Из-за карантина фестиваль проходил онлайн, причем вполне полноценно: проходили виртуальные встречи в секции для профессионалов Docu /
Про, продолжалось общение в традиционной «Живой библиотеке», на специальный платформе состоялись премьеры 70 фильмов.
Конкурсная программа состояла из трех секций: международный полнометражный конкурс Docu/
Мир; международный конкурс коротких метров Docu/Коротко и Docu/Украина — национальный конкурс работ, созданных в Украине или в копродукции с Украиной.
Также фестиваль вручает специальный приз победителю среди фильмов, номинированных на правозащитную награду Rights Now!
Призы от всех фестивальных жюри включая подростковое, а также Премия имени Андрея Матросова, основанная организаторами Docudays, сопровождаются премией $1000. Дополнительно в каждой из номинаций жюри может наградить специальными отличиями не более двух фильмов. А по итогам анкетного опроса зрителей определяется Приз зрительских симпатий — так же с премией в $1000.
ПОБЕДИТЕЛЬНИЦА
Несомненная победительница фестиваля — киевлянка Ирина Цилик. Ее «Земля голубая, как апельсин» получила главные награды и в Docu/Мир, и в Docu/Украина.
Ирина родилась в 1982 году в Киеве. В 2004-м окончила Национальный университет театра, кинематографа и телевидения им. И.Карпенко-Карого. Работала в рекламе. Сняла короткометражные игровые картины «На рассвете» (2008), «Поминание» (2012), «Дом» (2016), короткометражки «Тайра» и «Малыш» для документального киноальманаха «Невидимый батальон» (2017). Является автором поэтических сборников, прозы, книг для детей.
Название «Земля голубая, как апельсин» является цитатой из стихотворения французского поэта-сюрреалиста Поля Элюара:
Земля голубая как апельсин
Нет места ошибке слова не лгут
Они не позволят вам
больше петь...
Сюрреализм — это сочетание несочетаемого, несовместимого, это вещи не на своих местах. Что, собственно, и происходит во время войны. Режиссер отслеживает жизнь многодетной семьи в Красногоровке— донбасском городе, который постоянно находится под обстрелами. На Анне Гладкий, которая сама растит четверых детей — Мирославу-«Миру», Настю, Владю и Стасика, — война лежит особо тяжким грузом. Утешением и терапией становится кино. Мирослава готовится к поступлению на кинофакультет Национального университета культуры и искусств и параллельно делает фильм о жизни своей семьи, вовлекая в процесс родственников, соседей и даже украинских военных. Собственно, фильм и начинается со съемок — один за другим дети, а потом и сама Анна садятся перед камерой для первых дублей на фоне черной ткани, натянутой на стену. Отдаленные звуки обстрела этому не мешают. Самый молодой, Стасик, вообще ничего не может сказать, даже плачет от растерянности. Старшие собираются с мыслями, Мирослава командует: «Начинаем». Но начинает сама реальность: щелчок киношной «хлопушки» в руках у Стасика вызывает из-за резкого монтажного стыка настоящий взрыв. Паника. Темнота. Звон в ушах. Разбит соседний дом. Земля голубая, как апельсин.
Аня и ее дети живут вопреки ужасу и абсурду, в которые Красногоровка погружена уже шесть лет. «Война — это пустота», — говорит Мирослава. Однако в ее доме смеются, снимают, занимаются музыкой, играют с кошками и черепахой, которая появляется в самых неожиданных местах.
А еще скрываются всей семьей в подвале — не от обстрела, а чтобы делать съемки-реконструкции того, как пережили обстрел. Преданность Миры кино — это страсть такого уровня, которая движет горы или, в данном случае, танки: неуемная постановщица задействует для воспроизведения воспоминания о том, как когда-то действительно искали лекарства для простуженного ребенка, бронированную громадину с экипажем; это только одно из двух появлений людей в форме — и одновременно едва ли не самый трогательный момент фильма.
Город с его простреленными стенами сам по себе красноречивая декорация; но Анна с дочерью (обе полноценные соавторы) постоянно спорят: дать общую панораму разрушений или просто показать людей, которые идут среди руин. Фильм о съемках фильма — прием не новый; однако Ирина выстраивает на нем интереснейший визуальный сюжет. Две кинореальности не развертываются параллельно, иногда соприкасаются — как в эпизоде ??со взрывом из-за «хлопушки» или с танком, а иногда становятся неразличимыми, и эти точки слияния порождают дополнительное структурное напряжение, которое пронизывает «Землю...». Что-то вроде оптического лабиринта: фильмы отражаются друг в друге, война отражается в фильмах, все отражается на сетчатку свидетелей — заложниц войны. Именно поэтому Цилик отворачивает объектив от экрана с материалом Мирославы после титра «2014» и сосредотачивается исключительно на глазах зрительниц — мужчин в городе нет. И этих взглядов вполне достаточно, чтобы понять все и о Красногоровке, и о людях в ней.
Так с помощью продуманной драматургии, искусного монтажа и живописно насыщенной операторской работы Цилик создает интимный и удивительно глубокий портрет семьи, в которой сохранилась любовь друг к другу, к искусству и к жизни в совершенно непригодных условиях.
НЕСВОБОДА
Специальную награду конкурса Docu/Мир получила посвященная венесуэльским тюрьмам «Причина» Андреса ФИҐЕРЕДО.
Этот фильм — полное погружение в мир иной. Тюрьмы в Венесуэле, оказывается, вообще не контролируются государством. Охрана стоит только по периметру. Тюрьмы переполнены до отказа. Внутри — свободная продажа наркотиков, оружия (вплоть до штурмовых винтовок и гранат), которое узники не прячут. Однако заключенным от этого не легче. Катастрофическая бедность, социальный хаос, губительна государственная политика — эти реалии делают их возвращение в те стены или раннюю смерть лишь вопросом времени.
Фиґередо удалось войти в доверие осужденных и таким образом заснять уникальный материал, из которого вышло взрывное социальное кино.
Так же несвободе и тому, что она делает с человеком, посвящен «Ґрейки» Энрике Рибесе (Испания), победивший в Docu/Коротко. Получасовой фильм — интересное сочетание семейного фотоальбома, игровой реконструкции и лирической исповеди. Закадровая рассказчица вспоминает своего отца, чернокожего испанца, который прошел ужасы нацистского лагеря Маутхаузен. О лагерях смерти снято и рассказано немало; Рибес нашел подход, благодаря которому эта история звучит на современном визуальном языке.
В номинации Rights Now! правозащитное жюри и телевизионная платформа Current Time синхронно отметили «Полуночного путешественника» режиссера-беженца Хассана Фазиля (США—Катар—Канада—Великобритания). Этот рассказ — также в определенном смысле о несвободе, на этот раз вызванной изгнанием.
В 2015-м, после премьеры документальной работы Фазиля «Мир в Афганистане» в эфире национального телевидения, «Талибан» казнил главного героя этого фильма и назначил награду за голову режиссера. Вместе с женой и двумя дочерьми Хассан сбежал в Таджикистан. Семья не получила там убежища и была вынуждена отправиться в долгое опасное путешествие в Европу. Лишения растянулись на годы. Все это время беглецы снимали свои скитания по миру на телефоны; фильм, собственно, смонтирован из этого материала.
«ЗЕМЛЯ ГОЛУБАЯ, КАК АПЕЛЬСИН» ИРИНЫ ЦИЛИК
Поставленный в столь спартанские условия, Хассан, однако, собирает из разрозненных, не всегда качественных кадров полнокровный кинематографический рассказ. При этом не замыкается на однотипных эмоциональных линиях — нигде нет перебора ни с показом тяжелых испытаний, ни с неуместным оптимизмом. Мы наблюдаем эту «Одиссею» день за днем, сживаемся с независимой и почти никогда не грустной женой режиссера и с самим режиссером, который, будучи атеистом, достигает такого авторитета среди беженцев, что его выбирают муллой, — с детьми, которые радуются даже такой жизни. Режиссер чередует сцены отчаяния и празднований, моменты комические и драматические в точном ритме. Минимальными средствами, вопреки всему, Хассану удалось создать убедительную картину о тех, кого обобщенно называют нелегалами, выхватить несколько человек из потока беженцев, который захлестнул Евразию, — и сделать понятной эту трагедию для своих зрителей.
ТРУДНОЕ ДЕТСТВО
Главный приз подросткового жюри получил «Бессмертный» Ксении Охапкиной — настоящий неигровой триллер, снятый в северорусском городе Апатиты.
Апатиты — город в Мурманской области России за Северным полярным кругом. Основан в 1916 году. В связи с открытием и разработкой Хибинских месторождений апатито-нефелиновых руд в 1935 году становится рабочим поселком городского типа. Для разработки месторождений привлекали заключенных из трудовых лагерей.
Этот застывший осколок ГУЛАГа и является локацией «Бессмертного» (Эстония—Латвия, 2019).
Это город, построенный зэками, в котором живут потомки зэков и охранников. ГУЛАГа давно нет — но он все равно есть.
Камера неподвижная, холодная, анализирующая. Почти без крупных планов. Без героев. Только сообщества.
Ребят муштруют в составе «Юнармии». «Вами командуют. Другого вам ничего не надо». Они носят форму, ходят строем, учатся стрелять, разбирать-собирать автоматы.
Девушки отрабатывают одни и те же па в бесконечных танцевальных упражнениях, чтобы потом выступить на отчетном и показательном патриотическом концерте.
Взрослые бегают с пока пейнтбольным оружием по свалке под мотивирующим лозунгом на стене: «Добрая война лучше худого мира».
Автобус везет людей на работу через бесконечную тьму.
Вагоны катят смысл существования города — руду — на большую землю.
Никакой метафизики, кроме культа смерти, здесь нет и быть не может.
Детей ведут в музей, рассказывают о подвигах российских летчиков. С каждой новой строкой рассказ становится все более кровавым и бессмысленным. Вот экипаж во время Первой мировой сбил три вражеских самолета и погиб в бою с четвертым. Вот Гастелло упал на танковую колонну: своя жизнь ничего не стоит. А вот самолет взорвался, и весь экипаж, четыре человека, сгорел. Конец истории.
Мальчик надевает пробитую пулей каску и живо обсуждает подробности: «Пуля вылетела вместе с башкой».
Двое тинейджеров болтают о медузе, которая живет невесть сколько, потом эволюционирует назад и снова живет. Бессмертная.
Мирное население, возвращаясь с комбината, расходится по тусклым многоэтажкам, похожим на бетонные бараки. Завтра снова в автобус.
Источники света: иллюминированное дерево посреди темного пустыря на Новый год, пламя из горелки в руках у работника, который размораживает некую поверхность, синеватые фонари над ледяными улицами.
Все закончится упомянутым выше отчетным и показательным празднованием: все выйдут на сцену, отдадут салют, присягу в том, что принесут жертву.
Монтаж здесь виртуозный — и визуальный, и звуковой. Ритм заведенной, хорошо смазанной машины. Которая обязательно вспомнит тебе твою клятву. Которая обязательно сделает тебя бессмертным. Бессмертным, как простреленная каска. Как переработанная руда. Как лагерная пыль.
Фильм «Панки» Масьи Омса (Нидерланды) выглядит как очевидный противовес «Бессмертному»: если у Охапкиной показывают, как без вины виноватым детям безальтернативно навязывают причудливый кровожадный патриотизм, то у Омса — о том, как западное общество пытается найти общий язык с проблемными подростками. Герои фильмов — полдюжины молодых бродяг, в которых отчаялись и школа, и родители — и отправили на ферму во Франции, хозяйка которой совмещает функции и учительницы, и психолога, и надзирательницы. Омса вроде применяет традиционные приемы: притворяется со своей камерой «мухой на стене», регулярно накладывает музыку, воздерживается от комментариев. Но художественного качества достигает такого, когда перестает быть важно, игровое это кино или документальное: образы и сюжеты развиваются на наших глазах. Мы вместе постепенно докапываемся до истины — почему эти подростки, эти подонки — «панки» настолько озлобленные, отчаявшиеся. Впрочем, однозначной морали в финале нет, и в этом также проявляется уважение режиссера к своим персонажам.
«ПОЛУНОЧНЫЙ ПУТЕШЕСТВЕННИК» РЕЖИССЕРА-БЕЖЕНЦА ХАССАНА ФАЗИЛЯ (США—КАТАР—КАНАДА—ВЕЛИКОБРИТАНИЯ)
Тинейджерское жюри присудило «Панкам» специальную награду с такой формулировкой: «Мы считаем фильм «Панки» заслуживающим внимания прежде всего из-за исключительности и дополненности сюжетной композиции — лента является доказательством того, что комплексный конфликт и видимые изменения персонажей не являются «привилегиями» игрового кино».
УКРАИНА
Один из безусловных итогов фестиваля — разнообразное и сильное украинское кино.
На конкурс Docu/Коротко выбраны три украинских фильма: «Круговорот» (Украина—Великобритания, Алексей РАДИНСКИЙ), «Понедельник пятницы» (Иванна Прокопчук) и «Зонґ» (Элиас Парвулеско, Тета Цыбульник, Светлана ПОТОЦКАЯ).
Радинский в течение трех лет снимал пейзажи Киева из окна кольцевого поезда-электрички и потом смонтировал десять удивительно насыщенных минут. Будто ничего не происходит — просто видим одни и те же ландшафты течение разных сезонов под грохот колес, с которым смешивается эмбиэнтная электронная музыка, но постепенно в этом ритмичном чередовании образов возникает картина современного Киева во всех противоречиях постсоветского «урбанизма». «Круговорот» получил специальную награду конкурса Docu / Коротко.
Фильм «Понедельник пятницы» — дипломная работа и режиссерский дебют Иванны Прокопчук. Режиссер нашла остроумный и эффектный прием: записала рутинные разговоры и споры обычной украинской семьи и пустила их звуковой дорожкой, а в кадре держит интерьеры дома без его жителей и виды из их окон. Такой подход рассказывает гораздо больше об их жизни, чем если бы это была просто стандартная съемка с героями, — иногда получаются просто трагикомические моменты, когда за кадром рассказывают газетную историю о закопанном в лесу трупе, а во дворе коммунальщики что-то выкапывают из-под заснеженного тротуара.
Сорежиссёры «Зонґа» исследуют заказник Замглай — одну из крупнейших болотных систем Украины. Название Замглай, вероятно, происходит от древнекурдского слова zong, что означает «болото». Неизменным фоном Элиас, Тета и Светлана пускают съемку самого болота с вертолета; поверх меняются кадры хроники, цитаты из различных документов. Получается актуальный экозащитный фильм-коллаж.
Что касается национального полнометражного конкурса Docu/
Украина, то «Земля голубая, как апельсин» не возвышалась там, словно одинокая вершина. Каждый из участников выделяют свои отличительные черты, каждый фильм стоит отдельного разговора. Так, «Не волнуйся, двери откроются» Оксаны КАРПОВИЧ (Канада) снят в электричках, курсирующих между Киевом и несколькими провинциальными городками. Режиссер разворачивает многолюдное полотно, заполненное десятками лиц и ситуаций, — и при этом для каждого находит свои цвета и интонации, создавая своего рода социальный портрет рядовой, непарадной Украины, которая нечасто попадает в кадр.
В «Доме» (режиссеры — Татьяна Кононенко, Матильда Местер, Украина—Германия) объектом и главным героем выступает легендарный харьковский Госпром — Дом государственной промышленности. Это сооружение, построенное в 1925—1928 гг. представляет собой образец конструктивистской архитектуры и идей коммунистической утопии. Фильм «Дом» балансирует между классической документалистикой наблюдения и экспериментальным кино. В нем почти нет диалогов, хотя много монологов, исповедей, в одном эпизоде присутствует даже Сергей Жадан, который читает стихи. Используя различные материалы, в том числе архивные кадры 1920-х, режиссеры создают отстраненную, формальное продуманное видение падшей утопии.
Ярема Малащук и Роман ХИМЕЙ в «Зарванице» снимают группу паломников, отправляющихся в семидневный ход: никакой постановки, неигровое роуд-муви, в котором наверняка известна лишь конечная цель.
Зарваница — особо почитаемое место грекокатолицизма. Здесь содержится знаменитая икона Божьей Матери Зарваницкой — одна из величайших подольских святынь УГКЦ, Зарваницкий духовный центр, а также построенный в 2018 г. «Украинский Иерусалим» — уменьшенная реплика комплекса культовых сооружений Святой Земли. Ежегодно сюда стекаются тысячи верующих. Малащук и Химей наблюдают за паломниками из знаменитого села Криворивня, выделяя несколько характеров среди красочного толпы.
У каждого здесь своя тихая доблесть, своя красота и свое чудачество. С другой стороны, визуальное поле фильма — его видами, ритуалами, поющими процессиями, откровенным китчем (вроде белого лебедя из шин), достигает местами истинно барочной насыщенности. Финальные титры, вполне логично, чередуются с изображениями наивно-лубочных, еще и анимированных на компьютере икон.
В итоге складывается образ, иногда ироничный, но вполне дружелюбный, некоего народного христианства, не всегда близкого догматам и установкам церкви.
Смонтированная из съемок бойцов АТО / ООС документальная драма «War Note» Романа ЛЮБОГО получила сразу три награды: отличие в конкурсе Rights Now! — приз памяти продюсера фестиваля Андрея МАТРОСОВА от организаторов Docudays UA и приз зрительских симпатий.
У «War Note» необычно большое количество операторов: Евгений Шевченко, Алексей Болдырев, Иван МАТЕЙКО, Валерий Пузик, Роман БАЗЕНКО, Владимир НЕБИР, Дмитрий Бабкин, Валерий Ананьев, Вадим Наумов.
На самом деле это не профессиональные кинематографисты, а военнослужащие ВСУ и добровольцы, ветераны АТО / ООС. Некоторых из них уже нет в живых. Наполнение фильма — их личные видеозаписи с телефонов, камкодеров, фотоаппаратов и гоупро (камеры, крепящиеся на одежду или на шлемы).
Фронтовая съемка сама по себе достаточно красноречива, но это ее качество — скорее репортажная, информационная. Создать из любительского, очень сырого и отчасти случайного материала художественное представление — большой вызов.
Здесь выделены несколько сюжетных линий: отбытие на фронт, боевые сцены (часть из них — в ДАПу), солдатский быт под обстрелами и в затишье, картины разрушений, спасение гражданских, обмен пленными, прощание с погибшими. Отбирая нужные эпизоды, сочетая их иногда самым неожиданным образом, он получает образы незаурядной драматургической мощи.
В Украине создается много военного кино. Отличие «War Note», пожалуй, в том, что в нем отсутствует позиция стороннего наблюдателя. Максимально погружает нас в то, что происходит.
Защитные барьеры уничтожены. Это невыносимая близость, это смертельная интимность. Война охватывает мироздание, все четыре стихии: здесь сколько угодно огня, который иногда выглядит как живое существо с собственным поведением; постоянно кто-то появляется втиснутым в грязь, спрятаться глубже — условие выживания; камера ныряет под воду или полуголые воины топают ногами в огромных лужах после ливня; в одной из сцен воздух уплотняется, становясь туманом, дымом, в котором бойцы передвигаются, как привидения...
И еще тишина. Убедительнее любого взрыва. Когда везут хоронить павших с передовой. Это происходит или зимой, или летом — не важно. Съемка через лобовое стекло. С обеих сторон, на тротуарах — люди. В темной одежде. Стоят на коленях. Бросают цветы. Звука нет.
Сказать, что в этот момент сжимается сердце, не будет преувеличением.
Насыщенность изображения в «War Note» почти суггестивная — просто гипнотические кадры, завораживающие не менее, чем страшные. Так Роману и удается из многих составляющих выстроить фреску о мире войны — мир безумный, бесчеловечный и одновременно слишком человеческий.
Итак, имеем достойное документальное кино. Более того, видим приход нового поколения в документалистику: все фильмы в Docu / Украина являются дебютом. Наконец, война хоть и остается доминирующей темой, но уже не единственной.
Учитывая неопределенную ситуацию в нашей киноиндустрии, остается надеяться, что на следующем фестивале разнообразие украинских картин будет не меньше.
До 10 мая на платформе docuspace.org доступны для просмотра 43 документальных фильма из конкурсных и внеконкурсных программ 17 Docudays UA.
