Последней премьерой уходящего сезона в Театре драмы и комедии на Левом берегу Днепра, была постановка пьесы Ярослава Стельмаха (по роману Ирвина Шоу «Люси Краун») «Так закончилось лето».
Кто-то сказал: «Тема не оригинальна!». Еще бы: спектакли о любви, попытке счастья и недостижимой гармонии, кажется, были вечно. Но тем не менее многие зрительницы, видимо, сравнивая собственную судьбу с судьбой главной героини, покидали зал с мокрыми от слез глазами. Кто-то из искушенных эстетов назвал «Так закончилось лето» вариацией на сериальную тему «любит — не любит», но у театра есть свой убийственный аргумент: живая реакция зрителей. Чем руководствовался театр, включая в репертуар «Так закончилось лето», журналист Наталья СПЕКАЧ поинтересовалась у постановщика спектакля и главного режиссера Театра драмы и комедии Эдуарда Марковича МИТНИЦКОГО.
— Самое главное, мы всегда ищем хорошую драматургию. В этом смысле всегда интересно работать с Ярославом Стельмахом, потому что он профи. Чуть ли не единственный в этой редкой на сегодня профессии. Мы с ним начали работать более 20 лет назад, и наша постановка «Драма в учительской» не сходила со сцены двенадцать лет. Я также ставил его «Провинциалок», «Встретимся — созвонимся», а теперь «Так закончилось лето».
Как ни странно, для меня эта пьеса, действие которой разворачивается в 30—50-х годах, кажется очень современной. В ней очень зорко подмечена одна из главных проблем: человек всего себя посвящает работе, забывая, что главное — это лирика. Любовь, дружба, яркие эмоции помогают человеку ощущать жизнь, ее вкус и запах, а не только бешеный ритм. Именно личная жизнь формирует человека.
— А вам не кажется, что вы идете на поводу у вкусов простых зрителей?
— Мне даже сложно это себе представить. У каких зрителей? Зрители, а соответственно и их вкусы, слишком разные: один готов заплатить за билет 400 гривен, а другой еле-еле за месяц насобирает 4 гривни. Поэтому мы ориентируемся на себя. И как оказалось, что нужно нам, людям театра, — это то, что нужно широкому кругу зрителей.
— А какова сегодня главная проблема театра?
— Театр — как камертон. Сегодня мы в ожидании будущего. И хотя это весьма неромантично звучит, но чтобы театр существовал, в него необходимо вкладывать капитал. А театр сегодня, как нищенка возле прилавка: полчаса считает свои копеечки. Как тут говорить об изысканной режиссуре или оригинальной сценографии? Театру с протянутой рукой сегодня не до макияжа. Выжить бы.
Вторая болезненная проблема — кадры. Я уверен, что театр еще держится на кадрах, воспитанных в бывшем Советском Союзе. Есть, конечно, очень немногочисленная группа современных режиссеров и актеров. Но для Украины, где около пятидесяти театров, это не просто мало — это ничто. Поэтому некоторые областные театры имеют вид цыганских таборов. Спектакли идут раз в неделю. Остальное время помещение отдают под дискотеку, коммерческие мероприятия, под киоски. А артисты в основном занимаются огородами. Иначе они просто не выживут, ведь по полгода не получают зарплату! О каком вообще развитии театрального дела может идти речь в стране, где театр — приживалка, за исключением нескольких театров, так называемых национальных?!
— С чем вы как профессионал более всего не миритесь сегодня?
— По старой еще традиции я не мирюсь с равнодушием к делу, которому я отдаюсь абсолютно. Излишне нетерпим в этом. Меня раздражают артисты, которые приходят на репетиции не готовые внутренне... Хотя понимаю, что в семье не хватает денег, что необходимы подработки. Но если начну входить в обстоятельства, то уровень спроса с артиста уменьшится, а значит уменьшится требовательность к себе.
И еще: я не признаю циничного режиссерского подхода к классике, из-за этого у меня в театре иной раз и возникают конфликты. Нельзя противопоставлять классику свое режиссерское «я». Мы никогда не дотянемся до Гоголя, Чехова, Достоевского. Это иные, космические, величины. Наша планка, духовная и профессиональная, по сравнению с их уровнем чрезвычайно низка. От невозможности дотянуться до классиков режиссер начинает подменять их собой. Я же считаю, что это обыкновенное невежество.
