Принцип внеблоковости Украины, ее зависимость от восточного направления во внешней политике обусловили постулат, согласно которому в НАТО мы не собирались и пока что не собираемся, но от сотрудничества с Альянсом тоже не отказываемся. Правда, это сотрудничество мы часто пытаемся использовать не столько с максимально пользой для себя, сколько так, как умеем. Точками соприкосновения в нашем сотрудничестве остаются сферы, играющие более демонстративную роль, нежели практичную. Хотя собеседник «Дня» Эдгар БАКЛИ, исполняющий обязанности помощника (заместителя) Генерального секретаря НАТО по оборонному планированию и политике, придерживается другого мнения. Он настроен довольно оптимистично относительно будущих контактов между Киевом и Брюсселем, привычно отмечает важность Украины в архитектуре безопасности на европейском континенте и не верит в противодействие России расширению НАТО на Восток. Кстати, один из российских дипломатов во время визита лорда Робертсона сказал «Дню», что ни о какой конфронтации речь не идет, со стороны России скорее заметна определенная осторожность. Причем если бы не было операции НАТО в Югославии в 1999 году, ни о какой подозрительности Москвы речь не шла бы, утверждает дипломат. Украине же, по его мнению, при любых условиях нужно следовать политике балансирования, так как она это сегодня и делает — на то же самое намекают и на Западе...
— Многие наблюдатели с украинской стороны утверждают, что НАТО уделяет слишком мало внимания Украине. Соответствует ли это действительности и что должен сделать Киев, чтобы к его мнению прислушивались?
— Неправда. Украине уделяется много внимания со стороны НАТО. Скажем, я в Киеве уже в третий раз только за последние полгода. Мы имеем базу для взаимоотношений, она очень сильная. У нас хорошее политическое взаимопонимание на высшем уровне. По этому пути мы хотим следовать и в дальнейшем. По моему мнению, Украина сделала стратегический выбор, сотрудничая с НАТО в военном реформировании. Украина и НАТО плотно сотрудничают в рамках одноименной Комиссии, которая обеспечивает политические консультации, а также практическое сотрудничество. За последние 18 месяцев наши практические контакты значительно окрепли в области реформирования украинских Вооруженных сил. Первые выводы по поводу военного реформирования мы уже сделали. Теперь мы работаем над следующим этапом и развитием более долговременных целей. Что касается проблем, то они всегда есть — существует огромное количество проблем в военной реформе. Вооруженные силы вашей страны должны быть модернизованы и количественно сокращены. Текущие планы в этом направлении должны отвечать источникам. Впрочем, Украина не оставлена наедине со своими проблемами. Мы имеем достаточно опыта, чтобы поделиться им с Киевом. Желание сотрудничать в этой сфере общее, никто ни на кого не давит.
— Хотело бы НАТО видеть в далеком будущем в своих рядах такого члена как Украина?
— Это вопрос не ко мне. Он из политической плоскости и отвечать на него прежде всего самой Украине. В НАТО вступить может каждая страна, только для начала она должна высказать свою волю. Этим правом сейчас воспользовались девять стран, являющиеся кандидатами на присоединение к НАТО. Мы подтверждаем свою политику открытых дверей. В Киев же мы приехали совсем не для того, чтобы принуждать Украину стать членом НАТО. Если Украина со временем изменит свое мнение, то все возможно...
— Во время визита Генсека Робертсона украинские политики отмечали потребность нового уровня или нового импульса в отношениях с НАТО, говорят и о необходимости подписания нового двухстороннего документа. Что вы об этом скажете?
— Мы постепенно продвигаемся вперед в нашем сотрудничестве с Украиной в области оборонной реформы и оборонной модернизации. Существует еще очень многое, что мы могли бы воплощать вместе. Между Украиной и НАТО должна состояться двухсторонняя встреча, на которую соберутся очень важные представители с обеих сторон. Очень надеюсь, что эта встреча действительно придаст новый импульс. Но в значительной степени многое зависит от самой Украины.
— В Киеве часто говорят о возможности военно-технического сотрудничества с НАТО. Вам об этом что-либо известно?
— Я не знаком с деталями этой идеи. Но я действительно знаю, что Украина уже помогла НАТО и всему международному сообществу своим миротворческим участием на Балканах. Украина была очень тактичным помощником и продолжает быть таковым. Мы рады, что Украина действует именно так.
— Как Украина должна себя вести в случае обострения отношений между НАТО и Россией в связи с расширением Альянса на Восток?
— Я ожидаю, что Россия будет оставаться спокойной и мирной, так как она делает обычно. Москва должна признать право каждого государства выбирать рамки своей безопасности, и я думаю, что Россия действительно его признает. Постепенно складывается впечатление, что Россия понимает позицию НАТО. Сотрудничество с Украиной в этом контексте независимо от процесса расширения. Мы рассматриваем Украину как важное для стабильности в Европе государство. Мы хотим содействия Украины, крепких отношений. Я лично не ожидаю, что расширение повлечет за собой ухудшение отношений с Россией.
— Кто из стран-кандидатов на вступление в НАТО больше всего продвинулся в выполнении необходимых требований?
— Мы каждый год оцениваем прогресс, которого странам удалось достичь. Они все значительно продвинулись. Но у всех есть свои трудности. Далее дело за политическим решением, которое будет принято на пражском саммите в следующем году.
— Ваше мнение по поводу ситуации в Македонии и участии НАТО в восстановлении мира в регионе?
— Наша позиция четкая: обе стороны должны договориться о прекращении огня. Мы нуждаемся в политическом диалоге. В свою очередь НАТО готово предоставить силы для содействия процессу разоружения. Делать мы это будем с согласия обеих сторон. Мы остаемся оптимистами даже несмотря на возобновление в регионе огня.
— Велись ли разговоры во время встреч лорда Робертсона с украинским руководством о возможном участии Украины в разоружении албанских экстремистов?
— Международное сообщество поддерживает политический диалог. И насколько я понимаю, Украина вовлечена в двухсторонние переговоры с Македонией. На определенном этапе мы намереваемся ввести небольшой контингент сил НАТО для выполнения упомянутой краткосрочной работы. Поэтому я не думаю, что Украина будет участвовать в этом.
— Не противоречит ли продажа Украиной самолетов и вертолетов Македонии позиции НАТО относительно политического, а не вооруженного разрешения конфликта?
— Мы действительно хотим политического решения. Но в то же время мы уважаем право македонского правительства принимать меры для собственной безопасности. Украина, думаю, также выступает за политическое разрешение конфликта. Правда, все поставки оружия должны осуществляться очень осторожно. Украина делает именно так. Мы не возражаем против права Македонии беспокоиться о собственной безопасности, когда перед ней возникла такая угроза.
— Как вы смотрите в целом на перспективы развития НАТО? По- вашему, у НАТО есть будущее, принимая во внимание многочисленные противоречия между членами, особенно Соединенными Штатами и ЕС?
— У НАТО есть будущее. Считаю достаточно естественным, что среди членов есть различные мнения по некоторым вопросам. У трансатлантического сотрудничества всегда существовали определенные вопросы. Но посмотрите на нынешнее НАТО, посмотрите на те преобразования, которые в нем происходят в области коллективной безопасности, посмотрите, чего достигло НАТО на Балканах...
— И чего НАТО достигло на Балканах?
— Считаю, если бы НАТО в 1999 году не провело операции, то господин Милошевич до сих пор пребывал бы в Белграде. Югославия до сих пор была бы подконтрольна ему.
— Но ведь мир в регионе так и не достигнут?..
— Действительно, существует еще немало проблем, которые нужно решать. Однако, по моему мнению, участие войск НАТО в Косово было полностью позитивным. Работа вся пока что незакончена, но есть хорошие перспективы. Проблемы Македонии имеют достаточно глубокие корни. Но вы видите, насколько конструктивно участие НАТО в разрешении противоречий в этой стране. Мы не делаем ничего, кроме содействия сторонам в достижении политического решения. Мы будем рады, если пригодится вооруженная помощь в поддержку политического решения.
— Не считаете ли вы ошибочной фактическую поддержку албанцев в 1999 году и не рассматриваете ли нынешние действия албанских экстремистов в Северной Македонии как результат этой поддержки?
— Не стоит смотреть на случившееся под таким углом зрения. Мы пытались достичь политического решения, и в конечном счете, у нас не осталось выбора. Было сделано много ошибок, и не только в 1999 году. Я думаю, при тех обстоятельствах мы сделали хорошую работу. Албанское правительство отлично понимает политику НАТО. Понимает позицию НАТО, думаю, и албанское население в Косово, и в Македонии...
