Имя, жизнь, творчество этого художника, философа, безукоризненно владеющего, как кистью, так и словом, — Александра Дубовика, — давно уже не нуждается в особом представлении. Он привлекает своей мудростью и дерзостью, высоким профессионализмом и вечным поиском, опытом и молодой сохранностью души. О нем можно писать трактаты. Слово — Мастеру.
«ИСТИНА — ПРОДУКТ СОБСТВЕННОГО ОПЫТА»
— Александр, не так давно была беспрецедентная выставка в Арсенале, с «ретроспективой» Дубовика. Чем новая выставка отличается от той, ее концепция, и чем она потрясет зрителей?
— То, что выставлялось в Арсенале — только часть того, что я мог выставить. Не была показал графика, работы в развитии. Было несколько старых работ, но это очень мало. Да, не хватило места мне в Арсенале. (Смеется.)
— Королевство маловато?
— Я мог бы заполнить весь Арсенал, (как сейчас надеюсь заполнить весь Дом художников). Вернее, весь этаж будет, ретроспекция будет, хотя боюсь этого слова, потому что художник — не ретроспективен, он — есть, или его нет. Каждый человек заряжается каким-то зарядом энергии, думает, что он бесконечен, но это неправда. Одни люди эту энергию выплескивают в начале жизни, другие — в восхождении, третьи — где-то в конце. Этот заряд исчерпаем. Нужно внимательно наблюдать, даже художнику, где эту энергию потерял или приобрел. У меня так счастливо сложилось, что идея возникла сразу, поэтому все, что потом прилагалось — был некий пазл. И маленькие кусочки смальты добавлялись и добавлялись. И возникает, продолжает возникать, нечто целое. Любопытно все это. Так как истины не существует, мы сами создаем истину на основе своего опыта и главных внутренних порывов. Эти пазлы, которые потом создают нечто целое, — вначале даже не представляешь какое оно. Вот в чем ретроспекция. Начиная, не знаешь, во что это войдет и во что вырастет. Этот процесс — в основных знаках. Они возникли сразу. Это — удача, потрясающая удача. Художник начинается только тогда, когда есть концепция и знаки. Знаки узнавания. Создать этот знак — самое сложное в искусстве. Не только в живописи — во всем — знак узнаваемости. Если он есть — значит все, можно и работу не делать. Когда говорю об энергии уже в произведении, она может выразиться на любом этапе: на уровне замысла, рисунка, эскиза или выполнения. Выполнение — это и есть смысл, но есть и идея. У меня возникло это сразу — идея и знаки. Это моя большая удача — просто прибавление некоторых элементов, которые наращивают массу, и создают ощущение, что это что-то цельное и большое.
— Дубовик славится тем, что владеет не только кистью, но и словом, всегда очень точно обозначает названия своих произведений и названия выставки. В этот раз, какое название выставки?
— «Диалог с непостижимым». Несколько вычурное название, но оно соответствует, потому что как может быть диалог с тем, чего нет? На каком уровне можно разговаривать с не человеческим? Как копнуть то, что касаются не только конкретно меня, как художника, а всех? Какие-то глубокие вещи, которые делают необходимым искусство. Ежедневная «трескотня» политиков столь навязчива, что это кажется главным, и люди не понимают, что не будет искусства, этой параллельной жизни, не будет и жизни... Человек остается человеком, пока наслаждается жизнью, тем, что его окружает, пока ассоциативно мыслит, может воспринимать вещи не такими, как они есть, а в каком-то внутреннем преображении. Если это есть — он человек. И все вопросы в том, что мы должны оставаться людьми. Если этого не будет, не будет культуры, мы озвереем. Это происходит на каждом шагу.
ОТ КИСТИ — К СЛОВУ
— Поэтому — книги? Попытка объяснить?
— Не считаю себя поэтом или писателем. Это возникло случайно. Вел альбомы памяти, чтобы не терять драгоценные моменты, которые не запомнил, они мелькают, их нужно зафиксировать. Мои моменты были не для кого-то, не предполагаю, что это будет кто-то читать, больше того, был уверен, что это погибнет. У меня уже больше пятидесяти альбомов. Вначале писал где, когда, что происходит, потом это стало обрастать мясом, проявились некие не то афоризмы, не то «афегизмы».
— В смысле, по поводу и без повода?
— Да. По поводу искусства, моих настроений, много хорошего и плохого, много такого, что мне не следовало бы писать. Эти тексты — «побочные дети» так сказать.
«ИСКУССТВО ДОЛЖНО БЫТЬ ЗЛЫМ»
— Хочу вернуться к теме энергетического заряда, — кто-то исчерпывает себя мгновенно, а кто-то в процессе жизни ее накапливает и репродуцирует. Но она ведь не ниоткуда, она берется из окружающего мира, из событий, которые происходят с нами ежедневно и как это ни печально, из быта. Нравится он нам или нет. Насколько реалии сегодняшнего дня могут способствовать конкретно для Дубовика зарядом энергии для творчества?
АВТОПОРТРЕТ
— Я жил во время беды. Хватало стимулов, чтобы самоутверждаться, что-то заявлять и говорить. Они всегда имели нерв, подоплеки, и, считаю, искусство должно быть злым. Не в смысле потока зла, а в смысле напряжения. Внутри должен быть какой-то стержень. А за этим всегда должен стоять другой заряд, другое знание, другой подтекст, другие определения, и своего рода — это пророчество на будущее. Искусство — параллельная и индукционная вещь. Когда изображали Наяд, Венер и т.д., художники говорили о жизни: господа, вы убиваете друг друга, режете глотки, травите, а зачем?! Все-таки не все так ужасно, если рождаются такие вещи, это слава не кому-то конкретно, а слава человеку вообще. Это глобальный взгляд на искусство, его место — буфер, который жестокую жизнь смягчает, облагораживает (не люблю это слово очень сладенькое и неприятное). Но многое зависит от нас, от того, как мыслим и как видим, как относимся друг к другу.
«БЫТЬ ПАТРИОТОМ — НЕ ЗНАЧИТ СЛАВОСЛОВИТЬ»
— Вы — человек, умеющий для себя выстроить ретроспективу, мост или сложить пазлы в определенную картину, что можете сказать о дне сегодняшнем, а, может, и завтрашнем нашей страны?
— Во-первых, считаю, украинская нация — женская нация. Эмоциональна, но руководствуется разумом. Она так вспыльчива! Наломала дров! И — раз-раз, отошла. Это, к сожалению, не умение отойти на расстояния и посмотреть, что происходить. А происходят важные вещи. Эти двадцать лет независимости прошли впустую. А последние несколько лет, по сути, и есть независимость. В нас уже произошли перемены, внутри каждого из нас. Мы уже другие. За четыре года мы абсолютно изменились, это другая нация, это предпосылка всего остального. Я не говорю уже о реформах кардинальных, на это требуются столетия. Куда вы спешите? Что ломаете дрова? Зачем это все происходит? Придет свое время на все. Для того, чтобы пришли перемены, должны произойти перемены в нас, когда что-то рушится и создается другое, когда вырастает не гражданский закон, а вырастает гражданин, а из него «пробьются» уже законы гражданские. И они будут существовать и действовать. Я оптимистически смотрю на Украину. Она обречена быть великим государством. Обречена по месту, по населению, менталитету, по желанию работать, позитивной энергии заводить семью. Что бы ни происходило в этом мире, не разрушение, а принадлежность. Поэтому, верю, будет все нормально. Но на это нужно время, терпение, сдержанность и большая лояльность, — по отношению к государству и друг к другу.
«МЫ РАЗБРАСЫВАЕМ БОГАТСТВО»
— Много сегодня говорят о том, что у нового поколения потерянны ориентиры, произошел разрыв поколений, куда-то все ушло. Действительно, все так печально?
— Дело не в потерянности, а в ориентирах. Все перевернулось, и когда было нельзя — это делалось, потому что было нельзя. Был внутренний стимул, чтобы делать — не потому, что против государства или идеологии, об этом я не думалось, и вообще не выступали против этой идеологии, но было внутреннее ощущение, что ты должен что-то сказать. Сейчас во главе угла деньги — они губят. Человек только закончил институт, а думает: где доллары взять, жить надо на что-то, он не может ждать. Кругом бегут все и нужно успеть к чему-то прирасти. Хватают то, что уже на виду, что уже сложилось. Так было всегда, в принципе. Есть такой образ у Сименона: убегает толпа в туннель, а выходят оттуда единицы. Что произошло внутри — никто не знает. Это процесс отбора. Такой исторический отбор будет происходить всегда. Что касается молодежи и искусства, считаю, что украинцы — невероятная и талантливая нация, она оплодотворяет все государства вокруг, а здесь — пустота. Почему? Мне говорят, что в каждом лучшем мировом оркестре два-три человека непременно украинцы. Мы все богатство разбрасываем, нам оно не нужно... Это самое страшное.
Что касается искусства как направления. Свежих идей всегда было мало. Найти какое-то одно маленькое зернышко в искусстве — подвиг. Всем все равно — ближайшее то, что они могли понять, увидеть, то, что для них представляется современным. Не существует современного искусства, есть искусство, которое говорит о тех же самых вещах, что и сотни, тысячи лет. Оно говорило о том же самом, просто немножко другим языком. Нужно не внешнюю сторону брать, как сейчас смотрится, а какая энергия, какие идеи заложены там внутри, какая человеческая позиция. Это должен быть внутренний порыв, движение: хочу это сделать, и сделаю. Как позиция Лютера: я стою здесь и с этим ничего не могу поделать. На это тоже необходимо время для становления. Сейчас такая смутная полоса в искусстве, и наши имена, которые и в театре, и в кино они все ходят по орбите вокруг Украины. Умных людей надо приманивать, сулить им золотые горы, как в свое время герцоги, императоры крали друг у друга философов, переманивали, привлекали, потому что сияние философа — было сияние империи, сияние нации. Их нужно заманивать, а не гнать. Они сами найдут свои противоречия, свое собственное зло, чтобы искусство было жестким и сильным. Им не помешает, что их будут лелеять.
АНТИТЕЗА ЗНАКОВ
— Лелеять в нашем государстве не привыкли, особенно людей искусства. У власти нет необходимости внутренней, нет стимула, собственных знаний не хватает, чтобы понять: репрезентовать Украину в мире, и даже внутри, для своих людей, которые, может быть, к этому еще не готовы, — может только искусство и культура.
— Тот знак, который я изобрел — букет — великий знак. Сейчас это не понимается, не доходит до людей. Извечно существует две континентальных плиты, которые наезжают друг на друга, — разум и интуиция. Разум и непостижимое, (в названии моей выставки). Непостижимое не значит, что его нет. Это то, к чему мы можем проникнуть, в какой-то степени прикоснуться, и, с чисто человеческой позиции, понять. На месте стыка происходит главное событие. Это вещь реальная, которую можно ощутить и постигнуть даже в какой-то степени, изучить, она превращается в понятие. Становится или красивой, или приятной. Где произошло это превращение? Этот букет и есть эта точка. Они взаимодействуют, проникают друг в друга, и грань найти невозможно, но все равно эта грань есть. Это перелом, совершенно другое мышление, переход не к мистике, а к иномыслию. Это та площадь, которую всегда отдавали религии, потому что наука не знала, что с этим делать. И Фрейд пытался, и Юнг, но они по-научному влезли в это, поэтому у них грубый результат получился.
— Приблизительный...
— Очень сомнительный. Эти связи намного сложнее. Этот букет — это форма и символ. Символ — это кровь и вещи. И нужно соотносить эти символы лишь с символами, они несравнимы ни с чем более. Символы, такие, как крест, круг, квадрат и целый ряд таких универсальных вещей. Этот символ одновременно несет заряд и имеет форму букета. Наше представление, что такое букет — это собрание чего-то. С другой стороны, букет открыт в другое пространство, в непостижимый мир, и который принимает в себя постоянно все новое и новое. Букет — это антитеза черному квадрату Малевича. Поскольку, эти символы соотносятся. В чем? У Малевича — это знак ничто. Во-первых, он возникал, как формальная идея, а потом оброс всякими мистическими представлениями, что это перекодирование мира. Что такое перекодирование? Уничтожение! Он уничтожил прошлое. Это знак ничто, знак пустоты. А букет — знак наполненности, диффузии, а не предела. Новое Дао. Букет — это Далай-лама культуры, что-то высшее по отношению. Я счастлив, что этот знак нашел — мой божественный младенец.
— Он беспределен сам по себе. Букет не имеет границ, а это уже вечность?
— Поэтому букет — это и есть целостность. Это может соотноситься с Богом Лейбница, закрытым пространством.
— Для меня букет — это не прямое соотношение с японской культурой, которую безумно люблю, но, по своему развитию, единственная культура в мире, которая умеет и всю свою историю развивается вглубь, поэтому столь сохранна?
— Сейчас на слуху украинская идея, она возникла именно сейчас. А ее можно сформулировать с очень многих точек зрений, это не такая пустая вещь. Потому что мы действительно другой народ, у нас должна быть своя символика, свой взгляд. Противопоставляю этому черному квадрату свой букет. Считаю это знак украинской идеи, не потому что я — Дубовик. Знак должен быть мощным, ясным, простым, высеченным из камня. Думаю, именно такая идея была бы очень мощной, красивой, полной и очень жизнерадостной, потому, что она наполняется не злом, а вытесняет его...
