Исторический роман всегда был одним из самых популярных жанров художественной литературы. Иное дело, что не все корифеи, посвятившие жизни воссозданию ярких образов прошлого, обладали, кроме писательского дара, еще и талантом мыслителя, философа, если угодно — даже провидца, что позволяло бы им интуитивно постигать загадки минувших эпох, опираясь не только на знание тех или иных документов, но и на солидную историософскую подготовку. Условно говоря, исторический роман в стиле Валентина Пикуля — куда более распространенное явление, чем в манере Генриха или Томаса Манна.
Редкостным исключением тут можно смело признать творчество широко известного в Европе и Америке (но, увы, не на родине) крупнейшего русского исторического романиста ХХ века Марка Александровича Алданова (настоящая фамилия — Ландау, 1886 — 1957), писателя-эмигранта, нашего земляка, закончившего сразу два факультета Киевского университета — юридический и химический, но нашедшего свое истинное призвание именно в литературе. Алданов — автор более 40 романов, повестей, рассказов, охватывающих, этап за этапом, основные звенья всемирной и отечественной истории с середины ХVIII века до конца Второй мировой войны. Но дело тут не в количестве, а в качестве.
«Гений — парадоксов друг» — утверждал Пушкин. Эту фразу часто любил цитировать Алданов, так он формулировал и свое кредо. Будучи убежденным противником ленинской модели социализма (потому писатель и эмигрировал из Советской России), Марк Александрович трезво отдавал себе отчет и в пороках «свободного мира». «Поистине — иронизировал писатель — должна быть какая-то внутренняя сила в капиталистическом обществе, если его еще не погубила граничащая с чудесным глупость его руководителей». Великий руский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе Иван Бунин, друг Алданова, говорил о нем как о человеке, «всему на свете едко улыбающемся внутренне».
Человек редкостной эрудиции, исключительной ответственности (чтобы написать даже не очень большой по объему рассказ, Алданов десятки, сотни часов проводил в Библиотеке Французской Академии наук; ведущие французские историки говорили, что над каждой строчкой его романов и повестей можно смело ставить печать: «С подлинным верно!»), Алданов терпеть не мог политического фанфаронства, демагогии, громких слов.
Будучи скептиком по природе, не верил он и в способность крошечных русских эмигрантских партий сделать что-нибудь значительное. Он «примкнул» (но оставался на определенной им самим, и немалой, дистанции) к самой крошечной из них. Но, когда представитель эмигрантской партии либералов стал восхвалять свои «заслуги» перед Марком Александровичем, тот язвительно заметил: «Да, конечно, Вы правы. Моя партия — вообще партия маленькая, а вот вас, либералов, в Париже — целых тридцать человек. Не чета нам...»
Сын сахарозаводчика, Алданов потерял во время революции все состояние. Но старался быть беспристрастным к большевикам — отнюдь не злоба водила его пером. Образ Ленина в последнем романе писателя «Самоубийство» (1956 г.) очень глубок и сложен — это, по отзыву критиков, «редчайшее сочетание ума и воли в идеальной дозировке» и, в то же время, сгусток жгучей классовой и личной ненависти. Вообще же, по мнению Алданова, «успешных» революций не бывает — расчеты исторических персонажей, будь то Робеспьер, Бисмарк, Маркс и Сталин, не оправдываются никогда. Однако же не бывает и революций абсолютно безрезультатных — ведь принесли же какие-то плоды и борьба декабристов с российским самодержавием, и Парижская Коммуна.
Большинство «священных», стоящих над человеком аксиом, по Алданову, не оправдало возлагавшихся на них надежд. Религия? Но жестокость отнюдь не состоит в прямой причинной связи с атеизмом. Демократия? Но ведь «система выборов — это скрытый уклон к ренегатству: меняйте свое мнение по основным вопросам каждые четыре года!»
Что же касается революций с их мятежным порывом, то у Алданова есть поразительная сцена из романа «Ключ»: ликующая толпа несет на руках освобожденных из петербургских тюрем после февраля 1917 года политзаключенных. И главный, самый почетный «триумфатор», «страдалец» и «узник» — это тайный агент охранки по кличке «Брюнетка», по недоразумению принятый за жертву старого режима. Он очень скоро еще «оседлает» революцию и сломает немало человеческих жизней...
Как же жить человеку? Ведь «мир — что пьяный мужик: поддержишь его слева, он падает направо, поддержишь его справа, он падает налево» (мысль Мартина Лютера, которую с удовольствием повторяют герои Алданова во многих романах!) Ответ один: высшая ценность — свобода; «эту ценность нельзя принести в жертву ничему другому, никакое народное волеизъявление ее отменить не вправе: есть вещи, которые «народ» у «человека» отнять не может». Когда Алданов говорит о свободе, он не парадоксален, а очень серьезен. Тем и актуален, потому и близок нам.
