В ходе недавнего визита министра иностранных дел России Игоря Иванова в Бухарест достигнута договоренность о предстоящем приезде в Москву румынского президента Иона Илиеску. Илиеску приедет не просто так: он намеревается подписать с российским коллегой договор о дружбе и сотрудничестве между Россией и Румынией. Такой документ не удавалось подготовить в течение целого десятилетия — ни при левых, ни при правых румынских правительствах. И вот теперь, за год до вступления Румынии в НАТО и накануне возможного присоединения страны к Евросоюзу достигнут столь впечатляющий результат. К чему бы это?
Ответить на этот вопрос просто. Отношения России со странами Центральной Европы в последнее время определяются экономическими интересами. Проще говоря — ради интересов государственнообразующих монополий само государство готово идти на политические уступки. А у румын есть свой «скелет в шкафу» — Бухарест уже давно требует от Москвы осуждения пакта Молотова-Риббентропа и решения вопроса о вывезенном после Второй мировой войны в Россию румынском золоте.
Золото — вещь материальная и немного стоящая по сравнению с газом: а ведь сейчас речь идет о стремлении «Газпрома» придти на румынский рынок. А вот пакт — это уже категория исключительно исторического характера. Казалось бы, что с того, что Россия осудит этот отнюдь не самый симпатичный документ, тем более в части, касающейся территорий, входящих в состав других государств. Бессарабия — это основная территория современной Республики Молдова (неаннексированная часть, Приднестровье, до Второй мировой войны было Молдавской АССР в составе УССР), Буковина входит в состав Украины, это современная Черновицкая область. Так что речь идет исключительно о политическом осуждении, которое к тому же будет зафиксировано не в основном тексте документа, а в дополнительной декларации. Просто неважно!
Но для Румынии такая констатация факта имеет историческое значение особого свойства. Бухарест не выдвигает территориальных претензий к соседям (хотя с Украиной есть спорный вопрос о небольшом островке Змеиный), но тем не менее для него важно подчеркнуть сам факт несправедливого отторжения территорий. И вот здесь уже начинаются расхождения. Вопрос Бессарабии — это, скорее, проблема межрумынских отношений и того, кем себя считают жители современной Республики Молдова. А вот в случае с Буковиной версии расходятся. Для румын вся Буковина — а не только та ее часть с центром в Сучаве, которая сейчас входит в состав страны — историческая колыбель румынского народа, важнейшая часть его цивилизации. Для украинцев Буковина (в ее украинской части) — не менее важная составляющая национальной идентичности, несправедливо отторгнутая и естественно возвращенная — не столько вследствие агрессивных замыслов Сталина и Гитлера, сколько ввиду преобладания украинского населения. А дальше начинаются уже споры демографов, историков, этнографов, статистиков. Лучше бы, конечно, просто сказать, что Буковина — один из самых интересных регионов Центральной Европы и неважно, какие границы его разъединяют, а важно, какие традиции его объединяют — примерно так поступили австрийцы и итальянцы с вечным яблоком раздора — Тиролем. Но Центральная Европа должна еще дозреть до такого понимания событий. А пока что в Киеве вряд ли обрадуются российско-румынским договоренностям, понимания, что после подписания заявления Илиеску-Путина Бухарест вполне может предложить подписать подобное же заявление украинскому президенту — ссылаясь на российский пример. Но для Кучмы это вряд ли приемлемо по уже описанным выше причинам. В лучшем случае он решит, что российский коллега, подписывая заявление с румынским, просто не учел украинской составляющей проблемы. А в худшем — подумает, что в Москве его решили подставить — что ж, ни к тому, ни к другому украинскому президенту не привыкать.
