Южная Таврида — это уникальный перекресток дорог, где многие века клокотал мощный котел, переваривший немало рас, народов, религий. Бесчисленные племена оседали здесь, растворялись в этом своеобразном «тигле», но все же оставляли частицы своей крови, обычаев. Перед нами как в сказке там оживают картины прошлого, целые массивы и наслоения воспоминаний, ассоциаций.
Есть на юго-востоке Таврического (тавры — это аборигены, жившие там в І веке до н.э.) полуострова город, который выделяется на фоне остальных головокружительными, калейдоскопическими зигзагами своей истории. На берегу непривычно широкой для Крыма гавани, на перекрестке сухопутных дорог, связывающих Восточную Европу с бескрайними азиатскими просторами, раскинулся Судак — визитная карточка Киммерии, воспетой Максимилианом Волошиным: «Весь трепет жизни всех веков и рас, Живет в тебе. Всегда. Теперь. Сейчас». Самое яркое и живое воспоминание о прошлом Крыма — Генуэзская крепость на скале Кыз-Куле (Девичья башня).
Каким образом в Крыму оказались воинственные, вольнолюбивые и предприимчивые мореплаватели из Генуи, жители города, раскинувшегося на берегу Лигурийского моря на северо-востоке Италии, за несколько тысяч километров от Тавриды?
Небольшой экскурс в историю будет не лишним. Возникновение и название Сугдеи связано с предками современных осетин, племенами ираноязычных алан. Греки и византийцы называли город Сугдеей, Сугдайей, Сидагиосом, русичи — Сурожем, тюрки — Судаком, Солтаком, Шолтатией, генуэзцы — Солдайей. Рождение Сугдеи зафиксировано в Синаксаре — греческой рукописной книге: «Построена крепость Сугдея в 5720 году» (по летоисчислению от «сотворения мира» 5720 год соответствует 212 г. н.э.). В судакской долине жили тавры, аланы, древние греки, в период раннего средневековья она находилась под властью Византийской империи, Хазарского Каганата, печенегов, половцев (кыпчаков), венецианцев — давних и непримиримых соперников генуэзцев.
Частые опустошительные набеги половцев, турок-сельджуков, монголо-татар в XIII-XIV веках негативно отразились на экономической жизни портового полиса, являвшегося колонией Венецианской республики с 1207 по 1365 годы. Венецианцы-католики так и не нашли общего языка с гордыми греками-православными (последние не могли простить латинянам уничтожения и разграбления в 1204 году столицы Византийской империи Константинополя) и в июле 1365 года потеряли свой последний оплот на черноморском побережье Крыма. С этого момента безраздельными хозяевами южного берега Крыма от Балаклавы до Керчи стали генуэзцы. История Генуэзской республики представляла собой бурную смену войн, переворотов, безудержной анархии, часто — полного подчинения ее властителям европейских держав. Но, как ни странно, благосостояние генуэзцев постоянно росло, в первую очередь, благодаря их умению вести торговлю.
Главным портом — торговыми воротами Республики Генуя в Крыму была Кафа (Феодосия). Потому роль Солдайи (Судака) в левантийской торговле с каждым десятилетием снижалась, но развитое сельское хозяйство плодородной долины не давало иссякать «золотому запасу» города. Кстати, в середине XV века в Солдайе проживало от 30-и до 40-а тысяч человек, а в окрестностях — еще до 50 и тысяч человек(для сравнения, сейчас в Судаке проживает чуть менее 25 тысяч человек, а в пик летнего сезона — около 80 и тысяч). В Париже в середине XV века проживало только около 100 тысяч человек, а в Константинополе перед его падением под ударами турок-осман в 1453 году всего лишь 40—50 тысяч. Солдайя была, таким образом, одним из крупнейших полисов Юго-Восточной Европы.
Неутомимый исследователь Крыма, врач, кстати, лечивший в Кремле самого Ленина, писатель мемуарист Сергей Елпатьевский дал такое емкое и вместе с тем красочное описание крепости в Судаке: «Генуэзских укреплений много в Крыму, но так сохранившейся крепости, такой цельной нет ни одной. Не нужно напрягать воображение, чтобы понять ее трехъярусные стены, чтобы воссоздать целиком старую генуэзскую жизнь этой крепости, укрепленной торговой фактории... Она необыкновенно красива, и, — может быть, потому, что расположена на скале, на огромном утесе, обрывающемся в море, — производит, по крайней мере на меня, более сильное впечатление, чем замки на Рейне, чем старые развалины в горах и долинах Франции и Италии...». По мнению итальянских историков и археологов, крепость в Судаке находится в куда лучшем состоянии, чем аналогичные сооружения той эпохи на Апеннинах.
Вернемся к истории генуэзской Солдайи. 29 мая 1453 года пал последний форпост, противостоявший экспансии турок-осман — Константинополь. «Выгоды» от падения Византии почувствовали вскоре и европейские державы; но более всего пострадали венецианцы и генуэзцы, имевшие обширные торговые интересы в Средиземноморском регионе. Их форпосты в Эгейском, Черном морях, в Восточном Средиземноморье оказались в очень уязвимом положении. Константинополь был пуповиной, связывающей генуэзские фактории в Крыму с метрополией.
Генуэзцы, к тому времени уже почти 90 лет безраздельно властвовавшие в Черном море, стали лихорадочно искать союзников. Мощной коалиции, которая могла бы остановить воинов ислама, христианским державам в очередной раз создать не удалось. Надеяться на помощь эллинистического княжества Феодоро (юго-запад Крыма), находившегося под непрерывным давлением крымских татар и охваченного междоусобицами, не приходилось. Часто сменяющиеся на престоле в Ватикане римские папы направить в очередной крестовый поход европейских монархов не смогли; последним куда ближе были свои проблемы. Всякий раз, когда было необходимо принимать конкретные шаги, Запад занимал пассивную позицию наблюдателя.
Осмелели крымские татары, все чаще беспокоившие генуэзские крепости с суши. Уже в июле 1454 года у берегов Кафы появилась турецкая эскадра, вынудившая генуэзского консула Крыма дать согласие на выплату султану ежегодной дани в сумме трех тысяч золотых дукатов. К тому времени главным кредитором республики стал банк (консилио) Святого Георгия, созданный в 1404 году и снабжавший многочисленные колонии Генуи деньгами, военным снаряжением и солдатами. В Кафе, Солдайе, Балаклаве и других крепостях, раскинувшихся на южном побережье Крыма, начались срочные работы по укреплению и строительству оборонительных сооружений. Колониальная администрация усилила налоговый пресс, значительное место в бюджете занимали косвенные налоги — на продукты, лес, траву, уголь...
Внутренняя жизнь Солдайи регламентировалась Уставом колоний, принятом в 1449 году в Генуе. Консул назначался в метрополии сроком только на один год, но подчинялся консулу Кафы. Он же был главнокомандующим, казначеем, комендантом крепости (в непосредственном подчинении у консула было всего 8 конных стражников-аргузиев «с лошадьми, оружием и плащами хорошими и крепкими»); у базарных ворот постоянно находился караульный, один — днем, один — ночью. 20 наемных солдат несли службу под начальством двух подкомендантов. Конечно же, во время военных действий главной силой в Солдайе было городское ополчение, насчитывавшее не более одной тысячи человек. При консуле работал комитет попечителей, назначаемый из «честных жителей Солдайи — одного латина, другого — грека».
Необходимо отметить, что консолидации жителей колонии мешали раздоры между представителями различных национальностей (греки, армяне, генуэзцы, славяне, евреи, караимы, татары) и конфессий (православные греки и славяне, армяне-григорианцы и армяне-католики, генуэзцы-католики, евреи-иудеи, караимы, татары-мусульмане). Католическая церковь стремилась распространить в Крыму постановления Флорентийского Собора (1439 год), согласно которым была провозглашена уния, ставившая православных в неравноправное положение. Главный храм крепости был построен то ли в 20-х годах XIII века турками-сельджуками (захватившими Сугдею и нанесшими сокрушительное поражение союзному войску половцев и русичей из Тьмутаракани), то ли в середине XIV века — ученые не пришли к какому-то единому знаменателю... Это прекрасно сохранившееся культовое сооружение в течение неполных трех веков несколько раз меняло своих хозяев: мечеть, православная церковь, храм армян-католиков, собор генуэзцев-католиков, и вновь мечеть.
Волнения на межнациональной, конфессиональной почве зачастую перерастали в народные восстания. Протекторы (распорядители) банка Святого Георгия направили консулу Кафы 21 января 1471 года послание: «...Мы одобряем, что вы подавили беспорядки в Солдайе. Желаем, чтобы вы впредь сохраняли там спокойствие и старались, поскольку это зависит от вас, не допускать возникновения подобного рода беспорядков».
Соперничество между консулами Кафы и Солдайи, натравливание соседей — татарских феодалов — друг на друга, общая неблагоприятная военно-политическая обстановка в регионе (ни венгры, ни литовцы, ни поляки не могли оказать сколько-нибудь существенную помощь генуэзцам), отсутствие действенной помощи из Европы стали предвестниками гибели генуэзских колоний в Крыму.
31 мая 1475 года вблизи Кафы высадился мощный турецкий десант; мятежные крымские феодалы, свергнувшие хана Менгли-Гирея, бывшего большим другом Генуи, блокировали с суши крупнейшие фактории республики. Наступил последний, кровавый акт из почти двухвековой истории генуэзской экспансии в Крыму.
6 июня 1475 года защитники Кафы капитулировали. Настал черед других владений республики. Солдайя сопротивлялась почти неделю. Крепость имела два самостоятельных пояса обороны — внешний и внутренний. Внешний пояс обороны — это 14 башен (на многих из них и сейчас можно прочитать, что консул — подеста — Коррадо Чикало или Паскуале Джудичи построили такую-то башню и стены к ней), размещенных прямо на Крепостной стене. Второй, внутренний, пояс обороны крепости был цитаделью и, одновременно, местом пребывания ближайшего окружения консула. Главная башня, или Консульский замок — был прибежищем последнего консула Солдайи Христофоро ди Негро, уже 4 года, с 1472 года, вопреки традиции выполнявшего столь опасные обязанности. По преданию, ди Негро заживо сгорел в подожженной турками-османами башне замка вместе с немногочисленными защитниками последнего рубежа обороны. Впрочем, есть не менее авторитетное предание, по которому и из Консульского замка, и из Девичьей башни (с ней связаны ряд красочных легенд, по одной из которых дочь сугдейского архонта — правителя — молодая гречанка бросилась на прибрежные скалы в море, так и не дождавшись своего суженого из Греции) в сторону моря через запасной выход можно было спуститься на веревочных лестницах к заранее припрятанным лодкам.
Крепость в Судаке продолжает хранить загадки; например, до сих пор неясно, куда же ведет таинственный подземный ход, обнаруженный феодосийскими спелеологами еще в 70-е годы прошлого века.
В июне 1475 года с приходом турок-осман умерла генуэзская Солдайя, началась новая эра в жизни города с почти 1800-летней историей. Но это уже тема для другого рассказа.
