Бывший мэр польской столицы Марцин Свенцицкий, а сейчас евродепутат от Варшавы — в Украине частый гость. Он консультирует украинское правительство в плане подготовки на проведение административно-территориальной реформы.
Также он был своего рода послом доброй воли в деле, в которое Украина во времена Януковича, по сути, «вляпалась». Речь идет о совместном с Россией иске к Франции относительно экстрадиции казахского оппозиционера Аблязова. И если относительно Аблязова Украина к поляку не прислушалась и иск не отозвала (буквально перед украинскими выборами, 24 октября французский суд иск удовлетворил, Аблязову в который раз грозит депортация, и не в Украину, а в Россию), то с админреформой ситуация может быть более оптимистичная. Именно на новый состав парламента вице-премьер Гройсман надеялся в плане полной законодательной поддержки его инициатив. О том, как быстро и как качественно можно провести админреформу, беседуем с Марцином СВЕНЦИЦКИМ.
— Власть должна быть ближе к гражданам, чтобы знать, в чем они нуждаются. Чтобы контролировалась гражданами, чтобы могла находить возможности для поиска локальных средств и выдавала их на местные потребности наиболее оптимальным образом. А если власть далека от граждан, то чаще принимает несоответственные решения, продвигает те дела, которые ей, а не гражданам, кажутся нужнее, поскольку не видит их близко. Также она находится дальше от контроля со стороны жителей, потому что имеет под собой немало территориальных единиц.
Высшие же органы власти существуют исключительно для того и в тех случаях, когда решения низших ступеней недостаточно. Не будет же так, чтобы расписания полетов самолетов определялись сельсоветом.
Зато относительно городских дорог, детских садиков, зеленых насаждений, планов застройки, дорог, местных налогов — пожалуйста: сколько и на что хотят собрать, а без чего можно обойтись, а лучше оставить деньги людям.
Субсидиарный принцип заключается в том, что общественные дела нужно рассматривать на самой низкой возможной ступени, которая имеет возможность самостоятельно это решить. Что интересно, в Польше его признают представители всего политического спектра — от Католической лиги до либералов.
АДМИНИСТРАТИВНАЯ РЕФОРМА. ОПЫТ
— Насколько, на ваш взгляд, польское самоуправление сумело использовать возможности, предоставленные им реформой, — то есть научиться действовать самостоятельно, привлекать опыт других государств?
Местная власть полноценно это использует. Там, где так не происходит, в ближайших выборах проигрывает. Упорядочено немало запущенных городов, улиц. В селах не было тротуаров. Правда, новая власть открывала их на самом деле перед выборами, но таки делала это. И теперь в селах, кроме тротуаров, есть также нормальные переходы для детей, организованы школьные автобусы, медпункты, магазины и рынки в определенных для этого местах. Появляются центры культуры, где можно воспользоваться интернетом, почитать. Там функционируют разного рода кружки, дополнительное образование для детей.
Локальная власть, когда хочет получить поддержку избирателя, то должна сделать для жителей что-то хорошее. А когда может это сделать? Поскольку имеет собственные средства, сама должна их адекватно инвестировать. Знает, куда стоит выдать — столько на дороги, столько на здравоохранение, на образование, на уборку. Также сами распоряжаются публичным имуществом.
Я могу об этом рассказать на примере Варшавы. Когда столица была разделена на 11 гмин, одной из них стала Бялоленка. Там располагались большие территории для общегородского пользования, не разрешалось строить новые микрорайоны. Новая власть гмины начала интересоваться этими делами, и оказалось, что так большие земли вовсе не нужны на эти цели. Продала эти территории, начала раздавать разрешения на застройку. И это принесло намного больший доход. Ведь идет финансовый поток из застройки, из функционирования дома, от его жителей, от бизнеса, который там рождается. Из всего, в чем локальная власть имеет свою денежную долю. И в течение одной каденции доходы этой гмины выросли в четыре раза. Это показывает, какие возможности открыло именно благоустройство. А там в той Бялоленке были аварийные улицы, вокруг такой хаос, и это все привели в порядок. Немало нужных вещей.
Когда в Польше внедрена эта далеко идущая админреформа, то в первый же год восстановления свободы, после первых свободных выборов в Сейм премьер Тадеуш Мазовецкий сразу создал должность уполномоченного относительно реформы самоуправления. Этот уполномоченный за несколько месяцев приготовил достаточно радикальный закон. По нему гмины получали собственное руководство, компетенции, имущество, деньги на собственных счетах.
И почему так произошло? Потому что премьер Мазовецкий сказал: «Мы здесь в Варшаве взяли власть. Теперь нужно дать власть людям в провинции. Ведь мы потому взяли власть, чтобы ее могли взять люди, могли контролировать то, что у них там делается. Потому что им тоже положено — они боролись за свободную Польшу». Ведь «Солидарность» была большим общественным движением.
— Как научить людей в районных и сельских советах, что они — это самоуправление, что не должны только выполнять приказы сверху, как это было при «совке»?
— Выборы есть для того, чтобы пришли активные люди, которые хотят что-то сделать. Некоторые, правда, не вытягивают, но немало и удается! Наши самоуправленцы развили эту деятельность, сам знаю нескольких людей, которые горели помыслами, и не все даже было возможно реализовать. Каждый хотел показать себя, упорядочить публичное пространство, улучшить уровень безопасности.
Есть такой район Варшавы — Урсинов. Очень большой, на 200 тыс. жителей, возведенный в последние 20 лет социализма. Фактически спальный район, ничего больше. Люди вынуждены были даже детей в школы и детсады возить в центр. Там же делали закупки, таща сумки через половину города. Не было ни магазинов, ни кинотеатров.
Поэтому, собственно, когда возникло самоуправление Урсинова, за считанные годы возникла сеть супермаркетов, появились публичные (не государственные) школы, два крупных культурных центра. Фактически в две избирательных каденции Урсинов стал вполне приятным районом, поскольку самоуправление в значительной степени делает возможным развитие инициативы снизу.
Также свою роль играют общественные организации и свобода их деятельности, легкость основания, льготы в налогообложении. Их нередко учреждают в привязке к определенным вещам, и собственно они выступают инициаторами разных дел.
РЕФОРМАМ НУЖЕН ПРОМОУТЕР
— Что в Украине больше всего вредит успеху такой реформы?
— Могу сказать на примере Польши. Почему так быстро, во время управления первого состава нашего Кабмина удалось провести радикальные экономические реформы? Тогда ситуация была значительно хуже, чем в Украине теперь.
В Украине сейчас есть намного больше людей, которые знают самоуправление и его функции, знакомы с европейским опытом. А тогда в Польше был только один профессор, которому премьер доверил подготовить и провести эту реформу. Собрал коллектив людей, которые более-менее ориентировались в деле. Его зовут Ежи Регульский, ему сейчас 90 лет, с политикой связан не был. Делал определенные исследования и для Украины несколько лет назад. Неважен уровень должности сам по себе, а подбор настоящих специалистов в деле. После некоторых дискуссий, торгов, споров этот коллектив создал концепцию реформы, с ней пошли к премьеру, а тот согласился с убеждениями, что так, собственно, и нужно делать.
То есть что нужно? Во-первых, человек, ответственный за это перед властью. Бальцерович был вице-премьером, а этот профессор — простым заместителем министра. Но он от начала до конца за все отвечал. Во-вторых, синергия — сотрудничество правительства, парламента, президента и общественного мнения. Последнее требовало и ожидало перемен, было большое доверие к правительству.
Когда правительство разрабатывало и утверждало некоторую из реформ, Сейм пытался ее как можно скорее принять, не было долгого ожидания. Скажу, что когда Польша проводила реформы Бальцеровича, парламент работал нон-стоп. Поехали на Рождество [католическое — 25 декабря] домой, вернулись и до Нового года опять работали. Никогда такого потом не было. Где стояли месячные сроки, то собирались на следующий день, чтобы это проголосовать, а президент в тот же день подписывал (это я говорю еще о Войцехе Ярузельском, коммунистическом еще президенте, он тоже не хотел вставлять палки в колеса). Газеты же печатали эти законы в начале января с датами 31 декабря, настолько много было принято документов.
— Владимир Гройсман, на ваш взгляд, является такой особой-промоутером?
— Я вижу с его стороны большую заинтересованность этой реформой. Он мэр, который в совершенстве осведомлен в потребностях самоуправления. Не будет защищать полномочия центра — потому что, например, во время нашей реформы было так, что отдельные люди в министерствах не желали делиться правами: как это — школа или самоуправление будет что-то решать! Побаивались, что в тех школах никто никого не будет учить, что наплодим миллионы безграмотных. Такой был страх!
— Должна ли такая реформа учитывать исторические и ментальные различия регионов или только экономическая целесообразность прежде всего?
— Культурные, этнические, языковые различия важны. Мы в Польше, хоть у нас мало нацменьшинств, допускаем названия населенных пунктов в двух языках: на польском и немецком, белорусском, литовском (также на Лемковщине на украинском — Авт.). Немало делается для меньшинств, чтобы чувствовали себя в Польше, как дома. Поэтому есть разные специальные возможности, которые могут использовать и представители в самоуправлении.
СТОЛИЦА КАК ЭПИЦЕНТР ПРЕОБРАЗОВАНИЙ
— Как бывший мэр Варшавы как видите роль столицы в таком государстве, как Украина? Что должно произойти, чтобы организм города работал, как швейцарские часы?
— Большой город не может функционировать, как швейцарские часы (разве что в Швейцарии — смеется). Когда я стал мэром, в Варшаве были серьезные проблемы, прежде всего — коммуникационного характера. Тогда произошел моторизационный взрыв, на нас «упали» тысячи бывших в употреблении авто из Европы, город заглох в пробках.
Открыли первую линию метро, которую начали строить мои предшественники. Большее значение мы начали уделять общественному транспорту, который начали более широко дотировать, чтобы превратить его в пунктуальный, эстетичный, ввели дешевые месячные проездные. Это действует в Варшаве доныне. Также начали строительство окружной, она в дальнейшем не закончена, но частично действует. Появилась сеть велодорожек, и летом можно себе устраивать мини-путешествия по городу.
— Как понимаю, прозрачность плана городского развития тоже сама по себе понятна?
— С планом всегда была какая-то проблема, потому что город не был полностью им покрыт. Мы же пытались предоставить больше всего участков под строительство.
Варшава имеет преимущество перед другими метрополиями, которая была так разрушена во время войны, что вплоть до 1990 года не удалось застроить все в центре города. Было немало свободного места, потому для нас приоритетом было создание благоприятного климата для инвесторов. Так возникло немало новых офисов. Но это было важно в контексте целой страны. Если Польша притягивает иностранных инвесторов, то они сначала приезжают в столицу, поскольку она имеет налаженную коммуникационную связь. А если они будут хорошо чувствовать себя в Варшаве, то поедут в регионы искать новые возможности в других городах Польши.
Во время моего мэрства, когда кто-то получал разрешение на офисное здание, сразу имел клиентов, которые либо часть выкупали, либо арендовали. На сегодняшний день есть ситуация, что около 10% офисной площади свободны. Была построена масса гостиниц, супермаркетов. Есть замечательные торговые галереи, которых нет даже в Вене. Однако офисных центров больше всего.
Поэтому для Украины развитие Киева важно: чтобы это был город с предложением, безопасный, имел достаточно офисных помещений, удалось побороть пробки. Ведь сам по себе Киев -замечательный город, полон жизни, но если бы увеличить выгоды для жителей, то было бы прекрасно.
