В течение полувека ядерной войны удавалось избежать из-за ее устрашающего действия и понимания того, что наносить удар первым не очень-то привлекательно, поскольку другая сторона способна ответить разрушительными последствиями. Эта концепция была зафиксирована в Соглашении 1972 года о Противоракетной обороне (ПРО), в котором Соединенные Штаты и Советский Союз договорились снизить свой арсенал до минимума, необходимого для отражения атаки баллистических ракет другой стороны.
Последующие соглашения о ракетах средней и меньшей дальности и об ограничении стратегических наступательных вооружений были приняты в этом же контексте.
Предложения и контрпредложения, прозвучавшие на недавнем саммите между президентами США Клинтоном и Путиным, возможно, станут последними пережитками этой концепции «холодной войны». Сейчас вопрос состоит в том, не пришло ли время совершить скачок в другую стратегическую реальность, в которой уровни систем защиты и нападения изменятся как абсолютно, так и относительно. В том, есть ли смысл перейти в мир с меньшим арсеналом ядерного нападения и большим арсеналом ракетной защиты.
Этот вопрос созрел на основе нескольких произошедших в мире перемен. Первая из них — окончание «холодной войны». Теперь уже для США и России нет никакого смысла (если он вообще когда-то существовал) содержать ядерный арсенал, достаточный, чтобы уничтожить друг друга несколько раз. Эти две страны могут не быть союзниками, но они не являются и противниками в мировой борьбе. Более того, содержание большого количества ядерных боеголовок опасно — шанс случайного или неавторизованного запуска не может быть устранен никогда — и дорого.
Во-вторых, возникает угроза из других стран, и ситуация может ухудшиться. Некоторые страны, включая Северную Корею, Ирак и Иран, разрабатывают баллистические ракеты и, возможно, ядерное оружие. Эти ракеты могут представлять угрозу для США в критических регионах, американских союзников или американской территории. Лидеры этих стран, возможно, не придерживаются той же логики, которая связывала США и СССР.
Третья перемена состоит в разработке (и потенциале) новых технологий, которые могут сделать появление перехватывающих баллистических ракет, способных ударить по атакующей ракете, возможным как никогда.
Похоже, что эта логика заставила кандидата в президенты от Республиканской партии Джорджа В. Буша поддержать переход к новой стратегической парадигме. В своей речи 23 мая в Вашингтоне г-н Буш высказался за сокращение арсенала ядерного оружия «до минимально возможного количества, отвечающего задачам нашей национальной безопасности». По его мнению, защитная система должна быть построена так, чтобы она могла «защитить все 50 штатов, а также наших друзей и союзников и обезоружить возможные атаки из- за рубежа — из представляющих опасность стран или вследствие случайного запуска».
Не все разделяют эту позицию. Критики возражают, что защитная ракетная система приведет к тому, что Россия откажется снижать свой арсенал, а Китай его увеличит. Они также заявляют, что ядерная защитная система не сработает против нападающих боеголовок, окруженных маскировкой, что она будет очень дорогостоящей и что вопрос «опасных стран» должен быть решен посредством дипломатии, экспортного контроля и устрашения.
Администрация Клинтона попыталась найти средний путь, предложив политику определенного снижения арсенала нападения с одновременным увеличением арсенала защиты. Она хочет уговорить Россию на подписание дополнения к Договору ПРО 1972 года, которое бы позволило каждой стороне развить ограниченную национальную ядерную систему защиты с размещением 100 перехватывающих ракет на Аляске и, возможно, еще 150 ракет — в другом месте.
Попытка ввести изменения в существующую стратегическую парадигму не нашли большой поддержки. Предложение Клинтона об ограниченном ядерном защитном арсенале звучит слишком радикально для русских, которые опасаются, что это — начало чего-то большего, и что это подрывает их стратегические позиции. И это слишком мало для американских адвокатов системы ядерной защиты, которые боятся попасть в слишком уж ограничивающие рамки. Это волнует и многих европейских лидеров, которые, похоже, предпочитают стратегическое status quo любым альтернативам.
Учитывая эту ситуацию, президент Клинтон должен отказаться от принятия любых решений по поводу ядерной защитной стратегии в последние месяцы своего президентства. Вместо этого, США должны предпринять следующее: интенсивное тестирование различных вариантов ядерной защитной системы, включая морские, позволяющие перехватить ракеты уже сразу после запуска, еще до того как активированы боеголовки и маскировка; тщательное изучение последствий перехода к различным соотношениям систем защиты и нападения; интенсивные переговоры с Россией, Китаем и американскими союзниками в Европе и Азии о том, как сохранить стратегическую стабильность в эру после «холодной войны».
Перемены парадигм, особенно в вопросах дипломатии и безопасности, по определению являются серьезными намерениями. Поддержание стабильности в мире, который все еще живет в ядерной эре, требует огромной ответственности.
