Завтра исполнится 80 лет со дня подписания в Риге мирного договора между советскими Россией и Украиной, с одной стороны, и Польшей — с другой, поставившего точку в советско-польской войне 1920 года и закрепившего разделение украинцев новыми границами. 6,6 млн. украинцев стали гражданами возрожденной II Речи Посполитой. В 1971 году И. Кедрын в своей работе, приуроченной к очередной годовщине заключения Рижского договора и изданной в Нью-Йорке, писал: «Целиком другие международные отношения, целиком другая международная ситуация... делает Рижский договор через 50 лет будто анахроническим событием... Но рефлексии, которые это событие порождает, актуальны».
После отказа Антанты от блокады советских республик, что выразилось в решении ее Верховного совета 16 января 1920 г., у большевиков возникла проблема международной изоляции. Буфером между Западом и Советами стала с 1918 г. новая Польша. На готовившуюся большевиками в 1920 г. попытку распространения коммунистической революции до границ Германии , а именно возможную «советизацию» Польши, Запад ответил польско-украинским походом на Киев в конце апреля 1920 г. Началась советско-польская война. Однако перманентная революция в Европе не получила развития, хотя большевики были в шаге от победы. Их остановило «чудо на Висле», когда поляки 14 августа 1920 г. начали контрнаступление и отбросили Красную армию от стен Варшавы. Национальный стимул польского народа оказался сильнее интернационально-классового. В октябре 1920 г. было подписано перемирие, а 18 марта 1921 г. — Рижский договор. Граница была установлена по линии фактического размежевания армий накануне войны. С украинской стороны свои подписи под ним поставили Э.Квиринг и Ю.Коцюбинский, факт о котором в советской историографии умалчивали.
Украинская Народная Республика (УНР) связывала последние надежды на восстановление государственности с союзом, заключенным в апреле 1920 г. с Польшей (Варшавский договор), предшествовавшим совместному походу на Киев. Так Украина оказалась вместе с Россией и Польшей в едином конфликтном узле, с общим для всех трех сторон желанием контролировать украинские территории, на которых царил идеологический хаос, возникший, как считают историки, в результате столкновения политических идеологий с настроениями крестьянства. Здесь, в Украине, находился своеобразный эпицентр «увязания» движущих сил основных идеологий разных окрасок (белой, красной и т.п.). Дальнейшее продвижение на Запад коммунистических идей было бы в любом случае проблематичным с подобным очагом напряженности в тылу. В этом плане можно согласиться с И.Рассохой, что Украина в данной ситуации была не только «пассивным страдательным объектом геополитики», но и ее субъектом, активно воздействующим на мировые процессы («День», 16.09. 2000 г.).
Тогдашние национальные движения сравнимы с «природными агрессорами», теорию о которых выдвинул в 20-х годах Р. Кастэ, подразумевая под ними государство (или их группу), как правило, под руководством динамичного лидера, которое пытается завоевать политическую и военную гегемонию над максимально большой территорией. Мотивацией противника мира являются определенные мистические убеждения или же вера в определенный класс или народ, что приводит к неспособности решать межгосударственные проблемы дипломатическим, мирным путем, к потере ощущения реальности и чувства меры. Особо ярко под такую характеристику подпадает воссозданное польское государство, во главе с Юзефом Пилсудским, руководствовавшимся программой создания в противовес России восточноевропейской федерации независимых народов. Но Польша и не собиралась отстаивать представительство УНР на переговорах в Риге.
В свою очередь идеология большевиков, по мере их побед, парадоксальным образом все больше воспринимала постулаты побежденных и действующих противников, т.е. в образе действий радикальных марксистов уже в тот период наблюдался ощутимый признак идейной конвергенции (сближения) с противоборствующими им теориями . Именно эта черта привела к декларированию независимости УССР, а также к коалиции большевиков с украинским национал-коммунизмом в марте 1920 года. Все эти достаточно известные факты позволяют сделать вывод о своеобразном воинствующем идейном конформизме большевизма — оборотной стороне его политической бескомпромиссности. Именно этим можно объяснить признание за Советской Украиной ее атрибутивной внешнеполитической самостоятельности. Подписание УССР Рижского договора было кульминацией ее внешнеполитической активности в начале 20-х годов, которая в дальнейшем была прервана (УССР до июля 1923 г. имела дипломатические отношения с Польшей, Германией, Австрией, Италией, Чехословакией и Турцией, в то время как Белоруссия лишь с Польшей и Германией). С другой стороны, заключение Рижского мира было проявлением взаимодействия метрополии — центра федеративного союза советских республик — Москвы, и периферии — разрушенной войной Советской Украины. Следует заметить, что польское государство (как и УНР) обрело независимость, выделившись из Российской империи, что позволяет говорить о советско- польском конфликте как о войне бывшей провинции против своей бывшей метрополии, ставки в которой сторонами были сделаны соответственно на национально-консервативное и интернационально-революционное движения.
