«Первые результаты — безусловно позитивные, — сказал корреспонденту «Дня» заместитель председательствующего Шотландского парламента Джордж Род, представитель оппозиционной Национальной партии, комментируя развитие событий после решения о распределении властных полномочий в Великобритании между центром — Лондоном и властью Шотландии, Уэльса и Северной Ирландии.
Делегирование полномочий, или devolution, воспринималось едва ли не как настоящая революция в Великобритании. Принципы, по которым происходило перераспределение полномочий между центром и составляющими Объединенного Королевства, были особые в каждом случае. В Северной Ирландии это оказалось частью мирного плана. В Уэльсе была создана представительская Ассамблея. В Шотландии фактически полноценный парламент, избранный по чисто пропорциональной системе, состоит из чисто шотландских партий (здесь даже консерваторы называют себя шотландскими). Правительство — коалиционное. Законодательство, система образования, церковь в Шотландии со времен ее вхождения в Великобританию всегда были самостоятельными. Налоги остаются едиными по всей Британии, Шотландия может только увеличить или уменьшить их ставки до 3%. Есть возможность проводить собственные дополнения к общей социальной политике. На днях шотландский парламент принял решение взять престарелых на государственное обеспечение, чего нигде больше в Великобритании нет.
Внешняя политика, оборона, безопасность, социальная безопасность остаются под контролем Лондона, но при этом центральное правительство должно всякий раз при подписании международных соглашений проводить специальные консультации. Британское правительство и правительства составных частей королевства имеют специальный меморандум о взаимопонимании, который и определяет механизм этих консультаций.
«Все новое: парламент новый, правительство новое. Теперь в Шотландии есть своя внутренняя политика, а соответственно, и пресса отныне должна учиться действовать по-новому», — признала Фрэнсис Хорсберг из ведущей шотландской газеты «Геральд». Она, как и многие другие шотландцы, не представляет себе, к чему может привести «devolution» в конечном результате. «У нас новое, как, очевидно, было и у вас», — можно было услышать от представителей шотландского парламента.
Распределение полномочий между центральной властью и составляющими королевства задумывалось в качестве конституционной реформы ради улучшения функционирования властных институций. «Это не может означать ни шага к независимости, ни к федерализации, — убеждал Шанджив Тиручелвам, чиновник британского МИД, ответственный за отношения с администрациями Шотландии, Уэльса и Северной Ирландии. В то же время Джордж Род считает, что, по его мнению, Шотландия сможет в будущем стать полностью независимым государством. Он подчеркивает — сможет, а не должно. Шотландцы, в наибольшей степени среди всех британцев поддерживавшие вступление Объединенного королевства в ЕС, выступают и наибольшими сторонниками присоединения к зоне евро, как «Дню» говорили в Совете развития и промышленности в Глазго, в «Скотиш трейд интернешнл» — организации, занимающейся вопросами содействия внешней торговле и инвестиционным процессам. Шотландия имеет свой офис в Брюсселе, как и многие другие регионы стран-членов ЕС, представители шотландской администрации утверждают, что этот офис стал приносить значительно большую пользу, работать в большем количестве направлений, чем это было до конституционной реформы.
Шотландцы гордятся тем, что их никогда не завоевывала Англия: они добровольно вступили в союз с английской короной в 1707 году и полагают, что теперь шотландский парламент, известный с ХIV века, просто продолжает прерванные былые традиции. Данные опросов показывают, что хотя роялисты остаются в большинстве, республиканские настроения распространяются. Распространяются также идеи федеральных отношений с Лондоном. Сейчас шотландцы настойчиво изучают опыт не только испанской Каталонии, но и немецких федеральных земель.
Шотландский национализм, утверждает Джордж Род, не является этническим понятием (тем более, что в наше время немногие разговаривают на гаэльском языке). Национальная партия, тем не менее, располагает 35 мандатами и является второй по величине фракцией, и если сейчас, по словам Рида, никто не говорит об абсолютном суверенитете, а просто о возможности принимать собственные решения, пусть даже и ошибочные. Но кто знает, как сложится в будущем?
