Экс-посол Украины в Австрии Владимир Ельченко до последнего назначения прошел практически все ступени дипломатической карьеры в украинском МИД. С 2000 года по февраль 2005 года он занимал должности заместителя министра, госсекретаря МИД и первого заместителя министра. В конце прошлого года опытный дипломат был уволен в связи с внутреннеполитическим скандалом, который возник между конкурентными политическими группами и формальным поводом к которому была несогласованность при выдаче разрешения на въезд туркменским оппозиционерам по личной просьбе министра транспорта Николая Рудьковского. Какие проблемы в украинском МИД видны из Австрии? Что нужно для обеспечения реализации единого внешнеполитического курса Украины? Существует ли потребность в принятии новых основ внешней политики? Может ли нашей стране пригодиться австрийский опыт нейтралитета? Может ли нейтралитет гарантировать безопасность нашему государству, когда Украина пребывает между блоком НАТО и ОДКБ? Может ли Украина получить гарантии безопасности от Европейского Союза? Об этом «Дню» рассказывает Владимир ЕЛЬЧЕНКО, который продолжает исполнять обязанности Постпреда Украины в Республике Австрия.
— Во время выступления на «Свободе слова» вы отмечали, что в украинском внешнеполитическом ведомстве плохо идут дела. Сейчас ситуация в Министерстве иностранных дел Украины остается такой же плохой?
— Я считаю, что да. Это объясняется неопределенностью ситуации вокруг министра иностранных дел на протяжении двух месяцев. А теперь добавился еще один месяц. Конечно, это влияет на работу. Разве это нормально, когда министр иностранных дел не мог участвовать в заседаниях Кабинета Министров Украины? Это, конечно, не является нормальной ситуацией и влияет как на внутреннюю атмосферу внутри МИД Украины, так и на позицию нашего государства за границей. Каждый день мне приходится слышать вопрос: когда уже Украина определится, когда в стране будет министр иностранных дел? 5 марта мы должны начать очень серьезные и важные переговоры с Европейским Союзом относительно содержания будущего соглашения между Украиной и ЕС. Конечно, в стране должен быть министр иностранных дел. Насколько я знаю, на это обращают внимание многие политики в европейских странах. Считаю, что так не может продолжаться.
— А как вы думаете, почему этого не понимают? И кто не понимает: Президент, парламент или премьер? И почему они не могут достичь консенсуса по министру иностранных дел?
— Мне из Австрии довольно трудно ответить на этот вопрос. Я считаю, чтобы решить его раз и навсегда, все руководители нашего государства должны собраться вместе, обсудить его и достичь согласия.
— Сейчас в Кабинете Министров два экс-министра иностранных дел. У Президента формально нет министра. Есть исполняющий обязанности, а в секретариате бывший первый заместитель министра иностранных дел. Нет ли опасности, что министерство иностранных дел может оказаться вообще ненужным? Как здесь могут развиваться события в связи с реализацией политической реформы?
— Конечно, нельзя говорить, что министерство может оказаться ненужным. Я считаю, что нужно опять проанализировать ситуацию, назначить министра иностранных дел и начать повседневную работу. Не может быть нормальной работы без полноценного руководителя учреждения.
— В контексте политической реформы, какой вы видите роль Министерства иностранных дел? Может ли эта роль измениться? Есть ли у вас видение процесса изменений структуры?
— На сегодня существуют утвержденная Кабинетом Министров штатная численность МИД и положение о МИД, утвержденное Президентом Украины. Но главным является то, что в любой стране министерство иностранных дел должно проводить согласованную внешнюю политику государства. Это довольно трудно сделать, учитывая имеющиеся сегодня разногласия в видении некоторых аспектов внешней политики между Президентом, Верховной Радой, Кабинетом Министров. В то же время, я хотел бы напомнить о том, что, согласно Конституции, руководство внешнеполитической деятельностью государства осуществляет Президент Украины. Поэтому я думаю, что на эту тему должен был бы состояться серьезный разговор между Президентом, Премьер-министром и Главой Верховной Рады, чтобы найти тот баланс, при котором будет нормально работать МИД. Напомню, что существует пакет вопросов, по которым следует как можно быстрее определиться. В первую очередь, я имею в виду переговоры о новом базовом Соглашении с ЕС. Существуют вопросы относительно отношений с НАТО и реакции на размещение американской системы ПРО в Европе. Мне кажется, что именно тот консенсус, о котором мы говорим, мог бы быть достаточно легко найден в вопросе интеграции Украины в ЕС. Я не знаю ни одной политической силы в Украине, которая бы выступала против этого. Здесь как раз существует политический консенсус, с которого нужно начинать. Если наши политические элиты смогли найти консенсус по этому вопросу, то, безусловно, так же может быть найден консенсус по любым другим вопросам внешней политики. Но для этого нужно садиться за стол, обсуждать и договариваться.
— В последнее время правящая коалиция поднимает вопрос о принятии нового закона об основах внутренней и внешней политики. Как вы считаете, может ли быть правильным подход, когда в Украине с приходом к власти каждая новая коалиция принимает закон «под себя» без учета мнения оппозиции и Президента?
— Исходя из европейского опыта, могу сказать, что ни в одной стране подобного закона не существует. Я не могу вспомнить случая, когда парламент европейской страны принимал закон об основах внешней политики. Бывают случаи, когда некоторые парламенты принимают определенные основы внешней политики в виде деклараций. Я думаю, внешняя политика не может меняться под приход к власти того или иного правительства. Другое дело, что новое правительство имеет все права одобрить свою программу деятельности, в которой могут быть зафиксированы ранее задекларированные основы, содержаться определенные тактические подходы, но не изменение стратегического курса. Например, речь может идти о внеблоковости или членстве в какой-либо организации.
— Кстати, часто сторонники нейтрального статуса называют в качестве примера именно Австрию, хотя, как известно, нейтральный статус этой стране был навязан извне в обмен на вывод советских войск. Может ли, по вашему мнению, австрийский опыт нейтралитета пригодиться Украине?
— Мне трудно сравнивать Украину с Австрией. Вы правильно сказали, что в Австрии был уникальный случай. Действительно, эта страна получила нейтралитет в результате оккупации. Такого в Украине не было и не будет, поскольку у нас другие исторические условия. Но с другой стороны, мы не можем игнорировать тот факт, что Украина находится между двумя мощными силами. С одной стороны, это Европейский Союз, а с другой — Российская Федерация. Следовательно, нам нужно найти такой баланс политики, чтобы не вызывать обеспокоенности ни у одной, ни у другой стороны. Хотя я не являюсь пылким сторонником нейтралитета, мне кажется, что над этим можно было бы подумать. Во всяком случае, в начале 90-х годов этот вопрос активно обсуждался в Украине, дискутировалась даже возможность членства в Движении Неприсоединения. Тогда пришли к выводу, что на определенном историческом этапе именно нейтральный статус содействовал бы развитию Украины как государства. Но в современных реалиях я абсолютно не исключаю активного сотрудничества и сближения с НАТО.
— Мы сейчас находимся в своеобразных тисках между блоком НАТО и ОДКБ. Может ли в такой ситуации нейтралитет гарантировать безопасность Украине?
— Может.
— Каким образом?
— Нельзя длительное время находиться в статусе неопределенности. Т.е., с одной стороны, мы не можем сегодня или завтра рассчитывать на членство в НАТО, а с другой стороны, вы правильно говорите, существует другой мощный полюс силы, которая имеет свои интересы относительно Украины. Теоретически, объявление нейтрального статуса позволило бы нам на определенное время найти свое место вне границ одного или другого блока, без угрозы национальной безопасности Украины. Что касается членства в НАТО? Если у политических элит нет общего взгляда на перспективу членства в Альянсе, то я не думаю, что стоит ускорять этот процесс. Нужно спросить народ, или же политические элиты должны достичь понимания и определить общую линию относительно сотрудничества с НАТО и ее придерживаться. Без этого намного важнее продолжение реформ внутри государства для создания таких стандартов жизни, которые позволят наконец нашим партнерам констатировать: Украина готова к членству в ЕС и в НАТО.
— Но ведь сегодня никакие международные договоры не дают Украине полной гарантии территориальной целостности страны. Может ли дать такие гарантии Европейский Союз?
— Европейский Союз таких гарантий не предоставляет. Но в этом смысле подписание с ЕС базового соглашения, в котором будет зафиксировано положение о перспективе членства Украины в ЕС, стало бы исключительно важным сигналом. Я не говорю о времени. Это может быть через пять, десять, а может через 20 лет. Но если бы такая цель все-таки была зафиксирована, то это как раз и был бы тот мощный фактор, который позволит объединить наши политические силы. Потому что сегодня у нас нет достаточных аргументов против тех политиков, которые говорят: как мы можем объявлять своим приоритетом членство в ЕС, если ЕС нам такого приоритета и такой перспективы не дает? И именно сейчас мы об этом говорим в Германии, которая председательствует в ЕС. Для нас главное — заставить Евросоюз понять, что перспектива членства в ЕС нужна Украине не как лозунг на бумаге, а как исключительно мощный фактор, который позволит объединить наши политические элиты и прекратить те споры, которые сегодня, к сожалению, существуют.
— В каком статусе вы сейчас находитесь в Австрии? Ведь были сообщения о том, что относительно вас подписан Указ об освобождении с должности посла Украины в Австрии.
— Я бы не сказал, что этот статус окончательно определен. Дело относительно меня довольно сложное. Действительно, был Указ Президента от 28 декабря прошлого года об освобождении меня с должности посла, и в этом же Указе сказано, что я продолжаю исполнять функции Постоянного представителя Украины при международных организациях в Вене. Также есть приказ МИД, подписанный Борисом Тарасюком 29 января этого года, в котором на основании Указа Президента также говорится о том, что я освобожден от должности посла и продолжаю исполнять обязанности Постпреда Украины. С другой стороны, есть позиция австрийской стороны, которая заявила, что Вена будет считать меня послом Украины в этом государстве до тех пор, пока новый посол не вручит свои вверительные грамоты президенту Австрии и, соответственно, отзывные грамоты относительно меня. Таково состояние дел. С одной стороны, я уже не посол в Австрии, а всего лишь Постоянный представитель при международных организациях в Вене. С другой — я ежедневно продолжаю выполнять текущую работу посла, ведь Посольство, как заграничное учреждение, должно работать, готовить документы, выполнять задания МИД. Поскольку другой человек не назначен, все обращаются ко мне. И я, конечно, буду продолжать это делать. Я не думаю, что будет правильно, если такая неопределенность негативно повлияет на работу Посольства.
— Не рассчитываете ли вы на то, что Указ об увольнении может быть отменен?
— Этого я не знаю. Мне трудно это комментировать. Если такое решение будет принято в Киеве, значит будет так. Если нет, то останется так, как есть.
— А считаете ли вы справедливым ваше увольнение?
— Нет. Я об этом говорил. И, кстати, я так и не услышал ответа ни на один из вопросов, которые задавал в передаче «Свобода слова», и после того, когда я всю ситуацию с инструкциями подал в рапорте к МИД. Я готов еще раз документально подтвердить, что, по существу, ни одной инструкции я не нарушил. Единственное, что я сделал — это дал указание о выдаче виз, не получив приглашения из Киева, которое было обещано.
— А разве Рудьковский его не прислал?
— Нет.
