В Центре современного искусства открылась выставка арт-группы Р. Э. П. Молодежь продолжает резвиться. Новая выставка группы Р. Э. П. («революционное экспериментальное пространство») называется, ни много ни мало, «Украинский Эрмитаж». Название, кроме, хотелось бы надеяться, приличествующей самоиронии, — еще и шпилька в адрес Министерства культуры и туризма, с которым у «рэпперов» недавние, но богатые отношения. Р. Э. П. устраивал, в частности, шумную акцию с чтением манифеста прямо в кабинете министра. Что до Оксаны Билозир, то она, вслед за Виктором Ющенко, неоднократно озвучивала довольно экстравагантную идею созданию «Украинского Эрмитажа». Ну вот, пока власти разговаривали и делили помещение еще нерожденного музея, Р. Э. П. идею уже исполнили.
Соответствующие указания встречали публику уже перед входом на выставку. Строгое объявление черным принтером по белой бумаге останавливало и озадачивало:
«Шановні кияни та гості Києва!
Національний музей історії України розташований на Старокиївській горі, де був заснований Київ.
Це не майданчик для вигулу собак.
Це не заклад для харчування.
Це не місце для розпиття спиртних напоїв.
Це — місце духовного відпочинку, роздумів, натхнення, вшанування пам’яті, це — Ваш дотик до історії!
Адміністрація музею».
Ниже красовалась еще одна бумага, гласившая, что вышеприведенный текст — собственность Музея истории Украины, «экспроприированная группой Р. Э. П.» такого-то числа.
То есть, иными словами, стащили где-то табличку Музея истории и выставили как экспонат.
Для начинающих арт-хулиганов — неплохо.
Сами кандидаты в хулиганы присутствовали всей группой — общим числом полтора десятка юношей и девушек, впечатляли нежным возрастом и миниатюрными сиреневыми гвоздичками в петлицах. Как следовало из пресс- релиза, а также речей открытия, вместо музейного Эрмитажа, который есть не что иное, как искусство в консервной банке, Р. Э. П. предлагает «сырое мясо реальности». К реальности молодые люди прорывались простым и не новым для них способом — экспонируя свои картины в самых неподходящих для этого местах.
Способ действительно не новый — ведь некоторые из участников группы вступили в активную художественную жизнь, анонимно выставляя полотна в ноябре—декабре прошлого года прямо на Крещатике, в окрестностях палаточного городка. В итоге политическая территория «эстетизировалась», что в контексте театральной оранжевой революции выглядело весьма уместным. Сейчас же Р. Э. П. решили с уместностью покончить и ринулись куда ни попадя: в метро, мясные ряды, на автобусные остановки и даже кладбища. Вот, собственно, фото- и видеодокументация этой атаки на реальность и составляла выставку.
Тут сразу следует уточнить, что картины в большинстве своем неоригинальные, на чем художники настаивают принципиально и что подтверждалось краденой табличкой. То есть преимущественно это копии уже известных, даже, более того, хрестоматийных, намозоливших глаза полотен, копии весьма произвольные. Сами «рэповцы» называют это имитативной живописью. Получается двойная издевка — искаженные копии привычных картин среди будничных донельзя городских пейзажей.
Ярослав Коломийчук — картонный силуэт работника, словно вырезанный из плаката брежневской поры, стоит среди заброшенного индустриального пейзажа.
Владимир Щербак — классический Шевченко в смушковой шапке и с усами, раскрашенный в яркие поп-артистские краски, висит на стене подземного перехода. Прохожие не обращают ни малейшего внимания.
Лада Наконечная — небольшой черно-белый офорт с уходящей вдаль дорогой приклеен на окно какого-то офиса на оживленной улице.
Анатолий Белов сумел довести имитацию до крайней степени абсурда. Его «Завтрак на траве» — это перерисовка «Завтрака» Пабло Пикассо (в свою очередь преобразившего одноименную знаменитую картину Эдуарда Мане, который, однако, и свой холст рисовал как вариацию «Завтрака» Джорджоне), выставленная среди поросшей травой мусорной свалки. Завтрак окончен.
Никита Кадан — малость подкрашенный графический автопортрет Шевченко висит на крюке в мясных рядах, рядом с ужасной освежеванной коровьей головой.
Саша Макарская перерисовала «Сельский танец» Питера Брейгеля-старшего и выставила неподалеку от метро «Контрактовая площадь». На соответствующем видео особенно впечатляет братание двух выпивох, по живописности не уступающих брейгелевским весельчакам.
Олеся Хоменко скрестила «Рождение Венеры» Ботичелли и «Катерину» Шевченко. Картина появилась на той же Контрактовой, на остановке маршрутного такси. В итоге вместо очереди за бессовестно отсутствующей маршруткой получается очередь за искусством.
Владимир Кузнецов — миниатюрная копия скифской бабы, выпеченная из теста, в хлебном магазине.
Кирилл Гринев — групповой портрет угрюмых граждан внутри автобуса. Портрет вклинивается в ряд похоронных венков.
Виктор Харкевич действовал наиболее самоотверженно — принес изображение быка с человеческой головой, положил в лужу и лег туда следом. В обнаженном, разумеется, виде. Работавший неподалеку трактор не пострадал.
Жанна Кадырова — натюрморт с пластиковыми бутылками и чипсами на сиденьях пустого стадиона. Пристраивающий все это дело молодой человек на экране с восторгом приговаривает: «Не, ну как можно быть такими идиотами!»
А в самом деле, как?
До идиотов — до ТАКИХ идиотов, о которых заговорил бы с возмущением и обожанием весь Киев, Р. Э. П. еще не дорос. Удали еще не хватает, радикализма, масштабности провокаций, задора молодецкого. Начало первыми выставками положено. Важнейшая задача сейчас, как представляется, — раздразнить не только стариков из Союза художников или стыдливо продающиеся остатки «Парижской коммуны», но и своих же сверстников. Необходим скандал. Громкий, яркий, с милицией, возможно, дракой и долгим эхом. Такой, чтобы тени дадаистов, футуристов и сюрреалистов на том свете довольно ухмыльнулись.
Вот тогда и поговорим.
