Иван Франко
«...Я РУСИН І ПОХОДЖУ... ВІД ЗУКРАЇНІЗОВАНИХ НІМЕЦЬКИХ КОЛОНІСТІВ...»
«Was ist denn an dem ganzen Wicht Originell zu nennen? (Що можна назвати оригінального у маленької, звичайної людини? (нім).
На це запитання Гете відповідаю: хіба те, що я русин (так самовизначали себе українці Австро- Угорщини. — В.А. ) і походжу, правдоподібно, від зукраїнізованих німецьких колоністів... Я народився в 1856 р. в Нагуєвичах, Дрогобицького повіту...»
Комментаторы одного из последних изданий произведений Ивана Франко — Избранное в трех томах (Дрогобыч, «КОЛО». 2005) утверждают известное с советских времен: «Современные исследования франковедов отрицают это предположение. Род И. Франко был украинского происхождения». И они не одиноки среди исследователей жизни и творчества Юбиляра, хотя живые его потомки не отрицают устных семейных преданий о присутствии немецких корней в предках Франко. В Австрии Иван Франко беспрекословно воспринимается как выдающийся общественно-культурный деятель немецкого происхождения).
Собственно, на наш взгляд, этническая принадлежность действительно не является важнейшим фактором в биографии человека, но и не учитывать ее, уверены, тоже нельзя. Особенно, когда речь идет о Творце, — в создании им более совершенного, чем реальный, мира значительную роль играет не до конца подвластное ему подсознание (всесильная фантазия, способная оживить прошлое и предвидеть будущее), яркие вспышки которой увековечены Поэзией, Искусством, Архитектурой...
Уже потому, кстати, надмогильная скульптурная композиция Ивану Франко на львовских Лычаках кажется слишком тенденциозной: мускулистый каменотес, бьющий крепкую скалу... Каменотес — символ революционности или масонства? Творческое несовершенство надгробия порождает сомнения в адекватности величия Юбиляра и памятника в его честь. До Родэновских шедевров установленные Франко памятники пока не дотягивают.
А ведь Иван Франко сегодня — икона нашего народа. В иконостасе с Тарасом Шевченко, Лесей Украинкой, Василием Стефаником, Михаилом Коцюбинским, Пантелеймоном Кулишом...
Так важно ли кто был по происхождению Юбиляр?
Тем более что он собственноручно самоопределился.
Конечно, люди умеренные и осторожные (таких процветающих псевдодипломатов у нас немало и среди политиков, особенно среди научной и творческой элиты) резонно заметят, что не нужно касаться проблемы происхождения Ивана Франко. Вдруг само слово «русин» вызовет ненужные сегодня дискуссии в связи с искусственной проблемой русинства, инициируемой и финансово подкармливаемой в Закарпатье из-за границы.
Все это так только с одной стороны, потому что сегодня имеется достаточно убедительных аргументов касательно эгоистичности поведения отечественной элиты (в первую очередь ее неуемного собственного обогащения, беспринципной компромиссности и приспособленчества), которая создает наибольшую угрозу для государственной независимости Украины в условиях нынешнего несколькоразового увеличения тоталитарного зарубежного (в первую очередь информационно- пропагандистского) давления, по сравнению со временем, в которое жил Иван Франко.
В конце жизни Юбиляр пришел к логического выводу, что путь к украинской политической самостоятельности лежит в первую очередь через желание украинского народа желать этого. Если этого достигнем, тогда можно будет «запалювати серця широких кругів людей, вести тих людей до найбільших жертв, додавати їм сили в найстрашніших муках і терпіннях».
Как видим, слова Ивана Франко сегодня звучат актуально, потому что они близки к истине.
Вот почему, на наш взгляд, так важно сейчас понимать мировоззрение Юбиляра, логику его мышления. А разгадки этого прячутся и в его психологическом портрете, где этническое происхождение играет определяющую роль.
Жизнеописание Ивана Франко четко очерчивает его характер: разные грани есть в портрете Юбиляра, кроме одной: никогда не был мелочным, позером, не заботился ни о современном ему, ни о будущем восприятии своей персоны, думал исключительно о собственном творческом наследии в смысле его интеллектуальной службы народу, из которого вышел.
Следовательно, нельзя допускать, что та строка с немецкой самоидентификацией — абсолютно случайная в почти 150-томном духовном наследии Юбиляра? Тем более, давайте будем помнить, что истина по большей части принадлежит меньшинству (а то и одному человеку), а не большинству. Так как определяющим для психологического портрета личности является ее этническое происхождение, но для политического портрета более важно общественное поведение индивидуума.
В рецензии на книгу австрийского историка Раймунда Кайндля «История немцев в Карпатской земле» Иван Франко писал: «У Нагуєвичах є родина Гайгель, Фридер, обі з діда- прадіда руські, хоч, очевидно, німецького походження». «Від селянина Василя Микитича в тім же селі, — продовжував рецензент, — чув я, що наші люди від німців навчилися уживати мотики до оброблювання картоплі...».
Как человек европейской культуры Иван Франко в совершенстве владел немецким языком (еще польским, французским, английским... Переводил с 14 языков). Иначе и не могло быть, ведь он стал «золотым мостом» между украинской и мировой литературой, ибо заботился о духовном единении всего мира, где нет искусственного этнического разделения.
ПРОТИВ ОПРАВДАНИЯ ИЗМЕНЫ, ПРОТИВ ВАЛЛЕНРОДИЗМА КАК ОРУЖИЯ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ БОРЬБЕ
Думаем, что вполне закономерно именно в немецкоязычной венской газете «Die Zeit» Иван Франко напечатал в мае 1897 года статью «Der Dichter des Verrates» («Поэт измены»).
Эта статья — одна из ответственных публикаций для выявления мировоззренческих принципов Юбиляра. Написанная о выдающемся польском Поэте Адаме Мицкевиче, она каждой строкой касалась (и, что трагично, касается!) деятелей украинской элиты.
«...Сумна стоїть справа із нацією, котра без застереження уважає такого поета своїм найвищим національним героєм і пророком, та годує що-раз нові покоління отруйними творами його духа», — констатировал Иван Франко, имея в виду то, что иредентная (невоссоединенная (итал.) нация вынуждена помимо своей воли прибегать даже к таким постыдным явлениям человеческого поведения, как измена ради собственного выживания (актуальность этого Франковского вывода наперед в том, что, в частности, современная украинская элита как политическая, так и творческая до сих пор опирается на собственные «советские достижения», щедро оплаченные компартией и совправительством, которых, кстати, многие «мэтры» теперь ругают. Поневоле спрашиваешь себя: разве могут быть авторитетными проводниками нации те, кто утратил силу духа и выбрал соевую юшку? И напрасно протестуют те, кто защищает конформизм и отступничество. Кто мешает вчерашним сторонникам соцреалистического творчества открыть в высокохудожественных произведениях всю трагедию их существования в тоталитарном обществе? Это могли бы быть романы и повести Шекспировского звучания. Но их нет!
Михаил Грушевский — деятель равный по интеллектуальной мощи Ивану Франко (неслучайно их объединяло длительное общение и редкое творческое взаимопонимание) так комментировал идеи статьи об А. Мицкевиче: Поэт «кидав обвинувачення в зрадництві й підступності не тільки польській владущій верстві, але й польській інтелігенції Галиччини, яка в кінцевім рахунку все ставала по її стороні в боротьбі з українським елементом».
Наблюдая за нынешней отечественной политической жизнью, в который раз убеждаешься в актуальности Франковской статьи о Мицкевиче (смотрим на нее шире: статьи об отравлении колониальной зависимостью народа): мало задекларировать государственную независимость. Реализацию этой идеи трудно осуществлять, когда идея государственности и независимости едва теплится в отравленном столетним имперским гнетом сознании вождей нации.
Не будем останавливаться на реакции как с польской, так и с галицко- украинской стороны на Франковскую публикацию (кстати, это тема для архиважной для сегодняшнего дня статьи, когда ведущие интеллектуалы, в первую очередь России и Украины, никак не могут поладить, попав в новую геополитическую ситуацию начала III тысячелетия; не могут адекватно отреагировать на возникшую в нынешнем мире межцивилизационную (и другие) дискуссию).
Понятно, что Иван Франко, как масштабная фигура и выдающийся художник, был выше узконационального понимания как политики, так и истории, и культуры. Он был убежден, что национальное величие — путь к величию общечеловеческому, в конечном итоге — планетарному. Но не больше.
Он был действительно искренним, когда утвержал: «У мене не було ані зерна ненависти до польської народности, до того, що вона має гарного, високого, широкого та справді людяного (доказательством признания Франко таланта Мицкевича являются его переводы произведений польского гения: «Ордонова редута», «Втека», «Господарський вечір», «Буря», «Пан Тадеуш», «Петербург», «Перегляд війська», «До друзів росіян» и других).
Для Ивана Франко определение трагической сути творчества Адама Мицкевича (поэта иредентной — необъединенной, а от того невольной нации. Как и И. Франко, Т. Шевченко...) стало водороздельным для всего его творческого пути: Поэт «побачив, як довкола нього валився весь той світ ідей та ілюзій, над якою реалізацією він працював, і в хвилю розпуки він кинув каменем у прірву і усунувся набік, покинув на завсігди експериментовання з працею на двох загонах».
Вообще 1897 год (Поэту суждено было побыть на этом свете еще 19 лет, следовательно это вершина — и по дате, и по содержанию — его интеллектуальной жизни) — переломный в биографии Юбиляра, и потому нам так важно его содержание (в 1895 году доктора философии Венского университета Ивана Франко не без «помощи» «своих» не допустили к преподаванию во Львовском университете; в 1895, 1897 и 1898 гг. Радикальная партия выдвигала И. Франко в австрийский парламент и галицкий сойм, но безуспешно — не без помощи и «своих галичан» Поэт проиграл выборы. Одна из основных политических сил Галичины — народовцы, возглавляемые О. Барвинским и А. Вахнянином, во время выборов объединялись с москвофилами и поляками. Москвофильская газета «Галичанин» и другие подобные по политическому направлениюм издания публиковали ложную информацию о И. Франко, дезинформируя избирателей (как это похоже на современные украинские выборы и межпартийную борьбу, суть которой — не благо Украины, а эгоистическое желание выбиться в нувориши любым, даже незаконным способом, присвоить то, что создано народом и по праву ему принадлежит).
Итак, с точки зрения психологии творчества это, есть основания считать, был наиболее напряженный период жизни Ивана Франко. Поэтому мы так внимательно рассматриваем его публикации того времени.
Исследователи как прошлого, так и сегодняшнего дня радикально по- разному оценивают не только статью об А. Мицкевиче, но и следующую за ней — «Дещо про самого себе» (это предисловие к переводу на польский язык рассказов И. Франко «Nieco o sobie samym»).
В который раз убедившись в тщеславии и лукавстве псевдопатриотов, Иван Франко исповедовался: «Передовсім признаюся до гріха, що мені його багато патріотів вважає на смертельний гріх: не люблю русинів (нагадаємо: русини — назва українців, підданих Австро-Угорщини. — В.А. )... Так мало знайшов я серед них правдивих характерів, а так багато дрібничковості, тісної глупоти, дволичності і зарозумілости, що, дійсно, не знаю, за що міг би я їх любити, навіть не звертаючи уваги на ті тисячі більших і менших шпильок, які вони мені часом з найкращою думкою вбивали під шкіру. Розуміється, знаю між русинами декілька винятків, декілька особистостей чистих і гідних всякої пошани (говорю про інтелігенцію, не про селян), але ці винятки, на жаль, лише стверджують загальний висновок».
Поэт шел дальше: признался, что и Украину он не любит, во всяком случае так, как это делают или делают вид, что делают так называемые патентованные патриоты. В понятие «Украина» Поэт вкладывал совсем иное, чем его современники-конформисты, понимание (читайте «Пролог к поэме «Мойсей», где Поэт изложил свое видение Украинского Государства «у народів вольнім колі»). Не мог любить Иван Франко и современную ему украинскую элиту — «отяжілу, незграбну, сентиментальну, що позбавлена гарту і сили волі, так мало здібну до політичного життя на власному смітнику, а так плідну на перевертнів найрізнороднішого гатунку».
Как актуально звучат его слова!
«ОТ НАРОДНОГО ДОЛГА САМ БОГ НЕ МОЖЕТ ОСВОБОДИТЬ»
Но Поэт чувствовал себя украинцем, потому что вело его к этому «передовсім почуття собачого обов’язку. Як син українського селянина, що викормився чорним селянським хлібом, працею рук селянських, почуваю себе до обов’язку панщиною цілого життя відробити ці шеляги, що їх видала селянська рука на те, що я міг видряпатися на висоту, де видно світло, де пахне воля, де ясніють вселюдські ідеали. Мій український патріотизм — важке ярмо, яке доля положила на мої плечі... Скинути його не можу, бо тоді став би я підлим відносно власного сумління. І коли що полегшує мені двигати це ярмо, так те, що бачу український народ, як він, хоть гноблений, отемнюваний і деморалізований довгі віки, хоть і нині бідний, слабий і безправний, але все-таки помалу підноситься, чує в щораз ширших масах жажду світла, правди і справедливості і шукає шляхів до них. Отже варто працювати для цього народу і ніяка чесна праця не піде намарне».
В стихотворении 1897 года «Сідоглавому» И. Франко ответил своим оппонентам касательно любви к Украине.
...твій патріотизм —
Празнична одежина,
А мій — то труд важкий,
Гарячка невдержима.
Ти любиш в ній князів,
Гетьмання, панування, —
Мене ж болить її
Відвічнеє страждання.
...я ж не люблю її
З надмірної любові.
Чтобы еще глубже представить себе остроту ситуации, в которую попал Юбиляр в конце ХIХ века, напомним еще и о следующем: тогда же Иван Франко стал жертвой террористического акта, когда кто-то из его оппонентов стрелял в Поэта, но, к счастью, не попал.
ПУБЛИКАЦИИ В «DIE ZEIT» ВЫВЕЛИ НА ЕВРОПЕЙСКИЕ И МИРОВЫЕ ГОРИЗОНТЫ
Уход Ивана Франко в немецкоязычную венскую периодику по свидетельству его современников имел большее значение, чем парламентская деятельность всех галицких послов в австрийском парламенте. Имя И. Франко стало известным не только читателю «старого света», но и «нового» — в Америке.
Поэт познакомился тогда с ведущими не только австрийскими, но и европейскими и международными деятелями культуры и политиками, в частности лидером австрийских социал-демократов Виктором Адлером, одним из идеологов венского модернизма Германом Баром, идеологом создания независимого еврейского государства Теодором Герцлем, будущим президентом чехословацкого государства Томашем Масариком.
Выход в европейский мир повлиял на отношение Юбиляра к главным идеям его жизни и творчества.
Из хроники жизни Ивана Франко:
27.08 1856 — родился в селе Нагуевичи (Дрогобыччина Львовской области)
1875 — студент Львовского университета
1877 — арестован за ведение социалистической пропаганды (отбыл 8-месячное заключение)
1878 — повесть «Boa constrictor»
1880 — во второй раз арестован (отбыл 3-месячное заключение), из-за политических преследований приостанавливает обучение в университете
1880 — пишет политические стихи «Не пора...», «Вічний революціонер»
1880 — повесть «Борислав сміється»
1885—1886 — поездки в Киев и женитьба на О. Хоружинской
1887 — поэтический сборник «З вершин і низин»
1890 — философская сказка «Лис Микита»
1891—1892 — продолжение обучения в Черновицком и Венском университетах
1892 — роман «Для домашнього вогнища»
1893 — защита докторской диссертации в Венском университете
1893 — драма «Украдене щастя»
1894 — с приездом во Львов М. Грушевского активно сотрудничает с НОШ (Научное Общество Шевченко)
1895 — роман «Основи суспільности»
1896 — сборник стихов «Зів’яле листя»
1896—1910 — 5-томное научное издание «Апокрифів і легенд з українських рукописів»
1897 — cборник философской лирики «Мій Ізмарагд»
1898 — празднование 25-летнего юбилея творчества
1899 — один из основателей Национально-демократической партии (до 1904 года, когда полностью отошел от политической борьбы)
1900 — сборник стихов «Із днів журби»
1905 — поэма «Мойсей»
1906 — сборник «Semper tiro»
1906 — избран Почетным доктором Харковского университета
1910 — завершил «Нарис історії української літератури»
1913 — всеукраинское празднование 40-летнего юбилея творчества
1915 — подача в Нобелевский комитет материалов на получение престижной международной премии
28.05 1916 — смерть во Львове.
Иван Дзюба
ПРОФЕССОР ДЖОН АРМСТРОНГ (США): ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЕ ОБНИЩАНИЕ НАЦИИ ПРИВЕЛО К УТРАТЕ ЕЮ РОДНОГО ЯЗЫКА
Больше всего болит то, чего, казалось бы, нет, — душа.
Но не это страшно. А то, что те, кто носит эту боль, молчат. Десятилетие, век, тысячелетие... Да, именно тысячелетие.
...Страшно впасти у кайдани,
Умирать в неволі,
А ще гірше — спати, спати,
І спати на волі...
(Т. Шевченко)
Хотя молчат не всегда и не все.
Семнадцать веков молчал иврит. Верующие иудеи читали на иврите Тору. Молча. Но с утверждением в еврейском обществе идеи о независимом государстве Израиль возникла потребность возрождения языка древнего народа, изгнанного римлянами с родины.
В 1881 году в Яффу прибыл рожденный в городке Лужки Виленской губернии Российской империи Элиезер Бен-Иегуда (Перельман). Вместе с женой они стали убежденными, а лучше сказать фанатичными пионерами возрождения иврита. В 1959 году в Израиле увидел свет завершающий — 17-й том словаря современного языка иврит. «Божий дом нельзя построить на иностранном языке», — говорят израильтяне.
Или возьмем примеры соседней Российской Федерации или Французской Республики. Что угрожает русскому или французскому языкам, на которых созданы литературные шедевры, — интеллектуальные достижения мировой литературы?
Ничего!
Но как отчаянно защищают россияне и французы свое самое большое духовное сокровище.
15 лет назад возродилось Украинское Государство, и сегодня одной из наиболее актуальных проблем в нем, кроме экономической, является языковая проблема. Т.е. та проблема, над решением которой более ста лет назад бился Иван Франко.
Так что, продвижение, цивилизационное развитие как в ХIХ веке, так и в ХХI продолжает обходить нашу Отчизну? Но все ли из-за того, что такие живучие на нашей земле эти Кирпы-Гнучкошиенковы? Или что подтвердились предвидения Франка о «триумфе новой бюрократии над обществом» — суть предлагаемой К. Марксом коммунистической системы управления государством, которое до сих пор было господствующим и рудиментальные проявления которой и сегодня присутствуют в Украине?
Об этом задумываешься, изучая уроки жизни другого Юбиляра нынешнего года — Ивана Дзюбы — человека, который нашел в себе силы в середине ХХ века (1965 год) опровергнуть общепринятое утверждение деятелей коммунистической эры о расцвете, особенно культурном и образовательном, нерусских республик в СССР. Ослепленность и оторванность от реальной жизни вождей КПСС проявлялась, конечно, в первую очередь в том, что СССР, имея наиболее плодородные в мире черноземы, даже питался за счет привезенной из-за океана пшеницы... Не говоря уже об отсталости экономической. Единственное, чем мог похвастаться Советский Союз, так это постоянно высокими темпами милитаризации страны.
Еще интересно, что и сегодня тот шаг Ивана Дзюбы кое-кто понимает исключительно как попытку защитить язык 70-миллионного народа, который занимает главное место среди мировых языков. О безграмотных версиях относительно эгоистического самоувековечения Юбиляра говорить не будем.
Трактат «Интернационализм или русификация?» Ивана Дзюбы — это в первую очередь скрупулезный анализ гуманитарной коммунистической политики, обусловленной теорией классиков марксизма-ленинизма.
Между прочим, исследователь- энтузиаст выполнил работу, которую должны были делать по своим служебным обязанностям партийные и правительственные функционеры, если бы правящая партия действительно была интеллектуальной элитой общества. Интересно, что не только среди оппонентов, но и «доброжелателей» автора исследования были и есть те, кто считает, что Иван Дзюба физически не мог провести такой глубокий и масштабный анализ состояния советской гуманитарной системы. Наиболее смешные из этих Хом неверующих и теперь убеждены, что соавторами трактата являются сотрудники ЦРУ (Центрального разведывательного управления США).
Языковые проблемы в контексте общекультурных лежат на поверхности содержания Дзюбиного исследования. Суть же трактата «Интернационализм или русификация?» в глобальном видении проблем, которые породила тоталитарная коммунистическая система. Природа еще ни разу не простила людям их бесцеремонного вмешательства в мировую гармонию, их дерзкие, а точнее невежественные попытки нарушить равновесие между духовным и материальным, в конечном итоге — не прощает невежества, к сожалению, значительной части человечества, но в первую очередь тех, кто претендует называться элитой (франц. elite — лучшее, отборное; лат. еligo — выбираю).
Грибоедовская проблема «Горе от ума» неудачниками — партийными функционерами — была перенесенная из России в Украину, снизив в обеих странах уровень образования и культуры до «дальше некуда». «Всесильные» бюрократы не понимали, что природа признает торжество единого закона — соревнования, отбор лучшего, авторитетное лидерство.
Иван Дзюба раньше своих современников почувствовал жажду истины, которой было переполнено тоталитарное общество. Почувствовал и сказал об этом — открыто и прямо. Одни назвали его наивным, другие — врагом.
А мир его понял! Потому что сам был удивлен и искал причины того, почему время остановилось между меридианами, где географически расположена не только Украина, не только СССР, но и страны так называемого социалистического лагеря.
Понял автора эпохального труда и узкий круг его преданных единомышленников.
Не поняли «свои» (из круга «друзей», кто гордился знакомством с диссидентом, а позже поспешно отрекся от него). На бессонные ночи были обречены те, кто ныне много бы отдал, чтобы вернуть время назад и переписать страницы истории Национального союза писателей или лучше вычеркнуть свои имена из протоколов судилищ, которые устраивались над Иваном Дзюбой. О бывших «цекашниках» и иже с ними речь не идет — для этих время замерло навсегда на листе календаря истории с датой 7 ноября 1917 года.
Среди «своих» и патентованные патриоты, которые укоротили жизнь Ивану Франко и заискивающе улыбаются сегодня, здороваясь с реабилитированным Героем Украины академиком Иваном Дзюбой.
Сколько исторических потерь у нас из-за этой продажности и лицемерия «верхов»? Ведь именно эгоизм вождей нации сделал невозможным осуществление мечты Украины добиться автономии еще в ХIХ веке. С этими поздними идеями мы пришли в ХХ век, и только агрессия большевистской Москвы заставила лидеров Украинской Народной Республики провозгласить независимость.
Ситуация 1917 года повторилась и в 1991-м, хотя уже на новом витке истории.
И все это происходит на фоне исконных украинских проблем, первой из которых (после экономических, если кому-то так хочется) является проблема языка, в жертву защиты которого принес себя Иван Дзюба.
Не зря ли?
Ведь сегодня — уже в независимой Украине (коммунистическая система умерла, Россия — за Хутором Михайловским) не под царскими или большевистскими лозунгами великодержавной русификации, а под псевдоцивилизационными призывами внедрения в жизнь принципов Европейской хартии региональных языков или языков национальных меньшинств активизируется все тот же процесс насильственного уничтожения украинского языка ради торжества инициированных в первую очередь из-за границы антиукраинскими силами своих надуманных политических претензий (горе-руководители «борьбы» за права русскоязычного населения дошли до абсурда: предоставляют региональный статус языку 140-миллионного народа Российской Федерации (!?).
Свой вклад в нагнетание ситуации внесли и бессмертные патентованные патриоты. Их немало во властных структурах и именно их преступная бездеятельность (отсутствие адекватной требованиям времени в целом гуманитарной политики) является причиной заострения языковых проблем в Украине.
Понятно, что навязанная обществу проблема — зеркало украинских экономических проблем. Но все же возникает естественный вопрос: почему в независимой Украине нет нового Ивана Дзюбы?
...А ми дивились, та мовчали,
Та мовчки чухали чуби.
Німії, подлії раби...
(Т.Шевченко)
ВАСИЛИЙ СТУС: «ХТО Ж ТИ ЄСИ, ІВАНЕ?»
И. Дзюба: «Він сказав мені лише частину того, що я сам собі говорив... Але я вірив: своїм життям, своєю працею покажу, хто я є, і поверну повагу і довіру друзів...»
Как и во времена Ивана Франко, «патентованные» патриоты Украины опять заняты «острыми национальными» заботами: о потерянных насиженных местах в парламенте и в правительственных креслах, карьерном росте, выпрашивании очередных правительственных и президентских наград и «добыче» научных степеней и почетных званий. Но главное — собственное благосостояние...
А тем временем ситуация в отечественном обществе объективно критическая, потому что поколение, которое попыталось разбудить постсталинскую Украину и в значительной мере содействовало ее историческому продвижению в независимое будущее все же осталось «людьми империи» со всеми ее «родимыми пятнами» и неуничтоженными рудиментами, а следующее поколение утонуло в волнах нигилистического неприятия и сокрушительной критики «отцов»... Поэтому, очевидно, нынешнюю ситуацию в нашей духовной жизни можно определить как что-то похоже на «торричелевую пустоту». Это очень угрожающее состояние, особенно для страны, которая попала в сложную геополитическую игру супердержав. Идеологических пустот не бывает, их молниеносно заполняют наихудшие образцы псевдокультуры, которые обильно прорастают в Украине: верки-сердючки, долгоносики, циничные одесские смехачи и смехачихи, нахальные бездарные творцы-гайдамаки.
Поэтому одиноко стоит до сих пор на мировых идеологических перекрестках наследник Ивана Франко Иван Дзюба, упрямо продолжая линию своей жизни, нервно наблюдая как «проводники» нации поменяли лозунг вчерашнего дня «Коммунизм говорит по-русски», на «Бизнес говорит по-русски», иронически смотря на «коллег», которые, сменив коммунистические хламидки на либеральные, дружно выстраиваются в очередь к Самому, и эта сцена так напоминает Шевченковскую из его бессмертного «Сна» с тем «щоб то ближче стати коло с а м и х»...
И жаль, конечно, что действительно великий гуманист Иван Михайлович Дзюба не напишет, как это сделал Иван Яковлевич Франко, едкие, но правдивые характеристики своим современникам — патентованным украинским патриотам. Утомленный эгоистическими играми элитных кругов, он держит дистанцию от них и творческие паузы: его не часто можно видеть на публичных собраниях, что же касается публикаций в периодике и изданных книг, то по причине малотиражности их знает только узкий круг читателей.
И пауза — понятие театральное. Человеческое сердце пауз не признает, а тем более сердце нации...
В публицистическом эскизе к 40 летию трактата «Интернационализм или русификация?» Иван Дзюба с грустью заметил: «Світ разюче змінився. Разюче змінилася Україна. Змінилися ми самі. Не змінилося одне. Та тяжка хвороба, яку було означено терміном «русифікація». Вона стала ще глибшою. І, може, слушніше було б говорити вже не про русифікацію, а про зрусифікованість, майже довершену. То що: вже не бути нам народом з повноцінною національною культурою? Не житиме українська мовна стихія на вулицях міст, у студентських аудиторіях, у виробничих колективах? Не буде українець забезпечений українською книжкою, українським кіно- і телеекраном, «споживчим кошиком» сучасної інформації рідною мовою — і т.д. і т.п.? І вимоги дотримання прав людини стосуватимуться всіх, крім українців? Остаточно загубимо те, що кожна нація додає до багатств світу і чим ніхто, крім неї, не володіє? Чи, може, погодимося стати російською нацією, а українській мові надамо статус мови національної меншини і рятуватимемо її за допомогою Європейської хартії про захист таких мов?».
Современник Ивана Франко Михаил Драгоманов назвал время, которое Украина прожила в составе Российской империи, пропащим.
Как нам это ни больно, но признайте, что 15 лет независимого существования Украины — это, конечно, не пропащее время, хотя они не принесли ожидаемого обществом, но до сих пор перед нами стоит Гамлетовский вопрос: быть или не быть?
Но жизнь продолжается. Тяжело двигается Украина по пути утверждения собственной самобытности.
Например, в Национальный союз писателей (который то исключал из своих рядов И. Дзюбу и иже с ним, то возвращал) скоро примут двухтысячного члена. Количественные показатели быстро растут. А где качество литературного творчества? Понятно, что легче скулить о «смерти» отечественного книгопечатания, чем дать читателю высокохудожественные повести или романы.
Не потому ли так обесценилась (зато материально резко увеличилась) интеллектуальная стоимость Шевченковской премии по литературе? А здесь еще Франковская на очереди...
Из хроники жизни Ивана Дзюбы:
26.07 1931 — родился в селе Миколаивка Волновахского района Донецкой области
1953 — закончил Донецкий педагогический институт
1956 — закончил обучение в аспирантуре Института литературы имени Т. Шевченко Национальной академии наук
1959 — издал книгу «Звичайна людина чи міщанин?»
1965 — завершил исследование «Інтернаціоналізм чи русифікація?»
1968—1980 — «Інтернаціоналізм чи русифікація?» отдельной книгой издана в Нью-Йорке, Мюнхене, Лондоне, Риме, Пекине, Амстердаме, Париже на английском, итальянском, китайском, французском, русском и украинском языках
1972 — исключен из Национального союза писателей, арестован
1973 — осужден на 5 лет лишения свободы «за антисоветскую деятельность» (в этом же году освобожден по помилованию, отбыв 1,5 года заключения)
1978 — напечатана «Грані кристала»
1981 — издана «На пульсі доби»
1980 — восстановлен в НСПУ
1982 — «Стефан Зорян в історії вірменської літератури»
1984 — «Вітчизна у нас одна»
1986 — «Автографи відродження»
1987 — «Садріддін Айні»
1987 — лауреат премии имени О.Билецкого
1989 — «У всякого своя доля»
1990 — «Бо то не просто мова, звуки...»
1991 — лауреат Национальной премии имени Т.Шевченко
1991 — реабилитирован
1992—1994 — министр культуры Украины
1995 — «Застукали сердешну волю»
1996 — «Кавказ» Тараса Шевченка на фоне непреходящего прошлого»
1996 — избран академиком-секретарем Отделения литературы, языка и искусствоведения НАНУ
1997 — соредактор «Енциклопедії сучасної України»
1998 — «Між культурою й політикою»
2001 — «Спрага», «Україна перед сфінксом майбутнього»
2001 — присвоено звание «Герой України»
2002 — «З криниці літ»
2003 — «Пастка: Тридцять років зі Сталіним. П’ятдесят років без Сталіна»
Поздравляя Вас, Иван Михайлович, с 75-летием и желая Вам, в первую очередь, долгих лет и здоровья, об одном просим — НЕ МОЛЧИТЕ! Духовное присутствие в Украине Ивана Франко обязывает Вас.
