«Нет женщины — нет слез» («No Woman No Cry») спел однажды свою песню в лондонском театре «Lyceum» ямайский певец Боб Марли. Концертная версия этого произведения стала в середине 70-х мегахитом. Через несколько лет, в 1981 году, «Космического гуру» не стало. И тогда было много слез. Очень много. Для миллионов людей Боб Марли был кем угодно, только не тем, что в шоу-бизнесе именуют «успешным певцом». Он был «неугомонной душой», «богом растафарианства», мистиком и богоизбранным, черным Че Геварой. Он был Бобом Марли.
Родился Марли 6 февраля 1945 года на Ямайке. Жил в трущобах Кингстона Тренч-Тауне и рос без отца, который ушел из семьи вскоре после рождения сына. Собственно, бунтарское начало, которым много лет спустя и прославился певец, берет начало в раннем детстве. А оно было суровым и бандитским. За его умение очень неплохо драться Боб получил кличку Tuff Gong (Вулканический удар). То, что подобная ассоциация ему лестна, Марли доказал впоследствии, дав аналогичное название своему звукозаписывающему лейблу. Естественно, ни о каких университетах не было и речи, и Боб занялся изучением профессии сварщика. Впрочем, не будь этого, он, возможно, никогда бы не встретил друзей Питера Тоша и Банни Ливингстона. Своих будущих соратников по группе «The Wailers». Это сегодня название группы не менее романтизировано и известно, чем имя их лидера. Но тогда, на рубеже 60-х, это была сугубо внутриямайская группа, ни на что особо не претендующая. Боб и компания позиционировали себя как «мятежных и очень крутых парней». Что и стало решающим на пути к славе. Их начала раскручивать фирма «Island Records», и не последнюю роль здесь сыграла политика. «The Wailers» были очень неплохим пиар-проектом, как сейчас бы выразились. Их ямайская музыка рэггей, сдобренная традиционным роком, быстро пришлась по вкусу многим.
Одновременно с бунтарством и свободолюбием новый музыкальный лидер истово агитировал своих поклонников, среди которых к началу 70-х уже было полмира за растафарианство — полурелигию, полукульт. И надо сказать, агитация проходила на ура. Загрустившие было к тому времени хиппи вновь подняли головы, узнав, что одним из главных атрибутов новой религии стала марихуана. Впрочем, религия была вовсе не нова и своими корнями уходила в древнюю Эфиопию. Возможно, не было бы сейчас легенды по имени Боб Марли, если бы только марихуана была двигателем его идей. Рано или поздно произошла бы подмена понятий. Но вроде бы несовместимые бунтарство и религия вылились в нечто новое и увлекательное. Марли любил эпатировать публику. Сначала привил молодежи моду на волосы-дредлоки (впрочем, смотрящиеся более эффектно именно на чернокожих), затем провокационной лирикой как, к примеру, в песнях «Buffalo soldier» или говорящей сама за себя «I shoot the sherif» («Я застрелил шерифа»).
В 1978 году Боб Марли становится символом политического примирения двух враждующих ямайских партий. Этому перемирию был посвящен большой стадионный концерт группы, во время которого Марли соединил руки враждующих политиков. Иллюзия счастья казалась прочной и вечной. Как и казался вечным сам Боб Марли. Рак у него нашли задолго до 1980- го. Но из-за идейных соображений от хирургического вмешательства он отказался (растафарианство не позволяло). Впрочем, в 1980 ему внезапно стало плохо прямо посреди улицы и, несмотря на все усилия, спасти его не удалось. К такому нестандартному человеку и болезнь прилепилась редчайшая — одновременный рак мозга и легких. Ему было 36 лет. Собственно, на этом можно ставить точку, потому что эпоха рэггей ушла тогда бесповоротно, преобразившись в какие-то поп- и диско-версии. И таких альбомов, как «Rastaman Vibration» (1976) или «Kaya» (1978), не будет уже никогда. Последним залпом стал вышедший после его смерти в 1984 году ретроспективный диск «Legend». Пластинка стала бестселлером среди рэгги-альбомов, а его продажи составили более 12 миллионов экземпляров.
