Германия очень влиятельная страна в ЕС. Во многом от мнения Берлина зависит политика евросообщества по отношению к соседям. Измениться ли политика Германии к Украине с приходом к власти Виктора Януковича? И чего ожидают в Берлине от нового украинского президента и в целом от новой власти? Осуждают ли в Германии такое явление как «берлусконизм»? Об этом «Дню» рассказывает немецкий журналист газеты Die Welt Герхард ГНАУК, который продолжительное время освещает события в нашей стране и хорошо разбирается в немецкой дипломатической кузне.
Он один из авторитетных европейцев, которые делают погоду в журналистике. В прошлом году Герхард Гнаук представил в столичном книжном магазине «Є» свою книгу «Облако и верба. Польские годы Марселя Райх-Раницкого». Тогда в интервью «Дню» он сказал, что любит «Украину за то, что она не была и не хочет быть империей, не хочет властвовать над соседями вопреки их воле, что она — олицетворение единства в разнообразии». Герхард Гнаук родился в 1964 году в Варшаве, изучал историю, славистику и политологию в Майнце и Западном Берлине. С 1988 года работает в журналистике, в 1995—1998 годах в F.A.Z. (Frankfurter Allgemeine Zeitung) в отделе политики. С 1999-го — корреспондент газеты Die Welt в Варшаве, освещает события в Польше и Украине.
— В Украине бытует мнение, что многие европейские политики не совсем разбираются в том, что происходит в Украине. Во многом понимание происходящих в нашей стране процессов зависит от квалификации дипломатических миссий стран ЕС в нашей стране. Готовят ли специально дипломатов перед тем, как они приезжают в Украину для выполнения своей миссии?
— Как известно, дипломаты меняют место работы каждые три-четыре года. И дипломаты, не знающие языка страны, бывают в посольствах и в Киеве, и в Москве, и в других городах. Что касается Германии, то немецкий МИД в Берлине вместе с польским МИДом год назад впервые провели семинар, на котором вели дискуссии и согласовали позиции двух стран, касающиеся восточных соседей ЕС. Впечатление было такое, что анализ немцев и поляков был очень похожим. Но практические подходы, пути действия — разные.
— Не считаете ли вы, что многие западные лидеры очень быстро поздравили Януковича с победой? Ведь было понятно, что его соперница будет в суде оспаривать результаты выборов.
— Результат голосования 48% против 45% для молодой демократии — маленький разрыв, а для старых демократических обществ — достаточно большой. Учитывая то, что прошлые парламентские выборы были признаны зарубежными наблюдателями «свободными и честными», а также то, что сейчас тот кандидат, который потом говорил о фальсификациях, все-таки во время выборов возглавлял правительство и теоретически мог бы воспользоваться в какой-то степени админресурсом, я не удивлен, что на этот раз наблюдатели и вслед за ними западные лидеры признали результат выборов как настоящий. Ведь существовало впечатление, что даже если где-то и есть фальсификации, то на востоке страны они, наверное, были в пользу Януковича, а на западе — в пользу Тимошенко. Так что системных фальсификаций, управляемых из центра, как это было в 2004 году, — нет. Я думаю, что просто следовало поздравить Януковича с победой. Но, с другой стороны, я чувствую, что все-таки есть явления, где возможности наблюдателей кончаются. Явления типа «продам свой голос» (значит, сниму свой бюллетень с помощью мобилки), феномен чернила в ручках при урнах, которое усыхает, закулисное давление на членов участковых комиссий, что их после выборов могут уволить с работы — это, за исключением последнего примера, новые вести, и с этим надо разобраться. Я был наблюдателем на выборах от ОБСЕ в России в 1993 году, тогда этих феноменов еще не было.
— Действительно ли канцлеру Ангеле Меркель будет легче вести дела с Януковичем чем с Тимошенко, которая, как говорят, имела неплохие контакты с руководителем немецкого правительства?
— Это зависит, прежде всего, от Януковича и нового правительства. Но шанс есть. Если смотреть оптимистически: возможно, это просто так, что радикальные реформаторы типа Гайдара и Тимошенко могут, правда, сломать старое, разрушить систему застоя, но воспользоваться этим успехом не в состоянии. Приходит другая сила, если у нее хватает мудрости, она должна взять все лучшее от предшественника, воспользоваться этими идеями и строить.
— Измениться ли в Германии позиция относительно Украины с приходом к власти Януковича и будет ли Берлин после этих выборов поддерживать идею, что ЕС должен стать более открытым для Украины, таким способом стимулировать ее на проведение реформ, необходимых для интеграции в ЕС?
— В июне 2009 года в Киеве с необычной миссией побывали главы МИДов Германии и Польши. Они приехали, чтобы сказать украинским политикам, что их страна в опасности, в том числе — экономической. Они сказали, что надо объединить усилия разных ветвей власти в связи с кризисом. Премьер Тимошенко сказала им, что надо только подождать выборов, потом все наладится. На это один из гостей ответил: простите, что наладится? Ведь ведущие политики останутся те же! Очень хотелось, чтобы горький прогноз о том, что политики ничему не научились, что взаимная блокада в стране в 2010 году будет продолжаться, не оказался правильным.
Украина сейчас не на первом плане европейской политики. Тем более важно, чтобы новый президент и новая команда, кто бы не был в ее составе, представили четкие, реалистические цели и сделали первые шаги к ним. Чтобы они показали, что Украина не только в состоянии проводить свободные, честные выборы, иметь плюрализм, свободу слова, но и также была в состоянии управлять самой собой. Германия сама по себе больших шагов не сделает. Вообще, рано об этом говорить. Но я очень надеюсь, что Виктор Янукович, раз у него за рубежом плохой имидж из-за прошлого, сделает все, чтобы этот имидж изменить, словами и делами. Я тоже надеюсь, что Юлия Тимошенко покажет нам решительную и бдительную оппозицию, но при этом не популистскую, а ответственную. Оранжевая революция, свидетелем которой я имел счастье быть в Киев, показала, что в Украине есть мудрые, зрелые граждане. Сейчас задача политиков — показать то же самое о себе.
— Что в Европе и, в частности, в Германии думают о таком явлении как «берлусконизм» и шредеризм?
— «Берлусконизм» — это уникальный феномен в ЕС, для немцев он не приемлем. Что касается шредеризма, если вы имеете в виду то, что Шредер пересел с поста канцлера на пост в предприятии, которое строит газопровод, который он сам как канцлер подготавливал, — тут была резкая критика в немецких СМИ и политикуме. Но критика касалась этической, а не стратегической или экономической стороны такого поведения. В Германии мало кого волнует, что зависимость Европы от российского газа и стратегическая уязвимость некоторых стран, благодаря этому очень дорогому газопроводу, еще возрастает. Немецких участников в этом проекте — фирмы BASF и E.ON Ruhrgas, это тем более не волнует — они думают только о деньгах. Я знаю такой случай, когда одна из немецких компаний, участвующая в Северном потоке, не хотела быть спонсором культурного мероприятия в Германии, потому что там выступал Юрий Андрухович. Разве потому что он плохой писатель? Если ми дойдем до того, что немецкие энергетические компании будут диктовать нам, какие книги читать, какие нет, — это цензура, это «берлусконизм».
— А что в Германии думают о том, что Франция готова продать России четыре вертолетоносца «Мистраль»? И это после того, как после августовской войны на Кавказе в 2008 году российские генералы заявили, что, имея такие средства, они в считанные часы покончили бы с Грузией.
— Во Франции против такой сделки выступает Андре Глюксманн и известная политолог Франсуаза Том, которая спросила: «Закрывает ли тем самым Франция глаза перед подготовкой России к будущим военным агрессиям?». В Германии только некоторые газеты писали об этом. Этот вопрос Германии в прямом смысле не касается. Кроме этого, в Германии принято говорить с россиянами более вежливо. Есть критика внутренней ситуации в России, тут в немцев иллюзий нет. Кстати, только что председатель «Мемориала» в Москве Арсений Рогинский получил немецкий орден заслуг из рук Посла Германии в России. Но опять — в Германии не понимают, что развитие в России касается не только России, а оно может иметь прямое и очень серьезное воздействие на ее соседей и на всю Европу. Не случайно журналист Frankfuter Allgemeine Zeitung Николас Бюссе написал в прошлом году книгу, в которой резко критикует отсутствие в Германии стратегического и глобального мышления.
— А как в официальном Берлине относятся к российской инициативе подписать новый договор о европейской безопасности?
— Позиция Германии — вежливая сдержанность: возможно, и стоит об этом говорить, но лучше всего на форуме ОБСЕ. При этом для Германии важно, чтобы Россия вернулась под крышу договора об ограничении обычных вооружений в Европе, из которого она вышла в 2007 году. Создание каких-то новых больших структур или договоров, как мне кажется, не встречается с энтузиазмом.
