Когда он изгнанником проходил по улицам итальянских городов,
куда его забросила судьба, то прохожие, с благоговейным ужасом оглядываясь
на него, шептали: «Взгляните на его лицо! Ведь оно явно опалено адским
пламенем: он был в аду!». Не стоит объяснять этот страх средневековым суеверием;
все гораздо сложнее. Величайший поэт и гражданин Италии, отец всей новой
европейской культуры Данте Алигьери действительно побывал в аду. Вернее,
все бездны ада и всю неисчерпаемость зла человеческого постигла его душа.
Но Данте, как и гении грядущих веков, нашел в себе силы выйти из этой преисподней,
очиститься и войти в мир Божественной Любви (Рай). Именно этого Человека,
поэта, политика, философа, дипломата, итальянцы, а затем и большинство
европейцев, признали эталоном личности далекого будущего. Для Италии же
он уже почти 700 лет — национальный пророк. Первая половина ХIV века —
это поистине «Эпоха Данте». Историки, философы, журналисты Америки и Европы
в опросе журнала «Тайм» (см. «День», №177) назвали его человеком столетия.
Данте Алигьери родился в конце мая 1265 года во Флоренции
в семье потомственного интеллигента среднего достатка Алигьеро Алигьери.
Сам поэт, говоря о семье, как-то признал: «Скудно благородство нашей крови»,
но потом, несколько раз, даже возводил историю своего рода к Древнему Риму.
Сейчас, видимо, уже невозможно точно установить истину; да дело и не в
этом. Флоренция, где родился Данте, слыла в Италии городом банкиров и ростовщиков;
понятие «рыночная экономика» было знакомо флорентийцам великолепно — это
были предприимчивые, пронырливые и вездесущие люди, настолько вездесущие,
что папа Бонифаций VIII сказал о них: «Мир состоит не из четырех, а из
пяти элементов: вода, земля, воздух, огонь... и флорентийцы». Добавим,
что именно во Флоренции была принята одна из старейших демократических
конституций Европы — «Установления справедливости» (1293 г.).
Но Данте никогда не был типичным флорентийцем. Всю жизнь
он люто ненавидел жадность, стяжательство и корысть, но без памяти любил
родной город, изгнавший его из своих стен и поступивший с ним жестоко.
Он называл земляков «слепым», «завистливым», «надменным» и «жадным» людом,
но признался все же друзьям, что все, что он делает на земле, — это во
славу Флоренции.
И во славу еще одной, главной владычицы его сердца. Ее
звали Беатриче. Данте встретил ее, свою ровесницу, 9-летним мальчиком —
и «Дух Жизни затрепетал в моем сердце» (так сам Данте вспоминает главное
событие в своей судьбе на страницах «Новой Жизни», первого европейского
психологического романа, написанного в 1291 году, уже после смерти любимой).
Это была любовь небывало искренняя и сильная — хоть мы почти ничего не
знаем о ней в подробностях: повествуя о ней, Данте прибегает к приемам
аллегории и символики. Любимая — образец благородства, кротости, скромности,
достоинства и внутренней красоты (чему, по Данте, свидетельством и «благородный
красный цвет» ее одежды). Когда они, 16- летние, опять встречаются в церкви
после долгого перерыва, то достаточно ласкового кивка головы Беатриче,
чтобы восторженный юноша Данте сразу же побежал домой и написал свой первый
сонет.
Трогательно и наивно? Да. Но эта любовь не угасла и с ходом
лет — ни когда из-за наговоров злых людей Беатриче временно охладела к
нему, ни когда она была вынуждена выйти замуж за другого, богача по фамилии
Барди, ни когда она умерла в 25 лет, будучи уже матерью 3 детей. Эта любовь
вообще никогда уже не будет забыта: после смерти Беатриче Данте дал слово
«сказать о ней то, чего еще никогда не говорили ни об одной смертной женщине».
И сдержал его: вся гениальная «Божественная комедия» — это, по сути, нетленный
памятник Беатриче, именно она просит Вергилия быть проводником любимого
через бездны ада...
Данте по праву считают родоначальником нового отношения
к женщине в европейской культуре: он с невиданной ясностью увидел в ней
высшее существо, «родник небесной чистоты» (другой вопрос, насколько нынешние
наследницы Беатрице отвечают этому идеалу!). Поразительно, что о своей
«законной» жене, Джемме Донати (брак состоялся через 3 года после смерти
Беатриче), матери двух его сыновей — Якопо и Пьетро, и дочери, Данте ни
разу не упоминает в своих сочинениях, тогда как образ Беатриче буквально
пронизывает их!
Юношей Данте получил хоть и неплохое, но поверхностное
образование в Болонском университете (1285-1287 гг.; своей эрудицией, буквально
устрашавшей современников, Данте полностью был обязан себе самому); пришлось
ему ходить и в военные походы против соседей флорентийцев — аретинцев.
А примерно к 30 годам Данте вступает в «ад политики», которую он на склоне
лет считал причиной всех своих несчастий: его избирают одним из старейшин
флорентийского района Сан-Пьер-Маджоре, а затем — в «Совет ста», орган
городской власти.
Данте уже много веков признан «отцом Италии», он — автор
концепции единого итальянского государства и родоначальник итальянского
литературного языка. Почему же он, не боясь обвинений в том, что умышленно
«порочит имидж Италии» (выражаясь в современных категориях), написал своим
гневным пером строки, приведенные в эпиграфе? Была оскорблена и унижена
его любовь к Родине. Италия во времена Данте была, к несчастью, понятием
довольно условным. Политически разделенная (север — под властью германских
императоров, Рим — под властью жадных и честолюбивых пап; поразительно,
что правоверный католик Данте трех первосвященников, Анастасия, Николая
III и — своего современника! — Бонифация VIII помещает в своей «Комедии»
в ад!), Италия, казалось, была страной без будущего. В родной Флоренции
две партии, гвельфы (они стояли за объединение Италии под властью папы;
к ним по семейной традиции относил себя Данте) и гибеллины (сторонники
германского императора) грызлись между собой, совершали перевороты, произносили
громкие речи... Но никто не думал о судьбе многострадальной страны.
Данте казалось, что причастность к власти поможет ему служить
Италии и родному городу. Вышло не так. Когда поэт в 1301 г. был послом
в Риме от своей партии «белых гвельфов», его политические враги, гибеллины,
объединились с фракцией «черных гвельфов» и при помощи войск брата короля
Франции, Карла Валуа, захватили власть во Флоренции. Данте был обвинен
в хищении денег из городской казны, «внесении разлада в партию гвельфов»,
клевете на папу. Поэта в январе 1302 г. приговорили к вечному изгнанию
из города, а в марте того же года неправый суд дополнил вердикт: «Если
же Данте вернется во Флоренцию, то жечь его огнем, пока не умрет».
Душа Данте была глубоко оскорблена клеветой и неблагодарностью
соотечественников. Он стал скитальцем — и так 19 лет, до самой смерти.
Жена осталась во Флоренции. Поэт побывал в десятках городов Италии и даже
в Париже, отчаяние толкнуло его к поддержке итальянского похода германского
императора Генриха VII: Данте надеялся, что хотя бы он объединит поруганную
Италию. Но Генрих VII внезапно умер (1313 г.), а с ним и все политические
расчеты великого флорентийца.
Но именно теперь, когда жизнь, казалось, пришла к краху,
Алигьери свершает беспримерный творческий подвиг. Он запирается в горном
монастыре Авелано, прокляв все партии, образует «партию из самого себя»
и начинает писать «Божественную комедию» — ее первую часть — «Ад». Сам
поэт называл свое творение просто — «Комедией», понимая его как произведение,
завершающееся благополучной и радостной развязкой (восхождение в финале
в сферы Рая); эпитет «Божественная» придали поэме восхищенные потомки (видимо,
первый — Джованни Бокаччо, автор «Декамерона»). Ходившая более 200 лет
в рукописных списках, «Комедия» в законченном виде была издана лишь в 1555
г.
Трудно решить, что более поражает в созданном Данте шедевре:
строжайшая, точнейшая продуманность замысла (автор не зря называл себя
«геометром») или же яростный накал суда над вселенским злом. У поэта выверено
все: соотношение каждой из трех частей поэмы («Ад», «Чистилище», «Рай»)
и всех песен внутри этих частей примерно одинаково: сумма песен всей «Комедии»
99 (кратно магическому числу 3); плюс вступительная песня — это ровно 100.
Важнейшее для Данте явление Беатриче происходит в самой середине «Чистилища»,
пуповине поэмы (причем все подсчитано арифметически — до единой строчки).
Но перед нами не холодный конструктор стихов, пусть высочайшего
класса. Перед Данте стоят вечные вопросы добра и зла, жизни и смерти, рока
и свободной воли, а, кроме того, и очень злободневные проблемы единства
Родины, чистоты и честности властителей, упадка нравов Флоренции. Поэт
жил в страшное время, когда смерть всегда была рядом, когда людей закапывали
за провинность заживо в землю вниз головой (частая казнь в самой Флоренции)
или сжигали заживо на раскаленной жаровне (так карал неповиновение ему
император Фридрих II; его, а также маркиза Адзо д’Эсте, задушившего подушкой
родного отца, и множество других извергов Данте отправил в седьмой круг
ада, в вечно кипящие кровавые воды реки Флегетон). Душа гениального итальянца
взывала к милосердию и справедливости, к человечности и свободе. А что
он видел в Аду вместе с великим Вергилием?
Вот ничтожные трусы, боящиеся сделать выбор между добром
и злом, богом и дьяволом (позиция «с краю»). Их карают у входа в Ад, в
Лимбе: кусаемые слепнями и осами, гонимые страшным ветром, они навсегда
обречены догонять знамя, оставленное ими, зная, что не догонят никогда...
Вот льстецы (их Данте поместил в один из самых глубоких кругов ада, восьмой:
они навеки влипли в кал, вмерзли в него навсегда. Вот взяточники («те,
кто берет таясь»), лицемеры, льстецы, торговцы должностями, обманщики.
О них поэт пишет:
Обман, который всем сердцам знаком,
Приносит вред и тем, кто доверяет,
И тем, кто не доверился ни в чем.
По Данте это грех еще более тяжкий, чем насилие. Сводники
и обольстители, воры, лукавые советчики, поддельщики людей, денег и слов
(интересный ряд!), еще и еще грешники... Для всех уготована кара: кого
терзают чудовища, кого обжигают огнем; предателей — тяжелейший грех из
всех! — Данте бросил в последний, девятый круг ада, во льды вечно замершего
озера Коцит: они вмерзли туда с головой.
Но даже и не эти ужасы — главное. Впечатляет благородное
презрение к земным владыкам, ко всем этим папам, императорам и королям,
льющим кровь и попирающим законы людские и небесные. Видя зловонное болото
в аду, где мучаются правители в прошлой жизни, лирический герой Данте вздыхает:
Сколь многие, которые там
правят,
Как свиньи, влезут в этот
мутный сток
И по себе ужасный срам оставят!
Главный же урок жизни, по Данте — гордая храбрость. Ибо:
Нельзя, чтоб страх
повелевал уму;
Иначе мы отходим от свершений,
Как зверь, когда мерещится ему.
Поневоле задумаешься: только ли Италии ХIV века адресованы
эти слова? Данте, гордо отказавшийся вернуться во Флоренцию по амнистии
на унизительных условиях, умер в 1321 г. в г. Равенне, окруженный заботами
правителя этого города Гвидо да Полента. Его прах остался в Равенне навсегда,
хотя родина поэта не раз добивалась перезахоронения в том городе, который
он так любил и одновременно ненавидел. О потрясающей силе Данте — судьи
и обличителя — блестяще написал великий немец Генрих Гейне:
Ты знаешь грозный
Дантов ад,
Звенящие гневом терцины?
Того, кто поэтом на казнь
обречен,
И бог не спасет из пучины.
(Терцины — это стихотворный размер у Данте.) И все же сама
суть жизни для поэта — это любовь. И самые последние строки «Комедии» —
о ней. Данте, обессилев, достигает высших сфер рая.
Здесь изнемог высокий духа взлет;
Но страсть и волю мне уже
стремила,
Как если колесу дан ровный
ход,
Любовь, что движет солнце
и светила.
