Чрезвычайный и Полномочный Посол Латвийской Республики в Украине Андрис Вилцанс находится в Украине более шести лет и в ближайшее время покинет нашу страну. Ему довелось быть свидетелем акций «Украина без Кучмы», оранжевой революции, президентских и парламентских выборов, многомесячного марафона по формированию правящей коалиции. Как оценивают в Риге противостояние между украинскими Президентом и премьер-министром, а также конституционные преобразования, которые происходят в Украине после прихода к власти антикризисной коалиции? Почему у Латвии разговаривать на латышском языке — дело принципа? Что получили латвийские граждане после вступления страны в Североатлантический Альянс? Какой видится из Риги перспектива членства Украины в ЕС и НАТО? Какую поддержку может оказать Латвия Украине для достижения этих целей? Стала ли латвийская территория плацдармом для украинских предприятий, желающих выйти на рынок ЕС? Об этом в интервью «Дню» латвийского посла в Украине Андриса ВИЛЦАНСА.
МНЕ НЕ ВЕРИТСЯ, ЧТО ЛЮДИ С ОПЫТОМ МАЙДАНА ДОПУСТЯТ СВОРАЧИВАНИЕ ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ ПРЕОБРАЗОВАНИЙ
— Нет ли у вас опасений, что эта борьба коалиции и премьер-министра с Президентом за полномочия может привести к сворачиванию демократических преобразований, которые происходили в Украине после оранжевой революции, и в результате привести к узурпации власти антикризисной коалицией?
— Мне кажется, что вы несколько сгущаете краски. Да, это очевидно, что конституционная реформа, принятая в большой спешке, далека от совершенства, но это поправимо. Что же касается опасности сворачивания демократических преобразований, то мне не верится, что люди с опытом Майдана такое допустят, даже если у кого-то возникнет такое желание.
— Исходя из латвийского опыта, каким бы, по вашему мнению, мог бы быть выход из такого противостояния, вызванного несовершенством конституционной реформы?
— Выход из сложившиеся непростой ситуации должны найти вы сами. Латвийский или любой другой опыт, как мне представляется, здесь вряд ли применим, поскольку социальные системы уникальны по своей сути. Аналогии или прототипы, может быть, и интересны для ученых, но мало что дают для практикующих политиков.
«ГОВОРИТЬ ПО-ЛАТЫШСКИ В ЛАТВИИ — ДЕЛО ПРИНЦИПА...»
— Для наших читателей было бы интересно узнать, удалось ли Латвии полностью решить языковой вопрос, учитывая то, что в вашей стране после распада СССР осталось много так называемого русскоязычного населения, для которого латышский не был родным языком?
— Если под «полным решением языкового вопроса» понимать законодательное определение статуса латышского языка как государственного (статья 4 Конституции), то да. Также вполне естественно, что «каждый имеет право обращаться в учреждения государства или самоуправлений с заявлениями и получать ответ по существу. Каждый имеет право получить ответ на латышском языке» (статья 104 Конституции), поскольку Латвия является единственной страной в мире, где латыши имеют все основания претендовать на то, чтобы с ними, как минимум, любое должностное лицо разговаривало бы на их родном языке. Это не означает, что латыши в своем подавляющем большинстве не владеют английским, или (тем более) русским языком и не уважают людей других национальностей (скорее, можно спросить, уважают ли латышей те представители других национальностей, которые, прожив десятки лет или даже всю жизнь в Латвии, не потрудились изучить латышский язык даже на бытовом уровне?). Говорить по-латышски в Латвии — дело принципа, или, если хотите, инстинкт самосохранения нации, также как говорить по-французски во Франции, несмотря на то, что большинство французов владеют английским языком.
— Со стороны России часто слышно, что в Балтийских странах ущемляются права таких граждан. Находясь в Украине столько лет, заметили ли вы, что в нашей стране ущемляются права украинских граждан, которые считают русский язык родным? Как вы относитесь к идее введения двух официальных языков в Украине и некоторых странах бывшего Советского Союза?
— Если же говорить об «ущемлении» так называемых «русскоязычных» (не совсем понятно, почему таковыми некоторые российские политики и СМИ считают и украинцев, и даже узбеков и армян, проживающих в странах Балтии), то возникает вопрос: почему Россия не так сильно озабочена русскими или «русскоязычными» в других странах, где их ненамного меньше в процентном исчислении, но заведомо больше в абсолютных цифрах? Или почему в России, где живут на два порядка больше украинцев, чем в Латвии, в отличие от Риги нет ни одной украинской средней школы? Относительно ущемления прав граждан Украины, считающих родным русский язык, то не припоминаю подобных случаев, скорее наоборот — не всегда можно получить ответ на украинском языке, что в Украине, согласитесь, не вполне естественно. Введение же двух официальных языков — это вопрос, который каждая страна должна решать самостоятельно, тщательно взвесив, для чего это делается и к каким последствиям, в первую очередь в плане сохранения национальной культуры, основой которой является язык, это может привести.
«...ЭТО ВОВСЕ НЕ ОЗНАЧАЕТ, ЧТО ДВЕРИ ЕС «НА ЗАМКЕ»
— В последнее время официальный Киев на переговорах с Брюсселем настаивает на необходимости включения в новое соглашение между Украиной и ЕС перспективы членства в Евросоюзе. Поддерживает ли Рига это требование Киева, считаете ли вы это требование справедливым?
— Насколько я помню, Киев всегда добивался более четких сигналов Брюсселя о перспективах принятия Украины в ЕС. Несколько уклончивая, или точнее, осторожная позиция Брюсселя вполне понятна: во- первых, нет полной уверенности, что Украина действительно желает присоединиться к ЕС и готова ради этого сделать все необходимое, чтобы соответствовать Копенгагенским критериям, а во-вторых, что греха таить, сам ЕС испытывает определенные внутренние трудности (например, нерешенный вопрос о Конституции), не решив которые, вряд ли может отнестись с большим энтузиазмом к идее дальнейшего расширения, особенно если речь идет о таких больших странах, как Украина или Турция. Но это вовсе не означает, что двери ЕС «на замке» — просто необходимо терпение и труд, чтобы они широко раскрылись. Что касается Латвии, то Рига всегда активно поддерживала и поддерживает устремления Украины к членству в ЕС, поскольку Украина есть частью Европы и, как кто-то сказал, без нее Европа будет неполной.
ДЛЯ ВСТУПЛЕНИЯ В ЭТОТ «КЛУБ» НОВЫЕ ЧЛЕНЫ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ДАЖЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ «ОТЦЫ —ОСНОВАТЕЛИ»
— Какую работу должен выполнить Киев, чтобы увидеть эту перспективу? Чем может помочь Украине ваша страна, чтобы приблизить членство Украины в ЕС?
— Я уже упомянул копенгагенские критерии — необходимо провести реформы, чтобы Украина соответствовала этим требованиям. И не следует ждать поблажек — для вступления в этот «клуб» ее новые члены должны быть даже лучше, чем «отцы —основатели» — проверено опытом. Что касается нашего опыта, то он может оказаться весьма полезным для Украины, даже невзирая на существенное отличие наших стран по масштабам и другим параметрам. Вопрос только в том, сумеет ли этим опытом воспользоваться Украина или повторится история с ВТО, когда мы, только что закончив весьма сложный переговорный процесс (Латвия стало членом ВТО в 1998 году), предлагали поделиться тонкостями ведения переговоров со странами — членами этой организации, но нам было вежливо сказано «спасибо», мы «сами с усами».
— Как вы оцениваете заявления некоторых украинских политиков, что Украина сначала должна построить в себе Европу, а потом вступать в ЕС?
— Если под этим имеется в виду самостоятельное проведение необходимых реформ, то можно только приветствовать — у нас (ЕС) меньше забот. Желаю успеха!
«ПРОБЛЕМА В ТОМ, ЧТОБЫ ПОНЯТЬ, КУДА ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ДВИЖЕТСЯ РОССИЯ»
— Кремль в последнее время много говорит о том, что приближение НАТО к российской границе составляет угрозу России. Почему, по вашему мнению, Москва именно сейчас использует эту риторику, которая, кстати, предшествовала вступлению Балтийских стран в Альянс? Кстати, какую угрозу вы принесли России, вступив в НАТО?
— Если предположить, что Россия действительно старается стать демократическим государством, разделяющим ценности, ради защиты которых было создано НАТО (см. преамбулу Североатлантического договора), то такая реакция Кремля непонятна. Если же Россия до сих пор настаивает на своей «евроазиатскости», особой миссии «Третьего Рима» и придерживается предрассудков времен «холодной войны», то вопросов нет. Проблема в том, чтобы понять, куда действительно движется Россия, особенно в преддверии президентских выборов. Напомню, что антинатовская риторика не есть что-то новое — она имела место не только по поводу вступления стран Балтии в Альянс, но и при вступлении в НАТО Польши и других государств Восточной и Центральной Европы. Что касается страхов по поводу последствий расширения НАТО для России, то, как мне кажется, они порождены или устаревшими стереотипами мышления некоторых политиков, или культивируются сознательно, чтобы не отвечать по существу на вопрос, почему многие в России живут относительно бедно даже при наличии несметных природных ресурсов и небывало благоприятной конъюнктуре на рынке энергоносителей (эксплуатация одного из «базовых» советских стереотипов, закрепленных почти на генетическом уровне — «Все потерпим, лишь бы не война!»).
«ВСТУПИВ В НАТО, МЫ ПОЛУЧИЛИ ОПРЕДЕЛЕННОЕ ЧУВСТВО БЕЗОПАСНОСТИ...»
— Сожалеете ли вы и граждане Латвии о том, что ваша страна стала членом НАТО? Что Латвия приобрела или потеряла от этого шага?
— Что касается Латвии, то, вступив в НАТО, мы получили определенное чувство безопасности, что особенно важно с учетом нашего исторического опыта, когда попытки остаться нейтральными в преддверии Второй мировой войны привели к двум сменившим друг друга оккупациям. Членство в НАТО также способствовало увеличению притока иностранных инвестиций.
«...ПЛОХО, ЧТО НЕДОСТАТОЧНО ВНИМАНИЯ УДЕЛЯЕТСЯ РАЗЪЯСНИТЕЛЬНОЙ РАБОТЕ»
— Что вы испытывали, когда осенью прошлого года Украина не воспользовалась шансом перейти к более высокому этапу сотрудничества с НАТО? Как вы считаете, что потеряла Украина после заявления украинского премьера Януковича в Брюсселе 14 сентября 2006 года о замедлении темпов интегрирования в Альянс?
— Откровенно говоря — некоторое разочарование, хотя заявление премьер-министра не было для меня неожиданностью. Просто жалко упущенной возможности ускорить процесс евроатлантической интеграции. Сотрудничество с НАТО продолжается, так что ничего, кроме времени, пока что не потеряно. Плохо только то, что, на мой взгляд, недостаточно внимания уделяется разъяснительной работе о том, что из себя представляет НАТО сегодня. Я вовсе не призываю агитировать кого-либо за или против Альянса, просто желательно было бы, чтобы люди, основываясь на объективной информации, доступной всем, сами могли разобраться, что приобретет или потеряет Украина присоединившись к НАТО, или строя свою собственную систему безопасности.
«ВОПРОСЫ БЕЗОПАСНОСТИ В ИДЕАЛЕ ДОЛЖНЫ РЕШАТЬ ЭКСПЕРТЫ В ДАННОЙ ОБЛАСТИ»
— По вашему мнению, нужно ли такой важный вопрос, как вступление в НАТО или любые вопросы, касающиеся безопасности страны, решать на референдуме?
— Вообще-то я противник любых референдумов, поскольку их исход во многом определяется формулировкой вопроса и последующей интерпретацией полученных результатов. Как вы, например, ответите на вопрос «Прекратили ли вы пить коньяк по утрам?», если допускается только ответ «да» или «нет». А если вы вообще не пьете коньяк? Вопросы безопасности, как и любые другие сложные вопросы, в идеале должны решать эксперты в данной области, а политики должны брать на себя ответственность за принятые на основе их советов решения. Вопрос только в том, насколько профессиональны эксперты, какими интересами руководствуются политики, принимая те или иные решения, и насколько им доверяют люди. В Латвии вопрос о членстве в НАТО, в отличие от членства в ЕС, на референдум не выносился, поскольку членство в НАТО никак не затрагивает суверенитет государства..
— Будет ли ваша страна содействовать тому, чтобы Украина не упустила шанс в 2009 году, когда состоится юбилейный саммит НАТО? Ведь именно такую перспективу очертил Киеву генсек НАТО во время выступления на конференции в Мюнхене.
— Это будет в первую очередь зависеть от самой Украины и намерений ее политического руководства и народа. Мы считаем, что Украина является важным элементом общеевропейской системы безопасности, чья роль в случае присоединения к НАТО могла бы только повыситься. Однако не будет трагедией, если Украина сохранит свой «неблоковый» статус, разве что украинским налогоплательщикам придется тратить больше денег на обеспечение безопасности своей страны.
«...ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ НИКОМУ НЕ ПОВРЕДИТ»
— Как вы относитесь к планам США разместить элементы ПРО в Европе? Поддерживает ли ваша страна такие планы?
— Я не являюсь экспертом по этому вопросу, но исходя из известного принципа «лучше перебдеть, чем наоборот», думаю, что дополнительная безопасность никому не повредит. Что же касается несколько нервной реакции России на эти планы США, то можно спросить, почему Польша и другие страны, находящиеся в секторе действия радиолокатора в Мукачево, не видят в этом угрозу своей безопасности?
«...МЫ СТАЛИ БОЛЕЕ ИНТЕРЕСНЫ ДЛЯ УКРАИНЫ, А УКРАИНА ДЛЯ НАС»
— Как вы считаете, не произошло ли некоторое охлаждение между нашими странами после того, как Латвия вступила в ЕС и тем самым перешла в более высшую категорию? Интересна ли сейчас Украина в политическом и экономическом плане? Чем именно?
— Насчет категорий — это вопрос самооценки. А если по существу — то с точностью до наоборот. После вступления Латвии в ЕС мы стали более интересны для Украины, а Украина для нас. Латвия за счет общего рынка ЕС перестала быть страной с населением, меньшим по численности, чем жителей Киева, и Украина стала более внимательно относиться к нашему опыту и нашим неуклонно растущим возможностям.
— Как вы и латвийские бизнесмены оценивают инвестиционный климат в Украине? Улучшился ли он в последнее время?
Бизнесу в первую очередь необходима стабильность, в том числе и политическая. В качестве иллюстрации могу сказать, что из-за политического кризиса, связанного с президентскими выборами, объем латвийских инвестиций в экономику Украины в период времени с сентября 2004-го по январь 2005 года сократился почти вдвое. Сейчас ситуация, конечно, не столь критическая, но и не вполне благоприятная для серьезных долгосрочных вложений капитала. Надеюсь, что вступление Украины в ВТО окажет стабилизирующее влияние на бизнес.
«...УКРАИНСКИЕ ПРЕДПРИЯТИЯ ОСОЗНАЛИ ПРЕИМУЩЕСТВА РАЗМЕЩЕНИЯ НА ТЕРРИТОРИИ ЛАТВИИ СВОИХ ПРОИЗВОДСТВ»
— Готовы ли украинские бизнесмены воспользоваться Латвией как стартовой площадкой для продвижения своих товаров в другие страны ЕС?
— Хотя и с некоторым опозданием (наиболее благоприятный момент в преддверии вступления в ЕС был упущен), украинские предприятия осознали преимущества размещения на территории Латвии своих производств. Изучаются возможности перенесения в Латвию заключительных стадий производства тракторов и другой сельскохозяйственной техники, расширения кооперации в строительстве и ремонте тепловозов и электропоездов, производстве вагонов и автобусов и др. Учитывая, что Рига является финансовым центром Балтии, Приватбанк стал владельцем Paritеte banka, а банк Пивденный — Reмionеlе investоciju banka.
— Как в вашей стране воспринимают проекты создания альтернативного России транспортного коридора с Балтийского моря к Черноморскому с привлечением Беларуси?
— Дело даже не в альтернативности. Стабильно функционирующий транспортный коридор, соединяющий порты Украины и Балтии, позволил бы оптимизировать перевозки по направлению Север-Юг и был бы весьма выгоден для многих стран, о чем свидетельствует, например, опыт эксплуатации контейнеровоза «Викинг», курсирующего из Ильичевска в Клайпеду.
— Поскольку через несколько месяцев вы завершаете миссию в Украине, хотелось спросить, какие воспоминания (хорошие или плохие) о нашей стране вы увезете с собой?
— Об Украине у меня останутся только самые лучшие воспоминания. Эти шесть лет, проведенных в вашей стране, были одними из наиболее интересных в моей жизни (чего стоит только одна Oранжевая революция!), так что мне будет искренне жаль расставаться с Киевом.
