В Чили продолжается судебный процесс над бывшим руководителем военного режима, который просуществовал в этой стране семнадцать лет, генералом Аугусто Пиночетом. В то же время в обществе страны продолжается процесс осмысления того далеко не однозначного явления, которым был этот режим, явления, которым был (и продолжает быть) лидер этого режима, их роли и исторической миссии не только для Чили, а и для всего мира. И если относительно юридических аспектов процесса осмысления все более-менее понятно — уничтожение граждан не может оставаться безнаказанным, а что касается аспектов историко-политических — не все так просто.
Недавняя победа на выборах в Чили Мишель Бачелет открыла в политическом смысле новую, женскую, эру. Президент Бачелет начала руководство страной, которая находится в стабильном экономическом состоянии и имеет ориентированную на рынок экономику с высоким уровнем внешней торговли. Но не только экономика является главной проблемой Мишель Бачелет, дочери убитого пиночетовским режимом генерала и сторонника Сальвадора Альенде. Ее присутствие на властном Олимпе побуждает чилийцев попробовать также по-новому осмыслить, какое место в истории страны занимает Аугусто Пиночет. Восемь лет назад, в одном своем интервью, на вопрос «как вы хотите, чтобы вас помнили», экс-диктатор ответил: «Я бы хотел, чтобы меня помнили как человека, который любил свою родину, боролся за свою родину и умрет за нее. Хочу, чтобы меня вспоминали сердечно». Для родственников тысяч убитых и десятков тысяч замученных чилийских граждан подобное «откровение», конечно, покажется издевательством. Однако нельзя отвергать тот факт, что к тому трагическому решению, которое привело к событиям 11 сентября 1973 года генерала, в значительной степени подтолкнули события в Чили.
Собственно, возможно, не стоит списывать все только на него одного. Демократически избранный президент этой страны Сальвадор Альенде по существу стал жертвой противостояния в «холодной войне» двух тогдашних мировых сверхдержав: Соединенных Штатов и Советского Союза. Кабинет Альенде, который пришел к власти демократическим путем и продержался всего три года, не сумел предотвратить экономического кризиса. Страну лихорадило от забастовок. В сельской местности землевладельцы противостояли экспроприации их владений и саботировали аграрную реформу. Масла в огонь подлил и визит кубинского лидера Фиделя Кастро в Чили. Это случилось в очень напряженное для Альенде время, когда президент пытался успокоить политические страсти, которые разгорелись в стране. Три недели Кастро триумфально разъезжал по стране, игнорируя призывы чилийских министров вернуться домой. Фидель Кастро на все лады расхваливал радикальные шаги своего режима, нападал на парламентскую демократию и агитировал за марксистскую революцию. Его чилийские последователи громко обсуждали проекты полной экспроприации капиталистической собственности, установление так называемого «народного правосудия» и формирование «демократической армии». У правых оппонентов нового правительства, чилийских военных и американской администрации, такое лавинообразное нарастание событий вызвало острую тревогу. Перспектива превращения Чили во вторую Кубу на глазах становилась реальностью.
В течение всего срока своего правления Пиночет не переставал называть себя патриотом. Человеком, спасшим страну от хаоса и от коммунистической угрозы. В 1970-х у многих чилийцев была такая же точка зрения. Именно тогда началось возрождение экономики страны, а в жизнь людей вернулась, казалось, стабильность.
Однако оппозиция режиму Пиночета существовала всегда. Судя по всему, Пиночет переоценил уровень своей популярности в народе. В 1980 году его правительство объявило о принятии конституции страны. В ней указывался срок проведения президентских выборов. Предполагалось провести референдум о том, должен ли Пиночет быть единственным кандидатом на эту должность. На удивление самого генерала, народ высказался за альтернативные выборы. В 1990 году Пиночет ушел с должности президента Чили. Он, однако, сохранил за собой должность главнокомандующего.
Опровергает ли чилийский опыт либеральную аксиому о том, что для оздоровления экономики и ее успешного развития необходимо наличие тандема «свободный рынок — демократия»? И насколько модель экономического развития, избранную при Пиночете, можно вообще считать либеральной? Несмотря на всю открытость чилийской экономики, создание привлекательных условий для иностранного капитала и определение стратегических целей развития всегда оставалось там прерогативой государства. Более того, военной хунтой был создан специальный механизм контроля за инвестициями, поступающими в страну, что позволило Чили благополучно прожить кризисные для Латинской Америки 1980-е годы.
Сейчас главная проблема состоит не в том, кто больше виноват в чилийской трагедии. Намного важнее найти ответ на вопрос: почему именно такие довольно мудрые и нерядовые политические фигуры как Альенде и Пиночет поставили свою страну на путь левых и правых политических излишеств. Похоже, что оба чилийских политика руководствовались упрощенными политическими целями и средствами их достижений, находясь в ловушке иллюзорности «быстрого успеха». Ситуация выглядит так, что они обрекли Чили на дьявольскую безальтернативность — диктатуры «левых» или диктатуры «правых», отрезав свою страну от нормального пути развития. К дьявольской альтернативе их привели известные с библейских времен «благие намерения» и желание достичь их осуществления без лишних усилий.
Вторая часть ответа на вопрос относительно причин действий Альенде и Пиночета лежит в плоскости внешних факторов. Данайские дары помощи двух тогдашних сверхдержав оказались фатальными не по той причине, что именно такого результата желали эти страны. Просто посторонние силы всегда заинтересованы лишь в осуществлении собственных целей, а поэтому рассматривают другие страны и народы только инструментально — т.е. упрощенно. Именно эта посторонняя упрощенность в подходах, наложившись на упрощенность в подходах чилийских политиков, дала фатальную простоту упомянутого дьявольского выбора.
