Президент России Владимир Путин заявил, что «все дипломатические возможности были полностью исчерпаны. Нам просто не оставили никаких вариантов мирным путём решить проблемы, возникающие не по нашей вине. И в этой связи мы были просто вынуждены начать специальную военную операцию». Обоснование для войны, прямо скажем, не слишком убедительное даже для зомбированной российской публики. Путин также заявил, что «Появление российских войск под Киевом и у других городов Украины связано не с намерением оккупировать эту страну». Но тогда встает вопрос, а что вообще российские войска делают на украинской земле. Еще Путин попытался сделать хорошую мину при плохой игре и утверждал: «Что касается тактики боевых действий, которая была выработана Министерством обороны России и нашим Генеральным штабом, то она полностью себя оправдала. И наши парни – солдаты и офицеры – проявляют мужество и героизм, делают всё, что от них зависит, чтобы избежать потерь среди мирного населения украинских городов».
Российские парни в большом количестве лежат в украинских полях и степях. А российские ракетно-бомбовые и артиллерийские удары по украинским городам как раз и направлены на то, чтобы нанести максимальные потери гражданскому населению и инфраструктуре. Путин настаивает, что «в самом начале операции на Донбассе киевским властям по разным каналам, с целью избежать бессмысленного кровопролития, было предложено не вступать в боевые действия, а просто вывести свои войска из Донбасса. Не захотели. Ну что же, это их решение. Осознание того, что происходит в реальной обстановке, на земле, придёт неизбежно». И повторил, как заклинание: «Операция развивается успешно, в строгом соответствии с заранее утверждёнными планами».
Не знаю, какое именно предложение сделал Путин Киеву сразу после начала агрессии. В чем можно не сомневаться, так это в том, что президент России на деле требовал безоговорочной капитуляции. И получил решительный отказ и ожесточенное сопротивление. А в обоснование агрессии Путина голословно утверждал, что «Украина, поощряемая Соединёнными Штатами и рядом западных стран, целенаправленно готовилась к силовому сценарию, кровавой бойне и этническим чисткам на Донбассе. Массированное наступление на Донбасс, а затем на Крым было только вопросом времени. И наши Вооружённые Силы сорвали эти планы». В это вряд ли поверит даже большинство россиян.
Путин возмутился утверждениям, что «это Россия (додумались и до этого!) якобы запустила ракету по Донецку», а также тому, что так называемый цивилизованный западный мир, европейская и американская пресса даже не заметили трагедии Донецка, как будто ничего и не было». Но дело в том, что американская и украинская разведки задолго до начала российского вторжения в Украину предупреждали, что вторжению могут предшествовать устроенные россиянами провокации, включая диверсии и обстрелы Донецка и Луганска, в которых обвинят ВСУ. Именно в качестве такой провокации мировое сообщество и рассматривает обстрел Донецка.
По мнению российского президента, «если бы наши войска действовали только на территории народных республик, помогли им освободить свою землю, это не стало бы окончательным решением, не привело бы к миру и не ликвидировало бы в корне угрозы – для нашей страны, уже для России. Напротив, вокруг Донбасса и по его границам пролегла бы новая линия фронта, продолжались бы обстрелы и провокации. То есть вооружённый конфликт тянулся бы бесконечно, подпитывался реваншистской истерией киевского режима, а военная инфраструктура НАТО на Украине развёртывалась бы ещё быстрее и агрессивнее: мы были бы поставлены перед фактом, что ударные, наступательные вооружения Альянса уже у наших границ». Здесь весьма показателен термин «окончательное решение».
Хорошо известно, что Гитлер и национал-социалистическая партия в свое время стремились к «окончательному решению еврейского вопроса», и во что это вылилось. Похоже, что Путин хотел бы аналогичным образом достичь «окончательного решения украинского вопроса». А еще он фактически отверг возможность дипломатического урегулирования конфликта, заявив: «Именно принципиальные для России, для нашего будущего вопросы – по нейтральному статусу Украины, по демилитаризации и денацификации – мы были готовы и готовы сейчас обсуждать в ходе переговоров. Наша страна сделала все для организации и проведения этих переговоров, понимая, что необходимо использовать любую возможность для того, чтобы сберечь людей и их жизни (интересно, как это можно отдельно сберегать людей и отдельно – их жизни? – Б. С.). Но мы вновь и вновь убеждаемся, что киевскому режиму, которому его западные хозяева поставили задачу создать агрессивную «антироссию», судьба самого народа Украины безразлична. То, что гибнут люди, то, что сотни тысяч, миллионы стали беженцами, то, что в городах, которые удерживают неонацисты и их вооруженные преступники выпущенные из тюрем, (тут один из героев фильма «Москва слезам не верит» точно бы попросил: «Переведи!» Похоже, Путин уже стал заговариваться. Понять, что означает словосочетание «неонацисты и их вооруженные преступники, выпущенные из тюрем», просто невозможно. – Б. С.) происходит настоящая гуманитарная катастрофа – все безразлично. Для нас также очевидно, что западные покровители просто подталкивают киевские власти к продолжению кровопролития. Им поставляют все новые партии вооружения, снабжают разведданными, оказывают и другую помощь, включая направление военных советников и наемников».
Из этой, несколько путанной, тирады следует, что ни на какое мирное урегулирование, кроме капитуляции Украины, Путин пока что соглашаться не намерен и все еще надеется (вряд ли основательно) на военную победу. Ну, а по поводу западных санкций путинский комментарий свелся к традиционному советскому: «А у вас в Америке линчуют негров!» Российский президент заявил буквально следующее: «…Социальные проблемы, даже в ведущих западных странах, в последние годы только обостряются, что растут неравенство, разрыв между бедными и богатыми, дают о себе знать расовые и национальные конфликты. Миф о западном обществе всеобщего благоденствия, о так называемом золотом миллиарде рушится». Незнакомые с реальной ситуацией в России люди могли бы подумать, что при путинском правлении именно она превратилась в общество всеобщего благоденствия. Еще Путин предупредил российский бизнес: «нет ничего надежнее, чем вкладывать средства в свою собственную страну». Сомневаюсь, что бизнесмены Путина послушали. Они слишком хорошо знают, что все их активы в России могут быть конфискованы в одночасье. Да и «деревянный» рубль, который теперь проблематично обменять на твердую валюту, их не слишком интересует.
Еще Путин обрушился на «так называемую пятую колонну, на национал-предателей, на тех, кто зарабатывает деньги здесь, у нас, а живет там, и «живет» даже не в географическом смысле этого слова, а по своим мыслям, по своему рабскому сознанию». Не знаю, последуют ли за этой гневной тирадой репрессии против инакомыслящих. О возможности такого развития событий как будто говорят слова о том, что «естественное и необходимое самоочищение общества только укрепит нашу страну, нашу солидарность, сплоченность и готовность ответить на любые вызовы».
Тут как раз «Financial Times» обнародовала российский план урегулирования конфликта, который предусматривает прекращение огня, вывод из Украины российских войск, но при одновременном признании Киева «ДНР», «ЛНР» и российского Крыма, придании Украине нейтрального статуса, сокращение ее армии, не размещение на украинской территории вооружений НАТО, придании русскому языку статуса государственного в Украине и гарантии прав русскоязычного населения. Комментируя этот план, глава МИД России Сергей Лавров заявил, что Россия будет определять, какие вооружения и боевую технику Украина будет иметь, а какие не будет. Такое урегулирование на самом деле будет означать полную капитуляцию Украины, только несколько отложенную во времени. Соглашаться на нее может только страна, потерпевшая полное военное поражение.
Но в случае с Украиной это далеко не так. Российская армия оказывается не в состоянии победить украинскую армию на поле боя и наносит удары по мирным жителям. Последний в ряду военных преступлений – бомбардировка здания драмтеатра в Мариуполе, где укрывались сотни людей. Между тем, появились независимые подтверждения с российской стороны, что украинские данные о российских потерях – более 14 000 убитых на 17 марта – близки к действительности. Согласно источникам в правительстве Дагестана, в этой республике к вечеру 14 марта уже похоронили не менее 130 военнослужащих-контрактников, погибших в Украине. При этом нет данных о потерях солдат срочников. По украинским же данным солдаты-срочники составляют около половины всей численности российской группировки, вторгшейся в Украину. Население Дагестана составляет около 3 млн. человек, т. е. около одной пятидесятой всего населения России. Можно предположить, что срочников из Дагестана погибло примерно столько же, сколько контрактников.
Известно, что в Украине воюют российские солдаты и офицеры практически из всех регионов России. По данным министерства обороны Украины, похороны погибших в русско-украинской войне прошли более чем в 200 городах и селах Российской Федерации. Если предположить, что военнослужащие из других российских регионов участвуют в войне против Украины примерно в той же пропорции по отношению к численности населения, что и военнослужащие из Дагестана, и в одинаковой пропорции с ними несут потери, то общее число убитых можно оценить примерно в 13 000 человек, что очень близко к оценке, сделанной Генеральным штабом ВСУ.
