Чтобы найти выход из создавшегося тупикового положения, необходимо понять позиции основных игроков на сегодняшней политической арене. К концу 2001 года представители растущей, но разрозненной оппозиции пришли к заключению, что президент Чавес должен покинуть свой пост, но разошлись во мнениях насчет того, как это должно произойти. Причин для недовольства было много: изданный правительством закон о земельной реформе, нефтяная политика, коррумпированность, политизация и милитаризация государственного сектора, неуважение к профсоюзам и другим организациям, поддержка колумбийских партизан и Фиделя Кастро, незаконная поставка оружия вооруженным формированиям, враждебность по отношению к США и угроза свободе слова. И хотя обвинения были серьезными, оппозиции не доставало реальных оснований для открытого заявления о несостоятельности президента Чавеса, особенно в глазах правительств иностранных государств.
К обвинениям и требованиям оппозиции президент Чавес относился с пренебрежением и насмешкой. Опорой его президентской власти служили свободные выборы и выдвинутый им проект экономической и социальной справедливости. Он предвидел противостояние со стороны тех, кто может лишиться своих льгот и привилегий. Он знал, что они постараются помешать ему, в особенности, используя находящиеся под их контролем средства массовой информации. Он уважал право оппозиции на выражение собственного мнения, однако, не жалел сил, отвечая на их «лживые» заявления. Президент Чавес использовал телевизионные выступления для осуждения своих врагов и мобилизации населения, особенно бедняков, на поддержку своей революции. Он собственными руками подготовил почву для конфликта.
Положение изменилось в пользу оппозиции, что проявилось в улучшении взаимодействия между такими ее разнообразными и во многом несовместимыми элементами, как политики, ведущие бизнесмены, гражданские организации, действующие и отставные военные, интеллигенция, профсоюзы и даже члены религиозных групп. Успешная общенациональная забастовка в декабре прошлого года убедила многих, что президент больше не пользуется поддержкой большинства избирателей. Реакция Чавеса была бескомпромиссной. Казалось, он думал, что лучшей демонстрацией могущества будет его способность собирать, как и раньше, большие толпы народа.
Небезупречный герой — Чавес — пал жертвой своего агрессивного характера, поставив под угрозу свою международную репутацию. В середине февраля Организация Американских Государств подвергла критике оскорбительные выражения, используемые Чавесом в телевизионных выступлениях, охладивших общественные дебаты. Вскоре после этого Чавес принял опрометчивое решение укрепить свое влияние на государственную нефтяную компанию, назначив своих ставленников в совет директоров. Этот шаг вызвал возмущение среди менеджерского состава, поставив под угрозу крупнейший источник дохода Венесуэлы. Почувствовав «запах крови», ведущие бизнесмены и профсоюзные лидеры призвали народ к общенациональной забастовке в поддержку компании.
Любому наблюдателю, видевшему марш протеста нескольких сотен тысяч людей у президентского дворца 11 апреля, было ясно, что за этим могут последовать репрессии и столкновения со сторонниками Чавеса. Когда разразился конфликт, перешедший в насилие, в телевизионном обращении к народу Чавес объявил о закрытии частных телестанций. Тем временем сцены хаоса и насилия занимали половину телевизионных экранов, а средства массовой информации сообщали о снайперах, стрелявших по толпе беззащитных людей.
Наконец-то появились реальные основания. Или казалось, что появились. Представители вооруженных сил заявили, что как защитники конституции они больше не могут поддерживать президента. После объявления об отставке президента формирование нового правительства было поручено главе ассоциации бизнесменов Педро Кармона.
Многие ожидали, что Венесуэла последует примеру некоторых латиноамериканских стран и при соблюдении всех конституционных процедур признает законным новое правительство. Никто не может понять, почему Кармона покинул своих союзников, включил близких друзей и соратников в предложенное им правительство и фактически провозгласил себя диктатором сроком на один год вместо того, чтобы следовать демократическому сценарию. Таким образом он дал основания для осуждения со стороны латиноамериканских лидеров и потерял жизненно важную для него военную и политическую поддержку еще до того, как успел принести присягу.
На следующий день в стране царили хаос, мародерство и паника. Начались произвольные аресты должностных лиц из аппарата президента Чавеса, в то время как их коллеги занимались перегруппировкой сил для захвата президентского дворца. Информационные программы подозрительным образом перестали сообщать об этих фактах, заявив впоследствии (с излишней горячностью), что действовали по принуждению и боялись вызвать еще большее насилие. Не желая воевать друг с другом или с разъяренной толпой, военные предпочли вернуть президента как единственную надежду на восстановление порядка.
Раскаявшийся Чавес попросил прощения за свои ошибки, пообещал проявить великодушие к мятежникам и сразу же взялся за решение проблем нефтяной промышленности. Однако его возвращение оставляет политическую расстановку сил практически без изменений. Попытка установить диктатуру со стороны временного правительства укрепила сторонников Чавеса во мнении, что оппозиция является инструментом в руках экономических групп и оппортунистов правого толка, желающих превратить находящееся в растерянности население в пушечное мясо. С точки зрения оппозиции, попытки правительства закрыть негосударственные СМИ как нельзя более явно демонстрируют его антидемократический настрой. Они ставят в вину президенту наличие убитых и раненых с обеих сторон и считают, что он не в состоянии изменить свои методы управления или политику, несмотря на данные обещания.
Хрупкое согласие на примирение и создание независимой комиссии для расследования недавних событий открывает возможность диалога, но в окончание кризиса не верит никто. Для многих представителей обеих сторон раскрытие всех фактов, возможно, совсем не желательно. Досрочные выборы отвлекут внимание от серьезных попыток выяснить, что случилось на самом деле, хотя новый кабинет и отставка некоторых лиц из автономных судебных и следственных учреждений должны помочь восстановить веру в эти ключевые для государства образования. Они должны помочь Венесуэле восстановить истину, какой бы она ни оказалась. Проект Синдикат для «Дня»
Джанет Келли — профессор политической экономии при Instituto de Estudios Superiores de Administraciуn, Каракас.
