В лондонском Высоком суде продолжается процесс между российскими олигархами: Борисом Березовским и Романом Абрамовичем. Это первый случай, когда олигархи, один из которых является опальным, а другой — лояльным Кремлю, решили «выяснить» финансовые претензии в суде другой страны. Своими впечатлениями от процесса в интервью «Радио Свобода» делится бывший владелец «Евросети» Евгений ЧИЧВАРКИН.
Рассмотрение иска Березовского к Абрамовичу по существу началось 3 октября 2011 года. Березовский обвиняет Абрамовича в том, что тот в 2000 — 2003 годах угрожал ему, вынудил его и партнера Бадри Патаркацишвили продать активы «Сибнефти» и «РусАла» по заниженной цене. Березовский рассчитывает взыскать с Абрамовича порядка шести миллиардов долларов.
7 октября — второй день, когда Березовский дает показания в суде.
За ними внимательно следят в России и за рубежом, поскольку участники процесса вспоминают обстоятельства перераспределения государственной собственности и участия в выборах 1996 года.
— За кого болеете? С кем — Березовским или Абрамовичем — вам доводилось общаться больше?
— Мне доводилось несколько минут общаться с Березовским и один раз видеть рядом живого Абрамовича. Не могу сказать, что за кого-то из них болею. Мне очень хочется, чтобы Лондонский независимый суд оценил то, что происходило в России в 90-х годах, чтобы прозвучали, наконец, имена тех политиков, которые вытворяли тогда то, что можно квалифицировать как преступления, — а сейчас занимают высшие должностные посты. Думаю, документы, которые будут представлены в суде, очень не понравятся высшему российскому руководству.
Явных симпатий к Березовскому или Абрамовичу у меня нет. Оба бывших партнера обладают крайне высоким интеллектом и в разное время добивались умопомрачительных успехов как коммерсанты. У обоих есть чему поучиться, их истории крайне интересны.
— Чем они, на ваш взгляд, отличаются друг от друга?
— У них немного разные амбиции и цели. Роман Аркадьевич Абрамович не ассоциируется у меня с человеком, которому нужна политическая власть или политическое влияние. При этом он абсолютный перфекционист по своим затратам и вложениям. Борис Абрамович другой. Я вообще назвал бы процесс «Абрамович vs Абрамович».
— Кого бы — Березовского или Абрамовича — вы скорее назвали примером для подражания?
— Оба — пример того, как надо уметь считать и как стремиться к успеху. Надо понимать, что истина неоднозначна, сложна и многогранна. Суд покажет, как высшие политические силы России участвовали в темных, а может быть, и вполне светлых делах. Народ должен знать своих героев. Безусловно, оба заслуживают внимания, а их интеллект и страсть к жизни — большого уважения. Но я не английский суд и не берусь судить, кто заслуживает этого больше. Это гениальные коммерсанты с крайне изворотливым острым умом. Это интересно. Правильно, когда люди хотят выяснить отношения в суде, а не в драке, как Полонский и Лебедев, например.
— Чем вы отличаетесь от Абрамовича и Березовского?
— Во-первых, я глупее, во-вторых, ленивее, в-третьих, менее амбициозен. Все, кроме тех, кто входит в первые три-четыре десятка самых богатых людей в списке Forbes, обладают в той или иной мере теми качествами, которые я назвал.
— Вам обидно, что вы не могли участвовать в приватизации и предпочли не заниматься нефтегазовой отраслью?
— Покупатели жали мне руки, улыбались и отправляли смс. Я питался этим, как энергией, и буду питаться через какое-то время, когда открою магазин. К тому же меня тяготили даже восемь охранников, а тратить на охрану миллионы я бы вообще не смог. Для меня личное важнее общественного. Наконец, я не мог бы для достижения сверхдоходов выслуживаться перед людьми, к которым плохо отношусь. И вообще, я иногда хочу побыть в бездействии...
— Вы бы согласились с утверждением Березовского о том, что коррупции в России в 90-х было гораздо меньше, чем сейчас?
— Это на сто процентов правда.
— Борис Березовский, как и его оппонент, прямо или косвенно участвовал в создании той системы ведения бизнеса, которая в итоге обернулась против вас. У вас есть к нему и к Абрамовичу личные претензии?
— Березовский участвовал в том, что Путин пришел к власти. Но первым же об этом пожалел и публично покаялся. Личных претензий нет абсолютно никаких. Более того, перфекционизм — близкая мне философия...
— Вы никогда не думали, что если бы Березовский и Абрамович вели себя иначе в 90-х, ситуация, из-за которой вам пришлось покинуть Россию в 2000-х, не возникла бы вовсе?
— Нет. Два конкретных человека здесь совершенно ни при чем. Если бы общество было не готово к Путину, оно бы за Путина не проголосовало, как бы Абрамович ни старался. Путина привели к власти неготовность к свободе и советскость внутри. Не было бы Абрамовича с Путиным, был бы Рабинович с Мутиным.
— Уголовное дело против вас прекращено, запрос о международном розыске и решение о заочном аресте отозваны. Что должно измениться, чтобы вы вернулись в Россию? Вы намерены участвовать в этих изменениях?
— Я косвенно участвую. 150 тысяч рублей выдал Навальному за призы за песни против правящей партии и за оппозиционной гимн: должна быть песенка, которой все подпевают... Я принимаю участие в том, чтобы власть в России поменялась настолько, насколько хочу. Но я хочу и демократические процедуры, выборы, политическую острую борьбу, гласность. Я хочу, чтобы истина рождалась в честном споре. И тогда вернусь: где родился — там и пригодился, там понятные сердцу вещи, запахи и звуки.
— Свободных выборов нет.
— Есть Навальный. Думаю, все изменится не позже 2018 года...
