Закон о свободе вероисповедания и права религиозных общин, принятый в конце прошлого года в Черногории, продолжает держать в напряжении целый регион. Местные газеты выходят с заголовками о «крестовой войне», обозреватели сравнивают сегодняшнюю ситуацию с событиями, которые предшествовали войне в Югославии, президент Сербии вспоминает о танках.
В действительности эти события говорят о том, распад Югославии — теперь уже виртуальной — продолжается. Черногория решила попрощаться с прошлым, но оказалось, что оно не такое уж и прошлое.
«БОЛВАН-РЕВОЛЮЦИЯ»-2
Десятки, сотни, а иногда и тысячи людей в самых крупных городах Черногории каждый четверг и субботу выходят на акции протеста. Это прихожане Сербской православной церкви, которые с помощью импровизированных «крестных ходов» и собраний выражают свое возмущение по поводу недавно принятого Закона о свободе вероисповедания и права религиозных общин.
По убеждению глав и верующих СПЦ, целью закона, который черногорский парламент утвердил в последние дни прошлого года, является изъятие монастырей и храмов от Сербской церкви в Черногории. И хотя в действительности в документе идет речь о возможности возвращения в государственную собственность лишь тех религиозных объектов, которые до 1918 года, то есть, до присоединения Черногории к Сербии, принадлежали черногорскому государству и относительно которых у церкви нет документов, что бы подтверждали имущественные права. Более того, если церковь не сможет доказать, что религиозный объект является его собственностью, религиозная община все равно и в дальнейшем сможет использовать этот объект для своих потребностей, но как собственность государства Черногория. Впрочем, эти факты ничего не изменяют. Руководство СПЦ уверенно сам и убеждает других — невзирая на то, что написано в законе, правительство Черногории собралось отобрать монастыри и храмы, и священники все собирают и собирают людей на акции с призывом «не отдадим святыни».
С самого начала протесты черногорских защитников СПЦ были крайне радикальными и напоминали — без преувеличения — начало войны в Хорватии в 1990 году, так называемую Болван-революцию (Революцию колод). Протестующие, несогласные с принятием парламентом Черногории Закона о вероисповедании, перекрывали дороги, блокировали мосты и даже попробовали строить баррикады, и все это под триколорами сербских флагов и при активном участии просербских политиков — то есть, делали то, с чего тридцать лет тому назад в Хорватии началось создание сепаратистской Сербской страны. Но наихудшего не случилось.
Главная причина, благодаря которой черногорской власти удалось удержать страну от сползания в «темные времена» — сейчас уже не 1990 год. Югославии уже нет, независимая Черногория давно не является одной из республик социалистической федерации, зато является членом НАТО. Этот факт, безусловно, не просто влияет на развитие ситуации — он его определяет.
ТРИКОЛОРЫ НА ЛЮБОЙ ВКУС
Впрочем, нужно отдать должное — черногорская власть и без помощи союзников действовала очень быстро и решительно.
Во время обсуждения в парламенте законопроекта весь центр столицы Черногории, Подгорицы, был перекрыт — полиция не разрешала ни ездить на автомобиле, ни просто ходить по улицам правительственного квартала. На парламентском заседании стражи порядка задержали всех оппозиционных депутатов из-за их попытки сорвать обсуждение. А после начала протестов черногорские стражи порядка достаточно жестко прекратили все попытки нарушить общественный порядок, силой разблокировав основные магистрали и задержав нескольких нарушителей.
Причиной таких решительных действий, очевидно, стал уже приобретенный опыт. Когда Черногория начала финальный этап вступления в НАТО, просербская оппозиция в 2015 году с коктейлями Молотова штурмовала парламент, а в 2016-ом, вместе с агентами российских спецслужб пыталась устроить государственный переворот. Соответственно, власть ожидала любых провокаций и была готова ответить.
После принятия закона руководство Сербской православной церкви в Черногории выступило против политизирования и радикализации протестов. Священники попросили политиков воздержаться от участия в акциях СПЦ, а верующих — от блокирования трасс и не брать с собой флаги Сербии.
В результате политические деятели действительно дистанционировались от акций в поддержку Сербской церкви — они их активно публично поддерживают, но непосредственно в протестных «шествиях» и собраниях участия не принимают. Дошло даже до того, что президент Сербии Александр Вучич отказался от «неформальной» поездки в Черногорию на Рождество (точнее, на акцию протеста, объединенную с Рождественскими праздниками) после того, как главы черногорской СПЦ сообщили ему, что этот визит является нежелательным (из-за возможных провокаций и инцидентов).
Черногорские протестующие также выполнили просьбу священников — отказались от участия в протестах под официальным флагом соседнего государства. Но заменили его на другие триколоры: флаг Королевства Черногория 1910—1918 гг. — триколор с голубым цветом вместо «сербского» синего — и флаг Сербской православной церкви, который имеет именно те цвета, что и флаг Сербии, но другой рисунок — вместо сербского двуглавого орла изображен символ «Только единство спасет сербов» (этот флаг, кстати, был флагом Болван-революции). Также в Черногории во время протестов уже не блокируют дорогу, и вообще не нарушают общественный порядок. В последнее время единственный серьезный инцидент случился во время акции протеста в Белграде — там протестующие с помощью фейерверков пытались сбросить или поджечь флаг Черногории, установленный на доме, где размещается черногорское посольство. В самой Черногории подобных инцидентов в последнее время не зафиксировано — протестные мероприятия ограничиваются крестным ходом и мирными собраниями.
РАВЕНСТВО ВЕЛИКИХ
Впрочем, уровень напряженности и, следовательно, достоверности превращения Черногории в горячую точку удалось уменьшить, но не избавиться совсем. Массовые протесты против закона продолжаются, и даже в нынешнем виде текущая ситуация в Черногории является наибольшим кризисом за все время с момента возобновления независимости страны в 2006 году.
У постороннего наблюдателя может возникнуть вопрос: что является причиной такого мощного сопротивления против внедрения нового религиозного закона, если черногорская власть действительно не собирается «отбирать святыню», то есть, забирать у верующих СПЦ монастыри и храмы?
Вот как описывает ситуацию боснийское издание «Журнал» (Zurnal.info): «СПЦ отказывается быть частью правового поля государства Черногория. Она отказывается регистрироваться в Черногории и любым способом уважать законы этого государства. Она утверждает, что является старше государства и активно отказывается принять существование этого государства, каким безумием это бы не казалось. В то же время, хотя она и не существует в юридическом смысле, Сербская православная церковь утверждает, что является владельцем всех церквей и монастырей в Черногории».
СПЦ не просто «защищает святыни» — она в принципе против любого вмешательства черногорской власти в церковные дела. Сербская церковь не хочет регистрироваться по новому закону, не хочет ничего никому доказывать относительно собственности, которую она сегодня контролирует. СПЦ хочет продолжать быть «над государством» — не в смысле «вне государства», а в смысле «быть выше и важнее государства».
«ЧЕРНОГОРСКИЙ ПАТРИАРХАТ»
Но черногорская власть действует с точностью до наоборот.
Главный принцип принятого закона о свободе вероисповедания — не существует высших религий и выше других религиозных общин. Сербская церковь, согласно закону, должна быть лишена имеющегося неформального особенного статуса и превратиться всего лишь в «одну из» среди других религиозных организаций с одинаковыми правами в светском государстве.
Президент страны Мило Джуканович в интервью сербскому информационному агентству Tanjug отметил, что Закон о свободе вероисповедания и праве религиозных общин создает условия для последующего государственного и духовного развития черногорского общества как мультикультурной и мультиэтнической страны, внедряет европейские стандарты 21-го века. «Мы не имеем другого выбора — мы должны европеизировать наше общество», — отметил он.
Джуканович также в очередной раз подчеркнул, что считает целесообразным возрождение Черногорской церкви. По его мнению, это было бы логическим после возобновления независимости Черногории. Впрочем, пока еще перспективы возвращения автокефалии ЧПЦ выглядят очень неуверенно — у Черногорской церкви очень мало прихожан, а у ее главы — митрополита Михаила — сложные отношения с Вселенским Патриархом Варфоломеем.
Но в медиа обсуждают другой — компромиссный — вариант, который якобы должен устроить и официальную Подгорицу, и Сербскую церковь в Черногории — это отделение, в том или ином виде, черногорской СПЦ от центральносербской СПЦ. По сути, идет речь о создании «Черногорского патриархата» Сербской православной церкви, который получит автокефалию и будет официально зарегистрирован и официально действовать в Черногории, на него же и будут оформлены «святыни» — сотни монастырей и храмов.
Но такое развитие событий категорически не устраивает Белград — причем, не только руководство Сербской церкви, что было бы логично и понято, но и руководство Сербского государства.
ЕСЛИ БЫ НЕ НАТО...
Комментируя предложение черногорской власти о проведении переговоров с главами СПЦ в Черногории, президент Сербии Александар Вучич отметил, что официальная Подгорица должна вести переговоры с руководителями Сербской православной церкви в Белграде, а не с представителями Черногорско-приморской метрополии, которая не имеет соответствующих полномочий.
В свою очередь, Митрополит Черногорско-приморский Амфилохий пока еще и сам не демонстрирует готовность вести «сепаратные» переговоры с черногорской властью. Сейчас он требует немедленной отмены спорного закона, а уже потом готов принять участие в каком-то переговорном процессе.
Черногорская власть между тем не меняет своей позиции. В интервью Tanjug Джуканович заявил, что власть не будет отзывать Закон о свободе вероисповедания. «Если бы мы думали, что закон следует отменить, мы его, конечно, не приняли б», — заметил он. По словам черногорского президента, власть готова к диалогу с Сербской православной церковью, но «о том, как имплементировать данный закон».
Прямо противоположные позиции власти и церкви, втягивание в конфликт другой страны, не оставляет сомнений — «черногорское религиозное противостояние» будет продолжаться.
Единственный позитив — доводить конфликт до вооруженного основные игроки не заинтересованы. Как сказал Вучич, «мы не пойдем танками на Черногорию». Конечно, это заявление не может не радовать. Но слушая подобные высказывания, можно себе только представить, как бы развивались события, если бы Черногория вовремя не вступила в НАТО.
