В Москве на этой неделе завершается пятый по счету NET — международный фестиваль «Новый европейский театр», открывшийся спектаклем Харьковского театра им. Т. Шевченко «Один день Ивана Денисовича». Одна из последних работ не считающегося с театральными приличиями режиссера Андрея Жолдака вызвала скандал, о котором посчитали нужным высказаться ведущие российские издания и телеканалы. Например, в «Известиях» одна из посвященных гастролям харьковчан статей вышла под недружелюбным, согласитесь, заглавием: «Это мы и считаем дикарством».
Скандал вокруг спектакля по повести Солженицына ваш покорный слуга предсказал харьковским актерам еще когда они привозили «Один день Ивана Денисовича» в Киев на фестиваль «Мистецьке березілля». Правда, с самим Андреем Валерьевичем мыслью о том, что Солженицын может возмутиться фактом постановки ставшей классикой повести без его на то разрешения, я не поделился. Во-первых, программа московского фестиваля была давно составлена, и никто ее менять не собирался. Во-вторых, вряд ли Жолдак, к скандалам привыкший, к этому предостережению прислушался бы. Наконец, в-третьих, у режиссера были основания сомневаться, что Александр Исаевич, его супруга и сочувствующая им часть русской интеллигенции вдруг поднимут шум вокруг спектакля, поставленного более полугода назад. О спектакле, в основу которого положена известная повесть о преступлениях ГУЛАГа, писали не только украинские, а и российские газеты. Но никакой шумихи тогда не возникло. Почему? А потому, что Москву, за исключением мизерной части ее творческой интеллигенции вроде устроителей NETа Романа Должанского и Марины Давыдовой, украинская культура не особо интересует. Похоже, куда больше — чужие земли. Так всегда, между прочим, у провинциалов.
В самом факте вольного обращения украинского режиссера с русской классикой некоторые московские критики усмотрели дикарское, варварское вторжение чужеземцев на их территорию. Проблема не в том, что нарушили авторские права Солженицына (никто не собирался у него воровать причитающиеся ему гонорары). И даже не в том, что у него не спросили разрешения на постановку, за что Жолдак перед писателем уже извинился. Проблема в том, что «провинциалы» появляются на фестивале европейского театра с вызывающими раздражение и сумятицу в умах спектаклями. «Что надо сделать провинциальному украинскому режиссеру, чтобы попасть в Москву на международный фестиваль?» — с такого вопроса под громкий лай выпущенных на сцену для создания атмосферы концлагеря собак начала свой разговор с Жолдаком журналистка одного из московских телеканалов. «Это мой десятый европейский фестиваль. Москва — лишь один из городов, который посетил провинциальный украинский режиссер», — ответил ей Жолдак, назвав города и страны, по которым ему в последнее время довелось путешествовать со своими спектаклями. И далее объяснил, что он «режиссер планетарного направления, который по-настоящему занимается поиском большого экспериментального театра» и что Москва, в отличие от других европейских городов, «крайне консервативная театральная столица».
Свое, мягко говоря, некорректное поведение москвичи продолжали демонстрировать и во время самого спектакля — в начале публика вдруг стала хихикать. Украинский язык, «славу» которому, разъезжая по городам и весям, добавляет Верка Сердючка, показался москвичам в приложении к классике настолько смешным, что даже представленные на сцене ужасы ГУЛАГа отступили на второй план. Смеялись над языком и на другом спектакле, «Гамлет. Сны», сыгранном на сцене МХАТа им. А. Чехова, — а как еще прикажете реагировать на то, что высокая классика звучит на хохлацком наречии? Хамскую эту реакцию, которой харьковские артисты не встретили ни во Франции, ни в Нидерландах, ни в Польше, ни в других европейских странах, которые посетили этим летом, хоть в какой-то мере искупили громкие аплодисменты и крики «браво» в финале спектакля.
Жолдак не первый украинский режиссер, посетивший фестиваль «Новый европейский театр». Его устроители зачислили в число режиссеров, этот новый театр созидающих, также Владимира Кучинского и Владислава Троицкого, побывавших на фестивале в предыдущие годы. Но, конечно же, настоящей находкой для NETа является нынешний руководитель бывшего «Березоля», ибо ничьи другие спектакли, кроме работ Андрея Жолдака, такими громкими скандалами ныне в Украине не сопровождаются. Скандал же этому фестивалю, как никакому другому, необходим. Ибо какая ж это новая режиссура, если она не вызывает негодования у строгих охранителей классики и традиций? Новизна, провоцирующая в обществе конфликт отцов и детей, — главная идея развития европейской цивилизации. Новый унитаз, диван, автомобиль, новая мода, жена, новый литературный, театральный, музыкальный язык призваны развеять нашу скуку и безверие, дать иллюзию движения вперед, иллюзию своего принципиального отличия от того, что вчера еще также обещало обновить нашу жизнь, но сегодня утратило свежесть и привлекательность для ненасытных чувств. Дабы помочь нам избавиться от этого синдрома новизны, которую ищем не в не ведающем скуки глубинном познании тайн бесконечного творения, не в исполненных подлинной любви отношениях, а в бессмысленном манипулировании формами мертвой материи, устроителям NETа по мере взросления фестиваля следовало бы привозить в Москву «старые новые» спектакли, которые некогда были украшением фестиваля, но сейчас оказались устаревшими в своем языке и опровергнутыми новыми театральными бунтарями.
