После определенного усмирения инфляционной волны страна столкнулась еще с рядом проблем. Банки заявили об удорожании кредитных ресурсов и ужесточении условий их получения для предприятий и физических лиц. В связи с падением мирового производства уменьшился спрос на продукцию украинских металлургов и химиков. Много строительных объектов начали «замораживать». На межбанковском рынке наблюдались резкие курсовые колебания. Все эти признаки указывают на возникновения экономической болезни. Как преодолеть кризисные явления в экономике и почему они возникли? Об этом и многом другом «Дню» рассказал советник министра экономики, экс-заместитель председателя правления Национального банка Украины Сергей ЯРЕМЕНКО.
— Удастся ли преодолеть кризисные явления в экономике с помощью принятого парламентом антикризисного закона?
— Если говорить об эффективности именно этого закона, то не думаю, что депутаты только на него возлагали главную задачу выхода из кризиса. Это только один из пакета законопроектов, который надо принять для преодоления существующего в экономике негатива.
— Какими должны быть следующие шаги?
— Для того, чтобы принять действенные меры, надо правильно поставить диагноз. Указанные в законе антикризисные меры дают основание думать, что не все правильно понимают истоки произошедших кризисных явлений или же неверно их оценивают. В законе предложены меры по предупреждению негативных последствий в банковском секторе. У нас приняли такой же закон, как и в других странах мира, но суть произошедших явлений у нас и у них — разная.
Во-первых, за рубежом именно банки понесли существенные прямые убытки. Поэтому в тех странах и возник вопрос об увеличении банковского капитала, чтобы банки могли продолжать свою деятельность. Таким образом, все усилия были предприняты за государственный счет. В Украине же суть возникшего финансового кризиса заключается в оттоке вкладов населения из банков. То есть происходит уменьшение пассивной части при сохранении капитала и активов. Необходимо лечить ликвидность, то есть осуществлять рефинансирование банковской системы. А это функция Нацбанка, но не правительства. Таким образом, мы видим, что принятый антикризисный закон не отвечает сути явлений, произошедших в нашей экономике. Этот закон может пригодиться, когда банки будут нести реальные убытки, тогда, возможно, и понадобится вмешательство правительства.
Другое отличие кризисных явлений состоит в том, что на Западе до краха финансовой системы экономики были сильные. И только крах начал негативно действовать на них. У нас же еще до мирового финансового кризиса экономику ослабили несколько факторов — проводимая псевдоборьба с инфляцией, жесткая монетарная политика, повышение учетной ставки и ревальвация курса гривни. На протяжении года в стране наблюдалась недоступность кредитов, вызванная низкой ликвидностью банковской системы, огромными кредитными ставками, непредсказуемостью и отсутствием заявлений Нацбанка о дальнейшем развитии событий в монетарной и курсовой политике. Вся эта непредсказуемость критически уменьшила возможность кредитования реальной экономики. И, таким образом, к моменту кризиса и экономика, и банковская система подошли совершенно ослабленными.
Кроме того, в западных странах нет кризиса платежного баланса, то есть дефицита торгового баланса и его отрицательного сальдо. Поэтому их валюта устойчива и им не надо бороться с третьим врагом — поддержкой курса нацвалюты.
В связи с вышесказанным в стране невероятно увеличились объемы импорта, тем самым ослабив внутренний сектор национального производителя. Получилось, что вместо развития и модернизации экономики внешние ресурсы направлялись на проедание. В результате страна получила целый букет проблем, не присущих иностранным экономикам. Вывод: кризисная ситуация в Украине не вызвана чисто внешним фактором — она продуцирована внутри страны. А мировой финансовый кризис только спровоцировал проявление и быстрое развитие негативных последствий.
Кроме того, непогода на финансовых рынках продемонстрировала, что страна имеет «наркотическую» зависимость от внешнего финансирования. И это расплата за тот первый миф, на котором все 17 лет развивалась наша экономика: мы делали ставку на внешний ресурс и все ждали манны небесной извне. При этом власть и не пыталась создать в долгосрочной перспективе механизмы дешевого внутреннего рефинансирования банков и экономики в целом. Теперь мы видим результаты: высокотехнологические отрасли попросту исчезают, а остаются сырьевые. Мы не сделали вовремя необходимых структурных изменений, а теперь все списываем на мировой кризис.
— Является ли, на ваш взгляд, кризис хорошим временем для проведения реформ? Если да, то какие реформы вы считаете срочными для Украины?
— Кризис вынуждает применять те меры, которые уже не кажутся реформаторскими, или ускорить то, что еще не принято, и дает облегчающий эффект. Кризис заставил руководство страны и горе-экономистов вспомнить те меры, которыми надо было пользоваться каждый день. Я всегда говорил: для того, чтобы все стало понятно, давайте доведем ситуацию до абсурда.
— Как выйти из кризиса?
— Вы считаете, что на этот вопрос существует простой ответ? Если бы он был... Это только у тех, кто завел нас в кризис, существуют такие простые ответы. Сегодняшняя экономическая ситуация — дежа вю. Но в 2005 году антикризисные меры были не такими жесткими, и остались безнаказанными. Поэтому в 2008 году применили те же методы: жесткую монетарную политику и ревальвацию гривны. Но в условиях ВТО, а так же при более медленных инерционных темпах развития такую политику экономика не одолела. А тут появился мировой финансовый кризис — и уже никто ни за что не отвечает. Почему никто не подал в отставку за эти просчеты? А в 2005 году я и ушел в отставку из Нацбанка, из-за разрушительной направленности такой политики.
— И все же, какие меры надо предпринять для стабилизации ситуации?
— В данный момент самой ключевой проблемой является курс. Но курс — это индикатор состояния экономики, а не банковской сферы. Поэтому с курсом надо бороться не излечением банковской системы, а мерами, направленными на улучшения экономики. Безусловно, правильными мерами являются введения моратория на досрочное изъятие депозитов в банках и интервенции, которые сегодня еще хаотичны. Но эти вещи делаются, как правило, для того, чтобы за время их действия выработать более длительные меры для искоренения причин кризисных явлений внутри страны, которые бы стабилизировали экономику и развивали ее реальный сектор.
Во всей этой ситуации важны не просто меры, а то, что кризис заставил наших экономистов понять: сам рынок не может все отрегулировать. Государство должно исполнять регуляторную роль в экономических процессах, а сейчас от этого отказались. У власти не осталось никаких инструментов воздействия на экономику. Нету ни мощного банка развития, ни хорошего экспортно-импортного банка, ни инновационного банка, ни других структур, которые могли бы заполнить вакуум, образовавшийся с падением внешних рынков финансирования. Реального удара по экономике мы еще не ощутили, это только начало. Еще раз подчеркиваю, что кризисные явления в финансовом секторе — это только первая волна кризиса.
Надо увеличивать кредитование собственной экономики. Нам нужна не просто рекапитализация банков, надо направить все свободные средства в реальный сектор экономики, который давно просит финансов и бьется в предсмертных муках. И если мы этого сейчас не сделаем, то будет очень и очень плохо.
Относительно антикризисных мер, то это целый комплекс. Но на каждом этапе их надо корректировать. Раньше я предлагал определенный пакет мер, которые делятся на блоки: например, меры, касающиеся валютных иностранных инвестиций, меры против дальнейшего разбалансирования базовых макропоказателей и структурных диспропорций, пересмотр бюджета, учетной ставки Нацбанка. Кто сказал, что учетная ставка должна быть не ниже инфляции? МВФ говорит, что так должно быть, а Федеральная резервная система делает другое: там ставку уже снизили до 2%, с целью оживления экономики. А нам разве не нужно это? А мы что, опять умнее всех?
— Какой должна быть курсовая политика, чтобы отвечать национальным интересам?
— В данной ситуации важно понимать, что такое национальный интерес. Я хочу снова вернуться к ответственности. Все эти курсовые вещи отрабатываются за счет народа. Теоретически, конечно, можно заявлять, что кризис очищает и дает новые возможности, но, люди добрые, вам можно говорить, потому что ваши деньги в оффшорах. А кризис — это падение, очищение, обесценивание того, что есть прежде всего у населения. Кто имеет деньги, тот за счет кредита МВФ выведет их по заниженному курсу, а потом курс окончательно упадет, и население будет отдуваться за всех и все. На самом деле процесс управления курсом закончился. Теперь курс руководит страной.
— Президент недавно высказался, что мораторий на досрочные депозиты скоро снимут...
— Такое говорить нельзя. Так можно рассуждать, когда в это же время что-то делается для дальнейшей стабилизации ситуации. Если Президент считает, что принятия антикризисного закона достаточно, то я хочу сказать: в законе формируется только две предпосылки для этого — стабфонд и увеличение гарантированной сумы выплат по банковским вкладам. Но население этому не верит... Если бы он сказал, что дал правительству и Нацбанку задание разработать долгосрочные меры до определенного момента... А снимать запрет без дополнительных антикризисных мер нельзя.
