Местом, откуда, безусловно, начнутся торжества в день двухсотлетия нашего национального гения Тараса Григорьевича Шевченко, станет его памятник в Киеве. Этот бронзовый монумент уже давно является центром всех мероприятий, связанных с именем Великого украинца, и одновременно одним из символов столицы. Впрочем, не так давно, как можно было бы подумать, зная о том глубоком уважении, с которым относится наш народ к Тарасу Шевченко. Памятник напротив «красного» корпуса Киевского национального университета, который тоже носит имя Тараса Шевченко, был открыт 6 марта 1939 года — ровно 75 лет назад. Открыт с пятой попытки, после длительной борьбы за саму возможность такого увековечения памяти Шевченко!
Вообще, первый в мире памятник-бюст Шевченко создал в 1899 году известный российский скульптор Владимир Беклемишев в Петербурге. Этот бюст приобрела семья известных украинских общественных деятелей и меценатов Алчевских и установила в своем саду перед домом в Харькове, заменив при этом глухой забор низенькими решетками (сейчас этот бюст экспонируется в музее Т.Г. Шевченко в Киеве).
А вот идея создания большого памятника в Киеве начала широко обсуждаться в кругах демократически настроенных жителей Юго-Западного края и их земляков в других городах Российской империи в начале ХХ века. Возникла она в связи с приближением 50-летия со дня смерти (1911 год) и 100-летия со дня рождения Шевченко (1914 год). Не первыми ли на практические рельсы поставили дело жители Полтавщины: в 1904 году по инициативе Золотоношского земского собрания начался сбор средств на такой памятник. Инициатива получила огласку, и свои средства на сооружение монумента начали посылать украинцы, которые жили во всех уголках Российской империи. В сентябре 1905 года по решению Городской думы в Киеве был организован Особый комитет по сооружению памятника Т.Г. Шевченко. Комитет сформировал жюри по проведению конкурса на лучший проект памятника, в состав которого, кстати, вошел и преподаватель КПИ, прославленный украинский художник Николай Пимоненко. Председателем жюри был избран известный скульптор, автор памятника Ивану Котляревскому в Полтаве Леонид Позен.
Планы относительно празднования столетнего юбилея «мужицкого поэта» устраивали далеко не всех. Руководителей государства и чиновников разных рангов беспокоило, что празднование столетия Шевченко может получить политическую окраску и даже перерасти в антиправительственные выступления. Как засвидетельствовала жизнь, эти опасения оправдались, но в большой мере их причиной были нерадивые решения и действия самой же власти, которая настойчиво и иногда коварно создавали преграды в организации торжеств. Активно препятствовали увековечению памяти Шевченко и представители некоторых общественных организаций правомонархического направления. Этих верных слуг режима чрезвычайно болезненно поразил, например, тот факт, что на первый конкурс на лучший проект памятника Шевченко в 1909 году пришло 64 работы, тогда как на конкурс по созданию памятника императору Александру ІІ, что в тот же период проходил в Киеве, — только 20.
ФОТО РУСЛАНА КАНЮКИ / «День»
Однако, несмотря на большое количество посланных проектов, ни один из них жюри не удовлетворил. Поэтому вскоре был объявлен новый конкурс. 15 февраля 1911 года жюри, которое теперь возглавлял известный украинский художник Афанасий Сластион, рассмотрело 46 проектов, поступивших на рассмотрение и, опять-таки, победителя не определило. Первую премию не дали никому. Вторая была присуждена преподавателю художественной школы в Киеве и керамического техникума в Миргороде Федору Балавенскому, третью — ученику Сластиона скульптору Михаилу Гаврилко.
Между тем в городе продолжалась борьба за место для памятника. Члены клуба российских националистов подняли шумиху, что, дескать, на Михайловской площади перед «российским учебным заведением» (там размещалось Первое реальное училище) нельзя ставить памятник деятелю, который всю жизнь был врагом монархии, и предложили установить там памятник княгине Ольге. В конце концов городская власть приняла решение, что монумент Шевченко, на который уже было дано «высочайшее» разрешение, будет сооружаться на пересечении улиц Караваевской и Большой Васильковской (ныне — площадь Л. Толстого). Это выглядело как издевательство: почти напротив будущего памятника располагались Караваевские бани, неподалеку находилась редакция правомонархической газеты «Киевлянин», вокруг были рассыпаны неопрятные мелкие магазинчики. Поэтому Объединенный комитет с таким решением не согласился. Резко против него выступила и украинская общественность: в адрес киевских чиновников, членов объединенного комитета и в киевские газеты пошли письма и обращения, авторы которых не только возмущались, но и предлагали свои варианты размещения монумента. В конце концов Комитет остановился на двух вариантах. Основным были выбраны днепровские кручи Петровской аллеи, за известным патоновским парковым мостиком, запасным — Владимирская горка напротив Александровского костела. Однако Городская дума настояла на своем.
Что же касается проекта Балавенского, который Объединенный комитет предложил автору доработать, то вписать его в пространство Караваевской площади тот не смог или, скорее, не захотел. Поэтому был объявлен очередной, третий по счету конкурс. Его результаты были рассмотрены в декабре 1912 года. Ни один из 37 проектов жюри не поддержало. Поэтому в мае следующего года Объединенный комитет снова объявил конкурс и лично пригласил к участию в нем самых известных украинских и зарубежных скульпторов. Подведение его итогов состоялось в феврале 1914 года. Жюри наконец определилось и рекомендовало после внесения некоторых изменений построить памятник по проекту российского скульптора Леонида Шервуда. Но Комитет, состав которого, равно как и состав жюри, несколько раз обновлялся, это решение не утвердил и победителем объявил итальянского мастера Антонио Шортино, проект которого с самого начала подвергся серьезной критике как со стороны специалистов, так и представителей патриотически настроенных киевлян. Это чрезвычайно возмутило часть его членов. «Учитывая, что решение Комитета в заседании 3-го февраля 1914 года об установлении памятника по проекту г. Шортино, который не имеет, по нашему мнению, никаких художественных достоинств, — написали в своем письме к председателю Объединенного комитета прославленный историк, искусствовед и общественный деятель, директор Городского музея Николай Беляшевский и известный архитектор и художник Василий Кричевский, — является оскорблением и надругательством над памятью поэта-художника, мы, не желаем принимать участие в таком позорном деле, просим не считать нас больше членами Комитета».
Однако дело сдвинулось с места, и Шортино получил заказ на изготовление памятника в Риме с последующей перевозкой его в Киев. Но не сложилось — вскоре началась Первая мировая война, и все, связанное с украинской жизнью, попало под запрет.
«Историческую справедливость» восстановили большевики в 1919 году, которые, согласно ленинскому плану «монументальной пропаганды», сбросили памятник княгине Ольге на Михайловской площади, а на его месте установили гипсовый бюст Шевченко работы скульптора Бернарда Кратко. Однако простоял этот бюст совсем недолго и был уничтожен то ли деникинцами, то ли польскими солдатами во время одной из смен власти в Киеве.
И только, как сказано выше, в 1939 году, по случаю празднования 125-летия Кобзаря памятник ему был установлен в Киеве. Авторами его стали скульптор Матвей Манизер и архитектор Евгений Левинсон. Здесь уже можно говорить об исторической справедливости без всяких кавычек: памятник установлен на том же месте, где до революции стоял памятник Николаю І — самому лютому врагу любой независимой мысли и главному мучителю и гонителю Тараса Шевченко.
