Три года подряд исследователи Швейцарской бизнес-школы IMD-Lausanne в проекте «Ежегодный рейтинг конкурентоспособности стран мира» признают Украину одним из наименее привлекательных государств для открытия и ведения бизнеса. В позапрошлом году в рейтинге IMD мы были предпоследними, в прошлой — третьими с конца. В этом году — 56-е из 59-и (хуже дела только в Хорватии, Греции и Венесуэле — Ред.).
Исследование, в частности, указывает на рост инвестиционных рисков, риск политической нестабильности, ухудшение имиджа страны за рубежом, рост стоимости капитала, ухудшение ситуации с защитой прав интеллектуальной собственности...
Как и в предыдущие годы, огромное влияние на рейтинг имел опрос бизнеса (вторая часть исследования —Авт. — первая — данные официальной статистики). В этом году предприниматели не только традиционно назвали проблемы, связанные с низкой стойкостью экономики к экономическим циклам и ее недиверсифицированностью, неэффективным законодательством в вопросах конкуренции, коррупцией, низким качеством работы таможенных служб, неэффективной энергетической инфраструктурой и системой здравоохранения, но и строго оценили просчеты в управленческих практиках и ведении бизнеса. Так, Украина снова занимает низкие места в рейтинге по показателям защиты прав акционеров, социальной ответственности бизнеса, внедрения этических практик в компаниях, клиентоориентированностью и тому подобное.
Интересно, что уже второй год подряд, невзирая на предпоследнее место в рейтинге по критериям социальной сплоченности украинцев, опрошенные швейцарскими исследователями предприниматели отмечают высокий уровень осознания потребности населения в социальных и экономических реформах. И если в 2011 году Украина занимала по этим показателям 18-ю ступень в рейтинге, то в этом году — 15-ю.
Конечно, к рейтингам можно относиться по-разному. Можно воспринимать их серьезно, а можно просто как интересную информацию. В Международном институте менеджмента (МИМ-Киев), который является официальным партнером проекта IMD в Украине, предлагают по крайней мере анализировать оценки исследователей. Ведь если страна, ресурсному и геополитическому потенциалу которой можно было бы позавидовать, три года подряд оказывается в аутсайдерах, это — тревожный сигнал.
Собственно, круглый стол на тему «Глобальная конкурентоспособность в условиях интеллектуализации капитала». Как подчеркнула накануне встречи в интервью «Дню» президент МИМ-Киев Ирина ТИХОМИРОВА, встреча экспертов, инициированная бизнес-школой, интересна прежде всего тем, что «дает возможность выявить и проанализировать те факторы конкурентного преимущества, развивая которые мы сможем в будущем повлиять на позицию Украины в мировом рейтинге конкурентоспособности» («Как вылезти со дна неконкурентности» «День» от 8 июня 2012 года). А это, как показывает исследование, — энергетика, агросектор, информационные технологии, финансы и, конечно же, образование.
«Дню», на правах информационного партнера встречи, удалось получить эксклюзивные ответы приглашенных экспертов. Правда, ответы на отдельные вопросы, как, например, почему правительству, представители которого, очевидно, хорошо усвоили урок конкуренции, иначе бы не построили успешный бизнес, не удается трансформировать опыт в масштабах страны; способна ли земельная реформа улучшить конкурентную привлекательность Украины и почему государство сегодня теряет конкурентные позиции у своих внутренних кредиторов («Тревожный сигнал», «День» от 6 июня 2012 г.) все же остались без ответа.
«ВЕТРО- И СОЛНЕЧНАЯ ЭНЕРГЕТИКА СТОЯТ НА ПОСЛЕДНЕМ МЕСТЕ ПО ПОКАЗАТЕЛЮ ЭКОНОМИИ ТОПЛИВА ИЛИ СРОКОМ ОКУПАЕМОСТИ ИНВЕСТИЦИЙ, А ФИНАНСИРУЮТСЯ ГОСУДАРСТВОМ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ. ПОЧЕМУ?»
Сергей ЕРМИЛОВ, директор Института проблем экологии и энергосбережения:
— Приоритет в государственной политике энергосбережения может быть лишь один — нужно инвестировать средства туда, где есть от них наибольшая отдача. Если мы сейчас составим список по десяти или пятнадцати направлениям программы энергоэффективности и разделим их по срокам окупаемости или по экономии энергии или топлива, то увидим порядок реальных «кандидатов» на финансирование. Солнечная энергетика, как и ветро- стоят на последнем месте, а финансируются в первую очередь. Почему? Это можно назвать успехом отдельных бизнес-групп.
— Тогда какие необходимо финансировать в первую очередь?
— Необходимо вкладывать средства в энергосбережение зданий. В Украине — около 200 тысяч многоэтажек. Из них — 10% в аварийном состоянии. А почти все 200 тысяч не соответствуют стандартам энергосбережения. Модернизируя только этот сектор мы сможем сэкономить 50% энергозатрат.
— То есть сегодня коэффициент потери энергии в жилищном комплексе — 50%?
— Не меньше. В Германии, например, стандарт энергозатрат — 70 киловатт/часов на метр квадратный в год. Сюда входит тепло, вода, электроэнергия. У нас же сегодня по стандарту этот показатель составляет 300 киловатт/часов на метр квадратный в год. Новые застройки — 150—180. То есть мы в четыре раза больше энергии используем на эксплуатацию нашего здания, чем европейцы.
— Кто должен заплатить за повышение конкурентоспособности Украины за счет снижения энергозатратности экономики? Ведь программа, которую вы назвали, — это, преимущественно, бюджетные средства, то есть средства граждан, налогоплательщиков.
— Мы не можем себе позволить полностью финансировать программы энергосбережения из государственного или местных бюджетов из-за нехватки доходной части. Но если государство не будет брать на себя хотя бы 15% от общих расходов, то не сможем привлечь средства в модернизацию зданий вообще.
Государство сегодня дает 1%, а бизнес ничего не дает вообще, потому что система не работает. Либо 100% финансируют. Зачем? Вы дайте 10% и нормальное законодательство. Часть в 15% как раз позволяет создать условия для привлечения средств на энергосбережение от частного сектора: финансировать за счет бизнеса и привлечения кредитов.
Это, кстати, — практика Японии и Южной Кореи. В этих странах государство финансирует 15—20% программы энергосбережения. Остальные дает бизнес или частный сектор.
— Представим, что отныне такая модель заработала в Украине. Сколько лет понадобится, чтобы выйти на «нормальный» показатель энергозатрат?
— Если государство ежегодно будет выделять пять миллиардов гривен на программу энергосбережения, то до 2030 года мы достигнем европейского уровня энергозатрат.
«МЫ ЖИВЕМ В ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОМ МИРЕ И ПОРА ОТКАЗЫВАТЬСЯ ОТ ЖЕЛАНИЯ ЖИТЬ В АГРАРНОМ РАЮ»
Юрий ЛОГУШ, вице-президент ПАО «Мироновский хлебопродукт»:
— Действительно, сравнивая себя с другими странами, мы видим, что наше сельское хозяйство является безумно энергозатратным, равно как и все остальные отрасли. Ведь у нас еще не введены новые технологии интенсивного сельского хозяйства. Урожаи низкие. Поэтому нагрузки на гектар пашни очень и очень большие. К этому еще следует добавить изменчивость погоды, которая вынуждает нас пересеивать и соответственно увеличивать свои расходы на 30%.
— Но государство дотирует сельхозпроизводителя. Средства на горючее для пересеивания поврежденных озимых выделяются из госбюджета.
— Чтобы не мешало.
— Украина сможет улучшить конкурентность своего сельского хозяйства, делая ставку на агрохолдинги или все же на мелкие фермерские хозяйства?
— Вот пани Эльжбета Кавецка-Вержиковска из Варшавской школы экономики нам сегодня рассказала обо всем за исключением сельского хозяйства. Как вы думаете, почему? Потому что оно там — в катастрофическом состоянии. А все потому, что отрасль — в руках малых фермеров.
Конечно, малые фермеры являются своеобразным позвоночником в стране. С другой стороны, во всех развитых странах процент населения, занятого в сельском хозяйстве, постоянно уменьшается. В такой мощной аграрной стране как США всего 2% населения работают в аграрном секторе.
Одним словом, мир тяготеет к концентрации ресурсов. В сельском хозяйстве — к агрохолдингам. Ведь только при таких условиях может быть наивысшая эффективность. И если Украина хочет быть лидером и прокормить миллиард людей, то мы должны иметь большие фермы. Ведь если мы трактором будем обрабатывать поля-«марочки», то ни наша энергозатратность, ни себестоимость нашей продукции никак не будут уменьшаться...
— Тем не менее агрохолдинги умерщвляют села. И Украина это уже почувствовала на себе...
— Да, очевидно. Это тот процесс, который довел до 2% часть населения, занятого в сельском хозяйстве.
— То есть вы хотите сказать, что для Украины — это тоже положительная тенденция?
— Страшная. Но мы живем в постиндустриальном мире и пора отказываться от желания жить в аграрном раю.
«НАШИ КОМПАНИИ РАБОТАЛИ ПОДРЯДЧИКАМИ У РАЗРАБОТЧИКОВ, СОБСТВЕННЫЙ ПРОДУКТ НИКТО НЕ ВЫПУСКАЛ»
Александр КАРДАКОВ, глава наблюдательного совета компании «Октава Капитал»:
— Информационные технологии — это последняя наукоемкая отрасль в Украине, которая сегодня может быть представлена на глобальном рынке. Авиацию и космос мы, мягко говоря, потеряли.
Информационные технологии остались на плаву благодаря банальной причине — их просто 20 лет никто не замечал. Отрасль развивалась лишь за счет частной инициативы. За это время в стране выросли около двух тысяч компаний: мелких, средних, которые потом разрастались в большой бизнес.
— Теперь отрасль заметили. И парламент, и контролирующие органы.
— Полтора года тому назад мы все собрались и решили, что работать по-старому уже невозможно. Так появилась идея инициировать закон в поддержку ІТ-отрасли. Основное содержание изменений — это не льготы, как это сегодня пытаются преподнести, а выравнивание условий. Ведь все те, кто сегодня работают в отрасли разработки программного обеспечения и ІТ-услуг, работают в глобальной конкурентной среде. Основной и практически, единственный вопрос, который нас волнует, — это налоги на заработную плату. Чтобы себестоимость нашей продукции была конкурентоспособной, их нужно было уменьшать. Верховная Рада нас поняла и поддержала.
— Того, что сегодня проголосовали депутаты, достаточно, чтобы через 10 лет Украина была одним из мировых ІТ-лидеров?
— Да.
— Какую часть мирового рынка ІТ сегодня контролирует Украина?
— Около 10—15%.
— Часто мы слышим, что украинские ІТ-специалисты входят в ТОП-10 лучших в мире. Тем не менее Украина не имеет еще ни одного ІТ-бренда на мировом рынке. Почему?
— Основная причина — наши компании работали подрядчиками у разработчиков, собственный продукт никто не выпускал. Собственно, есть надежда, что принятый закон в поддержку ІТ-сферы создаст условия для «рождения» украинского ІТ-бренда.
