6 апреля в столице состоялась презентация книги известного казахского поэта, историка, литературоведа, лингвиста и общественного деятеля Олжаса СУЛЕЙМЕНОВА «Тюрки в доісторії». Это вторая работа, изданная на украинском языке (перевод покойного Игоря Рымарука). А первая — «Мова письма» — опубликована в 2006 году в Киеве. Этого поэта хорошо знают в Украине. В 60-х в издательстве «Молодь» вышли его избранные стихи на украинском языке, а в 76-м в антологии молодой поэзии Казахтстана «Струни домбри» представлено, в частности, и творчество Олжаса Омаровича. Особую популярность писателю принесла монография «Аз и Я» (1975 р.), посвященная исследованию поэмы «Слово о полке Игореве». Получив большой резонанс в Москве, книга была запрещена, а ее автор восемь лет не издавался и практически перестал писать стихи. Накануне презентации «День» задал Олжасу Омаровичу несколько вопросов.
— Сейчас наши страны живут каждая в своем культурном контексте. Олжас Омарович, скажите, чем живет современная казахская литература?
— На Родине я легко печатаю свои книги на русском языке, и никаких проблем. Кроме финансовых. Если раньше писатели были одной из богатейших прослоек общества, то сейчас... Сейчас, к сожалению, нам не платятся гонорары за произведения. Поэтому каждый, кто хочет опубликовать книгу, должен найти спонсора. Конечно, определенное количество книг по рекомендации казахского союза писателей печатается на государственные средства. Действительно, литературе сейчас сложно: она лишилась главного инвестора, или, точнее будет сказать, мецената — государства. Но мы, писатели, напоминаем государству, что так можно и утратить литературу. Надо сказать, что нас слышат. Уже выдаются стипендии и гранты поэтам и прозаикам, чтобы те могли спокойно творить.
— Каков оптимальный тираж для казахской книги?
— Сейчас наши издатели не указывают тиражи. И не потому, что они маленькие. Указывают только первый тираж, например, тысячу экземпляров, а потом могут книгу несколько раз переиздать. Это связано с возможностью избежать налогообложения...
— Вы принадлежите к поколению шестидесятников. Известно, что вашими друзьями были Андрей Вознесенский, Евгений Евтушенко, Борис Олийник... Вы до сих пор поддерживаете отношения с ними? Кого из украинских писателей ожидаете увидеть на презентации вашей книги?
— Слава Богу, пока мы живы. И, слава Богу, поддерживаем отношения. Я ожидаю, что сегодня придут Борис Олийник, Иван Драч, Дмитро Павлычко... Жаль, что с нами уже нет Николая Винграновского. Я также знаком с великой украинской поэтессой Линой Костенко.
— Как вы считаете, почему нивелирована «профессия» писателя? Раньше к писателям прислушивались — за ними сохранялся огромный духовный авторитет. А сегодня складывается такое впечатление, что они сидят на своем Олимпе и не очень-то и вмешиваются в современную жизнь.
— У нас писатели по-прежнему остаются духовными авторитетами. Вот я работаю во Франции (с 2002 года — постоянный представитель Казахстана в ЮНЕСКО (Париж). — Ред.), но большую часть своего времени провожу на Родине. Меня часто просят выступить на страницах по той или иной общественно-политической теме. Только сегодня звонили из двух алма-атинских газет. Очевидно, люди требуют общения с литературой, ведь знают, что там смогут получить честные ответы. Тем более, что я приучил своих читателей к честным ответам.
— Американский журнал «Проблемы коммунизма» начала 80-х назвал вашу монографию «Аз и Я» в числе тех немногих книг, второй после «Архипелага ГУЛАГа» Солженицина, которые подготовили перестройку. А чем вам еще удавалось возбуждать общественную мысль?
— В 1989 году я организовал народное движение «Невада — Семипалатинск» — за закрытие полигонов и прекращение ядерных испытаний. Казахи сорок лет терпели, мол, холодная война и надо было вроде бы ковать ядерный щит против бомб Запада. А когда холодная война закончилась, вдруг на Семипалатинском полигоне увеличили количество испытаний... Наше движение внесло свой вклад в дело закрытия Семипалатинского ядерного полигона в 1991 году. Это стало толчком к закрытию всех других ядерных полигонов в мире: на Новой Земле (Россия), в штате Невада (США), на атолле Муруроа (Франция), на озере Лобнор (Китай) и был введен мораторий на все ядерные испытания.
— Известный историк, диссидент Рой Медведев в свое время писал о вашей конфронтации с Нурсултаном Назарбаевым. А между тем в 2006 году Назарбаев вас назвал другом своей комсомольской юности...
— Да не юности, а всей жизни. Прежде всего, он мой читатель. Как-то мне присудили премию ленинского комсомола в Москве. И Нурсултану Назарбаеву (тогда он был членом ЦК комсомола Казахстана) поручили меня найти, чтобы ее вручить. Я нашелся в ресторане отеля «Москва». Благодаря ему и получил ту премию. Он об этом вспоминал на моем юбилее. Сейчас я ему помогаю. Время для президента сложное. Поэтому, естественно, нужно помогать.
— Насколько вам как поэту удается быть свободным и оппозиционным в своей стране?
— Оппозиционность я понимаю вот как: на защите научной диссертации оппонируют не для того, чтобы уничтожить диссертанта, а для того, чтобы подсказать и указать на недостатки. То есть я сторонник конструктивной оппозиционности. Для нас, казахов, важны не потрясения, а деяния.
