Украина сегодня находится в сложной политической ситуации, которую можно существенно смягчить и улучшить только путем ускорения темпов экономического развития. Напомним, что в 2017 г. ВВП достиг в Украине лишь 2,5 тыс. долл. США на 1 жителя (144-е место среди стран мира), а по темпу прироста в сравнении с 1992 г. — 179-е место. У соседей Украины (Польше и РФ) этот показатель в 4—5 раз выше. Поэтому Украине крайне необходимы всесторонне обоснованные реформы независимо от того, в каком режиме они будут приняты и реализованы. Украине необходимо применить план проведения земельной реформы, который должен быть обоснованным, логическим и реализованным с позитивными последствиями для всех ее жителей. Еще на старте реформирования в Украине в 1991 г. консультанты Берлинской организации сельского хозяйства (Консультативное общество для Восточной Европы) больше недели проводили семинар по поводу нахождения наиболее приемлемого и компромиссного для Украины варианта земельной реформы.
По какой же конструкции проводили земельную реформу в прежней Германской Демократической Республике (ГДР) с 1989 г., которая стала примером успешности для многих стран с одинаковыми проблемами, — переходом от социализма к капитализму? Отметим самое главное — доктора наук и профессора Консультативного общества для Восточной Европы отмечали, что целью земельной реформы в объединенной Германии было создание конкурентоспособных предприятий рыночного типа при условии соблюдения социальной справедливости. В то время как в Украине за 28 лет реформирования цель неизменна — только продать землю! Какой-то вселенский зуд. Из докладов немецких консультантов и личных длительных разговоров, например, с доктором наук Гердом Грефом, дали мне возможность выяснить в общих чертах следующие задачи, которые стояли перед разработчиками стратегии реформирования сельского хозяйства Германии.
Во-первых, предусматривалось максимально сохранить имущество функционирующих до этого кооперативов средним размером 4,5 тыс. га земли (29 гектаров — средний размер фермерских хозяйств во ФРГ). Дальше необходимо было учесть много факторов, которые взаимосвязаны, и провести много разных экономических расчетов, соблюдение которых будет удерживать реформированное предприятие в конкурентной среде. Например, в зависимости от грунтовых, климатических факторов и географического размещения ферм (расстояния к рынкам сбыта) рассчитывают пригодность каждой фермы к интенсивному (наиболее благоприятные условия) или экстенсивному (неблагоприятные условия — низкий бонитет почв, незначительные осадки, значительные расстояния к рынкам и тому подобное) производству. Установить наиболее рациональные и возможные при существующих условиях размеры фермерских хозяйств соответствующей специализации, оптимальные конкурентные величины урожайности сельскохозяйственных культур и производительности животных и птицы, потребности в оборотных средствах и инвестициях с расчета на 1 гектар земельной площади, потребности в рабочей силе при интенсивном и экстенсивном производстве и тому подобное. Особенное внимание уделяется установлению потребности в тракторах и сельскохозяйственных машинах, также в зависимости от специализации и физического размера фермерских хозяйств. Было также на землях прежней ГДР проведено деление на паи земли и имущества. Но не для того, чтобы их раздать, а, чтобы установить долю каждого из их владельцев в общей стоимости основных средств производства. Предварительно рассчитали стоимость капитала и земли по рыночной стоимости. Расчеты показали, что при условии введения рынка, повышение уровня оплаты труда до того уровня, который был на фермах ФРГ, необходимо сократить до 70% работников из тех, которые работали до этого в кооперативах ГДР.
Какой же компромисс находили работники бывших кооперативов перед угрозой 70% из них стать безработными, а тем, которые останутся, создать новые предприятия размером 100—400 гектаров земли? Коллектив находил среди всех работников несколько менеджеров. Проводили распределение земель до размеров заранее рассчитанных — желаемых для новых реформированных хозяйств. Каждый из менеджеров нового предприятия оставлял для себя 30 % работников — необходимую часть для выполнения технологических процессов, например, при интенсивном производстве. Как же стали себя вести 70 % лишних для новых предприятий работников? Не давали согласия на такой ход событий? Но тогда не реформированные, как окажется, кооперативы будут не конкурентными. Соответственно, в первую очередь всеми 100 % их владельцами будут потеряны имущественные паи. Земля таких нереформированных кооперативов также будет иметь низкую рыночную цену (цена земли зависит от эффективности производства на ней, а не от ее названия). Оказывается, что согласие 70 % работников стать безработными является для них наиболее эффективным выбором — всем им новые предприятия по рыночной цене выплатят стоимость имущественного и земельного пая или же они сдадут землю и имущество в аренду и будут получать на них арендную плату. Вариант Украины, когда разделили имущество и землю на доли (паи) и не предложили вариантов реформирования и последующего развития, закончилось варварским уничтожением животноводческих помещений и продажей технических средств в основном на металлолом.
Следующей проблемой для уже реформированных предприятий Германии является их неорганизованность на рынках сбыта. Необходимо учитывать, что при переходе к рынку более слабый партнер должен быть защищен. Ведь перерабатывающие предприятия и торговля могут стать монополистами, если первичные производители не объединятся и не подготовят свои предложения с целью организационного влияния на пищевую промышленность. Более действенным мероприятием, которым можно сломать монополию, — это путь организации собственной переработки и торговли с помощью государственной помощи. Так как в хозяйствах отсутствует собственный капитал в достаточных размерах для изменения структуры (физического размера предприятия), санации и модернизации, потому они могут давать заявки на аннулирование старых долгов, если докажут, что имеют концепцию, которая будет гарантировать успех в будущем, или на снижение процентных ставок на капиталовложение и тому подобное. При приватизации земли государственной собственности (около 2 млн гектаров) через опекунское управление установлена такая последовательность в этом процессе: восстановление семейных хозяйств, юридические лица, другие лица.
Немецкие консультанты предложили последующие мероприятия, которые необходимо внедрить после реформирования предприятий Украины по их предложениям. Чтобы при сбыте аграрной продукции Украины сформировались сильные позиции на международном рынке, необходимо наладить многочисленные связи между предприятиями в форме аграрных концернов. В соответствии с моделью аграрного концерна, как организационного объединения самых разнообразных предприятий по переработке в одно большое предприятие с соответственной мощной экономикой, преобладающие доли капитала в таком концерне будут принадлежать сельскохозяйственным предприятиям на основании паевых принципов (например, на 1 гектар земли и на 1 паевой документ).
Предложения немецких консультантов относительно создания аграрных концернов имели веские основания. И связаны они с тем, что для 80 млн жителей Германии имеющиеся 17 млн гектаров сельскохозяйственных угодий более чем достаточно для решения продовольственной проблемы. В Украине на то время проживало 50 млн жителей и на них приходилось 42 млн гектаров сельскохозяйственных угодий, или на одного жителя в 4 раза больше, чем в Германии. То есть, даже при 70—75% уровня производительности аграрного сектора экономики от уровня Германии для продовольственного обеспечения Украине достаточно использовать 12—14 млн гектаров пашни или 1/3 часть от всей ее площади. Как видим, для Украины в начале реформирования стояла огромная проблема использования 65—70 % пашни для удовлетворения потребностей экспорта. И это притом, что в Украине отсутствовали институции по содействию экспорту продовольствия.
Что же предложили наши реформаторы в ситуации подавляющего избытка земельных ресурсов и соответственно суженные на 2/3 внутреннего спроса на продовольствие? Организовать аграрные концерны, как предлагали немецкие консультанты, или украинские фирмы по экспорту и функциям накопления объемов продовольствия, их хранения и экспорта в наиболее благоприятные по ценам времена? Не угадали. Решили провести деление на паи имущества и земель, а о реализации возможных огромных избытков продовольствия, если не вывести из обращения 20—25 млн гектаров сельскохозяйственных угодий, даже не вспоминали. Какие параметры (физические размеры предприятий, их уровни производительности, территориальная специализация и размещение производства, потребность в инвестициях и тому подобное) конкурентных реформированных предприятий по социально-экономическим критериям неизвестны до этого времени. Никто не исследовал, и до этого времени не собираются — поздно пить «Боржоми». Нас окружают лишь агрохолдинги, а кучка фермерских хозяйств при реализации «турборежима» доживают последние месяцы. Под редакцией академика НААНУ Петра Саблука реформаторы выпустили брошюру с названием: «Взял землю в собственность — хозяйничай» (К.: Общество «Знания Украины», 2001. — 56 с.). Вот такой основной и единственный совет от реформаторов — «хозяйничай»! Можно еще топнуть ногой. Чем же закончилась такая «научная» поддержка сельского хозяйства Украины в течение 28 лет?
Создание компаний-экспортеров зерна, как мера 100% хозяйственного использования земельных ресурсов, требует привлечения больших объемов инвестиций в Украину, которая начала реформирование, не по силам новоявленным бизнесменам. Например, осуществление фрахта судна для экспорта 50 тыс. тонн зерна требует до 15 млн долларов. Лишь в 2010 г. Правительство Украины создало один из наибольших зернотрейдеров Украины — Государственную продовольственно-зерновую корпорацию Украины (ГПЗКУ), которая владеет 10 % всех сертифицированных зерновых мощностей Украины. Как отмечал один из прежних депутатов Верховной Рады Украины, создание такой же мощности корпорации, как ГПЗКУ, требует 8—10 лет. Но так как украинские теоретики реформирования только давали туманные советы без каких-либо реальных советов, экспорт продукции из Украины, особенно зерна, возглавили зарубежные зернотрейдеры. В последние маркетинговые годы функционировали такие основные компании-экспортеры (их доля в общем объеме экспорта составляла 71 %): три украинских (Нибулон, Кернел и ГПЗКУ и зарубежные — Louis Dreyfus Company и Cargill (американские), Glencore (швейцарская) и Cofco (китайская). Из-за подавляющего присутствия зарубежных зернотрейдеров теряются колоссальные финансовые ресурсы по многим направлениям. Так, Украина среди 167 стран-экспортеров (в 2017 г.) по цене экспорта 1 т зерновых занимает 164-е место. Самая низкая цена от украинской (155,5 долл. США) только в трех странах — Казахстане, Беларуси и Анголе. Если бы в Украине была хотя бы средняя мировая цена (225 долл. США), то экспорт 42,4 млн т зерна принес бы выручки на 44,7 % больше, или на 3 млрд долл. США.
По данным исследования, представленного депутатам Европарламента, который разработан за средства немецкого правительства группой европейских специалистов, представленному депутатам Европарламента, за 2015-2017 годы из Украины в офшорные зоны вывели $1,5 млрд прибылей только от экспорта пшеницы и кукурузы. И это лишь за счет неуплаты налогов в Украине — большая часть экспорта аграрной продукции из Украины проводится через каналы в юрисдикциях с низким налогообложением (Швейцария, Нормандские острова, Великобритания, Кипр). А сколько зернотрейдеры (или посредники) получают прибылей за счет закупки зерна у первичных производителей по заниженным ценам? Так, в 2017 г. сельскохозяйственные товаропроизводители реализовали зерно пшеницы и кукурузы серым и белым зернотрейдерам практически по самой низкой среди стран мира цене — соответственно, 143,4 и 137,9 долл. США за 1 тонну. Лишь три страны рассчитались за пшеницу с первичными производителями по низкой цене — Российская Федерация, Республика Молдова и Казахстан и восемь стран — за зерно кукурузы. Все это подтверждает слова предыдущего министра инфраструктуры Владимира Омеляна: зернотрейдеры должны платить налоги в Украине, а так «экспортируем по себестоимости, а деньги оседают на Кипре».
Как же дальше развивались земельные отношения в Германии после объединения с Восточной Германией и началом реформирования? В основном на первом этапе владельцы земельных и имущественных паев, как наиболее благоприятный вариант в переходный период, сдавали в аренду новосозданным предприятиям сроком до 12 лет. В последующие годы государственные земли прежним владельцам и работникам сельскохозяйственных кооперативов Восточной Германии продавались (1,2 млн гектаров) по льготным ценам (ниже рыночных на 35 %). Состоянием на 2013 г. средний размер предприятий в Восточных землях (владеют 33 % всех сельскохозяйственных угодий) составлял 230 гектаров, в Западных землях — 43 гектара, а часть арендованных земель — соответственно, 71 и 54%. Обращает на себя особенное внимание факт, что из 16,7 млн гектаров сельскохозяйственных угодий ежегодно на рынке вращаются только 100 тысяч гектаров (0,6 %) со средним размером участков 2,3 гектара, в т.ч. 4,2 гектара — в Восточной Германии, 1,3 гектара — в Западной Германии. Причем цена земли в новых землях, которая составляла 10,5 тыс. евро за 1 гектар (цена аренды — 170 евро), была у 2,5 раза ниже, чем в старых землях (цена аренды — 260 евро).
Какие же позитивные экономические, кроме социальных, были последствия реформирования сельского хозяйства в Германии? За период 1992-2002 гг. показатель ВВП на душу населения в Германии не рос и находился на уровне 25—27 тыс. долл. США, а с 2003 г. по 2017 г. повысился в 1,8 раза — до 48 тыс. долл. США (в 17,7 раза больше, чем в Украине). Так же экспорт сельскохозяйственной продукции и продуктов ее переработки в расчете на 1 гектар пашни за этот период даже несколько снижался и только в последующие 15 лет вырос в 3 раза — до 6,2 тыс. долл. США, что в 18 раз больше, чем в Украине.
Итак, как минимум первые 10—15 лет реформирования не принесли качественного роста экономики даже в такой высокоорганизованной стране как Германия. На что же рассчитывают кормчие Украины при отсутствии какого-либо плана как развития экономики страны, так и отдельных ее составляющих — реформирования сельского хозяйства? Например, министр развития экономики, торговли и сельского хозяйства Украины Тимофей Милованов уверен, что нормальная работа рынка земли принесет только за 3 месяца следующего года дополнительно 9 млрд грн к росту ВВП Украины, а в 2021 г. — 30 млрд грн. Разные аналитики, особенные те, которые имеют непосредственное отношение к иностранным инвестициям, обосновывают, что без иностранцев, владельцев украинской земли, Украина исчезнет с карты мира. Так, генеральный директор предприятия с иностранными инвестициями «Пейзаж Подолья» Григорий Пуга дает четкую информацию: с приходом иностранных инвесторов Украина получит честное и прозрачное наполнение бюджета, и будут создаваться рабочие места. Без иностранцев Украина не выживет. Если принять во внимание, что иностранцы владеют или пользуются 30 % украинских земель, то абсолютно не чувствуется, что невероятно низкая занятость населения начинает расти. Согласно прогнозам руководителя Офиса Президента Украины Андрея Богдана, с открытием рынка земли выпуск аграрной продукции за 5 лет вырастет в 3 раза. Директор агрохолдинга Resilient Алексей Сидоров жалуется, что без иностранцев на рынке земли владельцы земельных паев не получат высоких заработков от их продажи — «землю скупят местные феодалы, царьки, и люди останутся ни с чем». Он же создал ассоциацию по защите прав агрокомпаний с иностранным капиталом. Если иностранцев не допускать к украинской земле — это будет дискриминация. Так как иностранный капитал практически есть у половины участников рынка, потому они должны быть участниками рынка. Поэтому А.Сидоров призывает все аграрные компании с иностранным капиталом становиться членами ассоциации и бороться с врагами — владельцами паев. Так же директор по связям с госорганами Группы компаний «Агропросперис» Виталий Иванченко жалуется, что из-за запрещения продавать землю иностранцам каждый владелец земельного пая теряет 30—40 тыс. долл. США. При таком развитии событий, «35 тыс. фермеров «съедят» 7 млн владельцев паев». Что-то с украинцами случилось. До этого времени не создана хотя бы маленькая организация, которая бы защищала интересы собственного украинского народа. По-видимому, потому Украина по индикаторам развития, например, ВВП на душу населения, находится далеко-далеко от развитых стран мира. На границах с Россией украинцы погибают в борьбе с врагом, защищая каждую пядь земли, а реформаторы в Киеве ее разбазаривают, или же планируют распродать 70 % территории (площадь сельскохозяйственных угодий) иностранцам. Если же защищать интересы чужих стран, тогда Украину необходимо переименовать, например, в Гондурас, Бурунди или что-то подобное.
Сравнение стратегий проведения земельной реформы в Германии и Украине навевает как минимум печаль в душе. Германия проводила реформу, чтобы создать эффективные конкурентоспособные предприятия наиболее рациональных размеров и максимально решить проблемы занятости сельского населения и собственности на имущество и землю. Были установлены параметры предприятий конкурентного производства, 12-летняя аренда земли, накопления финансовых средств и после этого — рынок земли (покупка частями от 1,5 до 4 гектаров земли). И первые ощутимые результаты в виде показателей экономического роста в сельском хозяйстве и по национальной экономике стали получать через 13—15 лет со следующим резким ростом. Также до 2002 г. не наблюдалось роста экспорта аграрной продукции в странах, которые избавляются от социализма: Словении, Чехии, Польше, Словакии, Венгрии, Болгарии, Румынии. В последующие годы (по 2017 г.) в этих странах, например, экспорт продовольствия в расчете на 1 гектар пашни вырос с 3,5 раза до 11.
В Украине же все усилия за 28 лет направлены на то, чтобы владельцы земельных паев (имущественные давно уничтожены) только продали землю. Украинский феномен! Никаких планов и механизмов относительно создания крестьянских (фермерских) хозяйств не разрабатывалось. Во время любого реформирования в странах мира происходят организационные сдвиги, а экономические — с большим 10—15-летним лагом опоздания. Наши же государственные кормчие подсчитывают лишь поступления от продажи земли (по разным оценкам, 20—100 млрд долл. США) и считают, что это непревзойденный эффект от реформирования. Действительно, таких «эффектов» с потерей земли и отлучением крестьян от основного средства производства — земли, ни одна цивилизованная страна, которая проводила реформирование, не достигала. Остается один вопрос: как достичь следующих «эффектов» после того, как вся земля будет распродана иностранцам или же владельцам агрохолдингов с иностранным капиталом? Может, начертим механизмы поддержки реформ, которые проверены успешными странами? Или опять выбираем свой «путь» с граблями?
