«Европейская комиссия не рассматривает возможность вступления Украины в Европейский Союз», — так, сообщила «Немецкая волна», заявил представитель комиссии Франсуа Ле Бей. По ее словам, ЕС рассматривает Украину как партнера в рамках «программы соседства». Это заявление несколько диссонирует с другими сигналами последних дней. В частности, уже после обнародования резолюции Европейского парламента, в которой он призвал к углублению отношений между ЕС и Украиной с возможностью вступления Украины в Союз, The Financial Times сообщала об ускоренной подготовке к предоставлению Украине со стороны ЕС статуса страны с рыночной экономикой при антидемпинговых расследованиях. Раньше были «сигналы о возможности сигналов» — речь шла, в частности, о немецко-польских предложениях установления «привилегированного партнерства», о том, что в органах Европейского Союза может начаться процесс переосмысления отношений, наконец, о том, что если ЕС планирует начать переговоры о вступлении с Турцией уже в октябре этого года, то он не может отвергать такую возможность для Украины, в «европейскости» географического положения которой сомнений не возникает.
План действий ЕС — Украина по так называемой «Европейской политике соседства» — был утвержден в декабре прошлого года. Сам по себе документ не плох: он действительно направлен на развитие сотрудничества во многих областях, хотя и не содержит ни одного указания на то, ради чего он создан, что может быть дальше, какие именно обязательства при условии его выполнения должны нести стороны. Такой план вполне мог бы соответствовать Соглашению о партнерстве и сотрудничестве, которое было актуально на момент его подписания (1994), но устарело на момент вступления в действие (1998). Эти выводы делались и в неофициальных обсуждениях, и даже в некоторых официальных заявлениях — но только с украинской стороны. Со стороны органов Европейского Союза всегда звучало одно: ЕС рассматривает Украину как своего важного партнера, и сейчас актуален вопрос всестороннего выполнения положений Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (которое в последние несколько лет безнадежно устарело, поскольку не содержало целого ряда приоритетных в первую очередь именно для ЕС направлений).
Термин «европейская политика соседства» не мог вызывать позитивной реакции со стороны любой политической силы в Украине по простой причине: его применение к Украине означает окончательное ее вынесение за границы Европы с точки зрения «европейских политиков», что действительно очень странно. Именно на это, кстати, ссылались представители и Европейской комиссии, и государств-членов Европейского Союза, когда указывали, что Украина имеет «договор о соседстве» (так, в частности, говорил министр иностранных дел Бельгии), и ЕС не имеет никаких намерений рассматривать какие-то варианты. В других заявлениях звучало то, что ЕС ни в каких вариантах не собирается менять свои стратегии, во всяком случае, пока не будет ратифицирована только что принятая Европейская Конституция. «Европейская политика соседства» не предполагает никаких политических последствий (в частности и принятия решений о начале переговоров о вступлении в ЕС), но предусматривает в неопределенной временной перспективе доступ «соседей» (стран Северной Африки, Украины, Молдовы, Беларуси) к общим рынкам ЕС, распространение «четырех свобод» (свободы движения через границы людей, товаров, услуг, капиталов), привлечение Европейского инвестиционного банка к работе в странах-«соседях». Бывший президент Европейской комиссии Романо Проди называл это так: «все, кроме членства».
Что может стоять за заявлениями о том, что членство Украины не стоит на повестке дня ЕС? Этим заявлениям на самом деле уже несколько лет. Несколько лет говорится о том, что сейчас ЕС озабочена подготовкой и вступлением новых стран-членов, потом — их «перевариванием», подготовкой Турции, что отнимает значительную часть, если не все имеющиеся ресурсы, и «лодку ЕС никто не желает перегружать». Так же несколько лет ЕС категорически отказывал Украине в том, чтобы в документах о двухстороннем сотрудничестве вообще присутствовали выражения «интеграция» и «копенгагенские критерии». Общее содержание разговоров было очень простым: никто не будет предлагать Украине больше, чем уже есть. В последние годы в Западной Европе был довольно популярным тезис о том, что Запад чувствует свою историческую вину перед странами Центральной Европы за то, что с ними произошло во время и особенно после второй мировой войны, и, именно учитывая это, они должны быть приняты в ЕС. Несколько иным было содержание послания балканским странам: ЕС, признавая «европейскую перспективу» Боснии и Герцеговины, Македонии, Албании и, возможно, Сербии и Черногории, таким образом просит извинения перед ними за неспособность адекватно действовать в начале 90-х, когда в Европе разгорелась война.
Что касается Украины, — слишком многим трудно осознать, что она действительно может не быть частью так называемой «российской сферы влияния», и тем более — признать, что вся политика последних лет в отношении этой страны была откровенно ошибочной. Вслух своих ошибок еще не признавала ни одна страна и ни одна влиятельная международная организация.
Последние предложения, которые, как стало известно «Дню», рассматриваются в кабинетах Европейской комиссии, — кроме срочного предоставления ей статуса страны с рыночной экономикой, это и начало реальной работы над предложенными «политикой соседства» направлениями — сближение законодательства, начало диалога по облегчению (не отмене!) визового режима, направление половины объема средств Европейского инвестиционного банка (250 млн. евро) на украинские проекты, реализация совместных проектов в энергетической отрасли — то, что на самом деле должно было уже быть реализовано десять лет назад. При обязательном условии, что Украина действительно соблюдает свои обязательства, проводит последовательную политику, четко определилась со своими приоритетами. Этого не было, как не было и настроенности на настоящее партнерство со стороны ЕС. Если рассматривать сам процесс европейской интеграции как отказ от границ с целью построения действительно общей Европы — то факт остается фактом: ЕС, выступая от имени Европы, продолжает политику отгораживания. Не только от Украины — но и от других бывших советских республик, за исключением балтийских стран.
«Оранжевая революция» внесла коррективы в позицию Европейского парламента, где значительное количество депутатов и несколько представителей руководства родом из Польши, Литвы, Эстонии, Словакии — стран, которые всегда были убеждены в том, что Украина — такая же европейская страна, которой только стоит помочь подготовиться к вступлению. События, развернувшиеся в Украине в конце ноября — в декабре, сделали Украину ньюсмейкером европейской политической жизни, подтвердили невозможность дальнейшего игнорирования «украинского вопроса», однако еще не убедили «европейских» политиков в том, что на самом деле с изменением политической ситуации в Украине изменилась ситуация во всей Европе, что, например, очень хорошо понимают в НАТО. И что подходы середины 90-х уже просто полностью неадекватны ситуации, что та Европа, к которой они привыкли, уже больше не существует, и никогда не будет существовать.
О членстве Украины действительно речь не идет (по крайней мере, в ближайшие годы). Тезис об ассоциации, который так долго повторяла украинская дипломатия, стоило бы забыть. Есть и другие пути. Тем более, что сейчас представители «европейских» структур прямо советуют Киеву быть настойчивым в своем давлении. Свободная торговля с переходом в таможенный союз, свободное передвижение, право на работу и бизнес, на обучение, приход настоящего стратегического инвестора, полноценное сотрудничество в сфере безопасности, не говоря о как можно более широком общении между людьми, — вполне достижимая цель, которая и могла бы составить основу процесса «европейской интеграции» и «европейских перспектив». Как ни удивительно, «украинский вопрос» может стать настоящим тестом «на европейскость» не только для Украины, которой придется ежедневно тяжелым трудом доказывать соответствие заявлений настоящим сдвигам, но в первую очередь для стран и структур Европейского Союза, которым теперь очень сложно будет объяснить намерения «закрыться».
О новых отношениях в новых обстоятельствах будут говорить, очевидно, уже после планирующегося визита в Киев комиссара Европейской комиссии Ферреро- Вальднер и возможного очередного визита Хавьера Соланы. Следует также не забывать, что Европейская комиссия является исполнительным органом, решения же принимаются на уровне руководителей государств и правительств. Тут есть над чем работать, — ведь кроме Варшавы и, с определенными оговорками, Лондона всерьез украинские «европейские перспективы» еще не воспринимает практически ни одна «европейская» столица. Так же, как двенадцать лет назад с трудом воспринимались перспективы Польши...
