Заместитель генерального директора по стратегическому развитию и маркетингу компании ТММ Алексей ГОВОРУН: «Один год кризиса мы выдержим, но стабилизируется ли политическая ситуация в Украине за это время?»
— Собираетесь ли вы сокращать штаты в связи с кризисом, который одним из первых затронул строительный рынок?
— Мы еще в апреле 2008 года, когда Нацбанк ограничил условия выдачи кредитов коммерческими банками, выработали стратегию работы в новых условиях. Кое-что из этого плана уже проделали, что-то будем делать в будущем. И вот тот пункт, о котором вы говорите, стоит на восьмой-девятой позиции. Строительство — это такая отрасль, которая нуждается в длительных кредитных циклах, и мы при первых же признаках кризиса чутко отреагировали на ухудшение ситуации с кредитами. Но это — только один из пунктов нашей программы. Мы — не только девелоперы. Мы застройщики. И в нашем штате (всего 3200 человек) строителей подавляющее большинство (2800—2900).
Сейчас мы перераспределяем ресурсы и концентрируем их на тех объектах, которые могут дать максимальный финансовый результат в ближайшей перспективе. Это те объекты, которые находятся в активной фазе строительства. Вот они финансируются в первую очередь. И все наши усилия сейчас направлены на это, на активизацию продаж, а не на сокращение штатов. И только потом в нашем плане появляется оптимизация расходов. Если снижение заработной платы произойдет, то оно будет связано со снижением объемов строительства как таковыми — заработная плата сотрудникам ТММ, задействованным в производстве, начисляется в зависимости от объема выполненных работ. Такая схема, разработанная компанией довольно давно, сегодня является одной из ее сильных сторон в трудовых отношениях со своими работниками.
— То, что рынок строительства перегрет и на нем ожидается спад, не было секретом. И все же такое впечатление, что прогнозируемая цикличность рынка застала строителей врасплох. Почему?
— Мое личное мнение, что Украина все годы своей независимости жила не по средствам. У нас нет мощного валового национального продукта, который соответствовал бы тому громадному потреблению, которое мы продемонстрировали. В 90-е годы Украина жила гораздо скромнее. В последнее время в мире появились теории, что связи между уровнем ВВП и уровнем потребления может и не быть, при этом экономика будет оставаться здоровой. За такое давали даже Нобелевские премии. Но экономика все расставила на свои места. Сейчас много говорят о негативном влиянии ипотечного кризиса в США на мировую экономику. Но, возможно, им, наоборот, прикрыли гораздо больший мыльный пузырь — тот факт, что доллар является мировой валютой и используется в расчетах между странами. И, возможно, американская валюта все еще остается миной замедленного действия.
С другой стороны, все мировые аналитики, инвестиционные фонды всегда работали на привлечение средств. Они обещали инвесторам, среди которых много простых, далеких от финансов людей, приумножить их деньги. А для того, чтобы привлечь от людей деньги, они не могли показывать заниженный прогноз, они должны были показать всю красоту будущего роста экономики.
Сейчас во всем мире под разговоры об открытости бизнеса на деле происходит секьюритизация экономики, и не все в ней так открыто, как хотелось бы. В XIX—XX веках ситуация была более понятной инвестору. Кредит брался под конкретный вид бизнеса и ты должен был рассчитаться вовремя. А сейчас, когда в залог стали передаваться вторичные финансовые инструменты, фактически речь идет уже даже не об акциях предприятий, а об их задолженностях, и, как показывает практика, котировки сегодня стали вещью довольно условной. Финансы начали зарабатывать на финансах, минуя реальный бизнес. И сейчас мы все зависим от этого. Финансовый ресурс, который можно было привлечь в реальную экономику, из-за вот этих новых финансовых инструментов здорово уменьшился. Поэтому сейчас существует не столько финансовый кризис, сколько кризис доверия: между банками, инвесторами и компаниями, компаниями и покупателями и поставщиками.
— Нацбанк заявляет об оживлении на финансовом рынке и первых признаках уменьшения кризиса...
— Я думаю, что термин «оживает» можно будет употребить не раньше третьего квартала 2009 года. И это касается только зарубежного финансового рынка. Поэтому, оценивая сегодняшнюю ситуацию, мы предполагаем, что финансировать новое строительство будем преимущественно от операционной деятельности — от продаж. По нашим оценкам, этого будет достаточно для того, чтобы продолжать уже начатое строительство до того момента, когда произойдет оживление на финансовом рынке, когда и застройщики, и покупатели квартир снова смогут брать кредиты в банках.
— Если вы прогнозируете оживление зарубежного финансового рынка в третьем квартале 2009 года, то когда отреагирует отечественный финансовый рынок?
— Полагаю, что это произойдет с интервалом в один-два квартала, то есть в конце 2009 — начале 2010 года.
— Когда рынок строительства вернется в нормальное русло?
— Кризис активизирует сделки слияний и поглощений, концентрации капитала. К сожалению, им могут быть сметены и нормальные структуры, у которых просто не хватило ресурса, необходимого для того, чтобы пережить трудное время. Кризис в украинской политике, который начался до финансового кризиса и продолжает действовать, не позволяет надеяться, что государством будет проводиться внятная внутренняя и внешнеэкономическая политика, которая как-то сгладит или нивелирует последствия, поможет справиться с кризисом. Наоборот, она еще больше ухудшает нынешнее положение. Сейчас в обществе, в том числе и в его бизнес-прослойке, процветает нигилизм и неверие в то, что у нас что-то реально создается.
— Почему при наличии целого ряда современных строительных фирм жилья в Украине строят гораздо меньше, чем в отсталое советское время?
— Еще до кризиса существовала проблема производственных мощностей. В советское время их было больше. Мало бросить клич — давайте строить! Сейчас на одного украинца приходится 19—20 м2 жилой недвижимости. В Европе — 35—36 м2. В этих пределах и лежат украинские программы обеспечения людей жильем. И хотя каждый решает для себя, комфортно ему жить или необходимо новое жилье, все равно все эти программы цикличны. В советское время шло промышленные строительство домов, когда выгонялись большие панельные квадратуры сдачи жилья, велось оно за бюджетные деньги. Много жилья строилось хозяйственными управлениями при крупных оборонных заводах, чтобы удерживать на них кадры. Сейчас всего этого уже нет.
— Смогут ли оживить рынок государственные программы строительства доступного жилья?
— Доступное жилье — не значит дешевое. Это то жилье, которое сможет себе позволить при реализации государственных программ все-таки не бедный человек с доходом в несколько тысяч долларов ежемесячно. Подарков, которых ждет наша славянская душа, не будет. Другое дело, что государство сможет создать механизм доступного ипотечного кредитования, выступить гарантом и соинвестором жилищных программ. Хотя это уже давно можно было сделать, упростить землеотвод, разобраться с отчислениями на инфраструктуру города...
— Начнется ли снижение цен на жилье в регионах?
— Себестоимость строительства в регионах, если исключить затраты на приобретение земли, такая же. Ну, может быть, зарплата у строителей несколько ниже. Стройматериалы стоят столько же. Но жилье в регионах стоило всегда меньше, чем в Киеве. Поэтому какая-то коррекция цен возможна, но под каждый индивидуальный объект.
— Строители, как терминатор: выживает в любых условиях и умеет договариваться со всеми...
— Даже такой крупной компании, как ТММ, имеющей собственные мощности, необходим достаточно большой объем работ, чтобы устоять. И хотя мы наращивали штаты и мощности только под новые объемы работ, в случае их падения нам придется видоизменяться — и это потребует тоже достаточно больших средств. Один год кризиса мы выдержим, но стабилизируется ли политическая ситуация в Украине за это время?
