы как журналист всякий раз, когда смотрите на эту историю — вся эта информация подана одним человеком. В Соединенных Штатах есть поговорка: обращай внимание на источник.
О ЗАКРЫТОЙ ВСТРЕЧЕ The Reform F_ckup Night И «ВИРТУАЛЬНОМ» СУДЕ НАД ЯНУКОВИЧЕМ
— Пани посол, вы вспомнили о прозрачности в процессе реформ в Украине. Мне сказали, что вы приняли участие в мероприятии, которое называлось The Reform F_ckup Night и было закрытым форумом. Не кажется ли вам, что такого рода дискуссии, особенно о реформах, должны быть открыты для общественности и журналистов?
— Я думаю, что журналисты там присутствовали.
— Но они не были зарегистрированы как журналисты...
— Я скажу о том, что я видела. Там было около 500—600 человек. Это было на самом деле очень позитивное событие. Я была не совсем уверена, что там должно было происходить. Но я думаю, что это была группа людей — преданных реформаторов и украинских патриотов. И они хотели рассмотреть, где Украина оказалась через три года, какие уроки были извлечены о том, что работает, что не работает, и как мы можем подталкивать дальше продвижение к реализации тех реформ, которых требует украинский народ. Как мы можем сделать лучше и как мы можем привлечь больше людей к правительству, потому что государственная служба тяжелая, и вы должны работать со многими организациями, многими разными людьми. Это не так, что можно сказать: окей, я собираюсь сделать это, и завтра это будет сделано. Вы должны получить согласие, вы должны продвигать эти вещи через парламент, через бюрократию. Таким образом, люди могут устать. Это была встреча людей, чтобы отпраздновать некоторые из достижений, но также и подумать, как мы можем сделать лучше. Как я уже говорила, там было много людей, это было, конечно, снято на видео, и я думаю, что многое из этого уже есть на YouTube. Таким образом, я бы не сказала, что это мероприятие было полностью закрытым. То, что это была встреча по приглашению, в данном случае это не обязательно означает, что не было прозрачности. Я думаю, все мы понимаем: будь то в бизнесе, будь то в правительстве или в гражданском обществе, всегда будут какие-то события, которые организуются иначе, нетипично. И это было одно из них. Я не была уверена, чего ожидать, но я в действительности думаю, что это было очень позитивное событие.
— Что вы думаете о виртуальном суде над экс-президентом Виктором Януковичем?
— Я считаю, самое главное — что этот процесс, в конце концов, установит справедливость для тех, кто погиб, семей Небесной Сотни и украинского народа. Это важно для семей, но также и для украинского народа: знать, что случилось, получить факты. И привлечь виновных к ответственности.
«ОЧЕНЬ ВАЖНО ДЛЯ УКРАИНЫ И ДЛЯ США ТАКЖЕ, ЧТОБЫ УКРАИНА ДОБИЛАСЬ УСПЕХА»
— Не могли бы вы рассказать о своих приоритетах на время службы в Украине или, иными словами — чего вы планируете достичь во время вашей миссии в нашей стране?
— Прежде всего я надеюсь, что в то время, когда я нахожусь здесь, двусторонние отношения между Украиной и Соединенными Штатами, между украинским народом и американским народом укрепятся — они и сейчас крепкие, но я надеюсь, что когда я уйду с этой должности, я смогу сказать, что помогла сделать их немного крепче. А сделать это можно, именно помогая Украине в ее внутреннем процессе реформ. Украинский народ, как вы отметили, дважды сказал, что он стремится к другой Украине. Он хочет Украину, которая является частью Европы, демократическим государством, с рыночной процветающей экономикой, и он хочет жить в стране, где есть верховенство закона, где к каждому человеку относятся одинаково, и все несут ответственность — заслуги каждого признаются, но каждый несет ответственность за просчеты. Во всех вопросах мы стараемся помочь Украине в ее внутреннем процессе реформы, то ли в системе правосудия — в понедельник мы будем запускать второй этап комплексной программы реформирования системы правосудия, где мы поддерживаем партнерские отношения с основными структурами, которые заинтересованы в продвижении судебной системы вперед, — следовательно, в секторе правосудия; в борьбе с коррупцией, которая в действительности является ключевой во всем; и в ключевых экономических реформах, в банковском секторе, в усилиях по приватизации и так далее. И, конечно, есть политические вопросы — реформа избирательного законодательства и другие дела. Это действительно важно — помочь украинским заинтересованным сторонам прийти к консенсусу относительно продвижения этих процессов. Все вышесказанное — одна сфера прикладывания наших усилий, и это очень важная сфера.
Вторая очень важная сфера — это, конечно, поддержка суверенитета Украины и ее территориальной целостности. И я думаю, мы уже весьма всеобъемлюще рассмотрели тот пакет поддержки, которую мы оказывали и продолжаем оказывать Украине. Это является одним из наших ключевых приоритетов. И я думаю, что через эти две сферы мы имеем полные и мощные отношения не только с заинтересованными государственными органами Украины, но и с гражданским обществом, прессой и другими кругами. Очень важно для Украины и для США также, чтобы Украина добилась успеха, потому что, если Украина станет демократической процветающей нацией, правовым государством, которое имеет контроль над своими границами, в первую очередь это важно для украинского народа, но такая страна была бы сильным партнером для Соединенных Штатов. Именно поэтому это также и в наших интересах. Очевидно, что мы делаем все возможное, чтобы работать над этими двумя целями.
— Прибыв в Киев, посол Пайетт пообещал выучить украинский, но не добился успеха, потому что, как он сказал, это было очень трудное время. Как относительно вас, будете ли изучать вы украинский язык?
— Я пыталась немного научиться украинскому языку — пока без особого успеха. Но я буду продолжать стараться. Но не записывайте это как обещание. Dyakuyu.
