23-летний киевский громадовец Павел Чубинский после посещения могилы Т.Г. Шевченко в Каневе и написания стихотворения «Ще не вмерлаУкраїна» попал в опалу. За свою активную общественную деятельность он «заслужил» у жандармов такую характеристику: члены группы Чубинского «действуют с намерениями распространения в народе социализма и коммунизма, и по словам некоторых, их стремления негативно влияют на доверчивую молодежь простого класса». После таких донесений его как «непочтительного сына» и «главного нарушителя общественного покоя» без суда и следствия отправили в далекий северный край «на охлаждение». Там, будучи под негласным наблюдением полиции, Чубинский написал более 50 научных трудов, которыми удивил не только губернаторов, но и ученых мужей в президиуме Российского географического общества, наградивших его серебряной медалью. А в январе 1869 года произошел удивительный случай: Чубинского представили к ордену, но вместо награды с него сняли полицейский надзор и подарили свободу. И это была для него высшая награда. Ему разрешили вернуться на Украину.
Через Архангельск прошли пути многих украинцев. Начиная со времен поражения Ивана Мазепы, к этому северному городу, как к пересыльному пункту, направлялись те, для которых определен адрес «отмаливания грехов» среди Белого моря, под названием Соловецкий монастырь. Известный украинский этнограф ХIХ века Петр Ефименко первый нашел в делах архангельского архива имена украинцев — священника Святайло и его сына Никанора. Среди ссыльных в Архангельск был генеральный есаул Дмитрий Милорадович и его сыновья Федор и Иван, сердючский полковник Яков Покотило. А за ними были новые и новые партии каторжан, которых везли сюда не по собственной воле, как и Павла Платоновича Чубинского, прибывшего сюда 24 ноября 1862 года на административную ссылку, изолированного от Украины как опасный элемент, активного исполнителя «возмутительных» песен. Его жизнь в Архангельске началась со знакомства с губернатором М.И. Арандаренко, известным автором «Записок в Полтавской губернии». Какая судьба уготовила ему здесь «теплую должность» — неизвестно. Но он «грелся» в Архангельске семь лет, пока его 17 апреля 1863 года не назначили членом совета министерства внутренних дел.
Ссыльного П. Чубинского Арандаренко встретил тепло и с сочувствием, но не осмелился сам распорядиться отправить по определенному в Петербурге адресу в маленький город Пинега судебным следователем, и на всякий случай просил разрешения министра внутренних дел. Пока поступило разрешение из столицы, Чубинский почти два месяца жил в Архангельске, получая ежесуточно по 15 коп. серебром на продукты и знакомясь с городом и людьми, особенно с учителями гимназии и своими товарищами по несчастью — «колонией каторжан». Будучи человеком резвым и общительным, он быстро находил общий язык в любой компании. Особенно сошелся с учителем полтавской гимназии О.И. Строниным, сосланным в Архангельск «за распространение малороссийской пропаганды».
В первой декаде января 1863 года архангельский губернатор получил разрешение относительно дальнейшей судьбы Чубинского. Ему разрешалось занимать должность судебного следователя в Пинези, но запрещалось работать в сфере образования и в городской и земской полиции. 17 января 1863 года вечером из Архангельска выехали две «тройки». На первой ехал Чубинский в сопровождении чиновника земской полиции, а на второй со своим охранником, жандармом — О. Стронин. Путь пролегал через Пинегу. 19 января Чубинский был на месте назначения, а Стронин поехал еще дальше к краю земли, севернее на 300 километров в г. Мезень. Спустя какое-то время они снова встретятся в Пинеге, где образовалась целая колония ссыльных, среди которых было много поляков. Группа Чубинского объединилась вокруг местного чиновника, акцизного надзирателя Ф.П. Неронова, человека честного и совестного.
Судебным следователем Чубинский служил почти девять месяцев. Летом в Пинегу приехал новый губернатор Николай Мартынович Гартынг. Чубинский познакомился с ним на обеде у одного чиновника. И последствия этого знакомства не заставили себя ждать: в октябре 1863 года его перевели на работу в Архангельский губернский статистический комитет.
Первым важнейшим мероприятием, проведенным статкомитетом в 1863 году, была перепись населения г. Архангельска. Благодаря методике проведения переписи, разработанной Чубинским, получены наиболее правдивые, наиболее точные сведения о количестве населения, распределение его по социальному статусу, вероисповеданию, роду деятельности, грамотности. Ее результаты были старательно проанализированы и выданы отдельной брошюрой для массового пользования. Вместе с П. Ефименко Павел Платонович составил статистическую программу, обычайного права и этнографическую, изданные в «Губернских ведомостях» и отдельными экземплярами разосланые членам комитета по всей губернии. Чтобы придать начатой работе официальности, председатель комитета губернатор М.М. Гартынг обратился через газету ко всем, кому хорошо знакомы быт и обычаи местного населения, с просьбой собрать необходимые сведения в соответствии с напечатанными программами.
Меньше года проработал П. Чубинский на должности секретаря статкомитета. За этот сравнительно недолгий период значительно вырос его авторитет в глазах губернатора. Укрепилось доверие к нему как к человеку и как к служащему. Поэтому не является случайностью тот факт, что М.М. Гартынг назначил его сначала чиновником по особым поручениям, а после, 19 сентября 1864 года сообщил министру внутренних дел о том, что Чубинский внушает надежду на полное исправление в политическом отношении, и он считает возможным, руководствуясь разрешением Высокого Превосходительства от 19 декабря 1862 года, занимать этому чиновнику ответственные посты, кроме учебного ведомства, городской и земской полиции, а поэтому назначил его на должность чиновника по особым поручениям. «Я уверен, — писал губернатор, — что Чубинский сможет оценить такое поощрение и оправдает доверие честной и полезной службой, к которой он целиком подготовлен, имея высшее образование. Кроме того, оставляю Чубинского под строгим тайным присмотром и буду постоянно следить за каждым его шагом, буду поручать только то, что не относится к политическому и секретному делу». На самом деле произошел казус. Губернатор по-своему понял разрешение министерства внутренних дел относительно должности Чубинского. Как говорится, что не запрещено, то разрешено. И сначала назначил его чиновником особых поручений, а уже потом доложил министерству внутренних дел. А там опомнились, но уже поздно. Отменить решение губернатора — значит унизить его честь и достоинство. Поэтому на информацию М.М. Гартынга министр 4 октября 1864 года ответил так: «Лица, подобные Чубинскому, находящиеся под присмотром полиции, не допускаются не только в городскую и земскую полицию, но и в губернаторскую канцелярию. Но поскольку Вы уже назначили Чубинского чиновником по особым поручениям, то мне неудобно отменять Ваше распоряжение». Но напомнил: «Пристально следить за всеми действиями Чубинского».
Чубинский жил и работал по законам правды, чести и справедливости. Он руководствовался «высшей правдой» и, по характеристике современников, «был заклятым врагом чиновнического произвола и взяточничества, всегда отстаивал деятельных и честных людей, и в период его пребывания в Архангельской губернии взяточничество и произвол если не совсем канули в лету, то очень боялись появляться на свет Божий».
Кроме большого круга вопросов, решаемых комитетом, Чубинского не обошло и такое важное событие, как 100-я годовщина смерти М.В. Ломоносова. К этой дате готовился сам и побуждал членов статистического комитета. Для почтения памяти великого ученого в Архангельске, Холмогорском уезде и других местах созданы инициативные комиссии. Сначала торжества прошли на родине ученого в апреле 1865 года в Холмогорах. Состоялись торжественные мероприятия и в г. Пинега, где прошли первые месяцы ссылки Чубинского. На следующий день в присутствии высокопоставленных чиновников, духовенства, крестьян и солдат прошли мероприятия в Архангельске возле памятника М.В. Ломоносова. Со словами о жизни и научных заслугах ученого выступили члены комитета А.Д. Махначов, П. Чубинский и гимназист Амосов. Трогательно говорил Павел Чубинский. Он сказал: «Великий холмогорец — гордость российского народа потому, что своей деятельностью перед всем миром доказал гениальность и моральное могущество российского племени, но им может особенно гордиться российский крестьянин... Ломоносов пылко любил свою отчизну, любил ее славу. Он верил в гениальность и моральную силу российского народа, стремился просветить свою родину; вся жизнь работал для нее и страдал за нее».
Состоялось возложение венка и цветов к памятнику, гимназисты и воспитанники военного училища исполнили оды. Молодым участникам действа, гимназистам и крестьянам, раздали 30 экземпляров жизнеописания М. Ломоносова и 400 брошюр воспоминаний о нем, подготовленных статистическим комитетом.
Север для Чубинского стал настоящим жизненным университетом, где закалялись его характер и воля, мужал талант ученого- этнографа, экономиста и статиста. Собирая и анализируя этнографические и статистические материалы, он обогащается опытом краеведческой работы, интересуется экономикой, социальным положением народов далекой северной околицы. С интересом изучает природные условия края, занятия и быт российского населения и местных народностей, часто разъезжает по губернии, вносит предложения по улучшению условий жизни народов Севера. В прессе все чаще появляются экономические статьи и очерки о развитии земледелия, состоянии рыбных и зверобойных промыслов, торговле Архангельского порта, морском судостроении, использовании недр Печорского края, экономическом быте зирян, лопарей, самоедов, карелов. Чубинский стремится все познать и глубоко изучить, чтобы каждому факту придать научное осмысление и обоснование.
Павел Платонович с болью писал в письме к Я.П. Полонскому: «Скучно жить в этих снегах, далеко от родины в неволе, не зная ни дня, ни часа, когда придет освобождение... Дорого бы я заплатил, чтобы только распрощаться с этим краем». Такими были минуты тяжелых размышлений о своей судьбе. Но скука полностью не поглотила, потому что активно работал в отрасли статистики и искусства, устраивал благотворительные спектакли, ставил «Женитьбу», «Не в свои сани не садись», «Доходное место».
В 1866—1868 годах Чубинский работал под руководством нового губернатора Сергея Павловича Гагарина — человека гуманного и заботливого, яркого представителя российской «образованной бюрократии». Большой объем работы ему пришлось выполнить в 1867 году. По поручению Российского географического и Свободного экономического обществ он возглавил экспедицию в Запечорский край и за пять месяцев (апрель — октябрь) в нелегких условиях путешествия плохими дорогам по почти ненаселенному краю объехал 36 уездов семи губерний — Архангельской, Вологодской, Олонецкой, Новгородской, всю Карелию, шесть уездов Костромской и Чердинский уезд Пермской губерний, откуда поступали в Беломорье товары народного потребления. После этой тяжелой и утомительной поездки в своем отчете Чубинский писал: «Сильное предубеждение относительно Севера! Еще недавно одна из влиятельных газет сообщала о Беломорье как о крае тундры и оленей. Пока Север будет представляться тундрой, трудно ждать развития его экономического потенциала. До тех пор пока не будет проложена железная дороги из Вятки до Двины, Север будет голодать. Недоимки будут увеличиваться, кулаки будут развиваться и 4 архангельские иностранные конторы будут хозяйничать на трети территории Европейской России».
Собрав и проработав огромную массу материалов, Чубинский представил в президиум Российского географического общества основательный отчет о работе экспедиции почти на 300 страницах. Он вызвал такой большой интерес в Петербурге, что президиум общества был вынужден обратиться к министерству внутренних дел и добиться приезда Чубинского в столицу для личного доклада. Этот отчет вылился в солидный труд «О состоянии хлебной торговли и производства в Северном крае», выданный в Петербурге в 1870 году.
В начале января 1869 года П. Чубинский едет в столицу, докладывает авторитетным ученым о своей работе. И здесь его душу преисполнит радостью счастливый случай, которого он терпеливо ждал больше шести лет. Как оказалось, губернатор С.П. Гагарин хлопотал о награждении П. Чубинского орденом св. Станислава второй степени с императорской короной. Но через некоторое время губернатор получил такой ответ министра внутренних дел: «Ваша Светлость хлопотали о награждении секретаря Архангельского статистического комитета коллежского асессора Павла Чубинского орденом Св. Станислава 2-ой степени с императорской короной. Понимая, что награждение Чубинского как человека, находящегося под присмотром полиции, является неудобным, я признал более убедительным для поощрения за служебную деятельность и вместо награды попросил Милостивейшего позволения на освобождение Чубинского из-под надзора полиции и по согласию с шефом жандармов представил на Высочайшее рассмотрение. Государь- император Всемилостиво позволил освободить Чубинского из-под надзора полиции для того, чтобы Чубинский, находящийся в Петербурге, не возвращался на службу в Архангельскую губернию».
Это известие было наибольшей радостью для П. Чубинского. Ему разрешено вернуться на Украину и там продолжать научную деятельность! По словам одного из современников и близких знакомых М.О. Огарева, Чубинский на Севере вел себя как настоящий сын Украины. Разлученный с ней, он страстно любил свою родину, говорил о ней с особым восторгом и торжественностью. Дома в свободное время его часто видели в украинской одежде, любимой едой для него была украинская пища. Земляки всегда были дорогими гостями у него... Архангельцы еще долго вспоминали его как неутомимого труженика и исследователя, который не долго прожил на Севере, но очень много сделал. Ведь он посвятил российскому Северу более 50 научных работ и статей. О себе он сказал: «Я работал на Севере неутомимо и своим трудом доказал мою любовь до российского народа».
