Европейский Союз вновь оплошал. Абсолютная неспособность ЕС предотвратить войну в сердце Европы была продемонстрирована в Боснии и Косово. Теперь же Европейский Союз оказался не в состоянии мудро разрешить дилемму, «навязанную» так называемым феноменом Хайдера в Австрии. После отмены санкций, введенных 14-ю членами ЕС против Австрии в феврале, любые разговоры о Европе, борющейся во имя общих ценностей, звучат еще более поверхностно, чем когда либо прежде.
В случае с Боснией и Косово Брюссель оказался полностью беспомощным, когда речь заходила об использовании силы, или же об опасности использования силы. Сладкие слова и красноречивые фразы заполнили множество документов. Но когда был разрушен Вуковар, подвергся нападениям Дубровник, когда не было видно конца многолетней осаде Сараево, и произошли массовые убийства в Сребренице, все, на что оказался способным ЕС, выразилось в еще большем количестве произнесенных слов и в самооправдывающем негодовании.
Можно возразить, что ЕС не является военным блоком. Однако прав был Макиавелли, говоря, что даже пророки должны быть вооружены ради достижения цели. Для эффективного использования сил НАТО была необходима моральная решимость не допустить распространения геноцида в Европе. Eвропейский Союз в то время продолжал свою полемику.
Когда же дело коснулось Австрии, то была уверенность, что речь на этот раз шла не о войне, а о политических и моральных принципах, что Брюссель и уполномоченные им европейские политические силы продемонстрируют свою компетентность. Увы, ЕС провалил и этот «экзамен» — так же как Лига Наций в 30-х.
Давайте вникнем в суть этой уже довольно долго существующей проблемы. В сердце Европы, в стране, отягощенной политическими идеологиями, послужившими в свое время подспорьем Гитлеру (австрийцу по происхождению), Йорг Хайдер и его партия возобновили политические выступления, пропитанные ксенофобией, расизмом и настроениями против иммигрантов. Зачастую для демократических правительств проблематично балансировать между приверженностью защите прав человека одновременно с приверженностью свободе слова. Однако вопрос не является правовым или конституционным — он политический. Демократы осознали, что наиболее действенный способ защиты демократии и прав человека в процессе противостояния расистским партиям и ксенофобам — это их отчуждение и изоляция. Отношение должно быть таковым, чтобы у расистов не появлялось надежды на перспективы стать партнером в правительстве.
Австрийцы, конечно правы в том, что партии типа Хайдера существуют во многих европейских странах — Британии, Франции, и даже в некоторых скандинавских странах. Но во всех этих странах такого рода группы и партии были изолированы демократическими партиями: британские консерваторы никогда не вступали в союз с Британским Национальным Фронтом; то же самое во Франции, где французские консерваторы изгнали из своей партии региональных лидеров, установивших сотрудничество на муниципальном уровне с представителями Ле Пена. Именно этого не сделала австрийская консервативная Народная Партия, возглавляемая Вольфгангом Шюсселем. Озадаченная результатом выборов — необходимостью воссоединения с социал-демократами либо созданием союза с Партией Свободы Хайдера, Народная Партия заключила «фаустовское соглашение» с Хайдером.
Для партии Шюсселя, несомненно, существуют весомые политические аргументы против формирования союза с социал-демократами (вот один из них: Шюссель в такой коалиции не был бы канцлером). Но существуют основные принципы, которые должны были перевесить чисто тактические цели, и не допустить союза между партиями Шюсселя и Хайдера. Моральная слепота Шюсселя и его партии побудила 14 членов ЕС к ответным действиям. Ясно, что санкции против Австрии были неадекватны, и более того — неэффективны. Хотя это уже не имеет значения. Важно другое: что же сейчас будет делать ЕС — оплот демократии и прав человека?
Говоря прямо, последующее участие партии Хайдера в правительственной коалиции европейского государства совершенно недопустимо. Подоплека высказываний и реплик Хайдера и его соратников несет в себе ту же самую расистскую и антисемитскую идеологию, которая вскормила нацизм. В австрийском контексте это охарактеризовано как брутальное притеснение славян, и также турок. Несмотря на то, что Хайдер не пропагандирует антисемитизм в открытую, его фраза в честь храбрости и чести ветеранов сил СС вместе с комментариями о нацистских концлагерях ясно указывают на то, откуда родом его идеология.
Хайдер и его партия заслуживают политической изоляции и отчуждения. ЕС дважды допустил ошибку, реагируя на эту проблему: сначала — путем введения санкций, и сейчас — их отменой.
Как себя поведет Брюссель? Будет ли все продолжаться по-прежнему — штамповка бумаг бюрократической «мумбо-юмбо», возможно, предоставление бесплатных советов израильтянам и палестинцам для разрешения их противоречий?
Благотворительность должна брать свое начало на родине. На данном этапе, когда ЕС близок к реализации амбициозного проекта расширения в пользу славянских и других восточно-европейских стран, допустить партию расистов и ксенофобов ко власти в Австрии, либо где бы то ни было в ЕС — значит подчеркнуть продолжающееся моральное банкротство идеи Европейского сообщества. Оглядываясь на 30-е и 40-е годы, хотелось бы верить в то, что европейские страны серьезно воспримут угрозу, исходящую из лозунгов партии Хайдера. Вызов европейским лидерам брошен. Будем надеяться, что в период председательства Франции в ЕС, принимая во внимание вопрос о традициях Просвещения, которому теперь уделяется центральное место в обсуждениях ЕС, будут предприняты решительные и действенные меры.
