С приближением 3 октября — даты начала переговоров относительно вступления Турции в Европейский Союз — напряжение в отношениях будущих участников переговоров усилилось. На днях премьер-министр Турции Реджеп Тайип Ердоган в ответ на активизацию требований со стороны некоторых стран- членов ЕС признать суверенность Республики Кипр заявил, что какие-либо новые условия относительно вступления Турции в ЕС приведут к тому, что его страна в конце концов «пойдет по собственному пути» и откажется от идеи членства. Фактически премьер повторил слова турецкого министра иностранных дел Абдулли Гюля, который на встрече министров иностранных дел стран-членов ЕС в Уэльсе в прошлый уик-энд заявил, что сегодня для Турции «самое удачное время», чтобы отказаться от дальнейших переговоров в случае появления предложений сродни неполного членства или новых условий. «Если обещания не выполнят, мы назовем Копенгагенские критерии критериями Анкары, — отметил Эрдоган, подчеркнув: — Сейчас Турция больше не может ничего дать ЕС. Мы выполнили все, что касалось Копенгагенских политических критериев».
Внутренний спор продолжается вокруг объявленной в конце июня Турцией односторонней декларации о том, что она не признает суверенитет Кипра, несмотря на подписание таможенного соглашения со всеми десятью новыми членами ЕС, в том числе и с Кипром. Подписание этого соглашения не привело к его выполнению — Анкара не позволила кипрским судам заходить в свои порты и не сняла запрет на пребывание кипрских самолетов в ее воздушном пространстве, что сильно бьет по кипрской экономике. Кроме того, хотя текст таможенного соглашения и предполагает статус Кипра как государства согласно международному праву, отдельные европейские страны, такие, как Франция, Австрия и Греция требуют заверений в том, что Анкара со временем таки сделает конкретные шаги к официальному признанию средиземноморской страны.
Правда, непризнание суверенности Кипра формально не может повредить началу переговоров о вступлении в ЕС. Именно поэтому турецкий премьер немного спустя после резких заявлений высказал убеждение, что переговоры относительно вступления начнутся вовремя и без препятствий. Однако сам факт нездорового напряжения свидетельствует о том, что Европа таки окончательно не определилась с желанием видеть в рядах своих членов Турцию. Не последнюю роль в усилении сегодняшней внутренней неуверенности сыграли проваленные конституционные референдумы во Франции и Нидерландах — несмотря на ряд объективных внутренних факторов их неудачи, одним из весомых общественных факторов по результатам опросов стал и страх перед вступлением Турции в ЕС. Показательным в этом плане является то, что Жак Ширак, до сих пор один из главных «промоутеров» идеи скорейшего начала переговоров с Анкарой, сегодня выглядит неуверенным в целесообразности этого, а его спикер вместе с премьером Домиником де Вильпеном в один голос говорят о необходимости дискуссий вокруг отказа Турции признать Кипр.
Подливает масла в огонь и пока что непопулярная, однако перспективная идея «особого партнерства» с Турцией вместо полноправного членства. О необходимости включения такого положения в повестку дня будущих переговоров уже заявила Австрия в лице министра иностранных дел. Пока что, по признанию Вены, он «один против 24». Однако ситуация может измениться после парламентских выборов в Германии, в результате которых по прогнозам новым канцлером станет лидер христианских демократов Ангела Меркель. В отличие от сторонника вступления Турции в ЕС Герхарда Шредера, Меркель настаивает на «привилегированном партнерстве» для Анкары и выступает против полноправного ее членства в ЕС. А поскольку выборы пройдут до начала переговоров с Турцией, Анкара может получить сильного противника внутри ЕС. Если же решительность Германии объединится с «неуверенностью» Франции, то, как указывают европейские эксперты, переговоры с Турцией вообще могут не начаться в назначенный срок.
Кроме того, Анкара, пройдя сорокалетний путь «оббивания порогов» ЕС, позволяет себе резкие заявления, которые граничат с игрой ва-банк. После значительных уступок, изменения уголовного кодекса и ряда тяжелых для принятия решений, Турция рискует, но пока что не идет на принципиальную уступку ЕС. Не потому ли, что чувствует, что за ней появится очередное условие к «критериям Анкары»?
Может ли такая ситуация чем-то угрожать Украине? В принципе — нет. Сравнение Турции с Украиной могло бы быть неуместным хотя бы потому, что наш путь в ЕС пока что значительно короче, да и геополитические условия другие. Однако факт отсутствия четкой позиции относительно перспективы членства, затягивание и перенесение выполнения обещаний, а также заявления Ангелы Меркель о целесообразности «привилегированного партнерства» Украины с ЕС, а не полноправного ее членства, чем-то сближает турецкую и украинскую ситуации. Результат переговоров относительно членства Турции в ЕС станет своеобразным индикатором для отношений Украины—ЕС. Ведь приняв в Союз такую большую страну, как Турция, Брюсселю будет трудно объяснить отказ в четкой перспективе членства для Украины. И опять же, если Анкара таки настоит на полноправном членстве, а не на «привилегированном партнерстве», политические шансы Украины на вступление в ЕС значительно вырастут при условии успешной внутренней политики.
