На этой неделе Грузия перешла к решительным действиям по изменению ситуации в Южной Осетии. Шаги Тбилиси вызвали прогнозированное неприятие Москвы и Цхинвали — впрочем, грузинская сторона надеется, что ее позиция поможет наконец разрешить кризис, продолжающийся уже больше десятилетия. Парламент Грузии единогласно принял постановление, которое поручает правительству «пересмотреть Сочинское соглашение от 24 июня 1992 года, а также обеспечить замену размещенных в бывшей Югоосетинской автономной области миротворческих сил Российской Федерации эффективной международной миротворческой операцией». Среди стран, чьи контингенты могут отправиться в Цхинвали в случае изменения формата миротворческой миссии, называют и Украину. Показательно, что документ поддержали как депутаты от партии власти, так и оппозиция. Напомним, что 11 октября прошлого года парламент Грузии решил до 15 февраля ожидать изменения ситуации в Цхинвали и работы российских миротворцев к лучшему. Таких изменений грузинская сторона не заметила, поэтому заявила, в частности, о том, что защищать правопорядок в регионе могут не военные, а местные осетинские и грузинские полицейские. В понедельник и вторник в Вене должно состояться заседание Смешанной контрольной комиссии по урегулированию конфликта в Цхинвальском регионе, в состав которой входят представители Грузии, Южной Осетии, России и российской Северной Осетии. Накануне Чрезвычайный и Полномочный Посол Грузии в Украине Григол Катамадзе прокомментировал «Дню» позицию Тбилиси.
— За последнее время Грузия предприняла очень серьезные шаги для урегулирования ситуации в Цхинвальском регионе, в том числе подготовила и в конце прошлого года представила на заседании Совета министров иностранных дел ОБСЕ в Любляне план мирного урегулирования южноосетинского конфликта. Россия в лице министра иностранных дел Сергея Лаврова, присутствовавшего на заседании, поддержала этот план. Затем де-факто руководитель Южной Осетии Эдуард Кокойты заявил, что у него также есть план по урегулированию конфликта. Озвученные им позиции в большинстве своем совпадали с планом, подготовленным президентом Саакашвили. Однако мы изначально сомневались в искренности этого заявления и в том, что оно преследует цель начать процесс разрешения конфликта. И действительно, конкретные шаги по реализации этого плана не были предприняты.
Ожидание длится уже 13 лет. Каждый день в Цхинвальском регионе исчезают люди, людей грабят. Через эту неподконтрольную центральным властям Грузии территорию идет транзит оружия, наркотиков. Бесконтрольное передвижение контрабандных товаров бьет по грузинской экономике. Мы не можем больше ждать. Подготовленный в Тбилиси и одобренный странами-членами ОБСЕ план предусматривал конкретные шаги: что, начиная с ноября 2005 года и до конца 2006, должна делать центральная власть и что должны делать представители де-факто властей в Цхинвали, чтобы эту проблему разрешить. Это и демилитаризация зоны, и принятие закона о реституции, и выплата задолженностей по пенсиями и зарплатам нашим гражданам, проживающим на этой территории, независимо от их национальности. Это и восстановление инфраструктуры, привлечение в регион европейских, российских, американских инвестиций. Однако мы не получили ответа. Через несколько недель после того, как Лавров в Любляне одобрил наши предложения, российская сторона заявила, что не знает ни о каком грузинском плане по мирному урегулированию. Это вызывает по крайней мере удивление. Кроме того, не прекращаются провокации со стороны миротворцев. Находящиеся в регионе миротворческие силы вместо того, чтобы решать проблемы, создают напряжение.
У меня всегда вызывал определенные вопросы формат «четырехсторонних» миротворческих сил: грузинский контингент, южноосетинский, и еще два контингента — североосетинский и российский. Кого же представляет североосетинский контингент? Ведь Северная Осетия — часть РФ.
Уже звучат заявления о том, что в случае выхода российского контингента в Южной Осетии возобновится конфликт. Однако если российский контингент не будет передавать вооруженным формированиям на территории Южной Осетии свою технику и вооружение, то ни о каком конфликте не будет и речи.
Мы заявили о том, что готовы создать в регионе смешанный полицейский контингент: грузинский и южноосетинский. Я думаю, если будут возникать какие-то проблемы, этот контингент моментально сможет их решить. Более того, мы готовы рассматривать введение в Южную Осетию международного миротворческого контингента под эгидой ОБСЕ, включая участие России. Но то, что там не должна быть представлена только Россия — факт, который даже не подлежит обсуждению.
— Каковы шансы на то, что Россия согласится вывести свой контингент?
— Конечно, заявления, которые делаются российскими политиками, в том числе ответственными, оставляют все меньше шансов на то, что Москва пойдет на такой шаг. Но я надеюсь, что в судьбоносный момент российские политики примут прагматичное, взвешенное решение, которое будет учитывать и грузинские, и российские интересы в регионе. Полтора года назад звучали громогласные заявления о том, что в Аджарии прольется кровь, что Аслан Абашидзе никуда не уйдет. Однако тогда Россия заняла правильную позицию — и сегодня мы видим, как развивается Аджария. У России есть хорошая возможность все же разрешить проблему Южной Осетии в пользу восстановления единого грузинского государства. Я думаю, что гражданам Грузии, живущим на территории Цхинвальского региона, независимо от их национальности, это будет только на пользу. Сейчас ХХI век, мир уже не такой, каким он был даже два года назад, поэтому не удастся возобновить конфликт, который совершенно не нужен Грузии. Грузия не делает ни одного шага для того, чтобы возобновить вооруженное противостояние в этом регионе. Хочется выразить надежду, что и российские политики, и российский бизнес, у которого есть интересы в Южной Осетии, все же будут настаивать на мирном и справедливом разрешении этого конфликта.
— Во время дебатов в грузинском парламенте шла речь о возможном направлении в Южную Осетию контингентов из Украины, Латвии, Казахстана и Азербайджана. Насколько возможно их подключение к миротворческой операции?
— Если этот вопрос будет обсуждаться под эгидой ОБСЕ, названные страны смогут очень активно подключиться к процессу. Предварительное обсуждение этой темы было, эти страны положительно смотрят на свое возможное участие, поэтому я думаю, что это вполне реально.
