«Исламское государство» захватило внимание всего мира ужасными видео обезглавливания, бессмысленным разрушением древностей и умелым использованием социальных медиа. Оно также захватило большую часть восточной Сирии и западной части Ирака, провозгласило халифат, расположившись в Ракка (Сирия), и привлекло иностранных джихадистов со всего мира.
Президент США Барак Обама говорит, что «ИГ» должно быть ослаблено и в конечном итоге побеждено. Он назначил генерала Джона Аллена возглавить коалицию из примерно 60 стран-участников этой задачи, опираясь на авиаудары, силы специального назначения и подготовленные миссии. Некоторые критики требуют, чтобы он послал больше американских войск; другие говорят, что Соединенные Штаты должны согласиться на доктрину сдерживания.
В нынешней президентской кампании США некоторые кандидаты призывают к вводу наземных войск (boots on the ground). Они правы: солдатские ботинки необходимы. Но солдаты, которые их носят, должны быть арабами-суннитами и турками, но не американцами. И это многое говорит о характере тройной угрозы, с которой столкнулись США и их союзники.
«Исламское государство» - это три компонента: транснациональная террористическая группа, протогосударство и политическая идеология с религиозными корнями. Оно выросло из «Аль-Каиды», после ошибочного американского вторжения в Ирак, и, как «Аль-Каида», оно обращается к экстремистским суннитским исламистам. Но «ИГ» пошло дальше, путем создания халифата, и в настоящее время является конкурентом «Аль-Каиды». Его владение территорией создает легитимность и способность для наступательного джихада, который оно ведет не только против неверных, но и шиитов и суфийских мусульман, которых считает “такфирами”, или неверными исламскими монотеистами.
«Исламское государство» превозносит чистоту ислама VII века, но чрезвычайно искусно в использовании средств массовой информации в ХХІ веке. Его видео и каналы социальных медиа являются эффективными инструментами для привлечения несовершеннолетних мусульман – в основном молодых людей из Европы, Америки, Африки и Азии, которые борются за свою идентичность. Недовольные, многие тянутся к Sheikh Google, где вербовщики «ИГ» ждут, чтобы начать на них охоту.
По некоторым оценкам, сегодня насчитывается более 25 000 иностранных боевиков, несущих службу в «Исламском государстве». Тем, кого убивают, быстро находят замену.
Трехсторонняя природа «ИГ» создает политическую дилемму. С одной стороны, важно применять жесткую военную силу, чтобы лишить халифат территории, которая обеспечивает ему и убежище, и легитимность. Но если американский военный след слишком тяжелый, мягкая сила «ИГ» будет усилена, способствуя таким образом своим усилиям глобального вербования.
Вот почему “ботинки на земле” должны быть суннитскими. Присутствие иностранных или шиитских войск усиливает претензии «ИГ» быть окруженным и атакованным неверными. Пока, во многом благодаря эффективности курдских сил, которые состоят в подавляющем большинстве из суннитов, «ИГ» потеряло около 30% территории, захваченной им год назад. Но дислоцирование дополнительных суннитских пехотинских сил требует подготовки, поддержки и времени, а также давления на иракское правительство, в котором доминируют шииты, чтобы умерить его сектантской подход.
После разгрома в Ливии (где «ИГ» поддерживает джихадистов-ополченцев и объявило о создании трех “отдаленных провинций”) Обама по понятным причинам отказывается свергнуть режим президента Сирии Башара аль-Асада, только чтобы увидеть, как «Исламское государство» возьмет под контроль большую территорию, сопровождая это геноцидом и массовыми зверствами против многих сирийских несуннитов. Но Асад является одним из наиболее эффективных инструментов вербовки «ИГ». Многие иностранные джихадисты реагируют на перспективу помочь свергнуть правителя-тирана Алавита, который убивает суннитов.
Дипломатическая задача США состоит в том, чтобы убедить сторонников Асада, Россию и Иран ликвидировать его без разрушения остатков сирийской государственной структуры. Бесполетная зона и безопасная зона в северной Сирии для миллионов перемещенных людей могла бы укрепить американскую дипломатию. Также оказание огромной гуманитарной помощи беженцам (в оказании которой американские военные очень эффективны) чрезвычайно бы усилило мягкую силу США.
В своей актуальной форме финансирование и координация стратегии мягкой силы Америки является недостаточным. Но мы знаем, что жесткой силы не достаточно, особенно чтобы отбить кибертерриторию, что занимает «ИГ», например, путем разработки возможности удалить ботнеты и противостоять враждебным аккаунтам социальных медиа.
Даже если США и их союзники победят «ИГ» в ближайшее десятилетие, мы должны быть готовы к восстанию из пепла подобной Суннитской экстремистской группировки. Понадобится много времени, чтобы разрешить последствия революций, подобные тем, что происходят на Ближнем Востоке. Источники революционной нестабильности включают ослабленные постколониальные границы, задержку модернизации, провал арабской весны и религиозное сектантство, усугубленное межгосударственным соперничеством между суннитами Саудовской Аравии и шиитами Ирана.
В Европе религиозные войны между католиками и протестантами длились почти полтора века. Бои закончились (Вестфальским миром в 1648 году) только после того, как Германия потеряла четверть своего населения в Тридцатилетней войне.
Но также стоит помнить о том, что коалиции того времени были сложными (к примеру, с католической Францией, пособничающей голландским протестантам против католиков Габсбургов больше по династическим, чем религиозным причинам). Нам следует ожидать подобных сложностей сегодня на Ближнем Востоке.
Заглядывая вперед в области, где США имеют разнообразные интересы, такие как энергетика, безопасность Израиля, ядерное нераспространение и права человека, американские политики должны следовать гибкой стратегии “сдерживание плюс подталкивание”, что предполагает сотрудничество с различными государствами и группами в различных обстоятельствах.
Например, станет или нет политика Ирана более умеренной: Иран иногда будет разделять интересы США, но иногда будет им противостоять. В действительности последнее ядерное соглашение может открыть возможности для большей гибкости.
Однако чтобы овладеть ими, как показывают нынешние дебаты, внешней политике США в отношении Ближнего Востока придется стать более изощренной.
Проект Синдикат для «Дня»
Джозеф НАЙ — профессор Гарвардского университета, председатель Совета по глобальной повестке Всемирного экономического форума «Будущее правительств», автор книги «Закончилось ли столетие Америки?».
