В день открытия выставки «Дыхание света» художнице Елене Ниловне Яблонской исполнилось 90 лет. На ее полотнах зритель отыщет то, чего в нашей жизни всегда мало — сад, дерево в окне, цветы на подоконнике. Неприхотливую красоту будней художник воспринимает, как праздник. Ему дано заметить эту красоту, полюбить ее и рассказать людям о своей любви. Елене Яблонской это удалось.
А еще ее картины похожи на стихи — поэтическим настроением, погружением в красоту улетающего мгновения. Настоящая поэзия воздушна, в ней балансирует на неуловимой грани мудрость с безмятежностью. Таковы — «Зимний пейзаж», «Весенний праздник», «Белая скамья», «Старая яблоня». И вдруг золотым озарением вспыхивает «Костер», картина, которая удивляет необычной композицией и волнует таинственным цветовым решением. А на полотне «Травы» — фрагмент луга, память детства, живая жизнь. Такая высота таланта и мастерства позволяет «в одно мгновенье видеть вечность... и небо в чашечке цветка» (Уильям Блейк).
Елена Ниловна — родом из известной творческой династии: ее сестра — знаменитая художница Татьяна Яблонская (1917—2005), брат — выдающийся архитектор Дмитрий Яблонский (1921—2000). Мужем Елены Ниловны был художник Евгений Волобуев (1912—2002), мастер яркого, самобытного таланта. А она прошла свой путь в искусстве, ни на чей не похожий. И открытия, сделанные на этом пути, были особые, неповторимые, запоминающиеся.
Помимо станковой живописи, художница около тридцати лет занималась оформлением детских книг, сотрудничая с издательством «Веселка». Из-под ее кисти выходили веселые, образные иллюстрации, понятные детям, передающие столь близкое им открытое и радостное постижение мира.
Беседуя с Еленой Ниловной, испытываешь удивительное ощущение благожелательности и доброты, направленной на собеседника.
— Елена Ниловна, ваша выставка — открытие для зрителя, возможность остановиться, подумать и вдохновиться светом, льющимся с ваших полотен.
— Этого я и добивалась. Мне однажды после выставки говорили: «Странно — мыслей нет, философии нет. Но есть хорошее настроение». Это моя нынешняя философия — я хочу создать людям хорошее настроение. Раньше ко мне знакомые приходили в мастерскую и просили: «Разрешите посидеть у вас, посмотреть, отдохнуть». Бывало даже так: я работаю в мастерской, приходит подруга и просит: «Позволь мне у тебя посидеть, я с домашними поссорилась, хочу успокоиться». Мои легкие работы ее умиротворяли, и она шла домой мириться.
Всю жизнь я стремилась к такому светлому, легкому тону. Переделывала, трудилась — и к концу жизни добилась. Открыла способ выражения своих чувств, и стало мне приятно писать. Раньше мне знакомые художники советовали: «Здесь потуши, и здесь потуши». А я стала думать, где сделать посветлее, чтобы то, что нужно потушить, само потухло. Ищу место, которое можно довести до самого светлого состояния. Приходят снова, говорят: «Лучше стало. Что ты сделала — послушалась, потушила?» А я сделала наоборот — и темные места сами потухли, когда я более светлые довела до самой большой степени яркости.
— Да, на вашей картине «Весной» необыкновенно голубое сияние неба. А почему вы пишете только природу?
— Люди мешают природе, безжалостно к ней относятся, уничтожают. А у природы своя поэзия. У нее даже болота прекрасные, они живут своей жизнью, там есть свои животные, своя красота. А люди осушили болото — и край этот погас, место пропало. У природы свои законы, и нельзя к ней подходить с человеческой точки зрения. Нужно чувствовать ее потребности, внимательно относиться, ценить.
Поэтому я всегда хотела писать природу — светлую и радостную, так, как я ее чувствовала, и мне это доставляло большое удовольствие. Сейчас вижу, что это представляет интерес для зрителей. А людей не любила писать, хотя рисовала хорошо и преподавала в институте рисунок.
— Кто был вашим учителем?
— С детства учителем был отец Нил Александрович, его указания я запомнила на всю жизнь и всегда ими пользовалась. Он мечтал стать художником, но не вышло — помешали война, революция. Поэтому он очень хотел, чтобы мы, дети, стали художниками.
Учил он нас иначе, чем в обычных школах — там нужно было срисовывать. А отец учил не срисовывать, а создавать. Он говорил, что бумагу нужно немножко помазать грязными от угля пальцами, удалить белизну. Потом резиночкой или углем делать что-то темнее, что-то светлее и держаться светлого тона. Сама бумага была как предмет светлого тона — такое особое учение у него было.
Родители дали нам прекрасное домашнее образование, в начальные классы мы не ходили. И в школу поступили — Таня в седьмой класс, а я сразу в пятый. Уже в школе мы знали, что будем художниками. Рисовали серьезно, делали успехи. Даже рисовали портреты ударников учебы и делали выставки. После семилетки подали документы в институт, но нам сказали, что сначала нужно закончить техникум. И нас с Татьяной приняли сразу на 3-й курс техникума, мы его за один год закончили, а потом выдержали экзамен в Киевский художественный институт. И в институте хорошо учились, думаю, потому, что отец нас так подготовил.
— Елена Ниловна, вы прожили долгую жизнь, создали прекрасные произведения. Можно задать вам «вечный» вопрос — для чего существует искусство, что оно дает человеку?
— Недавно услышала по телевизору совет: хорошо, если в доме есть художественное произведение — картина или акварель, чтобы душевность и мысли художника передавались людям. Репродукция убивает ценность искусства, висит мертвая. Нужен оригинал, и тогда чувства, которые выражал художник, передаются зрителю, облегчают жизнь, помогают решать трудные задачи.
По-моему, искусство должно делать человека лучше, нести душевный свет, делать отношение к жизни более легким и прозрачным. Очищать от мрачных представлений и мыслей. Если картина откроет ход в светлое состояние, значит, она сделала хорошее дело для людей. Картина должна излучать добро.
А вот что рассказала дочь художницы, Наталья Волобуева:
— Мама сейчас вышла на уровень, когда разрешила себе быть свободной. Дети и внуки выросли, появилось время, возможность заниматься творчеством и делать, как хочется. Стало ясно, что нет смысла писать, чтобы кому-то понравиться. И вдруг оказалось, что картину можно написать за час. На ней есть холст незамазанный, что-то не дорисовано. Но смотришь — а она светится, как жемчужинка.
— Вы росли в семье художников. Расскажите, пожалуйста, о вашем детстве. Какими были ваши родители в молодости?
— Дома все время велись разговоры о живописи, о том, как рисовать. Приходили художники, обсуждали картины. Помню бесконечные споры между «правыми» и «левыми», так в 60-е годы называли художников в зависимости от творческой манеры.
Можно сказать, что у нас дома был культ детей, и все делалось, чтобы нам, детям, было удобно. Звонок в двери был сделан низко, и умывальник ниже поставлен, чтобы мы могли легко достать. На кухне стоял стол с подпиленными ножками, и дети чувствовали себя на равных со взрослыми, которым приходилось сидеть на маленьких табуреточках.
А главное, у нас были семейные традиции. Так, перед Новым годом в шесть часов утра отец с мамой вставали и шли за елкой. Приносили огромную елку, мы с братом просыпались, видели ее — и это было чудо. А однажды в этой квартире стояли семь елок на Новый год. Так решили родители — пусть будет много красивых деревьев и ни одной игрушки. Получился лес, и был потрясающий праздник. Мама с отцом сами делали маски и костюмы для нас и для всех гостей. Еще они клеили огромные разноцветные дворцы из раскрашенного картона с куполами, лестницами, галереями, чтобы мы с братом играли. У нас было много кубиков, отец раскрасил их красками с палитры. И мы строили высокие башни до потолка — выходили очень живописные конструкции.
Отец был сильнейшей творческой натурой, и это проявлялось во всем. Стены этой комнаты были раскрашены дивным образом — на белом фоне отец перерисовал и увеличил мои детские рисунки. В другой комнате на стенах были нарисованы розовые деревья и желтые кусты. И при этом у родителей всегда был аскетизм и пренебрежение к быту, пренебрежение к внешнему — в житейском понимании. Одевались они просто, и мебель была самая простая, но квартира выглядела потрясающе.
Родители умели из всего создать произведение искусства, все время хотели сделать красоту, создать праздник. Творчество — это подарок, и если человек причастен к нему, он щедр.
Мечтаю выпустить совместный каталог отца и матери, показать творчество двух больших художников, которые прожили вместе 60 лет.
Сегодня Елена Яблонская почти не пишет: отказывают глаза, и силы уже не те. А полотна ее на выставке действительно дышат светом, открывая духовный мир мудрого, талантливого, цельного человека. Таков живописный подарок художницы людям. Спасибо вам, Елена Ниловна!
С творчеством художников трех поколений семьи Яблонских—Волобуевых можно познакомиться на сайте www.v-studio.biz.
