Собственно, говорить о претензиях на самую престижную (и, главное, — самую авторитетную!) награду в значительной степени означает вести речь о нашем стремлении как можно интенсивнее интегрироваться в мировое культурное пространство. И в первую очередь — не только декларировать это естественное желание, а по-настоящему действовать, чтобы его реализовать. Тем более, что в развитии событий, связанных с возникновением и утверждением украинской нобелистики, отражаются актуальные проблемы нынешнего состояния отечественной элиты, ее отношений с обществом, государственной властью, международным сообществом.
И, очевидно, наиболее актуальная причина нашей сегодняшней заинтересованности Нобелем и его благотворительной инициативой — украинское общество крайне нуждается в моральных авторитетах. Ностальгия за высоким давно перешла все критические границы ожидания и надежды...
А логика — вещь строгая: нет лидера нации, нет духовной столицы государства и в конце концов — нет народа.
Такова наша парадоксальная реальность — следствие дисгармонии первых десятилетий государственного строительства, что центр украинской нобелистики сформировался не в столице, а в области — Тернополе.
Хотя с другой стороны, это естественно, ведь Тернополь вместе с Ивано-Франковском — бывшим Станиславом, как центр австрийской культуры в XVIII—XIX веках в Украине, ближе европейской цивилизации, чем, скажем, Слобожанщина или Приднепровье с Приазовьем. Еще одно подтверждение закономерности исключения в том, что и в Киеве, и в областях сегодня издаются исследования на данную тему (назовем, в первую очередь, энциклопедический справочник «Лауреаты Нобелевской премии. 1901—2001», книгу Александра Левченко «Нобелевская интеллектуальная элита и Украина», сборники «Тернопольские Нобелевские чтения», обстоятельные публикации исследователей М. Сулимы и М. Довбенко).
О чем это говорит?
Что количество перерастает в качество?
Очевидно.
Во всяком случае в этом убеждает и обстоятельство, что большинство авторов-нобелефилов наконец начали работать, в первую очередь, с документами — первоисточниками информационного освоения архиважной темы, каковой является украинская нобелистика. До сих пор в значительной части публикаций ярко отражалось наше чрезмерное увлечение попытками и претензиями стать в шеренгу удостоенных всемирно известной премии. Кажется, сегодня окончательно стало понятно, что обратиться к Нобелевскому комитету (подать заявку, отправить коллективное письмо и тому подобное) с предложением рассмотреть достижение того или иного выдающегося интеллектуала означает всего лишь сделать первый шаг к цели, которая отнюдь не гарантирует успешного прихода к торжественному финишу.
Кроме излишней эмоциональности и субъективности, присущих многим исследованиям и популярным публикациям, дополнительные трудности для объективной оценки нашего места в Нобелевском движении добавляет и действующее условие учредителя премии А. Нобеля — открывать документы относительно решений Нобелевского комитета не ранее, чем через полстолетия.
Поэтому сегодня мы имеем возможность конкретно говорить только о претендентах, которые выдвигались в период с 1901 по 1955 год включительно. И если, например, кандидатуры Василя Стуса или Олеся Гончара могли рассматриваться в качестве претендентов на премию Нобеля, то документы об этом будут открыты соответственно только после 2035 года.
Но если и считается официально, что возрожденное в 1991 году государство Украина не имеет своего нобелианта, то это вовсе не означает, что мы стояли и стоим в стороне процесса определения первых из первых среди интеллектуалов мира.
Сегодня мы можем с полным правом, на наш взгляд, говорить о восьми лауреатах Нобелевской премии, родившихся на украинских этнических территориях и об около 20 лауреатах, имеющих к Украине прямое отношение (исследования продолжаются и возможны дополнения к этому списку).
Последнее утверждение нуждается в определенных комментариях.
Какой смысл мы вкладываем в разговор о нашей причастности к Нобелевским премиям? Очевидно, речь идет о стремлении понять в первую очередь украинский вклад в цивилизованное развитие человечества.
Кстати, этот процесс не является национально уникальным. Сегодня в него активно включились, очевидно, большинство европейских стран и культурно-автономных регионов. Во всяком случае, это подтверждает большое количество сайтов в интернете на данную тему.
Даже поверхностный анализ имеющегося в наличии материала свидетельствует о той же эмоциональности, которая присуща и многим из нас.
Например, россияне причисляют к «своим» лауреатам всех, кто происходит с территорий, которые хоть когда-то в истории входили в состав Российской империи и СССР. То есть, в российский список зачислены поляки, даже финны, не говоря уже об украинцах, белорусах и других бывших советских гражданах. И в этом есть какой- то смысл: во всяком случае вместо реальных десяти Нобелевских лауреатов, Российская Федерация считает «своими» примерно 40.
Сложно найти консенсус в этом вопросе. Но возможно, если считать лидеров мирового интеллектуального движения примером единения и взаимопонимания между народами.
Если нобелевские лауреаты, не украинцы по происхождению, но рожденные на украинских этнических землях, входящих в то время в состав Австро-Венгрии, России, Польши или Чехословакии, позже стали гражданами США, Израиля и Франции, разве они не объединяют названные страны и государства — их юридических наследников?
Объединяют духовно, что, возможно, является более прочной связью, чем единение политическое.
Вынужденный жить не на родине Данте Алигьери считал, что солнце и небо он видит такими же, как и в родном краю.
РОАЛЬД ГОФФМАНН: «УКРАИНА — ОБЕТОВАННАЯ ЗЕМЛЯ МОЕГО СЕРДЦА»
Первым Нобелевским лауреатом — выходцем из Украины стал в 1908 году Илья Мечников (Metchnikoff), родившийся в 1845 году в селе Ивановка на Харьковщине. Вместе с немецким фармакологом и иммунологом П. Эрлихом премия гражданину Французской Республики И. Мечникову присуждена «за труды по иммунитету».
В 1944 году выходец из галицкого городка Романов на Перемышлевщине, (сегодня Польша) Исидор Айзек Раби (Rabi) (гражданин США) стал нашим вторым лауреатом премии Нобеля «за резонансный метод измерения магнитных свойств атомных ядер».
В 1952 году третьим выходцем из Украины, удостоенным Нобелевской премии стал родившийся в 1888 году в селе Нова Прилука Винницкой области Зельман Абрахам Ваксман (Waksman). Ученый — гражданин США — награжден «за открытие стрептомицина, первого антибиотика, эффективного для лечения туберкулеза».
Пока единственным писателем — лауреатом (четвертый в общем украинском списке), родившимся в Украине, стал Агнон (Agnon) (Шмуель Иосиф Халеви Чачкес). Его родина — город Бучач Тернопольской области, где будущий прозаик появился на свет в 1888 году. Нобелевский комитет отметил Агнона вместе с немецкой поэтессой Нелли Закс «за глубоко оригинальную и мастерскую прозу по мотивам жизни еврейского народа».
Экономист Саймон Кузнец (Kuznets), родившийся в Харькове в 1901 году, «за эмпирическое обоснование толкования экономического роста» стал Нобелевским лауреатом в 1971 году (пятый украинский по происхождению представитель в плеяде гениев).
Сегодня белорусский Брест-Литовск (древнее этнически украинское Берестя) — родина Нобелевского лауреата 1978 года Менахема Бегина (Begin), родившегося в 1913 году (премия вместе с президентом Египта Анвар-аль-Садатом за заслуги в деле мира на Ближнем Востоке).
Последовательно декларировал свое украинское происхождение Роалд Гоффманн (Hoffmann), рожденный в 1937 году в Золочеве на Львовщине, награжден вместе с японцем Кенити Фукуи Нобелевской премией 1981 года «за разработку теории протекания химических реакций, созданную ими независимо друг от друга».
И восьмым в нашем списке значится французский физик Жорж Шарпак (Charpak) — выходец с Волыни (родился в Дубровице на Ровенщине в 1924 году). В 1992 году ему присуждена Нобелевская премия «за изобретение и усовершенствование детекторов частиц, особенно многопроводной пропорциональной камеры».
Поскольку мы рассматриваем украинский Нобелевский список, в первую очередь, с позиций взаимопонимания между народами, то есть основания кратко остановиться на его расширенном варианте. Имеем в виду лауреатов, которые родились в семьях, происходящих из Украины.
Поэт Борис Пастернак (Нобелевская премия в области литературы 1958 года) — сын одесситов. В творческом наследии его отца, выдающегося живописца Леонида Пастернака есть произведения, посвященные Тарасу Шевченко. Сын пошел дальше отца: Борис Пастернак оставил после себя прекрасные переводы стихотворений и поэм не только Тараса Шевченко, но и Ивана Франко, Павла Тычины, Максима Рыльского.
Лауреат 2000 года по физиологии и медицине Эрик Кендел (США) родился в Вене, но его мать родом из Коломыи, а отец из Олескового под Львовом. Жизненные скитания семьи Кендел с континента на континент были вынужденными — семья скрывалась от преследований нацистов.
Сол Беллоу (Соломон Билоус) — Нобелевский лауреат в области литературы 1976 года является ярким представителем еврейско-американской прозы. Но кто опровергнет предположение, что талант мэтра питают источники и одесско-еврейского юмора — иронии с терпкой грустью, которую перенесли за океан его украинские предки?
Или скажите, как обойти такое свидетельство в одной из самых авторитетных энциклопедий мира «Британика»: «Мои родители Чарльз Броварник и Перл Горинштейн родились в Житомире, откуда эмигрировали в Лондон в1908 году...»? Так начинает свою автобиографию Нобелевский лауреат в области химии 1979 года Герберт Браун (США).
По нашему, возможно, эмоциональному убеждению — исследовать нобелиану или историю другой престижной международной премии означает, в первую очередь, изучать масштабные попытки народов мира участвовать в интеллектуальном соперничестве.
В результате нашего неучастия в этих попытках или экспериментах из примерно 800 наград почти три десятка волею судьбы или исторических обстоятельств получили граждане не государства Украина, а США, Израиля и Франции (украинские территории губерниями входили в состав Российской империи, были провинциями западных соседей, а позже мы существовали всего лишь как административно-политические регионы СССР, декларированная наследница которого Российская Федерация после 1991 года отнесла к «своим» достижения Нобелевских лауреатов, которые не только родились в Украине, но и имеющие с ней родственные и другие связи. Кроме лауреатов — украинцев по рождению и уже упоминавшихся Б. Пастернака, Э. Кендела, С. Беллоу, Г. Брауна назовем Петра Капицу — потомка старинного благородного украинского рода Стебницких, Милтона Фридмана, родители которого — выходцы из Закарпатья, Льва Ландау, который как ученый сформировался в харьковский период своей жизни, Ицхака Раввина, отец которого по происхождению киевлянин. Список можно продолжать, ведь свои украинские корни никогда не отрицали Михаил Шолохов, Михаил Горбачов, даже Александр Солженицын).
Очевидно, мы не должны устраивать публичные дискуссии относительно «несчастной» судьбы по отношению к высоким наградам Нобеля, как это делают наши соседи: «Как видим, по числу подсчитанных таким путем наград, огромная Россия с ее человеческим потенциалом делит 8—10 места с Австрией и Японией, сумев оторваться от крошечной Дании лишь в последний год ХХ столетия, благодаря Нобелевской премии по физике, которой 10 октября 2000 года был удостоен академик Жорес Алферов. Впереди — тоже не выдающиеся по размеру территории и численности населения Голландия и Швейцария. И уж с совсем беспросветным отставанием приходится столкнуться при желании сравнить девять российских наград с числом заработанных за то же время учеными Соединенных Штатов, Великобритании, Германии. В первом случае их больше чем в России, в 18 раз, во втором — в 6,6 и в третьем — в 6,3 раза».
Для лучшего понимания вышесказанного, напомним, что США имеют сейчас около 170 Нобелевских премий, Великобритания и Германия — примерно по 60, Франция и Швеция — около 20.
Российская Федерация и Украина сегодня находятся фактически на одном уровне по количеству лауреатов премии Нобеля, ведь, согласитесь, есть какая-то, в первую очередь, юридическая логика в претензиях россиян на рожденных в Украине на территории бывшей северной империи И. Мечникова, З. Ваксмана и С. Кузнеца. Но как «присваивать» Марию Склодовскую-Кюри — польку, которая сделала свои научные открытия во Франции? Такая же ситуация с Генриком Сенкевичем, не говоря уже о гражданах Финляндии.
К сожалению, эти абзацы вызваны настроением соответствующих цитированных выше публикаций. Повторюсь, разговор о Нобелевских лауреатах должен вестись, в первую очередь, с целью налаживания взаимовыгодного сотрудничества в международном научном сообществе, в конечном итоге — утверждения мирового культа знаний.
СКВОЗЬ ПРИЗМУ ФАКТОВ И ОБЪЕКТИВНЫХ ДАННЫХ
Очевидно, нет смысла обнародовать известный созданный энтузиастами список украинских вероятных претендентов на премию Нобеля, поскольку эта тема слишком эмоционально воспринимается в кругах национальной элиты.
По этим причинам будем говорить в первую очередь о неоспоримых авторитетах и признанных документах.
26 ноября 1915 года доктор философии Иосиф Застырец отправил из Вены в Нобелевский комитет письмо, в котором предложил кандидатуру писателя Ивана Франко (оба были подданными Австро-Венгрии) на высокую премию.
Скрупулезный исследователь украинской нобелианы Александр Левченко отмечает, что это письмо хранится в архиве Шведской академии под №19 за 1915 год.
Акцент в письме И. Застырца относительно заслуг И. Франко, на наш взгляд, в первую очередь не литературоведческий или культуроведческий, а политический.
Кандидатуру И. Франко поддержал шведский историк Г.Гярне (Упсальський университет).
А теперь отдадим должное формальным вещам.
Есть четко расписанная поочередность прохождения документов в Нобелевском комитете. В сентябре — прием предложений. В феврале (уже следующего года) — конец приема заявок. В апреле-мае — отбор кандидатов. Июнь-август — изучение работ кандидатов. Сентябрь-октябрь — заседание членов комитета и определение победителей.
Письмо И. Застырца датировано 26 ноября 1915 года. Таким образом, в том же году предложение относительно И. Франко не могло рассматриваться в связи с опозданием. В следующем — 1916 году, кандидатура выдающегося украинца тоже не рассматривалась, потому что 28 мая он ушел из жизни. Согласно «Уставам учреждений Нобеля», умерший кандидат выбывает из списка претендентов.
В истории Нобелевских премий были случаи, когда награду присуждали посмертно. На И. Франко это исключение не распространилось.
Отметим, что в определении критериев А. Нобеля относительно премии по литературе делается акцент на «идеалистическом направлении» творчества кандидата (или «отражающем человеческие идеалы»), что трактуется по-разному, например, как «возможно, связанное с произведениями гуманистического и конструктивного характера, которые... рассматриваются как вклад в прогресс всего человечества».
Премией по литературе Шведская академия награждает автора, чьи произведения опубликованы и получили широкое признание среди читателей, а также высокую оценку экспертов. Судьями (или экспертами) выступают интеллектуалы мирового уровня (в частности, лауреаты Нобелевской премии).
И. Застырец был, как он подписался под представлением на премию А. Нобеля, гимназическим профессором, доктором философии, руководителем учительского заведения.
В 1915 году лауреатом стал французский прозаик Ромен Роллан, в 1916 — шведский писатель Карл Густав Вернер Гейденстам. Кандидатуру последнего Нобелевскому комитету рекомендовал Нобелевский лауреат 1912 года Г. Гауптман.
А теперь «самый болезненный» вопрос: из каких соображений, кроме романтических, мы вот уже в течение десятков лет муссируем информацию о выдвижении Ивана Франко (и не только его) на Нобелевскую премию? (Специально акцентируем на употребленном выше слове «болезненный», так как далее будем анализировать «выдвижение» на престижную премию другого поэта — Василя Стуса).
Ответ давать не будем, пусть каждый найдет его сам.
Однако добавим, что на официальном сайте Нобелевского комитета какая-либо информация об И. Франко и его претензиях на премию, отсутствует (будем рады, если это не так, но поиск открытой информации на разноязычных сайтах до сих пор не принес нам положительного результата. О том, какую информацию Нобелевский комитет распространяет, в частности, относительно Украины, речь идет дальше).
Кстати, отсутствует открытая информация (в периоде от 1901 г. по 1955 г.) и относительно других возможных кандидатов на Нобелевскую премию: Владимира Винниченко, Тодося Осьмачку и Уласа Самчука. Последнего предлагали к рассмотрению в 1980 году, следовательно, информация об этом еще закрыта. Что же касается В. Винниченко и самовыдвиженца Т. Осьмачки (это не предусмотрено Уставом премии, следовательно, и не могло рассматриваться), то, скорее всего, все остановилось на начальном этапе: обращения зарегистрировали и все. Как и относительно И. Франко.
«ХЛЮПНИ НАМ, МОРЕ, СВІЖІ ЛАВИ»
Эти строки Павла Тычины из цикла «В космічному оркестрі» (1921) можно продолжить: «О земле, велетнів роди!»
Ностальгия по гигантам духа и интеллекта (логично добавить: политики и государственной деятельности) захватывает уже и наши молодые поколения. Так думается, когда знакомишься с исследованиями, содержание которых определили актуальные вопросы отечественной нобелистики. Вахтанг Кипиани распространил в интернете («Украинская правда» от 22.07. 2006) исследование «Стус и Нобель. Демистификация мифа».
Автор сосредоточился на тщательном анализе документов, публикаций и версий, связанных с темой «Василий Стус и Нобелевская премия».
Самым убедительным аргументом относительно вероятности выдвижения на премию является утверждение поклонников В. Стуса о поддержке кандидатуры поэта Нобелевским лауреатом Генрихом Беллем (Германия). Некоторые довольно солидные периодические издания даже информировали своих читателей о том, что престижная награда уже была присуждена В. Стусу, но смерть поэта все изменила.
Документального обнародования вышесказанного нет.
Так, Генрих Белль обращался к руководству СССР с призывом о гуманном отношении к политзаключенному, но он ничего не говорил о поэте В. Стусе — претенденте на премию.
Фактом является создание в Торонто в конце 1984 года «Міжнародного комітету для осягнення літературної нагороди Нобеля Василеві Стусові в 1986 році», в который вошли интеллектуалы — представители украинской диаспоры и международной общественности. Конкретной целью комитета было издание переводов произведений В. Стуса на английском языке и популяризация его имени в мире.
Деятельность инициаторов остановило известие о смерти В. Стуса.
Иными словами, перед нами фактически тот же пример, что и с И. Франко.
На вывод, вытекающий из обеих ситуаций, не может не влиять общая украинская общественно-политическая ситуация. Пока мы не будем иметь, в частности, полнокровного литературного процесса с выходом его лидеров в иноязычные миры, нам нечего надеяться на международное признание.
В Украине сменяют друг друга власти, но постоянным остается критическое положение, например, в книгоиздательском деле, как и в целом в культурно-образовательной сфере. Стагнационное существование гуманитарной сферы государства продолжается на фоне интенсивной русификации всей украинской жизни, начатой еще московским царизмом, что нынче достигло пределов угроз для национальной безопасности и нашего независимого будущего.
Украина до сих пор отсутствует в европейском и мировом информационном пространстве, а посредственного уровня эпизодические англоязычные публикации a la Mykola Ryabchuk ничего не решают.
К примеру, обнародуем «список Рябчука», которым представляется современная украинская литература в мире: вначале сам автор списка, потом его жена Наталья Билоцеркивец, дальше Андрей Бондарь, Галина Крук, Олег Лишега, Василий Махно, Сергей Жадан... Очевидно, каждый из названных авторов текстов, как теперь принято говорить, интересен и оригинален. Но, на наш взгляд, есть смысл вести речь пока что только о Юрии Андруховиче, произведения которого активно переводятся в мире и который своим конкретным присутствием в Европе (живет там, принимает участие в общественных и культурно-политических мероприятиях) способен претендовать на международное признание.
Есть все основания видеть наряду с Ю. Андруховичем поэта Василия Голобородька, который не попал в «список Рябчука». Так, поэт не живет в столице, но его произведения переведены сегодня на английский, французский, португальский, польский, сербский и другие языки. Его книги активно издаются в мире. Иными словами, Василий Голобородько давно находится в центре духовной, культурной, интеллектуальной Украины.
Вышесказанное — отдельное мнение и не претендует на дискуссию.
Пример г-на Рябчука взят как образец субъективного восприятия современной украинской литературы, что, в свою очередь, является отображением мировоззренческих позиций данного литературного критика. Ведь как можно обойти вниманием творчество, в частности, Лины Костенко или Николая Винграновского, которых никак нельзя обвинить в отсутствии действительно независимой позиции как в творчестве, так и в общественной жизни. Несомненным является высокий художественный уровень их поэзии.
Но как об этом можно судить при отсутствии в Украине адекватного нашим культурным потребностям уровня литературно-творческой критики и соответствующей периодики? Литература практически вытеснена из национального информационного пространства.
Украинский писатель сегодня загнан в крепость не из слоновой кости, а крепость, стены которой выплетены из равнодушия, бескультурия и эгоистического политического противостояния.
Таким образом, темой «Нобелевские премии и Украина» сегодня обеспокоены, в первую очередь, энтузиасты.
НОБЕЛЕВСКИЙ КОРРЕСПОНДЕНТ ЯКОВ НОВИКОВ, ПРОИГНОРИРОВАННЫЙ ОТЕЧЕСТВЕННЫМИ ЭНЦИКЛОПЕДИСТАМИ, И НАШИ РЕАЛЬНЫЕ НОМИНАНТЫ
Очевидно, это тоже симптоматично, что наши, скажем так, романтические разговоры и дискуссии на нобелевские темы, кажется, еще ни разу не коснулись тех, кто сотрудничал с Нобелевским комитетом со дня его основания.
Первым из таких был Яков Новиков, рожденный в Одессе (1849 — 21.05 1912) писатель-социолог. Публиковал свои научные труды не только в России, но и в США и странах Европы. Не утратило значения, в частности, его социологически-культурологическое исследование «Российский народ». Я. Новиков был членом Постоянной комиссии Международного бюро мира (иными словами, украинским представителем в этой международной организации), сторонником пацифизма. Деятельность Я. Новикова протекала в период, когда наш континент был под влиянием идей, воплотившихся в лозунги борьбы за Соединенные Штаты Европы (сегодня мы стали свидетелями реализации этой идеи, вдохновителем которой был немецкий философ І-Г. Гердер (1744—1803).
Как видим, наш соотечественник был человеком передовых взглядов, чувствительно реагировал на вызовы времени.
В период с 1902 по 1912 годы Я. Новиков вместе с коллегами десять раз представлял Нобелевскому комитету кандидатов на высокую награду. Все (кроме одного) его предложения имели успех. Швейцарский журналист Эли Дюкоммен (1833—1906) — один из основателей Международного бюро мира (центр координации пацифистской деятельности в Европе), стал Нобелевским лауреатом премии Мира 1902 года. В 1905 году Нобелевской премии была удостоена австрийская писательница Берта фон Зутнер (1843—1914). Она автор романа «Прочь оружие», имеющего всемирное признание. Нобелевскую премию Б. фон Зутнер получила «за усилия, способствующие достижению мира в Европе». Другим успешным номинантом Я. Новикова стал итальянский журналист Эрнесто Теодоро Монета (1833—1918), который в 1907 году был отмечен премией Мира за «особое значение... выступлений в прессе и на митингах, которые способствовали взаимопониманию между Францией и Италией». Э.Т. Монета — автор фундаментального четырехтомного исследования «Войны, восстания и мир в ХIХ веке», опубликованного в 1903— 1910 годах.
Номинированный Я. Новиковым французский дипломат и борец за мир Поль Д’Естурнель де Констан (1852—1924) получил Нобелевскую премию мира в 1909 году за успешные договора об арбитраже между Францией и ее соседями.
Среди счастливых номинантов Я. Новикова назовем еще австрийского издателя и журналиста Альфреда Герман Фрида (1864—1921) — Нобелевского лауреата 1911 года, который был отмечен «как самый трудоспособный писатель-пацифист».
Кроме одессита Я. Новикова, в выдвижении номинантов принимали участие киевлянин С. Сирчинский — член Государственного совета и черновчанин Ф. Кляйнвехтер — профессор политической экономии.
Выявленными нами документально подтвержденными номинантами на Нобелевскую премию Мира из Украины в период с 1901 по 1955 годы были Михаил Тишкевич (1857—1930), Максим Ковалевский (1851—1916) и Освальд Бальцер (1858—1933).
Киевлянин Михаил Тишкевич выдвигался на престижную награду в 1910, 1911 и 1927 годах как учредитель и президент Киевского общества сторонников мира. Номинаторами его выступили уже упоминавшийся С. Сирчинский, Андрей Богуцкий (член Государственного совета) и Герхард Бонкал (член парламента Франции).
О М. Тишкевиче есть информация в отечественных энциклопедических изданиях.
Родился 7 апреля 1857 года в селе Андрушовке на Киевщине. Принадлежал к старинному украинскому благородному роду, граф — владелец серьезных имений. Имел художественное образование. После знакомства с историком В. Антоновичем увлекся украинскими делами. В качестве мецената поддерживал студенческую молодежь. Как политик, был сторонником украинской автономии. Печатал в европейской прессе статьи на украинские темы. Во времена Директории официально представлял УНР при Римском престоле, был главой украинской делегации на Парижской мирной конференции и руководителем дипломатической миссии УНР во Франции. В последние годы жизни отошел от политической деятельности и закончил свои дни в польском городке Гнезно (неподалеку Познани).
В 1912 году члены Русской межпарламентской группы предложили Нобелевскому комитету рассмотреть в качестве кандидата на премию профессора, члена парламента М. Ковалевского. Будущий историк, правовед и общественно-политический деятель родился 2 августа 1851 года в Харькове. Учился в местном университете, преподавал в Московском, Стокгольмском, Оксфордском и Петербургском университетах. Вынужден жить за границей в связи с преследованиями русской властью за демократические взгляды. В 1901 году основал в Париже Высшую школу общественных наук, где историю преподавал М. Грушевский. Вернувшись на родину, был депутатом Государственной Думы. Принимал участие в украинской политико-культурной жизни, протестовал против преследований царизмом украинского языка. Издавал журнал «Вестник Европы», редактировал энциклопедическое издание «Украинский народ в его прошлом и настоящем». В 1926 году факультет права Львовского университета (инициатор профессор П. Дабковский) представил к номинации на Нобелевскую премию Мира профессора местного университета Освальда Бальцера. Будущий профессор истории родился 23 января 1858 года в Ходорове, учился во Львовском Ягеллонском университете в Кракове и Берлинском университете. С 1887 года и до конца своих дней преподавал во Львовском университете. Итак, к сожалению, все три наши кандидата на престижную Международную премию не были удостоены высокой чести попасть в число награжденных. Чтобы как-то подсластить горькую пилюлю неудач вышеупомянутых соискателей, в заключение перелистаем еще несколько открытых для публики страниц Нобелевского архива. Лауреат Нобелевской премии наш земляк харьковчанин Илья Мечников был номинантом на премию в 1901, 1902, 1903, 1904 и так далее годах, пока в 1908 году не получил высокую награду. Выдающийся русский писатель Лев Толстой несколько раз был номинантом с 1901 г. до 1909 г. но так и не дождался Нобелевской награды. В 1901 году номинантом Нобелевской премии Мира был русский царь Николай II, которого выдвинули на премию члены австрийской межпарламентской группы. Инициатора Гаагской мирной конференции 1899 года ожидала неудача. Дважды: в 1945 и 1948 годах на премию Нобеля претендовал коммунистический диктатор Иосиф Сталин, которого предлагал для рассмотрения сначала норвежский министр иностранных дел (кстати, член Нобелевского комитета) Х. Кохт, а потом профессор Карлового университета Праги Владислав Ригер. Перед Второй мировой войной на Нобелевскую премию мира номинировался Адольф Гитлер. Выдвигал его кандидатуру член шведского парламента Е. Брандт. Единомышленник Адольфа Гитлера Бенито Муссолини номинировался в 1935 году...
Лисе из известной басни недоступный виноград казался кислым. Если мы будем продолжать нынешние романтические разговоры о Нобелевской премии и ничего больше не будем делать, попадем в ту же ситуацию.
